"My winter begins in the summer" / Do you remember

Чонгук медленно выбрался из подвала, зашёл в гостиную и встал в сторону. Позади него слышались тихие, неуверенные шаги, которые не спеша приближались к нему. Незнакомец крепко схватил ткань халата возле шеи, в который заставил его одеться Чонгук, и сжал пальцами до посинения, будто бы боялся, что халат спадёт с его костлявого тела. Он смотрел себе под ноги, дабы не споткнуться о деревянные ступеньки. Но идти было так тяжело. Казалось, будто из тела выкачали всю жизненную энергию и сейчас он просто свалится на пол и скатится обратно вниз. Сколько он уже не ел? День? Три? Неделю? Вот только сейчас он думал совсем не об этом. Дойдя до двери, неизвестный остановился, поджав плечи. Всего шаг отделял его от обычной комнаты, но всё: ноги дальше идти не хотели. Сделав глубокий вдох, он задержал дыхание на несколько секунд, а потом закрыл глаза и выдохнул. Чонгук стоял в стороне, наблюдая за происходящим. Что-то ему подсказывало, что с этим мальцом случилось что-то очень ужасное, раз он так реагировал на предложение выйти из подвала. Всё-таки общаться гораздо удобнее там, где не пахнет непонятно чем, не холодно и можно расслабиться, а не сидеть постоянно в напряжённом состоянии, потому что всё происходящее напоминало отрывок из фильма ужасов. Но Чонгук не торопил. Всего лишь смотрел, ожидая момента, когда тот перешагнёт через порог и окажется в его гостиной. — Не бойся, — спокойно произнёс Гук, оперившись плечом об открытые двери. — Кроме нас тут больше никого нет. Незнакомец немного приподнял голову, мельком посмотрел на человека, который к нему обратился, а потом опять спрятал глаза. Как-то ему не спокойно, хотя этот парень не казался таким же, как и те другие. Да и выражение лица говорило, что он не заинтересован в том, чтобы причинить ему боль. Тот опускал постоянно голову, пытаясь избежать любопытного взгляда, но даже по интонации и тембру голоса Чонгук не казался ему злым или похотливым. Скорее, его спаситель пытался проявить к нему сочувствие и понимание, раз до сих пор не отвёз в полицию. Незнакомец поднял ногу и аккуратно переступил через невысокий порог. Тело поддалось вперёд, и вот — он уже в большой и просторной гостиной. Глаза так и не рискнул поднял, лишь застыл на месте, продолжая сжимать халат. От него ужасно чесалось всё тело, да и пах он странно, но всё же лучше, нежели старое одеяло, которое было насквозь пропитано непонятно какой мерзостью. — Ты пока проходи, а я пойду приготовлю тебе ванну. Тебе нужно хорошенько помыться, а то сам понимаешь, пахнешь ты… не очень. Вроде бы обидно, но ведь правда. Он знал, что его внешний вид немного пугал, да и запах слегка отталкивал. Вот только как бы хорошо он не вымыл своё тело, оно всё равно останется грязным и противным самому себе. Ненавидел в себе всё, поэтому и не ел ничего из того, что приносил ему этот добрый, на первый взгляд, человек. Лучше уж с голоду сдохнуть, чем ещё хотя бы раз позволить кому-то притронуться к своему телу. Чонгук пару секунд ещё смотрел на незнакомца, а потом поправил футболку, и ушёл. Первым делом он поставил большую кастрюлю на плиту, чтобы закипятить воду. Потом пошёл в ванную и начинает её набирать. Как оказалось, хозяйка не обманула и таки решила все проблемы с горячей водой, так что нет надобности нагревать отдельно воду в кастрюле. Как только ванна наполнилась чуть ли не до краёв, Чонгук достал из шкафчика чистый халат и полотенце, и поставил на видном месте. Надо бы поискать ещё что-то из своей одежды, а то брал он немного. Не будет же тот гулять по дому в одном халате. Когда Чонгук вернулся к незнакомцу, тот стоял в том же положении, в каком был до этого. Старший осмотрел его с ног до головы, чтобы измерить приблизительные параметры, а потом пригласил пройти в ванную. Он показал, что где находится, и ушёл, хотя, прежде чем уйти, он хотел предложить ему свою помощь, но передумал. Этот парень казался слишком беззащитным, так что может помощь ему и не помешала бы, тем более что отмыть всю грязь и засохшую кровь с тела будет проблематично, особенно в труднодоступных местах. Пока тот находился в ванной комнате, Чонгук немного пошарился в своей