***
На следующий день я застал Тони Старка вместе с Инсеном, когда они впервые выбрались из пещеры. Я подслушал их разговор: речь шла о какой-то ракете, которую от миллиардера хотели. Абу распинался перед ним так, словно это была самая большая честь для него: я видел это издевательство. В тот же день я был свидетелем крупномасштабного переноса самых разнообразных инструментов в берлогу Старка и Инсена. Столы, сварочные аппараты, маски, горелки, ракеты, бомбы… все это по какому-то списку тащили к нему. Меня вызвали: Абу встретил меня в помещении, в котором я раньше никогда не бывал. Эти горы содержали большое количество проходов, некоторые из которых до сих пор были для меня недоступны: меня туда не пускали. Толстяк сидел в небольшой комнате, тускло освещаемой небольшим костерком да мертвенным свечением мониторов. Это было специальное помещение для наблюдения за Старком: похоже, дежурить тут собирались круглосуточно. Так и оказалось. Абу передавал мне все приказы прямо здесь, а я передавал их солдатам. Бакару докладывался и я, и двое его подчиненных и он отдавал новый приказ, не выходя из комнаты. Один человек всегда мониторил комнату — угол обзора там всегда был неплохой. Я смог бросить осторожный взгляд на камеру — Старк о чем-то разговаривал с Инсеном, не торопясь приступать к работе. Взгляд Абу, тоже обратившего внимание на их бездействие, мне не понравился. Почему они не создают хотя бы видимость работы? Изображение было действительно очень слабым: я не мог разглядеть даже выражения лиц пленников. Мне оставалось только работать.***
Я получил новый навык «скрытность». Ничего сверхъестественного — меня стали чуть-чуть меньше замечать, если я специально не демонстрировал своего присутствия. Уровень навыка сам по себе расти не хотел ни в какую — за попытки прятаться от наблюдателей в лагере я получал ровным счетом крохи, доведя навык до второго уровня и застряв. Я не понимал в чем дело. Мне посчастливилось устроиться в медпункте и получать много практики. Если раньше Инсен мог меня подстраховать и рос только мой навык лечить людей, то сейчас я получал опыт за спасение людей от увечий. В палатах среди врачей было нормально дать таблетку «примерно от этого», сделать перевязку нормально не продезинфицировав рану, зашивать разрезанную кожу тупой иглой или делать какие-нибудь еще ужасные вещи. Я не кричал на этих горе лекарей, которые не соблюдали минимальную гигиену, но спокойно выговаривал им, что так делать не следует — меня выслушивали. Они были неприкосновенны для солдат, иначе бы их давно прибили за многочисленные воспаления среди прошедших лечение, их и принимали, как хоть немного смыслящих в этом деле, но об уважении и речи не шло, хотя не сказать что люди были плохие. Просто никто их нормально не научил… Инсен, узнай он о таких «врачах», спать бы не смог неделю, думая о несовершенстве мира. Я помогал им как мог, тоже в какой-то мере их обучая, благо, языкового барьера между нами не стояло. А после непростой операции с извлечением пули из плеча я получил новый уровень и навык. Поверх зрения лег небольшой интерфейс. И да, у «наблюдательности» тоже был свой уровень. Информации по началу там было по минимуму — как и в случае со всеми моими характеристиками, я видел информацию, но уже о предмете, причем неплохо структурированную. Разумеется, весь мой обзор не был закрыт окошками — я быстро настроил механизм. Честно выигранный в кости пистолет после тщательного изучения оказался расписан «по полочкам» — возраст, примерное состояние, калибр, вес и так далее… Я бы не видел особого смысла в навыке на таком уровне — разве что как приятная мелочь, если бы он не сочетался с инвентарём — теперь я четко мог соизмерять вместимость этого самого инвентаря и сравнивать ее с предметами с довольно высокой точностью. Я не был математиком, но в уже данные формулы мог подставить характеристики предметов и определить, сколько и чего я мог спрятать ото всех. Навык рос в уровне вместе с тем, как я учился определять характеристики предмета в голове в стиле «Это яблоко зеленое, сорвано недавно, сорт кислый» и так далее, а с ростом этого самого уровня помимо той информации, которую я мог получить сам, у меня появлялись какие-то знания о предмете «сверху». По такому принципу у меня вообще все работало: отдельно стоял я и отдельно ложились сверху бонусы от этих цифр, давая мне дополнительные возможности.***
Старк за полторы недели избавился от громоздкого аккумулятора, который до этого был вынужден таскать с собой. Вместо старого электромагнита на его груди синим светом горел его собственный вариант решения проблемы — на камере был четко виден диск. Миллиардер работал с ним уже месяца два-три, но на это никто не обратил особого внимания — ну решил свою проблему и ладно, лишь бы работал. Прошло уже много времени, но какую-то ракету со стороны Тони Старка я не видел. Если они и разрабатывали что-нибудь для своего побега, то им следовало бы хотя бы сделать макет, каркас ракеты, чтобы успокоить наблюдателей. Узбеку, обычно сидящему у монитора, многого не надо. Но отсутствие какого-либо вообще результата… это заставляло нервничать и Бакара и даже спокойного Разу. Прямо при мне собралась небольшая группа, которая должна была наведаться к Старку и Инсену. По идее это следовало бы сделать раньше, но обычную свою деятельность лагерь не прекращал. Когда подчиненные окончательно забили тревогу, убедившись, что здесь что-то не так, прошло немало времени. Раза отдавал приказы окружающим, собрав несколько человек. Меня он с собой не позвал, но никто не запрещал мне сидеть в комнате с камерами. Я наблюдал за событиями в пещере. Сердце сжималось, когда Старку угрожали через Инсена. Когда хирургу едва не сожгли лицо и опалили брови, кулаки сами сжимались. Раза действовал жестоко, но эффективно. Вернувшись в пещеру, Раза обратил внимание на меня, наблюдавшего через камеру за двумя людьми, которые еще с большим рвением принялись за работу. — Они думают, что я — глуп, — покачал головой Раза, ткнув пальцем в монитор, — они считают, что три месяца водили меня за нос. Если Старк не сделает эту ракету до завтра… я убью Йо Инсена. Я сохранил ему жизнь для того, чтобы он принес мне пользу, а не пытался уклониться от возложенной на него задачи. — Я понимаю, господин Раза, — уже привычно обратился я к бритоголовому, — позволите мне быть там завтра? Я не верю, что Инсен так неблагоразумен, мне хочется самому с ним поговорить. Они захотят убить Инсена завтра… мне нужно попробовать это предотвратить. Ведь ни о какой ракете там речи не идет… Бакар ехал на какое-то дело с несколькими отрядами на два дня и я был относительно свободен. Есть шанс. — Что же… я думаю, здесь нет никаких препятствий для этого, — хрустнул костяшками пальцев босс, — власть существует только на страхе… и я дам возможность тебе это увидеть, Фрэнк. Нужен был план. Если у Инсена и Старка нет какого-нибудь своего решения этой проблемы.