Иммигрант из Северной Европы — А.Ораниенбаум Девушка — Maria Mujer Аргентинец — Петров Марьян
Иммигрант: Окутан дымом бальный зал, Погряз в болоте смертной скуки. Тебя в толпе я отыскал, К тебе протягиваю руки. Сегодня в танце будь со мной, Утешь угрюмого солдата. Хоть не согреет взгляд стальной — Душа моя огнем объята. Твой тонкий стан приобниму, К себе прижму, о юный ангел, И закружу тебя одну. В искристом танце — страсть без правил! Изящных обнаженных плеч Сатина нежного касаюсь. Вином пьянящим жарких встреч Как прежде, снова упиваюсь. На миг богиню отпущу Из ледяных своих объятий. Ввек никому я не прощу Желанья снова обладать ей! Девушка: …Сойтись и разойтись на миг, И вновь вернуться. Дрогнут веки От взгляда серых глаз твоих. От сильных рук — то жар, то трепет… Не танец, а сплошной соблазн Прижаться ближе. Наважденье — Тонуть в плену горящих глаз, Ведомой быть хоть на мгновенье. По беззащитности спины Ладонь скользит до края платья. Над нами ореол вины, Но даже он сейчас приятен. Едва коснувшись губ, назад, Отпрянуть, вновь искать сближенья. Схлестнувшись, взгляды говорят, Влекут эмоций отраженьем. И загорается паркет, И стены полыхают ярко, И руки оставляют след На коже неприлично-жаркий. Другой рукою, не твоей, Внезапно вырвана из пекла, Чужих влекущих глаз огней Узор на плечи, словно вектор, Укажет новый путь на дно. Я повернусь к тебе спиною. По венам красное вино Расплавлено чужой рукою. Аргентинец: Смотрю на зала разномасть, Как в танго жгут покров паркетный. Но только в полумере страсть В ней нет огня, прибоя, ветра. И нет разящих глубоко Чернильных взглядов и движений. А танец — скопище основ В театре блеклых полутеней. Вот он… к примеру… сломан был, Хоть с бравой выправкой военной. А деву крыльев не лишил Безжалостный удар измены. Как можно в тёплый плен золы Затаптывать потоки лавы?! Возьми же крепче и веди! Бросай, притягивай, командуй! Смотри и выжигай клеймо! Иначе танцу дань напрасна. Всё страсти здесь подчинено! Так пейте залпом всё и сразу! Рывком её… пусть шкалит пульс… Прижми к себе неумолимо. Хотите присоединюсь? Фурором станет наше трио. Сначала пару разобью, Плечом — в него, её — в подхвате. Я губ нечаянно коснусь. Сожму широкое запястье. Озлись! Ты тоже был огнём, Пока проблемы не залили. Теперь, давай, мне выдай шторм, Столь сокрушительный по силе. Иммигрант: Седая прядь. Прямая стать. И пламя огненного взгляда. Ты кто таков, чтоб отбирать Души последнюю отраду? Какое дело мне, чужак, Что за одну боролись двадцать? Где все они? Ушли во мрак? Коль победил — давай сражаться! Движеньем резким я возьму И вырву из лихих объятий, На лед и свет огонь и тьму В душе ее готов менять я. В моих объятьях расцвела И тает под мои напевы. Ввек не сгорит в огне дотла Душа кристально чистой девы. Аргентинец: Смотри, ей мало тех шагов, Что так прилежно разучила. Она не ведала любовь И омуты зрачков чернильных… Не разбивалась о заслон Насмешливых надменных взглядов, Как ты… Но ты — не полутон, Ты — алый, огненный, кровавый. Ей завяжу платком глаза, Две пары рук её разделят. Ты можешь и без слов сказать, Как сильно ты желаешь тело. Дай ей почувствовать себя Разорванной на ощущенья… А взгляда не своди с меня, Сняв под копирку все движенья. Иммигрант: Сняв под копирку? Ну держись, Не посмотрю, что ты — хозяин! Ни разу, слышишь, за всю жизнь, Не уступил, хоть и с изъяном. Моя. И точка. Не отдам Подруги страстной незнакомцу. Но если ты докажешь сам — Достойней. Пусть погаснет солнце И звёзды упадут с небес, И реки вспять поворотятся. Нет в жизни правды. Нет чудес. Ведь за одну боролись двадцать! Аргентинец: Ты можешь взять и подчинить, А можешь слепо подчиниться. А танго вдруг изобличит Неукротимую волчицу! Такая у меня была… Пока с овчаром не сбежала. Но не забыть того огня, Что на танцполе разжигали. Таких тут нет. Не рождены В прибое из солёной пены! Сейчас же мы втроём смогли Стать в танго собственной Вселенной. Ты страсти зубы показал и доказал мне, что способен Её вот так в руках держать! И ты её сейчас достоин! А я оттанцевал своё, Ты правильно расставил точки… Станцуйте танго лишь вдвоём. А я вам счастье напророчу…