Без движения

Есть что-то настолько жалкое в его молодом хозяине, что Клод просто не может не презирать его. Он хочет душу Алоиса Транси, а не Джима Маккени, мальчишки-простолюдина, проданного в сексуальное рабство. Клод бы грациозно кланялся и служил лорду Транси, точно так же как эта проклятая ворона прислуживает своему молодому подопечному — душе Фантомхайва. Михаэлис и его эстетика — фасад идеального дворецкого. Театр одного актера. Несколько столетий назад Клод выполнял похожую роль: учителя, а позже и советника мужчины, которого теперь все знают как Казимира Великого. Клод служил королям, воинам и последователям Макиавелли. Он возглавлял армии, неся знамя Чезаре Борджиа, и насмехался над описанием ада и наказаний Данте Алигьери. Клод процветал на душах людей, которые хотели трансформации. Наслаждался как некоторые хотели искривлённых конечностей и изуродованной плоти, чтобы преобразиться во что-то большее. Во что-то великое. Поэтому он заманил Джима Маккена в свою паучью сеть, увидев в нём, на мгновение, намёк на золотое величие. В бледном утреннем свете холодные голубые глаза Джима Маккена горели ненавистью и уверенностью — великолепное зрелище. Это был первый и последний раз, когда Клод действительно бы последовал за Алоисом куда-угодно и выполнил бы любой приказ, потому что стоящий перед ним принц, окутанный перламутровым светом, был дворянином, походящим на коварного, прекрасного Адониса. Тогда его душа была так податлива, готова менять очертание и форму, как изгибы серебряной реки. — Отныне тебя будут звать Клод, — в голосе Алоиса звучал приказ. Это было сжиженное золото, окровавленное красными рубинами. — Служи мне, демон, — приказал его господин. Светло-русые волосы отливали золотом в лучах солнца. — И я вознагражу тебя всем, что у меня есть. Из медно-золотой тени в луже огненного вулканического стекла появился Клод, одетый в униформу, подходящую дворецкому. Он низко поклонился, прижав правую руку к груди и опустившись на колено перед своим юным господином. — Я всегда ваш, чтобы повелевать… ваше высочество. — Ты будешь моим чемпионом во всём. Во всём. Я отомщу, а ты, Клод, принесёшь мне их сердца. Жестокий. Сломанный. Прекрасный. Клод улыбнулся. — На блюдечке с голубой каёмочкой, ваше высочество. Это я вам обещаю. Это был Алоис Транси — тот, кому Клод поклялся в верности, — принц с ликом ангела, который говорил так жестоко, который ненавидел так сильно. Это был мальчишка, которого хотел Клод. Не это. Не этот хныкающий, глупо улыбающийся ребёнок, который жаждал - так отчаянно - любви простого слуги. Когда Клод однажды посмел перечить его господину Борджии — мужчине, который покорил Форли, и о котором слагают легенды, — ответом ему послужили сорок ударов плетью по спине и приказ остаться на дне реки Тибр до рассвета. Теперь же Клоду приходится обнимать плачущего крестьянина, цепляющегося за его пиджак. Дорогой шерстяной материал намокает от слёз, а губы целуют мягкий хлопок рубашки Клода. — Не бросай меня, пожалуйста, никогда не оставляй меня, — умоляет мальчишка со слезами на глазах. — Не бросай меня, Клод, никогда, никогда! Это повторяется каждую неделю. Клод уже знает, как всё будет. По крайней мере один раз в неделю, во вторник или воскресенье, его господин проснётся, крича, рыдая и зовя его: "Клод, Клод, Клод!" И он появится в тёмной комнате с носовым платком наготове для того, чтобы вытереть слезы, и от него будут настойчиво требовать объятий. Джим Маккен сядет к нему на колени, положит голову на грудь и сожмёт пальцами либо жакет Клода, либо его чёрные волосы. Джим Маккен пытается сделать себя как можно меньше, сжимаясь в позу зародыша и скручиваясь навстречу Клоду. — Не бросай меня. Скажи, что не бросишь. Сегодня воскресенье. Клод шёлковым платком вытирает слезы своего господина. — Я останусь рядом с вами, пока вы нуждаетесь во мне. Я никогда вас не оставлю без вашего разрешения. Без твоей души. Мальчик расслабляется и больше не сжимает так сильно его жакет, хотя Клод знает, что отворот пиджака всё равно потом придётся погладить. — Скажи мне что-нибудь хорошее. Расскажи мне историю, - приказывает маленький Джим Маккен. (Умоляет.) На мгновение Клод задумывается над тем, чтобы оставить мальчишку: он оставит зажжённую свечку на его тумбочке, и пусть Ханна нянчится с ним и заботится о нём. Мальчишка безнадёжен… а начиналось всё так многообещающе. — Какую историю вы бы хотели услышать, ваше высочество? Ребёнок хлюпает носом, звук отчётливо слышится в тишине. Уличный мальчишка. — Пожалуйста, — шепчет он, — расскажи мне о рыцаре... нет, о принце. О принце, который влюбляется в рыцаря. Клод краем глаза видит за окном фиолетовый цвет — предвестие рассвета. "Не имеет значения, — неохотно думает он. - В любом случае, это я завтра буду воевать с Михаэлисом. Мальчишка может отдохнуть". И если у него всё получится завтра днём, то эти нелепые мучения того стоили. Смотря на своего господина, Клод улыбается хитрой улыбкой, предназначенной для убийства, не для успокоения. — Хорошо, ваше высочество, — начинает он мягко и опасно. — Однажды, не так давно, в древнем замке, сделанном из белого камня, жил принц с ликом ангела, который жаждал любви темноволосого рыцаря… Так оно и продолжалось.