Растопишь лед

      Месяц учебы пролетел совершенно незаметно. Вэй Ин с Цзян Чэном окончательно влились в коллектив, ходили по бесконечным коридорам гимназии как по дому без страха потеряться к черту и, к зависти многих, сидели за столом с крутыми ребятами, с которыми удивительно быстро нашли общий язык и побратались. Их компания внезапно разрослась, словно опухоль, и приобрела пугающие масштабы — десять человек с трудом умещались и за двумя сдвинутыми столами.       Вэй Ин даже начал учиться играть на флейте, сам от себя подобного не ожидая. Просто однажды по уже выработанной традиции вместе с остальными он ждал с репетиции Лань Сичэня и Лань Ванцзи в помещении музыкального клуба, бродил из стороны в сторону и трогал инструменты. Под руку попалась флейта. Дождавшись, пока стихнет чужая мелодия, он поднес ее к губам и на пробу подул.       — Не издевайся над нашими ушами, — посоветовал ему сидящий в позе лотоса на полу у ног близнеца Цзинъи и с громким хрустом откусил яблоко. — Это было просто убийственно.       Вэй Ин положил флейту на место и погладил кончиками пальцев.       — Убийственно прекрасно, ты хотел сказать? Убийственно талантливо?       — Убийственно невыносимо. Особенно после игры старших братьев.       — Цзинъи, нельзя говорить такое человеку, который впервые что-то пробует, — отчитал его Лань Сичэнь, укладывая свой гуцинь на место и спускаясь с небольшого подиума. — Все приходит с опытом.       Когда Вэй Ин узнал, на чем они с братом играют, то был крайне удивлен — он о таком инструменте даже знал всего-ничего, а уж о том, чтобы вживую игру услышать, и не думал никогда. Поэтому, явившись с ребятами на первую репетицию, чтобы подождать и послушать, он откровенно наслаждался приятной музыкой и в конце выразил музыкантам свой восторг по поводу их таланта.       — А почему не гитара там, арфа или что-то вроде? — спросил он тогда с искренним любопытством.       — Мы с Ванцзи умеем играть на гитаре, но у нас тут почти все гитаристы, этим уже никого не удивишь. Зато много ты видел хороших исполнителей с гуцинем? Вэй Ин честно ответил, что ни одного. Лань Сичэнь удовлетворенно кивнул и продолжил:       — К тому же, это — древний инструмент нашей страны, душа китайской музыки…       — Патриотично, — коротко добавил его брат.       — Патриотично, — согласился с ним Сичэнь, весь какой-то вдохновленный, и положил Вэй Ину ладонь на плечо. — Ты знаешь, А-Ин, что гуцинь был признан шедевром фольклорного и нематериального наследия человечества?       — О, брата понесло, — протянул позади Цзинь Гуанъяо и вздохнул. — Он этим хвастается так, словно сам создал первый в мире гуцинь, не удивляйся.       Вэй Ин тогда послушно порадовался за китайское наследие и аккуратно перевел тему, чтобы старший Лань слегка подуспокоился. Однако теперь на их репетиции ходил с удовольствием и парочку мелодий даже записал на мобильник, негромко включая перед сном.       Цзинъи, услышав слова двоюродного брата, спорить не стал и примолк. Вэй Ин незаметно показал ему язык.       — Может быть, у меня скрытый талант? — заявил он, скрещивая руки на груди. — И мне просто раскрыться не дают.       Цзян Чэн в стороне выразительно пофыркал.       — Почему бы тебе не попробовать? — внезапно сказал Лань Ванцзи.       Вэй Ин, не ожидая подобного, даже забыл, что хотел сказать.       — В смысле?.. Попробовать играть на флейте?       — Мгм.       Вэй Ин моргнул. Лань Ванцзи, хоть и вел себя подчеркнуто вежливо, все же заметно его сторонился. Все их диалоги включали в себя не больше десяти предложений, причем большая часть исходила от него, поэтому сейчас он радостно уцепился за эту возможность продолжить разговор.       — Отличная идея, Лань Чжань. Как думаешь, у меня получится? Что скажешь о моем музыкальном слухе?       — Хороший.       — Хороший? О, я польщен. Как долго ты учился играть на гуцине?       Тот ненадолго задумался.       — Восемь лет, — наконец, сообщил он. Вэй Ин поднял брови.       — Ого, ты был еще ребенком? Неужели сам захотел?       — Дядя предложил.       Вэй Ин поймал себя на мысли, что это, пожалуй, самый долгий их диалог за все прошедшее с его поступления время. Может же, если хочет, ну честное слово.       Остальные наблюдали за ними с любопытством исследователей, словно за двумя редкими зверюшками.       — Твой дядя тоже на нем играет?       — Да. Очень редко.       Кажется, рыбка пыталась соскочить с крючка, поэтому Вэй Ин решил пойти ва-банк.       — Гэгэ, а не научишь меня играть на флейте?       Тот глянул на него странным взглядом и весь словно окаменел.       — Я не умею, — отрезал он. — В библиотеке есть книги, возьми их.       И отошел, словно показывая этим, что разговор окончен.       Вэй Ин вздохнул. Ну, лучше так, чем совсем ничего.       — Ванцзи любит игру на флейте, но никогда не пытался сам научиться, — сказал Лань Сичэнь, ободряюще улыбнувшись ему. — Так что он будет очень рад, если ты все же решишься на это.       Да, подумал Вэй Ин, вижу. Прямо светится от счастья. Того и гляди расцеловывать в щечки побежит.       — Ладно, — кивнул он и кинул взгляд на флейту. — Ладно, почему бы и не да. В конце концов, я все равно ничем особо не занят.       И вот он уже недели три мучал по вечерам несчастную флейту, выжимая из нее вопли о пощаде, но не мог не заметить, что с каждым днем получалось все лучше. Все остальные, услышав его игру, так сказать, до и после, тоже с этим согласились.       — Теперь уши не кровоточат, а просто болят, — даже сделал ему своеобразный комплимент Цзинъи.       — Скоро ты будешь платить мне за то, чтобы я тебе сыграл, — пообещал Вэй Ин. — И не надо делать такое лицо, так и будет, вот увидишь.       И продолжал тренировки не только из-за природного упрямства, но и ради того, чтобы когда-нибудь гордо показать ему средний палец.       В общем, жизнь его теперь устраивала полностью.       — Эй, проснись. Проснись.       Он резко открыл глаза и сел на постели, едва не ударив кого-то лбом в нос. Сердце все еще заполошенно колотилось от пережитого во сне ужаса. Практически каждую ночь ему снились кошмары и он понятия не имел, что с этим делать.       — Что?.. — просипел он и, откашлявшись, повторил: — Что случилось?       Фигуры Цзинъи и Сычжуя стояли у его постели, красиво подсвеченные лунным светом, льющимся из приоткрытого окна.       — Пойдем, — тихо сказал Сычжуй. — Только надень носки, в коридорах пол холодный.       Вэй Ин окинул их подозрительным взглядом.       — Куда это вы собрались меня вести?       Цзинъи закатил глаза.       — Просто иди с нами. Молча.       Вэй Ин зевнул, лениво сел на постели, опустил ноги на пол и потянулся, пытаясь успокоить ритм своего сердцебиения.       — Носки, — вновь напомнил заботливый Сычжуй.       — Хорошо, мамочка.       Когда он оделся и, решив не забирать волосы, просто перекинул их через плечо, ребята вышли с ним из комнаты и в полном молчании уверенно повели по погруженному в полумрак коридору, освещенному лишь несколькими настенными светильниками.       