Ghost

Чонгук распахнул глаза и уставился в незнакомый потолок. Первые мгновения он пытался понять, где находится, и сначала подумал, что случайно попал на какую-то вписку, так как прежде несколько раз очухивался в незнакомых местах именно так. Всё его тело было невероятно тяжёлым и он с трудом его ощущал, когда попытался шевельнуть рукой. Копошение со стороны привлекло внимание и Чонгук, повернув голову, увидел лежащего рядом Юнги. Что же, по крайней мере, он не на вписке. Юнги дрых без задних ног, на боку и прижавшись к младшему всем телом и Чонгук умилился, про себя отметив, какой он хорошенький, когда молчит и не зубоскалит. Трепетно тёплый и уютный, к такому хочется прижаться ближе и сжать сильнее в объятьях. Осторожно убрав его руку, лежавшую поперёк его живота, он медленно встал: в глазах тут же потемнело и он осел на кровать. Юнги шевельнулся и перевернулся с бока на спину, раскинувшись звездой по кровати. Борясь с тошнотой от усталости, Чонгук осмотрел себя: он был в той одежде, которую определённо не одевал, на руках странные следы, будто он развлекался в стиле садо-мазо, а ещё подозрительно болела челюсть. Он обернулся на Юнги, которой забавно спал с приоткрытым ртом и растёр ладонями лицо, стараясь не думать желании отключиться на месте. Выйдя из комнаты, он с тихим щелчком закрыл дверь и вышел в небольшую комнату, где царил беспорядок и разгром. Книги, разбросанные на полу, сдвинутая мебель, недогоревшие бумажки. Чонгук сделал ещё шаг и ойкнул: наступил на что-то мелкое и острое. Выругавшись, он стряхнул желтые песчинки с голых ступней и уже на носочках шагнул дальше. Он забрёл на кухню, ощутив, как в горле пересохло от жажды и обвёл глазами комнату в поисках посуды. Из-за плохого самочувствия он ориентировался в квартире с трудом, словно заторможенный, благо большинство вещей лежало как и у всех. Потянувшись за стаканом, Чонгук вспоминал их с Юнги последнюю встречу и никак не мог понять, почему ничего не вяжется. Последняя картина, всплывшая перед глазами, это Юнги стоящий перед ним и с ужасом смотрящий куда-то ему за спину. А что потом..? — Чонгук..? — испуганный голос позвал его и послышались его шаги. — Чонгук! — Я тут, — Чонгук набрал воды из-под крана и отпил глоток, прежде чем Юнги, сонный и взъерошенный, налетел на него. — Почему не разбудил меня?! — встревоженно спросил он и обнял парня, крепко прижимая к себе. — Я так испугался… Патока нежности в голосе. Застыв столбом, Чонгук неловко потянулся приобнять Юнги в ответ, пока на него не обрушился новый поток воспоминаний. Он вспомнил как, они с Намджуном устроили дичайшую вечеринку в клубе, как кем-то целовался и что-то обещал, вспомнил шёпот Юнги, и что самое странное, незнакомого парня с мужчиной, голос которого причинял ему ужасную боль. Вспомнил, как смотрел на себя в зеркале и это был не он. Отражение в нем не было Чон Чонгуком. Всё это было похоже на сон, слишком слившийся с реальностью, когда ты не в состоянии уловить зыбкую грань. Тошнота усилилась и Чонгук уже приготовился расстаться с теми несколькими глотками воды, выпитыми ранее. В глазах по новой запульсировали черные точки и в ушах противно запищало. Оттолкнув Юнги, Гук зажмурился, ухватившись за угол стола и склонившись над ним, глотая вязкую слюну. — Ты как? — всполошился Юнги, перекинув чонгукову руку через шею и усаживая парня на стул. — Я не понимаю, что со мной… В голове будто каша, — вяло пожаловался Гук. — Чонгук, — мягко сказал Юнги, опустившись перед ним на корточки и касаясь его ладоней. — Тебе нужно отдохнуть. — Ну уж нет, — упрямо возразил Чонгук, — Что за дерьмо происходит? Откуда всё эти синяки на мне и тебе? Почему я тут? Губы Юнги сжались в тонкую линию. Он понимал, что врать больше нельзя. Чонгук требовал ответов и он заслужил их. Хотя бы из уважения к пережитому. — Я начал вспоминать, то, чего со мной не случалось. Будто вижу себя со стороны… Помню, тебя, какого-то парня и мужика рядом с ним. Юнги поднялся на ноги, подбирая слова. В квартире резко стало нечем дышать. — Я бы хотел рассказать всё тебе, когда ты будешь чувствовать… — Сейчас, — упрямо перебил его Чонгук, — ты расскажешь мне всё. Сейчас. Юнги выдыхает и прикрывает глаза: он и сам не видит смысла оттягивать этот разговор и в каком-то смысле он даже рад, что Чонгук настаивает. Хоть он и изводил себя мыслями, и едва держится, чтобы не сорваться до истерики. — Хочешь знать? Я... Я вижу призраков, Чонгук. Хочешь знать почему? Я и сам понятия не имею. Хочешь знать, почему я всегда рядом? Я вижу красную нить, соединяющую нас, именно так я тебя и нашёл. Трудно поверить, я сам знаю, но это правда, как бы странно это ни звучало. — голос Юнги дрогнул. — Скажу честно: они преследуют меня, и один из них вселился в тебя. — Что-о? — только и переспросил Чонгук, хотя прекрасно всё расслышал. Слышать он услышал, но отказывался умом понимать. — Я вижу призраков. — Ты шутишь?! — не выдержал Гук. — Что за херню ты несешь? Он смотрел на поникшего Юнги и ощущал полный крах внутри. Ему стало страшно. И ещё страшнее от того, что он верил ему. Чонгук чувствовал, что Юнги с ним предельно честен. Да и откуда все эти воспоминания у него в голове? — Я говорю тебе правду. Какой бы сумасшедшей она ни звучала. И я вижу, что ты мне веришь. Я не знаю, как мне прекратить это, не могу гарантировать, что этого не случится снова. И пойму, если ты захочешь никогда со мной не видеться, — Юнги поднял на него печальный взгляд. У Чонгука написано всё на лице. Юнги видит его страх, недоверие. Он понимает его и никогда не станет осуждать. Он поступил бы так же. Юнги прокручивал в голове этот момент ещё с момента их встречи и сотню раз, когда смотрел на чонгуково бледное лицо, покрывшийся испариной лоб, когда тот лежал без сознания на кровати. Сейчас, все рядом с ним подвержены опасности и если оградить Чонгук от беды — это значит остаться без него, то так тому и быть. Поэтому он не стал останавливать Чонгука, когда тот, закусив губу и пошатываясь, хлопнул входной дверью.

