Растопишь лед

      — Итак, — поднос со стуком опустился на стол. — Надеюсь, вчера ты успел сделать все свои важные дела?       Лань Сичэнь оторвался от разрезания рулета из блина с яйцом и уставился на приземлившегося напротив Вэй Ина с вежливым недоумением.       — Важные дела?       — Очень важные. Ты же был так занят, что даже пропустил обед.       Ребята с любопытством прислушивались к разговору.       — Ах. Важные дела, — Лань Сичэнь медленно кивнул. — Конечно. Очень рад, что успел вовремя. Полагаю, ты тоже был занят вчера?       Вэй Ин с удовольствием вспомнил, как они прошлым вечером пропустили ужин и поздний ужин, едва успев вернуться в комнаты до закрытия дверей, а до этого гуляли вокруг гимназии и сидели на стадионе, целуясь и разговаривая, пока он не заметил, что Лань Ванцзи с каждой минутой выглядит все более бледным и сонным. Ещё бы, потратить столько давно сдерживаемых сил за один день!       Он кашлянул и, не удержавшись, кинул быстрый взгляд на Лань Ванцзи, от одного вида которого тело наполнялось теплом. Радовало, что теперь он выглядел гораздо бодрее.       — Да, очень занят. Но я думал, что перед тем, как заняться своими делами, ты расскажешь нам о них.       — Ванцзи, — словно не услышав его, сказал Лань Сичэнь мягко. — Дяде бы не понравилось то, во сколько ты вчера вернулся и лег спать.       — Тогда у дяди настали тяжелые времена, брат, — отозвался Лань Ванцзи невозмутимо. Они с Вэй Ином переглянулись. Вэй Ин подмигнул ему, увидел покрасневшие мочки и с радостным облегчением уверился, что все произошедшее вчера было не сном и не фантазией.       — Что за ерунду вы сейчас несли? — растерянно вопросил Цзинь Лин. — Какие дела? Причем тут ваш дядя?       Лань Сичэнь улыбнулся и продолжил терзать блинчик как ни в чем не бывало. Вэй Ин понял намек, показал ему язык, как обычно делал это с Цзян Чэном, и вздохнул.       — В общем, у меня две новости.       — Хорошая и плохая? — усмехнулся Цзинь Гуанъяо. — Начинай с хорошей, пока у меня еще есть аппетит.       — Хорошая и хорошая, что за пессимизм… А лично для меня хорошая и ужасно замечательная.       — А вот это уже интересно, — Цзинъи отодвинул кружку и сложил ручки как прилежный ученик. — Внимаем вам, учитель Вэй.       — Глашатай уж тогда, — поправил его Сычжуй.       — Да мне пофиг.       Вэй Ин закатил глаза.       — Заткнитесь и дайте мне сказать. В общем, Цзян Чэн пришел в себя.       Все тут же забыли про еду.       — Что? Когда? Что с ним? Как он? Он что-нибудь помнит? В какой он больнице? Нам к нему можно? — закидали они его вопросами. Вэй Ин терпеливо ответил на каждый, но стоило ему сказать, что он поехал туда вчера без них, как получил тонну осуждения во взглядах.       — Что? — возмутился он. — Я просто хотел проверить! Между прочим, тут еще один тихушник сидит, отлейте и ему немножко своих обидок! Господин Лань, что-то не вижу у вас особой радости. Неужели моя новость для вас уже не так свежа?       — Аааа, понял! — вдруг воскликнул Не Хуайсан таким тоном, словно постиг какую-то истину. Все удивленно уставились на него. — Дела… Нет, ничего, продолжайте.       — А-Ин, прекращай! — сказал Лань Сичэнь твердо. — Я не сделал ничего ужасного. Ты бы все равно узнал рано или поздно, какая разница, кто пришел первым? Это не соревнование.       — Ты заставил Вэнь Нина мне солгать.       — Всего лишь попросил немного времени.       Они замолчали, сверля друг друга взглядами. Наконец Лань Сичэнь устало вздохнул и потер переносицу.       — Не ты один беспокоился, — пояснил он. — Я просто… хотел убедиться, что он в порядке. Я бы не смог заснуть, не зная этого точно. Думаю, ты должен меня понять. Извини, что не предупредил, извини, что обманул, но я ни капли не жалею о том, что сделал.       Он отпил чая и продолжил есть, словно ставя этим точку в разговоре. Все остальные, за исключением Лань Ванцзи, Цзинь Гуанъяо и братьев Не, продолжали переводить вопросительные взгляды с одного на другого, совсем не привыкшие к тому, что на Лань Сичэня кто-то может наезжать с претензиями, но Вэй Ин не собирался разъяснять им, в чем причина конфликта.       — Давайте сменим тему, — мягко предложил Цзинь Гуанъяо. — Какая же вторая новость?       Настроение Вэй Ина тут же взлетело. Он улыбнулся и подмигнул Лань Ванцзи, после чего торжественно объявил:       — Мы с Лань Чжанем теперь пара!       