сумке. Искать более-менее подходящую одежду для бедолаги оказалось не так легко, как он себе думал. К тому же он успел тысячу раз пожалеть, что не разобрал до сих пор свои вещи, потому что теперь там творился жуткий беспорядок. Среди своих вещей было тяжело найти хоть что-то, чтобы не болталось на худощавом теле незнакомца, ведь Чонгук в последнее время предпочитал носить свободные вещи, что не прилегали к телу. А этот намного тоще, так что тут нужно хорошенько покопаться. Наверняка он взял хотя бы одну старую футболку, которая предназначалась для обычных дневных поседелок. Прошло около двадцати минут, пока Чонгук осознал, что того парня очень долго не слышно. Скажете, что можете лежать в ванной часами? Вот только эта странная тишина пугала Чонгука. Схватив чёрную футболку и свои старые спортивные брюки для пробежки, парень подошёл к двери ванной и постучал. — Эй! У тебя всё хорошо? В ответ — тишина. Чонгук опять постучал, но ничего не изменилось. Тогда рука потянулась к ручке и он понял, что дверь даже не была заперта. Громкий скрип прошёлся по комнате, навевая на Чонгука лёгкий страх, потому что комната оказалась пустой. Сердце постепенно начало ускорять свой ритм, а ноги неспешно двинулись ближе к самой ванне. Он смотрел вперёд и увидел всего лишь мутную воду и много пены, а значит тот-таки купался. Тогда, куда он делся? Сбежал? Чонгук осматрил комнату, надеясь найти его хотя бы за шторкой в углу, где висел шланг для душа. Но нет, - и тут пусто. Он опять подшёл к ванне, расставил руки по бокам и подумал, стоит ли ему искать того, кто сам сбегает и не желает, чтобы ему помогали. Голова опустилась вниз, и он начал всматриваться в воду. Она была такой грязной, что даже дна не видно. Воздух теперь пропитался ванилью с чем-то очень сладким, что начало немного щекотать Чонгуку нос. Он специально выбрал именно этот запах, чтобы перебить тот, от которого хотелось блевать. Подойдя впритык к ванне, парень опустил руку вниз, чтобы спустить воду, и натыкнулся на что-то большое и твёрдое. Чонгук нахмурил брови, пытаясь понять, что нащупал. Пройдясь пальцами вдоль дна, он понял, что трогает чью-то ногу. Внутри всё похолодало, а разум охватила паника. Долго не думая, парень быстро опустил вторую руку в воду, схватил неподвижное хрупкое тело и начал вытаскивать из ванной. Вода расплескалась и выходила через края, стекая на плитку, от чего она стала очень мокрой и скользкой. Ноги разъезжались, но думать не было времени. Чонгук мигом вынес незнакомца в коридор, положил на ковёр, а сам упал на колени возле него. Первым делом парень схватил его за запястье, чтобы нащупать пульс, но его не было. Тогда он приложил ладонь к обнажённой груди, прижался ухом к грудной клетке, пытаясь услышать биение сердца, но и тут тихо. Не дышит. Не двигается. Что делать? Чонгук схватил себя за волосы, потому что паника окончательно овладела всем его телом. Никогда прежде ему не приходилось спасать кого-то. Только в кино видел, как спасатели вытягивают полуживых утопающих, а потом начинают делать искусственное дыхание. Но в жизни-то всё иначе. Так, надо вспоминать. Вроде надо немного приподнять его плечи, чтобы голова немного запрокинулась.На глаза попало одеяло, которым он укрывался, и стянул с дивана. Аккуратно сложив его, он приподнял незнакомца и подстилил под ним ткань. Руки тряслись, а глаза панически метались, потому что понятия не имеел, что дальше. Внутри всё колотилось, но если промедлить, то тот и правду может умереть. Чонгук навис над бездыханным телом, сложил одну руку на другую и начал слегка надавливать на область в районе сердца. Он повторял это упражнение несколько раз, но ничего не происходило. Что-то он делает не так. Приложив два пальца к своим губам, он в голове начал перематывать всё, что ему известно. Паника мешала сосредоточиться, а дыхание настолько ускорилось, что ему и самому казалось, что сейчас задохнётся если не успокоится. Сжав зубами нижнюю губу, он нервно начал её жевать ровно до того момента, пока до него не дошло. Он снова навис над пострадавшим, одной рукой придерживая вес своего тела, а пальцами второй сжал нос бедолаги. Сделав глубокий вдох, он быстро прижался своим ртом к