I see you in my dreams

Вообще-то Чимину это нахрен не сдалось. Ни эта влюблённость, ни тусовки через день чёрт пойми с кем. Неправильно это всё. Но всякий раз… — Чимина! Сегодня снова тусить? — спрашивает одногруппница, имя которой он не удосужился запомнить. — Конечно. — и улыбается ни в одном месте не искренне. ...…соглашается. ------------------------------ За свои 22 года Чимин никогда так не любил. Жил себе спокойно, радовал родителей, а потом поступил в университет на хореографический и закончились беззаботные времена. Начались бессонные ночи, кипящий мыслями мозг и бешено стучащее сердце 24 часа в сутки 7 дней в неделю. Виной тому он, вечно в тёмной одежде, с чёрными волосами, улыбкой сладкой, (Чимин очень боится, что скоро у него выработается сахарный, сука, диабет) пальцами длинными, изящными и кошачьими глазами. Мин Юнги. Всякий раз посмотрев на него - тахикардия. А это, «Чимини, кофе будешь?», «Не забудь надеть шарф, я лечить тебя потом не буду», «Тебя проводить?» вообще заставляет хныкать в уголке, свернувшись в клубочек. Он, конечно это редко слышит, хён весь такой холодный, чувств своих не показывает, но метко, в самое сердце насквозь. Чимин вообще милый слишком, по словам Тэхёна. Щёчки имеются, тискай не хочу, свитера на размер-два больше, ладони трогательно прикрывают, взгляд щенка, пальцы толстенькие (ох как же он комплексует) и пушистые выбеленные волосы. Воплощение очарования. Был. «Готов?» — на телефон приходит сообщение. «Почти» — пишет в ответ. «Жди через 10 минут» Время девять часов вечера, та самая группа тусовщиков-одногруппников сейчас за ним приедет. Он, смотря, в зеркало и видит совершенно другого человека. На глазах коричневые тени, пухлые губы блестят от блеска, волосы зачесаны назад и чуть закреплены лаком, чёрная рубашка заправленна в такого же цвета джинсы. «Выходи» Надевает пальто, ботинки на высокой подошве, берёт деньги с телефоном, забивает на шарф и закрывает дверь. В машине его привычно ждёт Сокджин и его законное место спереди. — А ничего, что машина предназначена для пятерых? — смотря на сидящих четырёх парней и двух девушек на коленях «счастливчиков» заднего сидения, выгибает бровь Пак. — И тебе привет Чимин~а. — улыбается какая-то там подруга одногруппницы. Джин вздыхает и давит на газ. ------------------------------ Виски, текила, сладкие алкогольные коктейли и хрен пойми что ещё он выпил. И наркотик был, правда его наличие в крови не найдёшь*, да и эффект часа на два. Перед глазами привычно плывёт, а тело расслабляется. Чимин кладёт голову на плечо Сокджину под кайфом и грустно улыбается. — Что мы делаем, Джин-хён? — Заполняем пустоту, Чим. — и зарывается рукой в волосы тонсена. ------------------------------ Утро начинается обычно. Тихий звонок будильника, сопение Джина, лёгкая головная боль. Чимину очень повезло что похмелья как такого нет, вне зависимости от того сколько он выпил. Он умывается, ставит чайник, достаёт сигареты со вкусом вишни и дает другу немного времени поспать. Выходит на балкон, снимает блокировку с телефона и видит множество пропущенных вызовов. Они все от Юнги. Открывает диалог и опять видит его пьяные смс. «Алло» — раздаётся хриплый ото сна голос Мина. «- Прости, я снова ошибся номером» «- Ничего страшного Чимин, но тебе нужно завязывать» — Юнги знает что мелкий снова врёт. Чимин глубоко затягивается. «- Знаю, но ничего поделать не могу» Отключается, тушит сигарету, под свист чайника и идёт будить брата по несчастью. ------------------------------ В комнате темно и пахнет розами. Чимин лежит посреди двуспальной кровати, широко расставив ноги. На нём свитшот огромный, голубого цвета и чулки розовые, за что он благодарит ебанутость Тэхёна и его подарки. Выдыхает томно и медленно вводит в себя вибратор, чувствуя, как по бёдрам стекает смазка, с тем самым ароматом роз. Когда кончик давит на простату он делает пару движений и не сдерживаясь, тихо стонет. Берёт в руки телефон с открытым приложением и постепенно увеличивает скорость. Отстой признавать, то что представляет он Юнги. Его руки, блуждающие по телу, надавливающие