Вэй Ин мысленно перебирал в голове догадки. Какая-то шутка? Посвящение? Тайная ночная вечеринка? Последний вариант ему нравился, но был, пожалуй, наименее вероятным. Может, побег? Хотя в чем смысл и кто сбегает в ночной одежде и почти босиком?       Пока он думал, они пересекли коридор, вышли на площадку между лестницами и поднялись на четвертый этаж.       Одна из множества дверей приоткрылась и тонкая невысокая фигура, в которой он с трудом узнал Гуанъяо, поманила их к себе.       — Заходите, — прошептал он, впуская их в комнату и запирая дверь. — Никого не встретили по пути?       — Нет, все тихо и спокойно.       Цзинь Гуанъяо жил в двухместной комнате вместе с Не Минцзюэ, что, в принципе, было вполне логично, учитывая род их отношений, в их обители не хватало разве что разделяющей полосы на полу, потому что по обеим сторонам от сдвинутых вместе кроватей царила совершенно различная картина. Слева от заправленной темным покрывалом постели — армейский порядок, минимум мебели и вещей и никаких украшений, справа — сброшенный на пол пушистый плед, захламленный письменный стол, букет из белых пионов на тумбочке и куча картин на стене.       — Красивые, правда? Их мне Сичэнь нарисовал, — сказал Гуанъяо, заметив внимание, с которым Вэй Ин изучал картины. — Присаживайся.       Посреди помещения на полу подушки образовывали круг, в центре которого лежали пакеты с закуской, ноутбук и какая-то доска. Почти все места уже были заняты остальными членами их компании, не хватало только их троих, поэтому Вэй Ин плюхнулся между Цзян Чэном и Лань Ванцзи и скрестил ноги.       — Нарушаете правила? — слишком бодро для недавно проснувшегося человека спросил он и хотел пихнуть Цзян Чэна в бок, но перепутал и пихнул Лань Ванцзи.       Ладно. Может быть, он немного переоценил свое состояние.       Тот кинул на него взгляд и слегка отодвинулся. Он вновь был в перчатках. Вэй Ин задумался над тем, спит он в них или нет. А еще его пугали идеально прямые спины, с которыми сидели все присутствующие тут члены семейки Лань.       — Им что, деревяшки к спинам привязывают сразу после рождения? — еле слышно шепнул он Цзян Чэну, на этот раз не перепутав. А то получилось бы неловко.       Хотя, кажется, сосед с другой стороны все равно услышал и сел еще ровнее.       — Ты о чем? — шепнул в ответ Цзян Чэн. Вэй Ин отмахнулся и объяснять не стал.       — Это что, доска Уиджа? — он, наконец, обратил внимание на доску в центре и тут же захотел встать и выйти из комнаты. Контакт с духами рядом с ним, серьезно? Он терпеть не мог такие вещи. Все эти доски либо нихрена не работали, либо работали лишь под его руками, но никто не верил в истинность происходящего, а реально существующие вокруг них призраки в любом случае ужасно злились и срывались на него как на единственного видящего их человека.       — Я пытался их отговорить, — тихо сообщил ему Цзян Чэн, прекрасно знающий о его отношении к играм со сверхъестественным.       Вэй Ин дернул плечом. Чего уж теперь, потерпит немного.       — Наткнулся сегодня на нее в шкафу, — заерзал Не Хуайсан. — Можем поиграть немного. А потом посмотреть фильмы. Например, ужастики! Завтра ведь все равно воскресенье.       — Малышня пускай веселится, а для взрослых есть еще кое-что интересное, — довольно хмыкнул Не Минцзюэ, поднял покрывало на постели и жестом фокусника достал из-под нее несколько бутылок вина.       Настроение Вэй Ина стремительно подскочило вверх.       — Как вы их протащили? — удивленно спросил Цзян Чэн, вспоминая дотошных местных охранников.       Не Хуайсан протянул руку к одной из бутылок, но получил по ней шлепок и быстро убрал.       — Связи Яо творят чудеса. А ты куда тянешься? Думаешь, тебе что-то достанется? — ухмыльнулся его брат.       — Правда, пить придется из горла, — с сожалением заметил Цзинь Гуанъяо. — Утащить посуду с кухни, оказывается, куда сложнее, чем обойти нашу бравую охрану. Надеюсь, никто не против непрямых поцелуев?       Вэй Ин почувствовал, как напрягся рядом Лань Ванцзи, и посмотрел на него, поймав ответный взгляд. Тот тут же отвел глаза, посмотрел на бутылку, а затем вновь покосился на него.       Он, почувствовав внезапную острую вспышку обиды, подумал: что, не хочешь пить из бутылки, которой я касался? Да что я тебе сделал?       — Мы не будем пить, — извиняющимся тоном сообщил Лань Сичэнь, кинув на тихо вздохнувшего брата внимательный и какой-то предостерегающий взгляд, после чего перевел его на кузенов. — Все мы.       Те заметно сникли. Кажется, они были вовсе не такими невинными, какими хотели казаться для родственников. Цзинь Лин неприкрыто торжествовал — ему-то никто не запрещал.       — Один глоточек? — протянул Цзинь Гуанъяо. Лань Сичэнь покачал головой.       — Нет, А-Яо, ни глоточка.       Тот вздохнул и развел руками.       — Что же, наше дело предложить.       — Зато я — очень даже пью, — разрядил обстановку Вэй Ин. Хозяева комнаты повеселели и звонко дали ему «пять».       Они немного поболтали обо всем и ни о чем, после чего разговор вновь вернулся к доске.       — Это же глупости, — сказал Вэй Ин, пытаясь отвлечь их. — Может, займемся чем-нибудь другим?       — Ты что, испугался? Это всего лишь игра, — заявили ему. Никто не воспринимал их занятие всерьез.       Если бы вы только знали, подумал он.       Не Хуайсан, видимо, сам себя провозгласивший подобием ведущего, сказал им снять все украшения и распустить волосы. Они подчинились, уселись на колени кругом вокруг доски и, посмеиваясь, положили руки кончиками пальцев на указатель: младший Не, Цзинь Лин, Сычжуй и Цзинъи, как самые нетерпеливые, первыми, рядом с ними легли ладони Цзинь Гуанъяо, Не Минцзюэ, Лань Сичэня и Цзян Чэна. Последним уже не хватало места, поэтому они клали ладони поверх чужих, но так, чтобы все же дотронуться до лакированной поверхности указателя. Вэй Ин, помедлив, добавил свою и почувствовал, как тыльной стороны его кисти коснулась ткань, когда Лань Ванцзи последним положил руку рядом с его.       — Лань Чжань, может, снимешь перчатку? — предложил он. — Тебе не нужно стесняться или бояться нас.       — Нет, — спокойно, но твердо отозвался тот. — Дело не в этом.       — А в чем?       Не Хуайсан начал говорить, и Лань Ванцзи оставил его вопрос без ответа.       — Дух, ты здесь?       Они молча ждали. То и дело кто-то фыркал или прерывался на хихиканье.       — Кажется, этот дух не особо разговорчив, — сказал Цзинь Лин, вызвав у Цзинъи веселый смешок.       — Они бы поладили с братом Ванцзи... Прости!       — А ну тихо, — шикнул на них Вэй Ин, защищая сидящего рядом и оглядываясь вокруг. Пока он никого не видел. Встреченные ранее призраки вряд ли могли принести проблем, даже если чудом и явится кто-нибудь из них — они были ужасно апатичными. За исключением, пожалуй, Вэнь Нина.       — Спроси еще раз.       — Дух, отзовись. Здесь есть кто-нибудь?       Внезапно гора из их рук дрогнула — планшетка медленно сдвинулась в сторону и переместилась на слово «да». Цзинь Лин поежился.       — Ее двинул кто-то из нас, — успокоил его сидящий рядом Сычжуй. — Ты же знаешь, как это работает.       Все подозрительно глянули на ведущего.       — Я не двигал, клянусь! — широко распахнул глаза Не Хуайсан. Впрочем, никто ему не поверил:       — Ну да, как же!       — Честное слово! Я действительно ничего не делал!       Вэй Ин поднял глаза от доски и вздрогнул, чувствуя, как волоски на коже встают дыбом.       Вокруг, взяв их в кольцо, стояла целая толпа призраков и молча глядела прямо на него.       Эти лица, многие из которых были обезображены или залиты кровью, он точно видел впервые — и их было удивительно много. Они стояли, не двигаясь, и от пристальных, ледяных взглядов у Вэй Ина сердце пустилось вскачь, а во рту пересохло.       — Ты в порядке? — услышал он над ухом встревоженный голос Лань Ванцзи. В любое другое время он бы точно поддразнил его чем-то вроде «о, ты беспокоишься за меня, как мило», но сейчас смог лишь кивнуть.       — А-Ин, куда ты смотришь? — вслед за Лань Сичэнем все остальные тоже уставились на него. Он, сглотнув, отвел глаза от невидимых гостей и вновь перевел взгляд на доску.       — Никуда. Просто… показалось, что кто-то идет.       Повисла тишина. Все старательно прислушивались. Призраки все еще стояли и смотрели, и от их взглядов Вэй Ину по-детски хотелось спрятаться.       — Показалось, — наконец констатировал Не Минцзюэ, уже готовый прятать бутылки обратно под кровать. — Черт, напугал!       Кто тут еще кого напугал, подумал Вэй Ин.       — Ладно, — примирительно сказал Не Хуайсан. — Давайте продолжим. Призрак, ты сейчас в этой комнате?       — Разумеется, он в этой комнате, раз подал знак, что за дурацкий вопрос, — зашипел Цзинь Лин. Цзинъи пихнул его ногой.       — Заткнись, от твоего ворчания даже призрак сейчас убежит.       Указатель вновь сдвинулся вбок и вернулся в прежнее положение. Вэй Ин поднял голову — призраки смотрели на их руки, но все еще оставались на месте. Подумал: силой мысли они его двигают, что ли?       — Опять «да». Что еще спросить?       — Спроси, как его зовут.       Вэй Ин поерзал. Их же целая куча, какое еще имя? Но ребята понятия не имели, рядом с чем сидят, и все еще воспринимали это как игру, подозревая друг друга и желая увидеть, как тот, кто двигает планшетку, будет выкручиваться, отвечая на такой каверзный вопрос.       — Л…Ладно. Дух, как тебя зовут?       Несколько секунд царила тишина, а затем указатель с тихим скрипом задвигался. Вэй Ин, не поднимая головы, считывал буквы. Остальные делали то же, только вслух.       — М… н… о…д…нет, это г… мног… о. Много.       — Много чего?       — Может, он имеет в виду, что нас много? Кому-то стоит выйти из круга?       — Верно, у нас даже руки не влезли. Кто хочет выйти?       Я, хотел сказать Вэй Ин, но тут планшетка вновь резко начала движение.       — Т… е…л…       — Нет, это м.       — м… н…ы…й…       — Темный?       — Подожди, не мешай… б…у…д…е.т…с…н…а…м…и…       Они переглянулись.       — Темный будет с нами? — повторил Цзинь Лин и нервно выпутал свои руки из-под остальных. — Так, ладно. Все это как-то не очень весело, я пас.       — Ты что, испугался, юная госпожа? — захохотал Цзинъи.       Щеки Цзинь Лина вспыхнули красным.       — И вовсе я не…       — Цзинъи, замолчи, — оборвал близнеца Сычжуй. — Если А-Лин хочет прекратить играть — это его право. В этом нет ничего постыдного.       Теперь у Цзинь Лина почему-то покраснели еще и скулы. Он тихо присел рядом, кусая нижнюю губу, но ничего не сказал. Вэй Ин с трудом скрыл улыбку. Ну и ну, призраки случайно попали на бесплатную романтическую комедию.       — Что подразумевалось под словом «темный»? — уточнил Цзян Чэн, глядя на него.       — Почему ты на меня смотришь? Откуда мне знать?       — Может, цвет волос? — предположил Цзинь Гуанъяо.       — Тогда мы тут все темные, — не согласился с ним его парень. — Кто бы ни двигал эту штуку — делает он это как-то по-дурацки.       Вэй Ину показалось, что призраки стали еще более сердитыми, чем до этого. И, разумеется, они опять пялились.       Один из них, парень с раной в груди, поднял руку и указал прямо на него. Вэй Ин дернул щекой и отвел взгляд. Почему они молчат?       Тем временем остальные спорили насчет следующего вопроса.       — Спроси, как его убили.       — Нет, спроси, добрый он или злой.       — Кто вообще станет отвечать на подобный вопрос честно? Лучше спроси, есть ли рай и ад на самом деле? Что там, после смерти?       — Он сказал «с нами». Типа, он не один?       О, наконец-то здравая мысль.       — Спросите, чего они хотят, — подал голос Вэй Ин.       Не Хуайсан кивнул.       — Хорошая идея, братец Вэй. Тихо, все. Дух, чего ты хочешь от нас?       Указатель так резко дернулся к первой букве, что они вздрогнули. Он словно сошел с ума, метаясь по доске так, что их мотало из стороны в сторону.       — П…о…м…о…г…и…       Несколько мгновений они ждали продолжения, но указатель замер и больше не двигался.       — Помоги? — пробормотал Лань Сычжуй. — Почему «помоги», а не «помогите», нас ведь тут много?       — Это так банально… — вздохнул Цзинь Гуанъяо. — Как в фильме ужасов. Он говорит «помоги», а мы тут же должны забеспокоиться, начать что-то расследовать и кроваво умереть в конце.       Призраки за его спиной зашевелились. Вэй Ин сжал губы, чтобы случайно не приказать им успокоиться вслух.       — Ладно, как-то это затянулось все, уже становится скучновато. Давай последний вопрос, — велел Не Минцзюэ.       — Спроси, где их убийца, — подсказал Вэй Ин, пока остальные опять не начали викторину дурацких вопросов. Не Хуайсан послушно повторил. Все опять склонились над доской.       — О…н…б…л…и…з…к…о…       Повисла тишина.       — Так, это не смешно. Что за глупые шутки? — нахмурился Лань Сичэнь и убрал руку. — Я выхожу.       — Мы все выходим, — поддержал его напряженный Цзян Чэн, то и дело кидающий на Вэй Ина вопросительные взгляды.       — Спасибо, дух. До свидания, — сказал Не Хуайсан, следуя правилам, переместил указатель на строку «прощай» и перевернул его.       Они все убрали руки и сели обратно на подушки, чувствуя себя как-то странно.       — Так, — пробормотал Цзинь Гуанъяо. — Это должно было быть весело, но лично мне как-то не по себе немного. Не знаю, как вы, а я хочу выпить.       Не Минцзюэ без лишних слов взял одну из бутылок, ловко открыл ее торчащим из пробки штопором и первым сделал несколько глотков, после чего передал своему парню. После Цзинь Гуанъяо пришла очередь Вэй Ина, который, ни капли не брезгуя, сделал несколько больших глотков. После него отпил Цзян Чэн и передал в руки Цзинь Лина. Тот, не глядя на остальных, старательно протер горлышко бутылки и уже потом коснулся им губ. Хозяева комнаты переглянулись и рассмеялись.       — Брат, — проныл Не Хуайсан, с завистью глядя на пьющих. — Ну пожалуйста.       — Всего несколько глотков, — поддержал его Цзинь Гуанъяо, притираясь щекой к плечу нахмурившегося Не Минцзюэ, который тут же расслабился и приобнял его за талию, притягивая к себе. — Ну же, суровый старший братец, разреши ему.       — Ладно, черт с тобой, — махнул рукой бдительный старший братец - как оказалось, и у него нашлись слабые места.       Не Хуайсан на радостях вылакал почти половину. Глазки у него тут же осоловели.       — А-Яо, твоя цель сегодня — споить всех, кого только можно? — со смешком спросил Лань Сичэнь. — Хуайсан, кажется, тебе уже хватит.       — Брат, — протянул тот, заваливаясь на него. — Брат, ты такой хороший. Брааат, усынови меня, ну пожалуйста.       Остальные не удержались от смеха. Лань Ванцзи покачал головой, явно жалея, что вообще пришел в эту обитель порока.       — Я в туалет, — отпив еще несколько глотков, сказал Вэй Ин, вставая с подушки. — С какой он стороны?       — Слева по коридору, предпоследний. Только не попадись никому.       — Постараюсь, — он отпер дверь и выскользнул в тихий, полутемный коридор. Отогревшись в комнате, поежился от холодного ветра, проникающего через приоткрытые окна, и поспешно добрался до двери туалета. Войдя внутрь и убедившись, что никого больше нет, а дверь заперта, он прислонился к раковине и свистнул, наблюдая за тем, как в воздухе проявляются призраки из комнаты. Дождавшись, пока они явятся в полном составе, он пересчитал их: семнадцать, шесть девочек и одиннадцать мальчиков. Собравшись с духом, спросил:       — Почему вы здесь?       Они все так же молча глядели на него. Никто даже не попытался ответить.       — Почему вы ничего не говорите?       Постепенно, начиная с того, что в центре, все они медленно открыли рты. Вэй Ина затошнило.       У каждого из них был вырван язык.       Когда он, умыв лицо прохладной водой, вернулся обратно, ребята уже включили какой-то фильм, разобрали закуски и бодро хрустели ими под звуки титров.       — Эй, а меня подождать не хотите? — возмутился он, садясь на свое место, и нагло запустил руку в пакет с чипсами Цзян Чэна. Тот что-то проворчал, но не протестовал. За годы жизни в приюте они привыкли все делить пополам, потому что знали, что они — единственное, что друг у друга осталось.       Краем глаза он заметил, что Лань Ванцзи холодно смотрит на них.       — В чем дело, Лань Чжань? Тоже хочешь? Так вон еще пакет лежит. Или боишься перчатки запачкать?       Тот ничего не ответил. Вэй Ин хитро усмехнулся и придвинулся ближе к нему.       — Ах, я понял. Ты хочешь, чтобы я покормил тебя из рук, гэгэ?       Он с детским интересом наблюдал, как Лань Ванцзи отшатывается от него, краснея не лицом, а ушами.       — А-Ин, оставь Ванцзи в покое, пожалуйста, — посоветовал Лань Сичэнь со вздохом. — Он… не лучший объект для подобных шуток.       Кто сказал, что это шутки, хотел было сказать Вэй Ин и со смешанными чувствами понял, что и правда был бы не прочь покормить Лань Чжаня с рук. От мыслей об этом внутри что-то волнительно сжалось. Пытаясь отвлечься, он уставился на экран, с благодарностью отхлебнул вина из кочующей из рук в руки новой бутылки, которая ткнулась ему в бок, и передал ее Цзян Чэну.       — Что за фильм?       — Ужастик, разумеется! — отозвался уже пьяненький Не Хуайсан и шмыгнул носом. — Они же все умрут… Это так грустно…       Как будто им ужастиков и смертей и в реальной жизни не хватает, ну правда. Вэй Ин вздохнул и набил рот чипсами, стараясь не глядеть на темную тихую армию, окружившую их.       К рассвету они прикончили весь имеющийся алкоголь, наговорились на год вперед, поиграли в несколько глупых игр и хохотали настолько громко, что лишь чудом в комнату не прибежала вся гимназия. Видимо, стоило благодарить толстые стены и крепкий сон соседей.       Те, кто не пил, ушли, как только за окном посветлело. Лань Ванцзи исчез первым. Его брат взял на себя ответственность отвести — скорее даже отнести, — до комнаты совершенно никакого Не Хуайсана, а Сычжуй и Цзинъи потащили на себе такого же Цзинь Лина, который постоянно лез к Сычжую обниматься, то и дело громко и невнятно из-за чего-то возмущаясь. Вэй Ин и Не Минцзюэ, поспорившие, кто больше выпьет и меньше опьянеет, с уважением скрепили ничью крепким рукопожатием, пока Цзян Чэн и Цзинь Гуанъяо, оказавшиеся слабым звеном, спали мертвым сном на их коленях.       