"My winter begins in the summer" / Do you remember

Холод окутал голые ноги и Чонгук сразу же спрятал их под одеяло. Глаза ослепил утренний свет, и ему пришлось немного прижмуриться, потому что просыпаться совсем не хотелось. Парень понемногу начинает шевелиться, потягиваясь руками вверх, и чувствует пронизывающую боль в спине. Как оказалось, уснуть в кресле-качалке было не самой хорошей идеей, потому что это далеко не тоже самое, что спать в кровати. Одно плечо сильно затекло и Чонгук начал немного растирать то место пальцами, чтобы хоть чуть-чуть размять его. Легче не стало, зато он почти проснулся. Чон дважды покрутил головой, а потом понемногу начал открывать глаза. Поначалу ничего странным ему не показалось: он всё ещё сидел в кресле-качалке, на столе стоял открытый ноутбук и он сидел в том же положении, в котором уснул. Но потом понимает, что теперь на нём было его любимое одеяло, которое должно было укрывать и согревать Ви. Чонгук переводит взгляд на старый диван и понимает, что Ви там нет. Диван аккуратно заправлен, а подушка взбита и почти незаметно, что на ней кто-то лежал. Конечно, в голове проскользнула мысль, что парнишка смылся, и наверняка прихватил с собой что-то из его вещей. Но данное предположение тут же рассеивается, потому что ноутбук находился на том месте, где он его и оставил. Да и Ви не казался ему тем, кто может что-то украсть. Пробраться в чужой дом — да, но не стырить. Почему? Потому что залезая в чужой подвал, он пытался спасти себе жизнь, ведь она для нас ценнее всего. Как бы не так, но Ви не мог просто так испариться. Внутренности охватило внезапное волнение, что заставило Гука подорваться с кресла, забыв о ноющей боли в спине. Одеяло слетает вниз. Он лишь отбрасывает его в сторону, а потом мчится к двери. Коридор пуст. В доме царила чуть ли не идеальная тишина: ни тебе стука тарелок на кухне, ни шума воды в ванной. Ничего. И как бы Чонгук не прислушивался, а сосредоточиться никак не мог. Сердце волнующе пыхтело в груди, а сильное пульсирование болезненно раздавалось в висках, будто молотком долбили по голове. Но он надеялся, что Ви никуда не делся, и всего лишь сидит в одной из комнат в его огромном доме. Для начала Чонгук решает проверить кухню, так как тот вполне мог проголодаться и пойти что-то перекусить. Но на кухне парнишки не оказалось. Ноги несут его к ступенькам, и он несколькими широкими шагами практически с разбегу перелетает их всех, мчась на второй этаж. С надеждой найти Ви в одной из комнат, он обеспокоенно врывался в каждую из них, окликнув его по имени, но Гука встречала тишина и пустота. Тогда внутри всё сжалось, а частое и сбитое дыхание не давало нормально отдышаться и успокоиться. Не то, чтобы он к нему так уж сильно привязался. Просто Ви для него как младший братик. Ему хотелось заботиться о ком-то, найти, с кем поговорить. С тех пор, как Джин женился, Чонгук чувствовал себя одиноко и ему всегда чего-то не хватало. Работа забирала много усилий и времени, и он почти не забивал себе голову тем, что одинок. Личная жизнь как-то не складывалась, друзей, которым можно доверять, почти нет, а заводить любимцев не то же самое, что живой человек. Но с появлением этого тихого, забитого в себе мальчика, Чонгуку очень захотелось помочь ему, поддержать. И причина отнюдь не в жалости. Просто он понимал его как никто другой, так как в детстве его тоже чуть не изнасиловали. Он помнил эти ощущения, помнил, что чувствовал в тот момент. И спасибо каким-то прохожим, что спасли его от надругательств. Но с Ви случилось гораздо хуже. В сто раз хуже. В тысячу. В миллион. Потеряв всякую надежду найти Ви, Чонгук