на особенно чувствительные места, сжимающие бёдра до синяков. Губы на губах, шеё, ключицах груди, животе. Укусы, засосы по всему телу. От этого он сильнее мечется по постели и скулит. Наверное в этом есть что-то от мазохизма? Вместо того, чтобы его выкинуть из головы, бережно хранит чувства больше года, в уголке своего сердца. Но он такой невъебенный. А это раздвоение личности. Вот он милый и пушистый, а в следующее мгновение уверенный взгляд, оскал опасный, что возьмименяпожалустапрямоздесь. Чимину мало. Хочется Юнги всего себе, чтобы его и ничей больше. Вечера уютные вдвоём, свидания ночные, прозвища милые, переписки с сердечком в конце предложения, сюрпризы, поцелуи нежные, прогулки со сплетёнными пальцами обязательно. И в то же время… Хочется чтобы вытрахал из него всю душу. На столе, стиральной машинке, в душе, туалете университета, примерочной магазина. На кровати, с верёвками, повязкой на глаза, кляпом во рту. На весу, в коленно-локтевой, ногами на плечах. Что бы всё и только с ним. Взаимности, конечно же, хочется больше всего. Но Чимин не уверен, нужен ли ему. Кому он сдался такой мягкий, добрый до усрачки, наивный. С комплексами и загонами. У него парни в сто раз лучше были. Пальцы на ногах поджимаются и Чимин чувствует, что на грани. Член стоит нещадно, истекает смазкой и требует внимания. Он берёт в руку, очерчивает кончик большим пальцем, проводит к основанию, обводя каждую венку и возвращается назад. Растягивает удовольствие, медленно делая движения вверх, вниз. Пак закусывает губы сильно, брови хмурит. Кончает сильно, выгибается, громко выстанывая «Юнги~и» и хнычет. Да, мазохизм в этом есть. ------------------------------ — Джини-хён? Что такое? — обеспокоенно спрашивает Чимин. Он редко звонит ему посреди ночи. — Чим, ты…можешь придти ко мне? — тихим-тихим голосом просит. — Бегу» По инерции, надевает что первое под руку попалось, берёт таблетки, две пачки сигарет со вкусом шоколада, ключи, телефон. Накидывает пальто, завязывает шнурки на ботинках и вылетает из квартиры, чудом не забыв её закрыть. В таких случаях всё нужно делать быстро. На самой деле, ничего страшного не произошло, Сокджину просто поддержка нужна, но Пак человек такой, от волнения с ума сходит. — Чи- — не успевает договорить Ким, как на него с порога налетают и душат объятиях. Сокджин хихикает и сжимает в ответ. — Паникёр. Пак фыркает и щекой прижимается к груди. — Дай хоть дверь закрою. Они сидят друг напротив друга на кухне. В руках по сигарете и чашке кофе. Джин уже принял успокоительное и сейчас выглядит лучше. — Понимаешь, — рушит тишину Джин. — Это становится невыносимей. Намджун в чёртовой Америке уже почти полгода. Мы общаемся по скайпу, смс, он рассказывает о своих успехах и обещает что скоро придет. Закончится его сраная командировка. — вдыхает дым последний раз и тушит сигарету о пепельницу. — Как петля на шее, с каждым «Скоро мы увидимся» всё сильнее затягивается. Кто вообще придумал его так далеко и надолго отправлять? — рычит и сжимает чашку. — Я блятски заебался. Я так скучаю. — ставит и складывает руки на столе. Чимин накрывает их своими. Они не часто так собираются, но когда приходится, просто сидят, курят, пьют кофе и говорят. Поддерживающих слов не ждут, лишь друг друга руки сжимают и молчат. — А ты? — Ким смотрит в глаза. Тоже хочет выслушать. — А я, — начинает Чимин. — Не знаю. - вздыхает и подбирает слова. - Всё остаётся неизменным. Мы просто друзья. — облизывает губы и тупит взгляд. — Это трудно. Быть так сильно влюблённым. В груди скребётся и орёт «Засоси уже его по самые гланды» и в тоже время «Не смей». — Знаешь, я хочу тебе всё-таки сказать. Юнги я знаю давно и успел его выучить. И я знаю как относится к своим друзьям, людям которые ему нравятся или наоборот. Он в компании много говорит, шутит, смеётся, дотрагивается до всех. Но он не смотрит нас нас пристально и долго, — Чимин уверен что, ему все время кажется. — не держит за руки, — он тогда всего лишь медленно шел! — за мизинчик тоже, — так они играли же… — и не целует в щёку. — между прочем, целовать в щёку при прощании это