Печенье с шоколадной крошкой

Глава 1

Не всем по душе дождливые дни. На улице холодно и мокро, а в доме тишина, сменяемая только скрипом половиц и редкими разговорами. Наверное, и у преступников пропадает желание нарушать закон, когда дождь льёт как из ведра. Поэтому в академии всем было непривычно скучно. Никаких тренировок не планировалось, Реджинальд был занят бумажной работой, а дети в это время тосковали в своих комнатах, изредка поглядывая в окно на растущие во дворе лужи. Только Мэй наслаждалась этим днём сполна. Дождь с грозой и пасмурное небо придавали комнате ещё больший уют, а безмолвие, стоявшее на коридорах, делало академию ещё загадочнее. Растения на подоконнике с завистью тянулись к окну, по которому, соревнуясь между собой, стекали бесконечные капли. Свет от настольной лампы мягко освещал комнату, создавая узоры из теней на стенах. Мэй сидела на кровати, окружённая разноцветными нитками и пуговицами, вышивая очередной пёстрый цветок на любимом свитере. Всю свою одежду, а иногда и одежду братьев и сестёр, она украшала вышивкой. Хотя не всем было по душе её увлечение. Диего сильно разозлился из-за вышитого котика на его самодельном супергеройском костюме (однако убирать его не стал). Эллисон считала занятие сестры старомодным и не разрешала “портить” свои вещи. Лютер и Бен снисходительно относились к маленьким выходкам Мэй, так как она была пугливой и застенчивой, а этими небольшими сюрпризами по-своему выражала привязанность. До одежды Вани было сложно добраться, но, всё-таки, на одной из кофт девушке удалось оставить свою метку – маленькую вышитую фиалку. Клаус же оставался в полном восторге от узоров сестры и иногда сам просил её вышить что-нибудь на очередном скучном пиджаке академии. Будучи ещё ребёнком, Мэй долгое время боялась прикасаться к одежде Пятого. Он даже тогда казался очень собранным, серьёзным и наверняка вытворил бы что-нибудь в отместку. Вспоминая сейчас свои детские страхи, девушка усмехнулась. Теперь вся его одежда была расшита разными завитушками, цветами и даже блестящим бисером. А он только улыбался, находя где-то очередное творение сестры. От воспоминаний её отвлекло урчание в животе. Сразу же подумав о печенье с шоколадной крошкой, которое, она заметила, мама припрятала на кухне, Мэй решила отложить дела и перекусить. Спустившись с кровати, она тихо подошла к двери и прислушалась. Сладкое до обеда было строго запрещено, но ждать ещё полтора часа ей не хотелось. На коридоре стояла тишина. Мэй осторожно открыла дверь, и, стараясь не издавать лишних звуков, встала на затёртую, но одну из немногих, не скрипящую, половицу. Дальше путь по доскам был заучен наизусть: сначала правая у стены, затем вперёд через одну, левая, снова правая… И так до самой лестницы, где был постелен ковёр и пол почти не скрипел. Добравшись до перил, Мэй ухватилась за их край и перепрыгнула на ступени, едва удержавшись, чтобы не полететь по лестнице кувырком. Быстро спустившись вниз и добежав до следующего коридора, она остановилась, снова прислушиваясь. – Кажется, путь чист, – прошептала девушка сама себе, улыбаясь своему ребячеству. Пробежав к кухне, она, наконец, вздохнула с облегчением. Поставив табуретку поближе к шкафчику, висящему над раковиной, Мэй неуверенно посмотрела наверх. Печенье было совсем близко, но дотянутся до него – сложная задача. Осторожно забравшись на табуретку, девушка потянулась к заветной полке. До банки со сладостями не хватало ещё десяти сантиметров роста, о которых Мэй мечтала последние пару лет (но, увы). Однако этим её сложно было остановить, так что, держась за нижние полки, она не спеша перешагнула с табуретки на кухонную тумбу. И вот сокровенная банка была, наконец, у неё в руках. Радостно пискнув, Мэй попятилась назад, не замечая уже ни высоты, на которой она находилась, ни лужицы воды, расплескавшейся после мытья посуды. И спустя секунду она, зажмурившись, но всё так же крепко сжимая банку с драгоценным печеньем, летела с тумбы вниз, на кухонный пол. Мэй даже не успела вскрикнуть, как вдруг холодные руки подхватили девушку за талию и под