Сюрприз с Дороги

Оказалось, что "старыми дворами" современные дети называют пару кварталов, что в Янино детство были известны как "Голивудка". (И никто из ее знакомых мог объяснить, почему и когда эту часть города так прозвали) Там несколько длинных одноэтажных бараков, на две семикомнатных коммуналки, соседствовали с десятком двухэтажных "немецких" особнячков на четыре квартиры - по две на этаж, каждая с отдельным входом. Все это несколько хаотично перемежалось с Г- и П-образными многоквартирными домами из шлакоблоков, большей частью - двухэтажными, но у некоторых угловые подъезды высились башенками в три этажа. Вместе с заборчиками палисадников и огородиков, с гаражами и сарайками, всё это наследие советского жилфонда образовывало причудливый лабиринт. Дворы тут действительно были старые, с огромными тополями и липами, развесистыми яблонями, зарослями сливы, сирени и шиповника, с клумбами в старых покрышках, древними ржавыми ковровыбивалками, прогнившими деревянными горками и самодельными качелями, с лавочками и столами для соседских посиделок. Во дворах вечно сушили белье крикливые хозяйки и гуляли вальяжные полудикие коты и кошки. Соседи в них знали друг друга, а зашедший просто так чужак чувствовал себя неуютно. Сейчас в голивудке было тихо, безлюдно и страшновато. Сказать "темно" мешали фонари, по одному-два встречавшиеся во дворах и на перекрестках междомовых проездов. Подъездные двери и палисадниковские калитки особнячков и бараков были заперты на простые кодовые замки или вовсе - на ключ. В первом дворе, через который они прошли, светилось всего одно окно на втором этаже, слегка прикрытое снизу желтой выгоревшей газетой. - А я думал мы соседей расспросим, - расстроенно пробормотал Иван. - А тут будто вымерли все! Может по машине постучать? - парень кивнул на старую ниву, одиноко стоявшую под на газоне напротив запертого подъезда. - Если только совсем не будет другого выхода! - возразила Яна. Первая и вторая встреча с живыми людьми не принесли результата. Бодрый старичок с палочкой просто не стал их слушать, отмахнувшись на ходу резкой тирадой: "Спешу я! Спешу! Ничего не слышу, ничего не знаю, ни в чем не нуждаюсь. Скидками, иеговой, выборами, герболайфами и посудой не интересуюсь! Спешу! Не слышу и спешу!" Вторая, женщина с мусорным пакетом, остановилась, внимательно их выслушала, посочувствовала Ивану, ищущему "девочку из театра", но ничего не вспомнила. Посоветовала заглянуть к женщине, что держала в сарае козу и приторговывала по соседям молоком, и пожелала удачи. Только в пятом или шестом по счету дворе им повезло. Там обнаружилась вполне современная яркая детская площадка, хорошо освещенная высоким фонарем, и на ней трое детей: мальчик лет двенадцати в красно-голубой курточке и рыжей шапке, девочка, скорее всего, лет пяти, в желто-розовом комбинезоне, и очень серьезный карапуз в бордово-сером. Мальчик раскачивал взвизгивавшую девочку на качелях и поглядывал на карапуза деловито выносящего песок из песочницы, в кузове большого пластмассового самосвала и высыпавшего его на спиральную горку. - Привет, - Яна поздоровалась со страшим мальчиком. - Ты здесь живешь? - Нет, мы на Летчика Мамина, а сюда на площадку приходим. А что? - мальчишка не боялся, смотрел открыто и приветливо. Название улицы звучало очень знакомо. Где-то и что-то она недавно про эту улицу слышала... Яна мучительно пыталась припомнить карту. Вроде мальчишка все равно получался местный. С одного из соседних дворов. - Мы одну девочку ищем. Она местная и очень нам нужна. Может ты ее знаешь, может быть видел сегодня... - Может видел... А может и не знаю... А кого вы ищите? И зачем? - мальчишка смотрел одновременно настороженно и словно бы с лукавинкой. А может у него просто слегка косил правый глаз. Яна отчего-то не сразу сообразила, что вопросы задала девочка с качелей - очень уж голоса звучали похоже. - Симу, Серафиму Стеклнскую, - Яна слегка кашлянула произнося фамилию. И приготовилась рассказывать не то что б правду, но более понятную постороннему человеку историю: - Я работаю в ДК "Энергия" в Глуховске? Знаешь? - Конечно! Мы туда каждый год на елку ездим. На двадцатке, - ответила вместо мальчика девочка. - У вас самые дешевые представления, - деловито подтвердил серьезный мальчик. - И зачем вам Симка нужна? Яна