их маленькая традиция (от который и больно и приятно). — долго не обнимает, — так они долго и не обнимаются, вам кажется. — Если бы ты ему не нравился, сам знаешь что было бы, — он видел разок, как жестко Мин отшил девушку. — Но и как к другу он к тебе не относится, — щурится не отрывая взгляда от широко распахнутых глаз Чимина. — а как к чему-то большему. Подумай над этим. Пожалуйста, не ври. ------------------------------ Чимин думает. Когда ест, купается, курит, на парах сидит, выполняет домашнюю работу. Думает и наблюдает. Особенно пока они ошиваются у Чонгука. Фильм смотрят, пиццу едят, спрайт (о котором Хосок все уши прожужжал) пьют. Ничего такого. Дружеские посиделки. Юнги ведёт себя как всегда. Как обычно спросил как дела с учёбой, плюхнулся рядом и протянул открытую баночку, коснувшись его пальцев своими. Пак вздрогнул, но попытался скрыть, ведь для Мина это точно ничего не значит. Случайность. Ничего такого. Джин лежал на коленях у Тэхёна и тот гладил его волосы. Он улыбается. Чимину немного легче. Фильм не закончился, а вот еда — да. За ней нужно поднимать зад и идти на кухню. — Чим? Юнги? Пожа~алуйста. — как вообще Джину можно отказать. Они закатывают глаза одновременно и встают. Ким ухмыляется и переводит взгляд на монитор. Пока Мин копался в холодильнике и ставил пиццу подогреваться, у Чимина резко возникло желание закурить. Что, собственно, он и делает, ведь пачку и зажигалку всегда носил в кармане джинс. Достаёт одну, приоткрывает окно и чиркает зажигалкой. Юнги следит за ним, оперевшись поясницей о столешницу и сложив руки на груди. Ничего такого, просто смотрит. Брови сведены к переносице, что выдаёт его недовольство. Пак смотрит на него в ответ и в который раз удивляется красоте Мина. Кожа фарфоровая, на руках вены выступают, ключицы выпирают, волосы растрёпанные. Он не для Чимина, это точно. — Зачем? — только лишь спрашивает. Пак плечами пожимает и думает что скорее всего переборщил с подводкой, — Просто. — поправляет водолазку, немножечко свободную, заправленную в джинсы. Черноволосый подходит близко-близко и младший про себя кричит, что вместо него должен быть кто-то другой. — Ты лучше без, — забирает сигарету и тушит о стекло, выбрасывая на улицу. — этого, — он хватает за ремень и дёргает на себя. — и этого. — выдыхает на ухо. Чимин пыхтит от недовольства и шипит: Тебе какая разница? Не нравится — не смотри. Отталкивает мягко, хватает бутылки спрайта и уходит. — Блять… — трёт переносицу Юнги, опирается руками на подоконник и стукается лбом о окно. — Кусок долбаёба. Приводит себя в чувства, захватывает пиццу и заходит обратно в гостиную и видит, как Пак свернулся калачиком возле Джина, положив голову тому на плечо. Ким глядит на Мина и поджимает губы. Сокджин — защита Чимина и Юнги ничего не может поделать с чувством сжигающим всё внутри. Он хочет быть на его месте ------------------------------ Сегодня Чимин почти не пьёт. Коктейль намешанный со всяким разным, виски с колой, рюмка текилы — ничто по сравнению с тем, как он пьёт обычно. В голову даёт конечно, но не так чтобы слишком. Сокджин не употребляет вообще ничего. Настроения, говорит, нет. У Пака настроения тоже нет, именно поэтому он и пьёт. И снова думает. Что этот Мин вообще делает? Головой тронулся? Поиграться решил? Или Джин прав был? Хотя нет, бред всё это, думает Чимин и поднимается на зов той какой-то там подруги одногруппницы. — Почему так мало пьёшь? — спрашивает у него, облокотившегося о стену, и медленно двигается к нему. — Не хочу. — поворачивает голову в сторону и видит Джина, который что-то набирал в телефоне. — Хм, может… — она шустро преодаляет последнее расстояние и присасывается к шее Пака. Парень сначала опешил, но потом отпихнул её и сделал несколько шагов в сторону. — Думай головой, перед тем, что собираешься сделать. — гаркнул он и направился к Джину. Он опустошил последнюю рюмку, которую сегодня заказывал и откинулся на сидушку. — Кто пишет? — Джин отвлёкся от телефона и нервно взглянул на него. — Юнги, он ищет тебя. — Нахрена? — старший поджимает губы и смотрит куда-то за спину