И поглядел на друзей. Он ожидал хотя бы удивленных воплей «как же так?», но все были удивлены лишь тому, что это наконец-то случилось.       — И мы даже дожили до этого момента! — в полном восторге всплеснул руками Не Хуайсан. — Поздравляю вас! И нас всех заодно с тем, что нам даже не пришлось почти ничего делать.       — В каком это смысле «что-то делать»?       Сычжуй на фоне все еще пытался откашлять свой завтрак — кажется, его новость застала врасплох. Цзинь Лин и Цзинъи одновременно похлопали его по спине с двух сторон.       — Поздравляю вас, А-Ин, Ванцзи! — Лань Сичэнь и Цзинь Гуанъяо как-то подозрительно радостно сияли. У Вэй Ина закрались смутные подозрения. Он еще понимал радость старшего Лань за брата, но второй-то чего такой довольный?       Все стало понятно, когда Не Минцзюэ, пробурчав что-то вроде «не могли еще пару месяцев подождать?», сунул Лань Сичэню, Гуанъяо и Лань Цзинъи деньги.       — Вы что, поспорили на нас? — возмутился Вэй Ин.       — Ничего личного, А-Ин, но с вами все было понятно уже давно, а Минцзюэ теперь должен мне три желания. Я не мог упустить такой шанс, — развел руками Гуанъяо.       — А у меня теперь больше денег на карманные расходы. У дяди с этим строго, а я свою норму на месяц почти потратил, — ухмыльнулся Цзинъи и погладил купюры.       — Дядя дает вам большие суммы, на что ты ее уже потратил? — нахмурился Лань Ванцзи.       — Какого черта, это было спонтанным решением! — все еще не мог успокоиться Вэй Ин. — Как вы могли поставить на нас заранее?       — Не смеши меня, ты серьезно не понимаешь? — фыркнул Цзинь Лин. Вэй Ин, прищурившись, откинулся на спинку стула и скрестил руки на груди.       — Ну так просвети меня.       — Не собираюсь объяснять очевидное. Включи мозги, мистер «третье место в рейтинге класса».       — А-Ин, ты когда-нибудь раньше влюблялся? До поступления сюда? — не дав Вэй Ину достойно ответить, влез в разговор Лань Сичэнь.       Вэй Ин честно постарался вспомнить. У него, разумеется, были девушки, за некоторыми из них он старательно ухаживал, прежде чем предложить встречаться, и всей душой надеялся, что это она, та самая, рядом с которой обо всем на свете забываешь и хочешь лишь быть с ней рядом всю жизнь. Но затем проходило время, восхищение ее внешностью или характером спадало, и он с разочарованием понимал, что нет, миленькая, но не та, совсем-совсем не та. Дольше всех он встречался с Ло Цинъян, которую все ласково звали Мянь-Мянь, но не из-за каких-то особых чувств, а просто потому, что она была первой, кто тепло отнесся к нему, когда он только прибыл в приют, и очень заботливой. Однако теперь Вэй Ин понимал, что все его прошлые подобия отношений, даже вместе взятые, не стоят и самой крошечной части тех чувств, что он испытывает к Лань Ванцзи. Если кто и мог оказаться тем самым, то только он.       — Нет, — уверенно ответил он. — Мне нравились некоторые люди, но это была не любовь.       Лань Ванцзи, пристально глядевший на него, прикрыл глаза.       — Лань Чжань? Неужели ты так волновался из-за ответа? Ты же не думал, что я мог влюбиться в кого-то другого, когда где-то существовал ты?       За столом послышалось коллективное умиленное «ооо», слегка смутившее даже бесстыжего Вэй Ина. На ушах его парня можно было жарить яичницу, так они пылали красным.       — К чему вообще был этот вопрос? — постарался он сменить тему. Лань Сичэнь улыбнулся так, что Вэй Ин понял: перепрыгнув ямку, он оказался над пропастью.       — Почти все мы здесь хоть раз испытывали чувство влюбленности. И признаки ее не могли не заметить у вас с Ванцзи уже едва ли не в самом начале вашего знакомства. С каждой неделей все становилось лишь более явным и более серьезным, вопрос стоял лишь в том, когда же это разрешится. Поэтому мы сделали ставки. Прости, некрасиво получилось, но мы немного устали ждать.       Тон его звучал виновато, но что-то подсказывало Вэй Ину, что никакой виной там и не пахло, все сложилось именно так, как этим заговорщикам и хотелось. Он прищурился. Ничего-ничего, если они так хотят поиграть, то он тоже присоединится.       — Тогда, думаю, ты не против, если я тоже сделаю ставку в одном споре? — мстительно сказал он.       Лань Сичэнь моргнул.       — О… ладно, думаю, это будет справедливо. И что за спор?       — На то, когда «все разрешится» между тобой и Цзян Чэном. Очень актуально, не так ли, ребята? Кто хочет поспорить?       Лань Сичэнь приоткрыл рот, но тут же закрыл его и сердито выдохнул через нос.       Не Хуайсан и Лань Цзинъи вновь подняли руки. К ним тут же присоединились Гуанъяо и даже Цзинь Лин. Тактичные Сычжуй и Лань Ванцзи остались в стороне, как и Не Минцзюэ, явно пожалевший лучшего друга. Или не желающий вновь проиграть деньги, кто его знает.       — Вот это энтузиазм! — обрадовался Вэй Ин. — Цени, я даже ставлю свои последние деньги на ваши отношения. Не подведи, старший братец!       Тот пристально взглянул на него, отодвинул тарелку и встал из-за стола.       — Будь так добр, А-Ин, сосредоточься на учебе, а не на подобных глупостях.       Они проводили удивленными взглядами его прямую спину, исчезающую за дверьми, и вернулись к обсуждению ставок. Вэй Ин хитро взглянул на Лань Ванцзи, явно не очень довольного их задумкой, и уверенно произнес:       — Ставлю на то, что это произойдет в ближайшую неделю после выписки Цзян Чэна. В конце концов, вы видели, как они смотрят друг на друга? А как Лань Сичэнь за него испугался!       Гуанъяо присоединился к его ставке. Они дали друг другу пять.       — Нет, — не согласился Цзинъи. — Неделя — это слишком мало, я ставлю на месяц. Цзян Чэн гордый и уверен, что никому не может понравиться, а старший брат не любит беспокоить других своими чувствами и переживаниями. Эти долго будут бродить вокруг да около, считая, что признанием заставят другого чувствовать себя неуютно и разрушат дружбу.       — Цзян Чэн и правда такой дурак, — вздохнул Вэй Ин, соглашаясь. — Но Лань Сичэнь показался мне довольно проницательным. Ведь он умеет читать мысли, если он не уверен в том, что чувствует к нему Цзян Чэн, неужели он не может просто залезть к нему в голову?       — Это неправильно и бесчестно, — не выдержал Лань Ванцзи. — К тому же, брат пообещал, что не станет читать ваши мысли. И он не станет.       — Даже ради своего счастья? — приподнял Вэй Ин брови. В подобную честность верилось с трудом. Сам он, имей он такую возможность, точно бы не удержался.       — Даже ради счастья.       Вэй Ин вздохнул и мысленно назвал Лань Сичэня принципиальным дураком. Вот если бы он так не выделывался, то они с Цзян Чэном уже давно были бы вместе!       — Итак, мы с Гуанъяо ставим на неделю, Цзинъи на месяц. Хуайсан? Цзинь Лин?       Последний выбрал две недели. И не слишком быстро, и не слишком долго.       — А я ставлю на день выписки, — решил рискнуть Не Хуайсан. Все скептично уставились на него, даже те, кто не участвовал в споре. — Что? Братец Сичэнь увидит его, поймет, что едва не потерял, расчувствуется и все такое, а нам лишь нужно убедиться, что они остались наедине — и вуаля!       — Я точно сожгу твои книжки, — покачал головой Не Минцзюэ и дал брату легкий подзатыльник.       — Эй, — возмутился тот, — почему только меня? Братец Яо тоже спорил!       — Яо хотя бы такую ерунду не нес, — отрезал Не Минцзюэ и встал. — Хватит глупостями заниматься, скоро урок начнется, а нам еще за рюкзаками возвращаться. Когда признаются — тогда признаются, это их дело, а не ваше развлечение. Пошли.       Они, хоть и ворча, послушно начали собираться. Время и правда поджимало, а ругаться с Не Минцзюэ никому не хотелось.       Вечером Вэй Ин, закончив с домашним заданием, понял, что очень хочет прямо сейчас увидеть Лань Ванцзи. Они разошлись по комнатам всего несколько часов назад, но Вэй Ину казалось, что прошло уже несколько суток. Он никак не мог успокоиться и сосредоточиться на чем-либо, каждое задание в тетради пришлось перепроверять, чтобы не наделать ошибок.       — Ты куда? — удивился Сычжуй, когда он обрадованно захлопнул тетрадь и бросился к двери. Вэй Ин в ответ улыбнулся и прижал палец к губам. Щеки догадавшегося Сычжуя слегка покраснели, а Цзинъи захихикал.       — Ночью нам тебя не ждать, как я понимаю?       Ответом ему был хлопок двери.       — Кто?       — Вам подарок.       От звука отпираемого замка у него внутри все скрутилось. Он глубоко вздохнул, пытаясь успокоиться.       — Вэй Ин? — Лань Ванцзи приоткрыл дверь и встал в проеме, такой уютно-домашний в футболке, широких штанах и с собранными в слегка растрепавшийся хвост волосами. — Проходи, я…       Вэй Ин, не дожидаясь конца предложения, шагнул вперед, ногой захлопнул дверь, прижался к нему вплотную, обвил руками шею и поцеловал, чувствуя, как внутри все взрывается от любви. Его хотелось целовать бесконечно долго, коснуться каждого сантиметра кожи, гладить волосы, повторять и повторять о своей любви, в которой он задыхался, не имея возможности выразить ее всю. Хотелось стать полностью его и сделать его своим.       Он судорожно вдохнул, отрываясь от чужих губ, когда почувствовал ладони, обнимающие его и прижимающие ближе, на контрасте чуткие и ласковые прикосновения пальцев, ласкающие, рисующие, дразнящие. Словно огнем по коже. Губами коснулся щеки, с закрытыми глазами провел линию до подбородка, вновь нашел губы и приоткрыл рот, позволяя языку проникнуть внутрь.       Ладони скользнули по его спине и внезапно подхватили под ягодицы, приподнимая и прижимая к стене. Вэй Ин, вздрогнув от неожиданности и едва не прикусив язык, вылизывающий его рот, вцепился в шею Лань Ванцзи покрепче и обвил его бедра ногами, пытаясь не сойти с ума, когда тот принялся выцеловывать его шею и ключицы, иногда болезненно кусая. Он никогда не думал, что эта боль может так сильно возбуждать — и, судя по всему, не его одного.       Вэй Ина совершенно не волновало, что его стоны прекрасно слышно в коридоре, где могли находиться люди, ведь он умирал от наслаждения в руках любимого человека, его член терся между их телами, а губы и шея горели огнем.       — Лань Чжань, Лань Чжань, Лань Чжань, — выстанывал он, словно в бреду, сжимая его волосы и чувствуя, как напрягается тело, а в глазах темнеет. — Лань Чжань, поцелуй меня, поцелуй…       И, получив желаемое, застонал в чужой рот, содрогаясь в оргазме, пока руки до боли сжимали его ягодицы.       Вэй Ин поерзал, поудобнее устраиваясь на чужой груди, получил поцелуй и успокоился. Он лежал в постели с Лань Ванцзи, обнимающим его и поглаживающим поясницу, и чувствовал себя растаявшим на солнышке пломбиром. В теле царила приятная расслабленность, только бешено стучащее сердце никак не получалось успокоить.       Впервые в жизни он испытал такой оргазм и даже на несколько мгновений отключился, а когда пришел в себя, то узнал, что Лань Ванцзи, обессилено уткнувшийся ему в плечо, умудрился кончить без рук.       Вэй Ин из-за этого гордился собой безумно. А ведь они всего лишь целовались!       — Лань Чжань, — протянул он тихо, притираясь щекой к его груди и слыша стук сердца, по скорости не уступающего сердцу его самого. — Я хочу остаться так навсегда.       — Не получится, — отозвался тот, целуя его в макушку и обнимая крепче. — Завтра занятия.       — Ну… хотя бы до утра?       — До утра я сам тебя не отпущу, — сказал Лань Ванцзи. Вэй Ин приподнялся, чтобы он мог его поцеловать.       Некоторое время они обменивались поцелуями, не в силах остановиться, затем Вэй Ин вновь устроил голову на его груди и вздохнул.       — Когда ты поднял меня… Я думал, что мы зайдем дальше.       — Ты хочешь?       — Разумеется, хочу, — еще бы, с ним Вэй Ин хотел все на свете. — А ты нет?       Лань Ванцзи выдохнул ему в волосы.       — Не здесь. В другой обстановке, на большой кровати. Чтобы тебе было комфортно.       Вэй Ин поцеловал его в грудь, задыхаясь от нежности.       — Мне будет комфортно где угодно и как угодно, если я с тобой, — сказал он, поцеловал чуть выше, проследил губами дорожку до ключиц, затем до шеи и выше. — С тобой я обо всем мире забываю. Есть только ты и я.       — Только ты и я, — эхом повторил Лань Ванцзи и прихватил его нижнюю губу в поцелуе. Вэй Ин обхватил его щеки ладонями, как тогда, на льду, и целовал-целовал-целовал, чувствуя, как от вновь нахлынувшего возбуждения шумит в голове.       — Если для тебя это важно, то мы найдем подходящую обстановку, — шепнул он ему в губы и потерся всем телом. — А сейчас… заставь меня кричать лишь от поцелуев и рук. Много-много раз. Всю ночь.       — Мгм, — отозвался Лань Ванцзи и без лишних слов перевернулся, подминая его под себя.       Через несколько дней Цзян Чэна из больницы встречали всей компанией. Окружающие с улыбкой смотрели на то, как только выписавшегося парня толпа друзей словно пытается отправить обратно на больничную койку. Им сделали замечание об излишнем шуме, затем еще одно, а потом, потеряв надежду хоть как-то вразумить, выставили за двери больницы и пожелали больше сюда не возвращаться.       — Там все врачи словно с ума сошли! — возмущался Цзян Чэн, пока они шли к остановке. Вещей с собой у него было немного, уместились в один пакет, право нести который он выбил у них с боем и воплями «я не инвалид, отвалите!». — Каждый второй хотел написать про меня статью, докторскую, кандидатскую и всякое такое прочее … Понабежали с ручками и анкетами, начали меня таскать на обследования, я там буквально каждый кабинет собрал! А потом приперлись люди из научного центра и начали чего-то требовать от них. Все ругались, суетились, а я просто хотел свалить из этого сумасшедшего дома поскорее.       — И как тебя, такой ценный образец, отпустили? — заинтересовался Вэй Ин. Он мог их понять: самому было интересно, как друг сумел пережить подобное и остаться абсолютно здоровым. Небось о нем даже в газетах каких-нибудь написали.       Цзян Чэн, не подозревая о его мыслях, передернул плечами и пнул камешек под ногами.       — Я начал угрожать им, что у меня права, связи и все такое. Что я, если не отпустят, обращусь куда надо и их всех поувольняют. Присмирели вроде.       Ребята рассмеялись.       — Это в твоем стиле, — согласился Цзинь Лин. — Еще и наорал на них, наверное?       Цзян Чэн поджал губы и ничего не ответил, но всем и так все стало ясно.       Вэй Ин постучал пальцем по запястью, словно по часам, пристально глядя на Не Хуайсана. Тот догадался, что ему напоминают о споре, оглядел Цзян Чэна и Лань Сичэня, которые то и дело обменивались взглядами, но шли порознь и не пытались где-нибудь уединиться, а уж тем более бросаться друг к другу в объятия, и поджал губы, осознавая свою ошибку. Вэй Ин довольно ухмыльнулся. Конечно, день еще не кончился, но что-то подсказывало ему, что победные деньги получит явно не Не Хуайсан.       Весь оставшийся день все носились с Цзян Чэном словно с писаной торбой. Сначала ему нравилось подобное внимание, но со временем стало жутко выводить из себя. В итоге за ужином он высказал им все, что о них думает, и унесся в комнату.       — Неловко получилось, — вздохнул Сычжуй. — Мы же как лучше хотели.       — Может, стоит извиниться? — пробормотал Лань Сичэнь. Не Хуайсан, мысленно оплакивающий свои денежки, с надеждой уставился на него.       — Зачем? Мы не сделали ничего, за что стоит извиняться, а если он такой нервный, то это его проблемы, — хмыкнул Не Минцзюэ и усадил уже вскочившего друга обратно. Не Хуайсан посмотрел на брата как на предателя родины. Вэй Ин показал ему язык и потер большой и указательный палец.       В конце концов, кто его за язык тянул?       За окнами царила хмурая, мрачно-печальная утренняя полутьма. Казалось, что снаружи до сих пор царит ночь, которая никогда не кончится, но где-то за горизонтом, во тьме, просыпалось солнце и зарождался новый день.       Вэй Ина и без того сложно было назвать ранней пташкой, а в утренние часы зимы или поздней осени ему и вовсе приходилось прилагать все свои силы на то, чтобы встать с кровати, а не завернуться в одеялко и не погрузиться в этой темноте обратно в мир сновидений. Раньше он, может быть, так бы и делал, однако теперь, вздыхая и жалуясь, он вскакивал с постели и торопливо собирался, потому что с недавних пор они с Лань Ванцзи в те дни, когда не ночевали вместе, встречались у его дверей и шли до столовой, а рядом с ним Вэй Ин чувствовал бы себя счастливым даже во время конца света. Побыть еще немного наедине с любимым человеком и получить от него множество нежных утренних поцелуев — разве это не отличная причина для того, чтобы вставать по утрам?       Иногда вечером он приходил к своему парню в комнату и оставался там на ночь. Пусть они все еще не занялись сексом как положено, используя множество других способов доставить друг другу удовольствие, но даже сам факт того, что он засыпает и просыпается с Лань Чжанем, сводил Вэй Ина с ума. Засыпать в одиночестве становилось все сложнее, соседи смотрели понимающе, а Лань Сичэнь, живущий через стенку от своего брата, первое время утром явно чувствовал себя крайне неловко, глядя на них, а затем, похоже, привык. В залитой светом от потолочных ламп столовой стоял извечный шум: разговоры, смех, звон приборов, скрип стульев. Вэй Ин, ловко лавируя с подносом между чужими столами, добрался до своего и тут же ощутил повисшее над ним напряжение.       