грустно опускает голову и спускаться на первый этаж. Наверное, ему не стоило так беспокоиться о парне, ведь тот рано или поздно сам бы ушёл. Как вот сейчас. Но мысль о том, что его могут найти до сих пор мучила Чонгука. Ведь с тех пор, как тот сбежал от тех насильников, прошло пару дней. Кто знает, что сделают с Ви, если он опять окажется в кровожадных насильственных руках. Заворачивая за угол Чонгук вдруг слышит звук смывания унитаза. В сердце зародилась надежда, и он мигом бежит к двери туалета. В тот момент он вообще не думал о том, что врываться в подобное место будет не совсем правильно. Но, слава Богу, Чонгук не успел ухватится за ручку двери, и та сама открылась прямо у него перед носом. Гук притормаживает и замирает, немного наклонившись вперёд. Из-за двери выглядывала голова Ви, который не на шутку испугался, и это было хорошо заметно. Его чёрные брови подскочили вверх, а рот слегка приоткрылся от удивления. Глаза стали большими и круглыми, а сам он замер в дверном проёме, не отпуская ручку с внутренней стороны. Чонгук тут же с облегчением выдыхает, а потом сгибается в поясе, упершись руками о колени. Отлегло. Он никуда не ушёл. Всего лишь сидел в туалете. От этого даже Чонгуку вдруг стало смешно, и он тут же заливается громким истерическим смехом. Ви не понимал, что вдруг нашло на этого человека, но то, как тот искренне смеялся на все 32 не смогло оставить его равнодушным. Тяжёлое дыхание Гука подсказывало, что его, скорее всего, искали. И, найдя, тот того и хохотал, что никак не ожидал найти его в подобном месте. На щеках появился румянец, а в уголках рта защекотало и губы растянулись в узкой улыбке. Чонгук приседает на носочки, отрывая пятки от пола, складывает руки вместе, и выдыхает. Он никак не решался поднять голову вверх, но когда делает это, слышит, как его сердце раздаёт странное тудум . А всё из-за того, что Гук впервые за время пребывания Ви в его доме видит его улыбку. Пускай она не сверкала в дневном свете и не казалась широкой и жизнерадостный, но зато изучала искренность, а значит Ви понемногу отходил от событий, произошедших с ним за последнее время и отпускал прошлое. Чонгук завис. Так завис, что не мог оторваться, так хотелось ещё немного полюбоваться. Но Ви заставляет его прийти в себя и подняться, когда выходит на коридор, захлопнув за собой дверь. Сложив руки за спиной, он опять растерянно прячет улыбку и опускает голову. Что дальше будет он даже предположить не может. Зато Чонгуку спокойно, потому что этот мальчик всё ещё с ним, а значит точно доверяет. Поскольку утро давно наступило, нужно было немного подкрепиться. Так как Гук был единственным, кто умеет более-менее готовить, он тут же принимается за готовку завтрака, усадив Ви за стол на кухне. Тот следил за всеми действиями старшего, но молчал. Чонгук что-то спрашивал у него, пытаясь вовлечь в разговор, чтобы разорвать напряжение между ними, но тот, видимо, сопротивлялся, потому что на контакт идти не хотел. После завтрака они уселись в прихожей смотреть телевизор. Но Чонгук только притворялся, что ему интересно смотреть старый французский фильм, смысла которого он не понимал. Зато Ви с восторгом наблюдал за игрой актёров, забравшись ногами на диван. Прижав ноги к груди, он качался туда-сюда, чем сильно отвлекал Гука. Он всё думал, что ему не так. То Ви смотрел на него, пиля своим пристальным взглядом, то опять замыкался в себе и прятал глаза, чтобы, не дай Бог, встретиться с его. Это завело Чонгука в некий ступор. Было бы проще, если бы Ви перестал вести себя как ребёнок, потому что сам Гук давно вырос из этих игр. Но иногда ему даже