донсена. — У него и спроси. Чимин резко оборачивается (настолько, что шея хрустит) и видит Мина. Его грудь вздымается быстро-быстро, в попытках выровнять дыхание, глаза блестят, на него прямиком смотрят, пальто нараспашку, шарф (им же подаренный, от этой мысли сердце сжимается и делает кульбит) наспех, неровно намотанный. Идеальный. Идеальный даже в таком виде. Всегда. — Джинни-хён! — прилетает Тэ из-за спины Юнги, и спотыкаясь, падает прямо ему в руки. Они что-то улюлюкают, а он смотрит. Осуждает, наверное. — Пошли. — подходит, руку протягивает, заставляя ухватиться за неё и подняться. Ведёт сквозь толпу, бережно, но сильно ладошку держа, будто боясь упустить. Пак вообще не соображает. Вопросы наподобие «Зачем?», «Почему?» крутятся, но произносить их вслух не собирается. Следует за старшим, в ответ его пальцы худые сжимает, краем губ улыбается грустно. На улицу выходят, а возле них уже такси стоит. — Стой, а Джин? — С ним Тэхён будет. — Ты для этого его взял что ли? — Юнги плечами пожимает. Они в машину садятся, ничего не говорят больше. Чимин голову к окну прислоняет, наблюдая за городом ночным. Вывески неоновые, люди, кто спешат домой, кто одиноко бродят вдоль улиц, кто уже пьяные и весёлые. Квартира обволакивает запахом самого Мина. Такой родной и вкусный. Владелец ведёт гостя в ванную комнату, усаживает на крышку унитаза, достаёт мицеллярную воду, капает несколько раз на диск и осторожно касается подбородка младшего пальцем. Чимин голову послушно поднимает и чувствует холод мокрой ваты на щеке, мягко проводящий по его лицу, стирая косметику. Молчание не прекращается. Пак вглядывается в глаза потухшие, рассматривает милый носик, брови прямые, чуть нахмуренные, губы тонкие. Удержите боги, он так хочет его зацеловать. — Прекращай всё это. — тихо выдыхает Юнги. — Я очень переживаю за тебя, малыш. — он так сильно привязан к нему. Кто-нибудь, вдолбите это ребёнку. Чимин всё равно краснеет из-за вроде бы привычного прозвища. Он верить его словам хочет, но не может. Поэтому и слова не говорит, пускает глаза виновато. Мин неожиданно целует в лоб, задерживаясь на несколько секунд. — Я принесу тебе одежду, прими душ и ложись спать. — поднимается и уходит, а Чимин в шоке прижимает ладошку ко лбу. — Вот, ты, помнится, в шортах не спишь? — Пак растерянно машет головой в разные стороны. — Хорошо. — кладёт вещи и снова скрывается за дверью. Стягивает одежду, а когда принимается за джинсы, губы трогает ухмылка чулки сегодня на нём. Но быстро стирается, ведь для кого всё это? Вероятность того, что его чувства взаимны, равны нулю. Рядом с Юнги должен быть тот, кто полностью соответствует ему. Красивый до одури, хрупкий, с руками изящными, ногами худыми, талией тонкой, весь такой скромный и тихий. Чимин пролетает по всем пунктам. Только лишь не спит по ночам и мечтает. О том как бы они целовались долго, чувственно, гладили друг друга, шептали всякий бред на ухо. Чимин бы обнимал крепко, носом тёрся бы о щёку, водил им по шее туда-сюда. Юнги бы повалил их на кровать мягкую, навис над Паком, смотрел взглядом этим, от которого ноги сами по себе в разные стороны раздвигаются, ладонями спускался по груди вниз, выцеловывал губами влажными кожу вокруг розового пояса, следы, красным наливающиеся, оставляя. Двигался бы ниже, к кромке чулков, оттягивая немного, кусая сильно, наверняка синяк останется, а потом нежно языком по пострадавшему месту проводя, извиняясь. Чимин бы скулил, глаза закатывал, в кулачках простынь сжимал и смущался совсем чуть-чуть. Хотя смущается он и сейчас, потому что от мыслей этих пришлось выкрутить кран и включить холодную воду. Думать о таком не стыдно даже, наоборот, это приносит облегчение и в груди не так сильно тянет. Пак натягивает одежду и выплывает из ванной, направляясь к спальне. Душ расслабил на максимум и спать захотелось неимоверно. Мин привычно лежит на левой стороне кровати и читает что-то в телефоне. — О, ты уже всё, — старший поднимается и захватывает одежду для сна. — Спокойной ночи. — треплет Чимина по волосам и уголки губ слегка приподнимает. — Спокойной… — тихо