Цзян Чэн и Цзинь Лин сидели с почти одинаковыми недовольными выражениями лиц и то и дело мрачно поглядывали друг на друга.       Он со вздохом опустил поднос на стол и плюхнулся на стул. Лань Ванцзи опустился напротив.       — Что у вас стряслось? — спросил он, разглядывая их кислые лица. — Уже успели поругаться из-за какой-то ерунды?       Когда Цзян Чэн попал в больницу, Цзинь Лин страшно за него переживал и скучал по нему, но стоило ему выписаться — и они вновь стали ругаться и орать друг на друга буквально каждый день.       Глядя на этих идиотов, Вэй Ин не знал, смеяться ему или плакать.       — Он сломал мой ноутбук! — возмущенно заявил Цзинь Лин. — И отказывается это признавать!       — Да какого черта, я даже не сделал ничего! — взорвался Цзян Чэн. Кажется, он выслушивал это уже далеко не в первый раз. — Повторяю для тупых еще раз: я его даже включить не успел! Если у тебя техника хреновая, то нечего винить других!       Лампа на потолке над его головой часто замигала, словно соглашаясь с ним.       — Он идеально работал вчера вечером!       — Значит, ночью сломался.       — Да как он мог сломаться ночью?       — Но ведь братец Цзян и правда его даже включить не успел, — вклинился Не Хуайсан, получил убийственный взгляд от Цзинь Лина и благоразумно замолк.       Цзян Чэн и Цзинь Лин продолжали спорить, остальные пытались их успокоить, в общем, шум за их столиком стоял знатный, окружающие даже оборачивались, в глубине души надеясь, что начнется драка. В конце концов Цзян Чэн, окончательно выведенный из себя обвинениями, вскочил с места, сжимая и разжимая кулаки, словно и правда хотел наброситься на соседа, и не успел Вэй Ин открыть рот, чтобы его унять, как все до единой лампочки в столовой одновременно погасли, погружая помещение в полумрак.       Все заговорили одновременно.       — Что произошло?       — Электричество отключили?       Цзинь Лин в темноте тяжко вздохнул.       — Отличное начало дня, ничего не скажешь.       — Вот! — торжествующе воскликнул Цзян Чэн. — Видишь, с электричеством неполадки, может, из-за этого и ноут твой накрылся, а я тут и вовсе не при чем.       — За столько лет ни разу такого не было… — пробормотал Цзинь Гуанъяо. — Почему в последнее время постоянно что-то да происходит: то молнии бьют не в громоотвод, то электричество отключается ни с того, ни с сего…       Хороший вопрос, подумал Вэй Ин. Самому интересно.       Пока подключали резервное питание, ученики сидели в темноте, тыкаясь туда-сюда, словно слепые котята. Половина даже умудрились заснуть, удобно устроившись на сложенных руках.       — Может, у нас первый урок отменят? — с надеждой предположил Не Хуайсан.       — Даже не надейся, — тут же отозвался Не Минцзюэ, словно только и ждал от брата этих слов.       — Да ладно, в глубине души ты тоже этого хочешь, — хмыкнул Вэй Ин, на ощупь отыскивая знакомую ткань перчаток и переплетая с Лань Ванцзи пальцы. — Но сейчас они все опять включат — и нам придется тащиться грызть гранит науки вместо того, чтобы еще немножечко поспать.       — Именно для этого мы тут, А-Ин, — заметил Лань Сичэнь невозмутимо.       Вэй Ин вздохнул и подпер щеку кулаком.       — Вы такие правильные, что аж зубы сводит! Лань Чжань, если бы я вместо урока захотел побыть с тобой, ты бы прогулял ради меня?       — Мгм, — уверенно отозвался тот, не задумавшись ни на минуту.       Цзинь Гуанъяо и Не Хуайсан хитро захихикали. Лань Сичэнь едва не подавился чаем.       — Ванцзи!       — Гипотетически, просто гипотетически, — успокоил его Вэй Ин с довольной улыбкой. Любовь в нем кипела и требовала выхода. Так как броситься к Лань Ванцзи целоваться прямо тут было бы неуместно — все же в нем остались хоть какие-то крохи приличия, — он просто скинул туфлю под столом, нащупал ступней его ногу и погладил икру. Напротив судорожно вздохнули. Он кончиками пальцев поднялся выше, к колену, и чуть вздрогнул, когда почувствовал прикосновение к коже. Лань Ванцзи, сидящий с абсолютно невозмутимым видом, взглянул ему в глаза, пальцами под столом нежно огладил его лодыжку, провел ладонью по ступне и прижал, без слов намекая, чтобы она оставалась там. Вэй Ин, схлестнувшийся с ним взглядами и не нашедший сил отвести свой, медленно сглотнул, совсем позабыв, что они не одни и вокруг еще есть люди.       