губам пострадавшего, выпуская весь воздух в чужой рот. Что он делал — не знал, зато так видел, а значит какой-то толк от этого должен быть. Но опять-таки ничего. Тогда он решил совместить две процедуры для большего эффекта. Сначала Чонгук несколько раз делал непрямой массаж сердца, а потом принимался за искусственное дыхание. Он делал это на протяжении нескольких минут, не теряя надежду, что спасёт его, при этот раз за разом проверял пульс. Может, было уже поздно, ведь неизвестно, сколько времени тот пробыл в воде, вот только Чонгук не из тех, кто так быстро сдаётся. Прошло ещё несколько минут, а тот до сих пор не очнулся. Тело лежало абсолютно неподвижно, не подавая ни единого признака жизни. У Чонгука постепенно опускались руки. Видимо, уже ничего не изменить. Но как только он решил прекратить всё попытки, тот вдруг начал дрыгать ресницами. Грудь постепенно вздымалась вверх-вниз, а сам парень закашлялся, выплёвывая остатки воды, которая забилась в дыхательных путях. Тот быстро перевернулся на сторону, а Чонгук с облегчением выдохнул. Конечно, это ещё не конец, но тот хотя бы пришёл в себя. Незнакомец перевернулся на живот, продолжая кашлять. Он почти задыхался, потому что из-за воды не удавалось нормально вдохнуть. Практически нечем дышать. В груди всё сдавливало, голова кружилась, к тому же к горлу подступила тошнота. Чонгук спол на землю, меняя позу, протягивая ноги чуть в сторону. Он закрыл глаза, пытаясь утихомирить сбившееся дыхание, а когда открыл их, то взгляд скользнул по бледной коже, - от пят всё выше и выше. Только сейчас до него дошло, что тот голый, — хотя, что удивительного, он ведь совсем недавно купался, — и смущённо попытался отвести взгляд. Вот только прежде, чем он это сделал, Чонгук заметил много отметит у парнишки в районе бёдер. Они, скорее, напоминали отпечатки пальцев, и их было достаточно много. Следы вели прямиком к ягодицам, где также было много тёмно-фиолетовых пятен. Чонгук всё понял. Понял, что был прав, но хотел убедиться. — Тебя насиловали? — внезапно спросил Гук, продолжая рассматривать тело парня. Кроме синяков, на спине он заметил длинные, глубокие царапины, напоминающие следы от кнута, или что-то типа того. Может и ремня даже. Тот вроде успокоился, перестал кашлять, и немного развернулся к Чонгуку. Зачем отвечать, если и так всё понятно. Ужасно стыдно сидеть голышом перед абсолютно чужим человеком, вот только ему не привыкать. На глаза постепенно начали надвигаться слёзы, а в горле застыл словесный ком. Парень сдвинул ноги, пряча свой половой орган, и наклонился в сторону, дабы сдержать свой гнев, который хотел вырваться наружу. Вот только холодная рука прикоснулась к его локтю, пытаясь развернуть, и это окончательно вывело его из себя. — Зачем ты меня спас? Чонгук завис, потому что это немного завело его в некий ступор. Он то думал, что услышит слова благодарности, а не упрёков. — Ты что, рехнулся? Утопиться вздумал? Чон опять сделал попытку развернуть того к себе. Парень отреагировал сразу же. Он сильно толкнул Чонгука в грудь, да с такой силой, что тот практически свалился на бок, а потом начал громко орать, на сколько хватало ему силы: — Кто тебя просил меня спасать? Кто? По его щекам начали стекать слёзы. Он рыдал, и даже не пытался остановиться. В его глазах было столько боли, что Чонгуку аж самому стало плохо. Так хотелось разделить эту боль, чтобы он перестал так реветь. Слёзы всегда были его слабым местом, потому что смотреть, как кто-то плачет для него невыносимо. Да и вообще, этот «мальчик» выглядел таким напуганным, что и не удивительно, что малейшая мелочь пугала его до смерти. Даже страшно представить, что этому парню пришлось пережить, раз ему захотелось покончить с собой. От этого по телу пробежали мурашки, а сердце болезненно сжалось в груди. Чонгук всегда думал, что ему было трудно в жизни, но, видимо, есть люди, которым в разы тяжелее. Так хотелось пожалеть и обнять, но не мог, потому что тот как щеночек, которому сначала нужно привыкнуть, чтобы довериться. Чон пялился на него практически не мигая, и чем дольше смотрел, тем больше хотелось ему помочь. Да и чем больше тот отталкивал его, тем сильнее хотелось быть рядом….