колени, что испугало её ещё сильнее, чем перспектива разбить себе нос. Она вздрогнула, широко раскрыв глаза. – И чем ты здесь занимаешься? – Номер Пять хмуро посмотрел на неё, на деле не желая знать ответа. – Я… Это… Печенье… – от неожиданности все мысли в голове Мэй перемешались и большего выдавить из себя она не могла. – Ну да. Пятый, закатив глаза, опустил девушку на пол. Замерев на несколько секунд, она опомнилась, зачем вообще пришла на кухню. – А ты что здесь делаешь? – поинтересовалась Мэй, неуклюже пряча банку за спину. – Шёл попить воды. Но, раз уж застукал и, к тому же, спас, то давай делись, – он самодовольно улыбнулся. – Если заметят, обоим влетит. – Тогда идём в мою комнату. Сказав это, парень взял стакан с водой и исчез. Мэй, выдохнув, поставила табуретку на место и направилась к лестнице. Поднявшись на второй этаж и осторожно пройдя по злополучным половицам, она остановилась у двери в комнату Пятого. Девушка не успела постучать, как дверь резко открылась. – Прошу, – парень любезно протянул руку, но Мэй только усмехнулась и, проигнорировав его жест, вошла. В комнате было прохладно и приятно пахло чистым постельным бельём. Шторы были завешены, а дождь настойчиво стучал в окно, будто бы привлекая внимание. На столе аккуратно сложены стопки книг, несколько из которых были раскрыты, лежала потёртая тетрадь, исписанная идеальным почерком, лампа горела, и было понятно, что Пятый занимался расчётами до прихода сестры. Всё в комнате лежало на своём месте, безупречно и правильно. Мэй невольно вспомнила свою комнату с вездесущими нитками, одеждой, сложенной на спинке стула, стенами, увешенными самодельными гирляндами и яркими рисунками. У неё тоже был порядок, но немного другой. – Печенье, значит, – Пятый присел на край кровати, рукой приглашая девушку сесть рядом. – Именно, – Мэй весело плюхнулась на кровать, раскинув руки и довольно прикрыв глаза. – Я думал, мама его спрятала. – Наблюдательность – моё второе имя. Номер Пять усмехнулся. – Так ты специально легла прямо пульт от светильника? – Пульт от чего? Едва успев договорить, Мэй услышала под собой тихий писк нажатой кнопки, и комната наполнилась сотнями маленьких звёзд. Пятый, вздохнув, подошёл к столу и выключил настольную лампу, чтобы её свет не мешал. – У тебя есть проектор со звёздами? Но откуда? – девушка заворожённо разглядывала медленно плывущие по стенам созвездия. – Сам сделал. Мне… Нужно было для исследования… – парень слегка замялся. – Да ладно тебе. Всем нравится космос. Хотя здесь не хватает планет. – Я, всё же, не волшебник, – задумчиво пробормотал Пятый, увлёкшись звёздной картиной. – Зато я волшебница. Мэй привстала на кровати, подняв руку вверх, и над их головами появился Меркурий размером с кулак. Следом за ним из воздуха возникли Венера, Земля с маленькой Луной, Марс и Юпитер. Номеру Пять не в первой было видеть иллюзии Мэй, но каждый раз он поражался, какими они действительно были волшебными. Сатурн и Уран не заставили себя долго ждать. Все планеты выстроились в круг и теперь медленно вращались вокруг своей оси, перемещаясь по комнате вместе со звёздами. – Одной не хватает. – Знаю. Подойди сюда. Парень сел на кровать рядом с Мэй, в предвкушении уставившись на неё. Девушка выставила перед ним сжатый кулак и произнесла с довольной улыбкой: – А теперь скажи волшебные слова. – Нам что, пять лет? – В пять лет ты не задавал таких глупых вопросов, – рассмеялась Мэй. – Неужели до сих пор помнишь эту ерунду? – Пятый улыбнулся, понимая, что сам не забыл ни слова. – Не тяни, волшебник. Исчезнет всё колдунство. – Ладно… Звёздная пыль и луны молчание… – …Исполнись вмиг моё желание, – хором с братом прошептала девушка. Она раскрыла кулак из которого будто бы выросла восьмая планета – Нептун. Он поднялся к потолку, занимая своё место среди звёзд и других планет. – Красиво… – протянула Мэй. – Да… Но печенья тебе, похоже, не видать, Мисс Наблюдательность, – Номер Пять ехидно усмехнулся, доставая из банки выпечку. – Когда успел?! – девушка потянулась к Пятому, пытаясь выхватить банку из его рук. – У тебя своя магия, у меня своя…