проговаривает в ответ удаляющийся спине темноволосого. По комнате раздаётся мелодия входящего звонка. Пак подходит к тумбе и берёт телефон в руки. «Джин» — Да? — Чиминни…он приехал, — раздаётся дрожащий голос Кима. — Приехал н-наконец-то, хотел сюрприз сделать… — Ну чего ты, всё хорошо же, — улыбается, пусть даже Сокджин и не видит. — Я очень рад за тебя, за вас, правда. Он у тебя сейчас, да? — Со мной, — Пак уже сказать захотел, как старший его перебил. — Передам привет, передам. Я вот ещё зачем звоню, у нас объявление есть для вас, завтра собираемся к вечеру как обычно. — С нас алкоголь? — Угадал. — Хорошо, сладких снов. — Кошмаров тебе. — и отключается. Блондин фыркает, кладёт телефон обратно на место (как он вообще оказался в комнате? Был же у Джина… А, ну да, точно) и забирается под одеяло. Подушка мягкая и что самое классное, пахнет Юнги. Чимин вдыхает глубоко и глаза закрывает, медленно проваливаясь в дрёму. Мин через 10 минут выходит, видит свернувшегося в калачик, видимо уже заснувшего младшего, и выключает свет. Ложится аккуратно, дабы не потревожить, лицом к отвернувшемуся Паку и губы поджимает, прикоснуться хочет, но сомневается. Думает немного, а потом просто забивает на всё, и прижимается к спине Чимина, руку на талию аккуратно кладёт и в плечо невесомо целует. Младший чувствует всё и точно уверен что это снова его воображение, ведь такое часто бывает, особенно когда находишься на границе сна и реальности. Ведь этого просто напросто быть не может. ------------------------------ Тёмные и очень плотные занавески скрывают солнечные лучи от двух сплетённых тел на кровати. Юнги проснулся, но выбираться не спешит, ему сейчас слишком хорошо. Носом уткнулся в грудь Чимину, а тот, обвил руками тело Мина и зарылся лицом в макушку, посапывал, их ноги спутались меж собой в ворохе одеяла. Юнги бы всё отдал, лишь бы просыпаться так всегда. Не один в холодной постели, а прижимаясь к тёплому Паку. Замирает в таком положении ещё на несколько минут, но потом всё же выбирается, максимально стараясь не потревожить его, заменяя себя подушкой. Младший утыкается в неё и слегка улыбается, наверное что-то хорошее снится. Тёмноволосый натягивает футболку и идёт на кухню, ставит чайник греться, а сам уходит умываться. Заканчивает водные процедуры и бредёт к холодильнику, попутно выключая плиту. Смахивает мешающую чёлку с глаз и рассматривает из чего вообще можно сделать завтрак и решает что бутерброды вполне сойдут. Вытаскивает бекон, сыр, листья салата, помидоры и всё выкладывает на стол. Достаёт разделочную доску, нож и принимается нарезать что нужно. Выкладывает на разогретую сковороду кусочки бекона и ждёт. Наливает кофе в кружки, добавляет сахар, и выкладывает на тарелки. К тому времени на кухне появляется заспанный Чимин, потирая кулачками глаза. Волосы на висках слегка мокрые, значит он только что с ванной. Юнги смотрит на то, как Пак поправляет просторную футболку старшего, сползающую немного, открывая вид на чистую шею и ключицы, на его облегающие чёрные джинсы и тяжело сглатывает. Мелкий выглядит по домашнему уютно, но не теряет своей сексуальности. Они встречаются взглядами и слегка улыбаются друг другу. Мин жестом приглашает за стол, и опускается на стул напротив. Блондин повторяет за ним и они начинают завтракать. Тишина привычная, спокойная, редкие взгляды осторожные и смущающие. Чимин снова думает. Ему сейчас слишком хорошо, даль что сейчас это всё закончится. Он доест, помоет посуду и.....вообщем-то нечего терять. — Юнги-хён? — старший вопросительно изгибает бровь, не переставая изучать лицо тонсена. — Ты правда не видишь этого? — О чём ты? — Заметил же, как и все вокруг. — скептично выдал Пак. — Не делай вид что не понимаешь о чём я. Чимин грустно усмехнулся и сложил руки на груди, стараясь размеренно дышать. — Я… — голос Мина резко охрип и он прокашлялся. — Не был уверен что прав. В это…сложно поверить. — Зря ты так. — шмыгает носом Чимин и глядит через пелену слёз, — Ты такой замечательный. — трёт глаза руками. — Как в тебя не вляпаться? То есть серьёзно в него влюблён его Чимини? Значит, это