улыбнулась. - У нас там есть свой театр. Вчера Сима ушла до конца репетиции, а сегодня не отвечает на сообщения и не берет трубку. А у нее очень важная роль в новом спектакле. Понимаешь? Так получилось, что она оставила нам адрес, где она зарегистрирована, а не где живет... Мальчик, с которым вместе она приезжала, сказал, что она живет где-то здесь. Он не знает, где точно. Так ты ее знаешь? Знаешь, где она живет? Ты поможешь, нам ее найти? - Знаю, - мальчик серьезно кивнул, внимательно разглядывая Яну, Ника и Ивана. Качели остановились, девочка спрыгнула с них и полезла на горку. Видимо что-то решив для себя мальчик снова кивнул и продолжил: - Она в нашем доме живет. Только дома ее нет. Она сегодня из дома ушла. На заброшку. - Но это же... Там же... - беспомощно забормотала Яна. - Там же опасно! - Вы за ней туда точно пойдете? - как-то странно спросил мальчик. - Вы найдете сами? - Конечно! - Яна обернулась к сопровождающим ее мужчинам. Ник стоял и слушал их молча. А вот Иван решительно кивнул. - Обязательно! - Хорошо. А то я с ними, - мальчик кивнул на девочку, пытающуюся влезть на горку по самой горке, и на карапуза, наблюдающего за ней, заложив руки за спину и выпятив живот, - далеко от дома отойти не могу. Только до этой площадки. А вы идите быстрее. Там со стороны Вишневой у забора один лист отгибается. Вот, возьмите фонарик, - и он протянул Яне маленький брелок, вроде лазерной указки, которой Ромка дразнил их котов. - Спасибо. А куда потом занести? - Можете совсем себе оставить. Мне он все равно пока не пригодится. Мы сейчас домой пойдем, а тут от фонарей светло. - Спасибо! - еще раз поблагодарила Яна. Мальчик в ответ помахал рукой. - Идемте быстрее! - Иван тянул ее прочь из уютного двора. "Заброшку" он, судя по всему, знал не хуже Яны. Так называли недостроенный роддом. Его строительство начали в конце восьмидесятых годов прошлого века, возвели шесть этажей и бросили. Все детство Яны, их с Романом пугали историями о погибших там детях, рассказывали страшные истории о реальных несчастных случаях, о привидениях и маньяках. Естественно, Яна никогда не бывала внутри. Стояла "Заброшка" уже на границе города, там, где кончалась "Голивудка" и начинался район панельных двенадцатиэтажек. Окружали ее гаражные кооперативы, а за ней через заболоченное поле уходила дорога к "Грибному лесу" и старым карьерам. Летом в этих глубоких, широких и сильно вытянутых прудах купались почти все горожане. Кто-то даже своебразно благоустроил тропинку ведущую к дыре в заборе, уложив на землю старые шины и доски, кусок паласа, даже несколько секций складных автобусных дверей. И хотя начало подмораживать и грязь покрылась хрустким поблескивающим ледком, Яна испытывала благодарность к неизвестным креативным дорогостроителям. Внутри зазаборья кучи строительного мусора смешивались с кучами бытового. Яну до вскрика напугал сломанный безголовый манекен: пакет, лежащий рядом почему-то сначала показался ей отрубленной головой с клоунской улыбкой. Лестницы у закрытой железной двери не было. Вместо нее тропка, по которой они пробирались, предлагала воспользоваться трапом из двух досок с набитыми на них поперечными брусками ведущим в проем окна. Ник решительно отдернул Ивана и полез первым. Иван галантно пропустил Яну вперед и даже подстраховывал ее, когда она взбиралась по этому ненадежному сооружению. Ник ждал их внутри, стоя на каком-то ящике. Яну он просто снял с окна, обняв за талию, затем протянул Ивану руку, но тот, не дожидаясь помощи, спрыгнул на пол. И чуть не поскользнулся на какой-то бутылке. Парень грубо выругался и тут же смущенно извинился. Яне ощущала себя так, будто она оказалась в каком-то другом мире, где-то постапокалиптической антиутопии. Не верилось, что это происходит в реальности и с ней. Она достала телефон. Ее собственная симка почему-то не видела сети. Новая - ловила. Но до Веры дозвонилась не сразу. Оказалось она только едет из ДК. Мама Симы сказала ей, что дочери нет дома, потому что она будто бы делает уроки у подруги. Яна сообщила свою информацию и то, где и с кем она сейчас находится. Пообещала быть осторожной. Иван решительно рвался скорее идти обыскивать здание. И Ник настойчиво ему выговаривал, что, получив из-за спешки травму по неосторожности, он совершит не подвиг, а глупость.