нравилось, потому что Ви для него как сладкая конфетка, которой перед дегустацией следует сначала рассмотреть обёртку и изучить её состав. И как бы пошло и незрело это не звучало, это странное тудум его начало беспокоить. Чем дольше Чонгук косился на увлечённого фильмом Ви, тем больше хотелось отвлечь его внимание и переключить на себя. Игра в молчанку начала напрягать, а это колебание в самом парнишке немного бесило. Но с другой стороны старшему было довольно интересно наблюдать со стороны. Ви явно идёт на поправку и это не может не радовать. Конечно, забыть он ничего не сможет, но хоть немного отвлечётся и начнёт нормальную жизнь. Пока Чонгук думал об этом, смотря, как Ви взволновано трогал пальцем губу, прикусывая её зубами, у него появилось необъяснимое желание занять себя чем-то. И он знал даже чем. Поднявшись с дивана, Чон двинулся в сторону комнаты, где ночевал вместе с парнишкой. Уже через 5 секунд он выходит оттуда с ноутбуком в руках и присаживается обратно на диван. Ви всё также смотрел фильм, вообще не замечая присутствие рядом ещё кого-то. Но может это и к лучшему: Чонгук мог спокойно наблюдать за них, параллельно работая над новой главой своей книги. Вечером Чон опять стелет диван для младшего, а сам присел в кресло, нервно ожидая, когда тот вернётся из ванной. После ужина Ви сказал, что хотел бы сходить в ванную, на что Чонгук сразу же отрицательно покачал головой. Он прекрасно помнил, что случилось совсем недавно, и не мог допустить повторение подобного. Но парню и вправду не помешало бы помыться, так как тогда он особо и не смыл с себя грязь и засохшую кровь, а думал над тем, как безболезненно и быстро покинуть этот мир. В конечном итоге, Чонгук согласился только на душ, иначе он пойдёт с ним и будет присматривать. Конечно, идея была смехотворной, да и смущающей, ведь сказал это он вообще не подумав. Слава Богу, Ви согласился на душ, и не воспринял его слова всерьёз, что упростил исход событий. Вот уже 15 минут Чонгук качался в кресле, ожидая, когда Ви закончит. Конечно, он переживал, чтобы тот не поскользнулся или ещё что-то, ведь выглядел очень хрупким и совсем худышкой. Думая об этом, почему-то начали всплывать кадры с того дня, когда он вытащил мальца из ванной. Он хоть и не всматривался в обнажённое чужое тело, так как ситуация была не та, но чётко ощущал кожу на его груди, когда пытался сделать непрямой массаж сердца. А потом до него дошло, что его губы прикасались к губам Ви. Может это и был не поцелуй, но почему-то только сейчас он понял, что тогда произошло. До сих пор тот день для Чонгука был как в тумане и особо думать об этом не было времени, но раз так, тогда почему ему хочется сказать, что это был именно поцелуй? Пока Гук смущённо прятал лицо в ладонях, он не сразу замечает Ви, что появился в проходе, держа в руках банный халат Чонгука. Старший попытался расслабиться и громко прочистил горло, а потом, вроде совладав со своими эмоциями, он опускает руки и смотрит перед собой. Увидев Ви, сухого и в прежней одежде, он хмурит брови, не совсем понимая, почему тот до сих пор не помылся. Ви стоял с опущенной головой, теребя в руках пояс от халата, и застенчиво бегал глазами по полу. Было заметно, что он хотел сказать что-то, но не решался. А может он вообще передумал мыться, но боялся сказать об этом. Можно было долго гадать, что могло случиться, но после следующих слов Ви Чонгук давится воздухом, не веря в то, что услышал. — Что, прости? — переспрашивает он, ударив себя ладошкой в грудь. Ви более решительно вскидывает плечами и поднимает голову. Потом он тяжело вздыхает и опять повторяет: — Можешь помочь мне помыться?