Рядом кто-то прокашлялся, резко возвращая его в реальный мир. Оказывается, свет уже включили, некоторые ученики, закончив завтрак, вставали с мест.       — Если ты не будешь есть, я заберу твою тарелку, — уведомил его Цзян Чэн. — Интересно, ты бы заметил, если бы я вывалил ее содержимое тебе на голову?       — Попробуй и посмотри, что с тобой станет, — подарил ему нехороший взгляд Вэй Ин.       — Ну вот, — заныл Не Хуайсан. — Мало нам было одной милующейся парочки, так теперь еще и вы тут будете флюиды распространять. Я как будто целыми днями сижу в кинотеатре на премьере романтической мелодрамы длиной в кучу лет, а у меня, между прочим, нет девушки!       Первая «милующаяся парочка» уставилась на него. Не Минцзюэ явно раздумывал, не подменили ли его брата в роддоме случайно.       — И что? — с трудом сдерживая смех, спросил Вэй Ин. — Ты тоже хочешь… как ты сказал? Распространять флюиды?       — Да, хочу! Вы тут все такие счастливые, а мне завидно и одиноко… Цзинъи, ты же меня понимаешь? Мы тут как одинокие корабли в бушующем море чужих любовных страстей!       Вэй Ин цепко поглядел сначала на Цзян Чэна с Лань Сичэнем, затем на Сычжуя и Цзинь Лина, позабавленный тем, что эти две парочки, хоть и не состояли в отношениях, но на намек Не Хуайсана никак не отреагировали. Он ожидал услышать что-то вроде «тут всего две пары, почему только вы одинокие корабли, мы же тоже свободны?» хоть от кого-то из них, но все четверо молчали, опустив глазки и делая вид, будто ничего не услышали.       — Вообще-то, — довольным тоном протянул Лань Цзинъи, подперев щеку кулаком, — у меня тоже что-то наклевывается с одной девчонкой, но говорить не буду, чтобы не сглазить.       Все тут же с удивлением повернулись к нему, даже у глухой четверки внезапно нормализовался слух. Не Хуайсан выглядел так, словно его кто-то страшно предал.       — Как так?.. Это что, только я такой лох?.. Если даже у тебя есть девчонка, почему у меня ее нет?       — Что значит «даже у тебя»? — искренне возмутился Цзинъи. — Я, к твоему сведению, популярен у девушек! Да они в очередь встают, чтобы я им хотя бы улыбнулся! Удивленные взгляды остальных тут же сменились на скептичные. Цзинъи надулся и, пробормотав «да ну вас всех!», ушел в глухую обиженную оборону.       Весь последующий день технику вокруг них преследовали неудачи. То у учителя компьютер из строя выйдет, то на информатике что-то сломается, то свет зачудит, то телефоны заглючат. Цзян Чэн при этом торжественно смотрел на соседа с видом «смотри, я тут не при чем», а тот то и дело порывался разбить периодически отключающийся и включающийся снова мобильник. Несчастное устройство до сих пор оставалось целым лишь благодаря Сычжую, вовремя успевающему успокоить его раздраженного хозяина.       Когда перед ними отключился до этого прекрасно работающий турникет в общежитии, Вэй Ин убедился, что дело тут явно нечисто. Сложить два и два ему не составило никакого труда. Вся эта ерунда с техникой возникла после возвращения Цзян Чэна, который пострадал от молний, а ведь что такое молнии? Еще в больнице он впервые ударил его током при соприкосновении, причем не вполне привычным статическим электричеством, на которое уже никто не обращает внимания, а действительно болезненным коротким разрядом, а после этого подобное произошло еще несколько раз уже в гимназии. Люди то и дело вздрагивали и отшатывались от него, а он не обращал внимания. После одного случая Вэй Ин опасался брать от него даже ручку. На уроке информатики компьютер сломался у него одного. Ноутбук Цзинь Лина тоже вышел из строя после того, как им попытался воспользоваться Цзян Чэн. Все это не могло быть простым совпадением и указывало прямиком на его лучшего друга.       — Эй, погоди, — он придержал его за локоть, не позволяя уйти в комнату. Остальные тоже приостановились. — У меня есть к тебе одна просьба.       Цзян Чэн вопросительно вскинул брови, но послушно замер рядом. Вэй Ин с обливающимся кровью сердцем достал из кармана свой мобильник, разблокировал и протянул другу.       — Возьми его и подумай о том, что хочешь, чтобы он выключился.       Он не сделал и попытки его взять. Ну разумеется, не могло все быть так просто.       — Ты совсем с катушек съехал?       