было ответно? — Блять, — Мин закрывает лицо ладонями и выдохнул. — Добился называется. — Что? — моргает младший. Держите кто-нибудь Юнги, он точно сейчас накинется на этот комочек и зацелует до смерти. — Я пытался как-то привлечь внимание. Просил этих придурков помочь. Джин шуткам учил, серьёзно, лучше бы не заикался об этом. Намджуна спрашивал о том как очаровывать, Тэхён одежду иногда подбирал, что бы вау и с ног сбило сразу, Хосок говорил улыбаться чаще, Чонгук, правда, ржал в основном, но в кое-каких вопросах тоже помог. - Юнги прикрывает свой смешок рукой. Блондин растерянно хлопает глазками с вытянувшимся ртом. У него галлюцинации? Это сон? Вдарьте его пожалуйста. — Ты такой софтовый малыш. Неуклюжий немного, застенчивый поначалу. Потом как прорвало, уверенный, соблазнительный, притягательный. Знаешь скольких трудов мне стоило сдерживаться? Чимин сидит всё так же, только покрасневший чутка. — А потом ты отдалился так резко. Стал избегать сборы с нами, уходил непонятно с кем, куда. Писал мне пьяный, бред, как мне тогда казалось, нёс. Думал, нет, не правда, это всё алкоголь. Больно было слушать тебя, ведь ты бы никогда такого не сказал трезвый. А на утро звонил, извинялся и опять сначала. Он поник и перевёл взгляд на стену. — Хён…это из-за тебя ведь. Я думал это одностороннее. — старший хмыкает и продолжает. — Прости за выходку на кухне, невыносимо видеть тебя таким. И… — он тяжело сглатывает и сверлит взглядом шею. — Что это? Пак вспоминает вчерашний вечер и ту подругу какой-то там однокурсницы. — Это она присосалась! Я оттолкнул её! Джин-хён подтвердит! — тараторит блондин и руками машет туда-сюда. Юнги с этой картины хихикает и ловит его ладошки, прижимая своими к столу. — Верю. — улыбается и поднимается с места, беря посуду в руки и неся в раковину. Чимину требуется несколько минут чтобы осмыслить ситуацию. Серьёзно, врежьте ему посильнее, это точно нереально. — Я помогу тебе. — тихо произносит и вытаскивает из шкафчика полотенце, становясь очень близко к хёну. Оба молчат. Да и слов не нужно. Мин передаёт младшему помытую тарелку, а он вытирает её насухо и кладёт на законное место. Изредка касаются пальцами, специально подольше задерживаясь. Это так странно. Они оба безумно влюблены, их чувства взаимны, они только что признались друг другу, а сейчас просто моют посуду как и всегда, будто ничего не было. Не так они себе это представляли. Тарелки и бокалы помыты и разложены, кран перекрыт, руки высушены. Юнги стоит оперевшись о столешницу руками, а Чимин стоит чуть позади кусая губы. Поддаваясь порыву, тонсен прижимается к спине старшего и утыкается носом в правую лопатку, сцепляя руки в замочек на животе Мина Они стоят так немного, Юнги кладёт руку поверх переплетённых. Пак ластится, как котёнок об руку хозяина, о плечо хёна, целует, прикусывая кожу сквозь ткань футболки и снова трётся. Темноволосый разворачивается и смотрит в глаза. В них плещется разные-разные эмоции и самая яркая из них — желание. Поддаётся вперёд и впечатывается губами в мягкие губы Чимина. Осторожно, мягко сминает, боясь сделать что-то не так. Нежно оглаживает спину, Пак, в свою очередь, подается на встречу, ладони на шее размещает, отвечает более настойчиво. Юнги отталкивается от столешницы и ведёт Пака к стене, придавливая своим телом. Руки с талии опускаются к пояснице и гладят, очерчивая впадинки. У Чимина мурашки по коже и вздохи еле слышные. Они целуются глубоко, мокро, с громкими чмоками. Удовольствие пробегает по всему телу, заставляя счастливо жмурится. Языки сплетаются, борятся за место ведущего, но никто не уступает. Мин давит пальцами на позвоночник, младший прогибается и ещё ближе прижимается, обхватывает голову хёна, зарываясь в волосы и немного меняя угол. Чимин отрывается от стены и идёт на Юнги, направляя, что бы тот не впечатался спиной не во что. Тот поддаётся и уже через минуту падает на кровать. Пак отрывается от манящих губ, облизываясь довольно и чёрт возьми, Мин уже готов кончить от этого зрелища. Он перемещается на шею старшего, размашисто проводит языком, а рукой от ключиц