***

— Решил забить на пары? Восхищаюсь твоим похуизмом, — Намджун беспардонно (как впрочем и всегда), заглянул в чонгукову комнату. — Эй, Гук-и, ты чего? Отвернувшись к стене, Чонгук обнимал подушку, уткнувшись в неё носом. — Спишь? — уже тише спросил Намджун. — Ты не заболел? Может, тебе сладенького принести? Ну там, я не знаю, пина колады например? Плечи Чонгука легонько затряслись, и он развернулся, кинув в Джуна подушкой. Тот увернулся и беззлобно кинул её в ответ, угодив парню в голову. — В яблочко, — гордо озвучил Джун. — Серьёзно, ты чего такой раскисший? — Всё нормально, — ответил Чонгук дрогнувшим голосом и отвернулся к стене. — Я же вижу, что нет, — сказал Джун, и Чонгук недовольно цокнул языком. Намджун не из тех, кто отстанет так быстро. Пощекотав Гуку пятку, он навалился на него сверху, придавливая всей массой и щекоча парня. — Что, поругался со своим мужиком? — трагическая моська Чонгука лишь подтвердила намджуновы догадки. — Рассказывай. — Хён, — забубнел младший, — всё пиздецки сложно. — У меня аналитический склад ума, ты главное - продолжай. — Если совсем кратко, то он врал мне. Врал во многом. И теперь, когда он рассказал мне правду, я не уверен, что мы можем быть вместе, — Чонгук выпалил последнее, и замолчал, ощущая неприятный осадок. — Главное, что он рассказал тебе правду, зная, что может тебя потерять. Уважение чужого выбора - много стоит. Выбор за тобой. Он свой сделал, — пожал плечами хён. — А теперь, пока мой завтрак не скис от твоей кислой физиономии, я должен сделать это..., — сказал Намджун и накинулся на младшего с щекоткой. Пытка продолжалась, пока пунцовый Чонгук не вытолкал приставучего соседа из комнаты и не подпёр дверь стулом. При этом ему пришлось пять минут отговаривать Джуна выломать дверь. — Чонгук, — приятный голос Намджуна звучал совсем близко, — Знай, если бы я был из вашей голубой команды — я бы тебя трахнул. — тут Чонгук не выдержал и засмеялся. — Я серьёзно. Ты классный, Гук-и. И нужно быть полным неудачником, чтобы упустить такую клёвую задницу. Дай время и себе и ему. — Спасибо, хён, — лёгкая улыбка тронула уголки губ Чонгука. — Ага. Дверная ручка перестала дергаться, и за дверью послышались затихающие шаги. Чонгук вслушался тишину и, убедившись, что Намджун ушёл, сполз вниз, запрокинув голову. В глазах защипало, но сейчас это пройдёт. Страх же, надежно поселившийся в груди, никуда не уходил. Гука постоянно клонило в сон, и он не вставал с кровати с тех пор, как пришёл от Юнги ещё утром. Стоило ему закрыть глаза, как в ушах гремели чужие голоса. Он всё больше вспоминал мгновения, пока в его теле находился демон. Мерзкое чувство, словно он, испачкавшись, не мог отмыться. Его вывернули наизнанку, прочли все мысли и воспользовались, чтобы причинить боль другим. Хотелось содрать кожу, заорать, чтобы заглушить чужой мерзкий голос в голове. Со второй попытки Чонгук встал и рухнул на кровать, позволяя усталости растечься по телу. Он снова попытается уснуть. И опять у него не выйдет. У Юнги тоже не выходит.