За окном стремительно расцветало утро. В комнату в таком состоянии возвращаться было опасно — по коридорам уже ходили ранние пташки и несколько преподавателей, так что в итоге Вэй Ин с Цзян Чэном устроились и отрубились на одной кровати, хозяева комнаты на другой, и вокруг, наконец, воцарилась тишина.       Завтрак часть их компании безбожно проспала и встретиться все вместе они смогли лишь во время обеда. Глядя на бледные, несчастные лица собутыльников, хлебающих чай с упорством жителей пустыни, Вэй Ин, практически не испытывающий похмелья, не мог не чувствовать себя еще лучше, а они, стараясь не смотреть на его цветущий вид, молча его ненавидели.       — У меня так болит голова, — стонал Не Хуайсан стабильно через каждые десять минут. Цзинь Гуанъяо молча кивал, но вздыхал при этом просто душераздирающе.       — Кто вчера заплел мне кучу косичек? — хмуро спросил Цзинь Лин, — я все утро их расплетал.       Все глянули на гофре на его волосах и утопили смешки в кружках, чтобы не злить еще больше. Лань Цзинъи хихикал больше всех, так что ничего удивительного, что виновника выявили в мгновение ока и его пришлось спасать от чужого гнева.       Немного придя в себя, они задумались над тем, чем же заняться. За окном царило теплое воскресенье, манящее выйти на улицу из плена уже надоевших за неделю стен, поэтому когда кто-то предложил съездить в город, все с энтузиазмом согласились.       Вэй Ину в город хотелось давно и ужасно. Печалило лишь отсутствие денег, но он надеялся, что новые друзья войдут в положение и согласятся купить ему что-нибудь в долг. А, может, и просто так, от доброты душевной — ведь все они были из довольно обеспеченных семей.       В итоге они договорились разойтись по комнатам, собраться и встретиться всем вместе на остановке ровно в два тридцать.       — А мне с волосами что делать? — возмутился Цзинь Лин. — Я так не поеду!       — Успокойся, А-Лин, пойдем, я дам тебе свой утюжок для волос, — Лань Сичэнь взял его за плечо и увел за собой.       Вэй Ину показалось, что он ослышался.       — У него есть утюжок для волос? — переспросил он.       — А ты думал, их с Ванцзи волосы всегда такие идеальные? — насмешливо отозвался Цзинь Гуанъяо. Вэй Ин оглядел ровную и гладкую копну волос братьев Лань, вспомнил свое вьющееся и растрепанное безобразие на голове и тяжко вздохнул.       — Не выпрямляй, — вдруг сказал Лань Ванцзи.       — Что?       — У тебя красивые волосы. Не выпрямляй.       Цзян Чэн закашлялся за спиной. Брови Вэй Ина взлетели едва ли не до кромки волос.       — Спасибо, но… погоди-ка, я не схожу с ума? Лань Чжань, ты сейчас сделал мне комплимент?       — Не заставляй меня жалеть об этом.       — Поверить не могу! Лань Чжань, ты правда считаешь, что у меня красивые волосы? — он старался не обращать внимание на тепло, разлившееся по телу после слов одноклассника. — А что еще? Что еще у меня красивое?       — Я, конечно, не Лань Ванцзи, но могу с твердой уверенностью утверждать за него и всех нас, что у тебя красив твой закрытый рот, — вмешался Цзян Чэн и потащил его к лестницам. — Пока ты тут языком чешешь, остальные уже уедут.       — Я впишу этот день в календарь — Лань Чжань сделал мне комплимент, — хохотал Вэй Ин, весь путь до комнаты, чувствуя себя отчего-то невероятно счастливым.