ведёт вниз, проводя ноготками. Заставляет приподняться и сдирает с него футболку. Играется с соском подушечками пальцев, массируя, слегка зажимая, а потом накрывая ртом, оттягивает. Юнги хрипло стонет, сильно зажимая пряди волос Чимина между пальцами. Парень на это шипит и больно засасывает кожу на груди, оставляя покраснение, на месте которого скоро появится синее пятнышко. Поднимает голову и смотрит в кошачьи глаза, щурясь. Юнги намёк понимает и перемещается на середину кровати и хлопает по коленям. Блондин забирается на них, а Мин резко садиться, обрушиваясь на губы Чимина, оттягивая нижнюю и снова глубоко целуя. Пак хнычет и трётся о возбуждение Мина, на что тот рычит и лезет руками под футболку, касаясь холодными пальцами до кожи Пака. Младший вздрагивает от контраста температур, но быстро расслабляется, получая наслаждение. Ладони ведут вверх по бокам и останавливаются на поясе. Неловко. — Значит не показалось. — усмехается Юнги и задирает кофту до груди, любуясь видом. Чимин заливается краской, ведь это гораздо смущающе, чем показаться перед хёном полностью голым. — Потом наиграемся, у меня терпение лопается. — и резко снимает её полностью, откидывая куда-то за пределы кровати. Чимин продолжает исследовать шею и ключицы, а старший сжимает его ягодицы. Неожиданно для себя, блондин громко стонет. — Только не говори что… — Да, — перебивает Чимин. — Видимо да. Окей, это очень неожиданно. Юнги специально сжимает посильнее, проверяя. Младший блаженно мычит, прикрывая глаза. — Довольно удобно. — хмыкает темноволосый. — Заткнись нахуй. — Несостыковочк- — Юнги! Мин посмеивается и осыпает нахмуренное лицо тонсена чмоками. В лоб, щёку, скулу, нос и наконец в губы. Пак обижаться и не собирался. Впрочем как и церемонится, поэтому пошло отвечает и имитирует толчки. Старший расправляется с пуговицей и ширинкой на штанах обоих и стягивает их сначала с Чимина, а потом с себя, немного путаясь в них. — О боже. — выдыхает Юнги, видя что мелкий без белья. — Милый, давай быстрее блять, я не могу уже. — Даже я столько не матерюсь. — бурчит и резко кусает в шею. Пак взвизгивает и пальчиками плечи стискивает. Заслужил. Мин зализывает пострадавшее место и одаривает менее сильными укусами остальную часть шеи и ключиц. Кажется, кто-то точно за это получит сегодня. Не сейчас, вечером а может даже и ночью. Юнги откидывается на подушки, не выпуская Чимина из рук, рукой нащупывая смазку и презерватив в приоткрытой тумбочке. Достаёт всё нужное и возвращается обратно, размещая ноги Пака по бокам своих бёдер. Открывает крышечку и окунает пальцы, разогревая субстанцию между ними. Заглядывает в глаза младшему, видя уверенность и чувствуя тело прижимающиеся к нему. Направляет руку ко входу тонсена и аккуратно вводит на одну фалангу, постепенно проталкивая до конца. — Неужели готовился? — Впрочем как и ты, — намекая на наличие недавно купленной смазки и презервативов. — Мне, знаешь ли, временами бывает одиноко и о-ох… — слова тонут в стоне. Юнги надавливает посильнее и наблюдает как тело Чимина сильнее прогибается. Добавляет второй и почти сразу третий палец, разводит на манер ножниц, оглаживая стенки. Растягивает долго, не желая делать больно. Четвёртый тоже оказывается внутри и младший в нетерпении ёрзает. Мин пальцы вытаскивает с характерным звуком, а Чимину уже не до стеснений. Он выхватывает квадратик из рук, и пока старший снимает последний элемент одежды на нём, разрывает упаковку зубами и раскатывает по эрекции Юнги. Направляет в себя и медленно опускается. Тот даже воздухом поперхнулся. — Полегче, малыш, не спеши. Блондин игнорирует это и насаживается до конца. Старший придерживает Пака и замирает, даёт время привыкнуть. Чимин пыхтит и губу закусывает, а Мин целует плечо несколько раз. Помогает приподняться и снова входит, вызывая громкий стон у обоих. Пак на пробу ведёт бёдрами пару раз и окончательно избавившись от неприятных ощущений, начинает двигаться. Юнги ловит его губы и затягивает в чувственный поцелуй. Мягко сминает, лижет, постепенно углубляет. Руки блуждают по телу, особенно уделяя время его фетишу — ногам в чулках. Ещё больший фетиш — Чимин в чулках. А сейчас Чимин в этих чулках размеренно двигается на нём, ускоряясь. Мин точно грохнется в обморок. Но вместо этого, подмахивает бёдрами в темп младшего и наслаждается его поскуливанием. Пак уже совсем осмелев, остервенело насаживается на член старшего и задыхается, сжимая того в объятиях. Ноги устают и он совсем сбивается. Темноволосый замечает это и меняет их местами, входя уже под другим углом, попадая точно по простате. Чимин громко полувскрикивает-полустонет и закатывает глаза. Юнги срывается на бешеный темп и вколачивает парня в кровать настолько сильно, что та шумно бьётся о стену. Толчки несдержанные, глубокие. Чимин хнычет, вцепляется ногтями в спину Мина и царапает. Его голова откинута, рот приоткрыт, тело охватывает дрожь, а по вискам стекает пот. Юнги сильно сжимает его бока, тяжело дышит в шею младшего и дрожит тоже. Чувствуя скорую разрядку, Мин размашисто водит по члену младшего в такт толчкам. — Юнги! — крик перетекает в скулёж, Чимин трогательно поджимая пальчики на ногах, кончает. Юнги изливается следом, продолжая не так сильно как до этого двигаться, стараясь растянуть оргазм. Тело обмякает и он опускается на часто вздымающуюся грудь блондина, приобнимая. В глазах чёрные точки, конечности вообще не чувствуются, но Чимин находит в себе силы обнять хёна в ответ. Они улыбаются. Неужели это случилось? ------------------------------ — Нам, кстати, к семи нужно быть у Кимов. С выпивкой. — поворачивая голову в сторону приоткрытого окна на кухне, выдыхая дым, говорит Пак. — Неожиданное объявление? — опираясь щекой о плечо младшего, спрашивает Мин, тоже затягиваясь. —  Угум. - Чимин прикрывает глаза, прижимает свою голову к макушке Мина и тушит бычок. — А это значит, — Юнги берёт в руки телефон и снимает блокировку, — Что у нас есть четыре часа. — хитро улыбается и выкидывает окурок. — Юнги нет, — плаксиво тянет Чимин. — Я же передвигаться потом не смогу. Ответом служит большие руки старшего, резко схватившие его за задницу, расширенные глаза и тихий стон Пака. — А мне кажется да~ — Делай уже что хочешь. — обреченно скулит и откидывает голову назад. Юнги второй раз повторять не надо, он пользуется предоставленной возможностью и впивается в шею, намереваясь оставить новые засосы поверх нетакихужистарых. Переворачивает к себе Чимина, подхватывает и усаживает на широкий подоконник, раздвигая его ноги. ------------------------------ — Выглядишь затраханным, — выдаёт Джин, смотря на Чимина, как только открыл дверь, — Рад за вас. — улыбается и принимает Пака в объятия. Оригинально. — А сам то, — бурчит в широкую грудь. — Мы тоже рады за вас. — приобнимая старшего, говорит Юнги. Ким возвращается к остальным, оставляя пару в прихожей. — Улыбнись малыш, у них всё-таки праздник. — Тебе легко говорить, не из тебя весь день душу вытрахивали. — продолжает ворчать блондин, вешая куртку на крючок. Мин подходит вплотную и прижимается губами ко лбу, а потом к щеке. Берёт за руку, переплетает пальцы и направляется в гостиную. Мелкий сразу млеет и расслабляет напряжённое лицо, пряча в высоком воротнике, свободного тёмно-зелёного свитера старшего. — Ооооо~ — улюлюкают все присутствующие, один Сокджин сидит и ухмыляется. — Чимин, это ты его так? — удивляясь спрашивает Хосок, рассматривая сине-фиолетовые бутоны, распустившиеся на фарфоровой коже Мина. Чим смущается и глубже прячет красные щёки, а кто-то даже хлопает. — Собственно, для чего мы и собрались, — подаёт голос Намджун, когда все успокоились, — Через месяц мы с Джином летим в Америку и там расписываемся. — Кимы поднимают руки на которых красуются обручальные кольца. В комнате на несколько секунд повисает тишина, и первый подлетает к ним Пак, крепко обнимая и не прекращая поздравлять их. Потом опомнился Чонгук, за ним и радостно визжа Хосок с Тэхёном, и вот, они все стоят, чтобы удобней было, посреди комнаты и обнимаются. Чимин чувствует нежно поглаживающую ладонь Юнги у себя на пояснице и немного поворачивается, чтобы видеть его. Их глаза искрятся, а на лицах улыбки. Они так счастливы.