Вэй Ин тяжело вздохнул.       — Просто выполни мою просьбу. Ты должен действительно сильно пожелать, чтобы он выключился… не знаю, мысленно приказать ему? Заставить его?       — Ты головой не ударялся сегодня? — влез Цзинь Лин. — Может, тебе прилечь?       — Погоди, я, кажется, понимаю, зачем это, — медленно произнес Цзинь Гуанъяо и зашептался о чем-то с Лань Сичэнем и Не Минцзюэ. Цзян Чэн, глянув на них, стал еще более недовольным, чем раньше.       — Зато я ничерта не понимаю, не хотите и меня просветить?       — Я тебя просвещу, но только тогда, когда ты сделаешь то, о чем я тебя прошу, — пообещал Вэй Ин и ткнул телефоном ему в грудь. — Ну же! Только не нажимай на кнопку блокировки.       Он наблюдал за тем, как друг взял его телефон и несколько мгновений пялился на светящийся экран, а затем со вздохом пожал плечами и протянул его обратно.       — Ну, я пожелал, он не послушался, что дальше? Прикажешь мне отхлестать его за это?       — Попробуй еще раз! — не сдавался Вэй Ин. Мимо прошла компания, смерив их странным взглядом, но ему было плевать. — Ты должен действительно желать того, чтобы он выключился! Представь, как его экран темнеет и все такое…       — Ты реально тронулся, — покачал головой Цзян Чэн. — Лань Ванцзи, сочувствую, ты связался с психом.       — Ладно, — Вэй Ин решил испробовать другую тактику и резко выхватил у него из рук телефон. — Ладно, забыли. Я просто хотел тебя немного подразнить. Кстати, я тут вспомнил… Лань Сичэнь, — повернулся он к парню, — Лань Чжань говорил, что помимо игры на инструментах ты еще и стихи пишешь.       — Немного, — осторожно ответил тот. — Ничего серьезного, просто баловство. А что?       Цзян Чэн с каждой секундой становился бледнее.       — А ты знаешь, что Цзян Чэн у нас тоже поэт? — с улыбкой спросил Вэй Ин, помахал телефоном и склонил голову, листая фото. — Я даже сфотографировал однажды несколько его стихов, чтобы попробовать наложить музыку. Некоторые из них очень красивые, думаю, тебе понравится. Очень… чувственные.       — Правда? — воодушевился Лань Сичэнь и подошел ближе. — Покажи! А-Чэн, я могу посмотреть? Почему ты никогда не говорил мне…       — Не смей! — внезапно громко вскрикнул Цзян Чэн, заставив их подскочить от неожиданности, и попытался выхватить телефон. Вэй Ин увернулся и спрятался за спиной Лань Ванцзи.       Лампы над ними яростно замигали и погасли с тихим хлопком. Точно так же погас экран телефона Вэй Ина, и сколько бы он не пытался его включить, все было тщетно.       В коридоре воцарилась тишина, в которой отлично было слышно шумное дыхание Цзян Чэна.       — Какого черта ты роешься в моих вещах? — холодно спросил он наконец. — Я разрешил тебе прочитать лишь до закладки. Ты вообще не слушаешь, что тебе говорят? И как тебе только в голову пришло показать те самые…       Однажды Вэй Ин подгадал момент, когда друг не видел, и пролистал его тетрадь со стихами дальше установленной границы, не сумев совладать со своим любопытством. Так он узнал, что Цзян Чэн прятал от него самые лучшие страницы, а стихи на них, записанные неровным, скачущим почерком, словно под влиянием внезапно нахлынувшего вдохновения или слишком сильных эмоций, были посвящены вполне определенному человеку.       — Что такого в этих стихах? — вступился за Вэй Ина Лань Сичэнь. Голос его звучал чуточку обиженно. — Почему я не могу их увидеть? Неужели ты думаешь, что я могу как-либо тебя оскорбить, если они вдруг не придутся мне по вкусу? Я уверен, что у тебя чудесные стихи, А-Чэн, и мне очень грустно от того, что ты не хочешь поделиться ими со мной.       Цзян Чэн от такого напора тут же растерял свою злость и словно оробел.       — Я не… Дело не в этом…       Разумеется, он ни за что сейчас не показал бы объекту своих чувств эти самые чувства, выплеснутые на бумагу. Любовь, тоска, надежда, ревность, смирение — все это он старательно сдерживал внутри себя, даже не думая о том, чтобы признаться. Благодаря этому угроза Вэй Ина рассказать, — точнее, показать, — все это за него сработала даже лучше, чем он предполагал.       — Ты же знаешь, что можешь показать и рассказать мне абсолютно все? — усилил свое эмоциональное давление Лань Сичэнь. Голос его звучал мягко, ласково и участливо, и Вэй Ина внезапно захлестнуло странное желание раскрыть все до единого свои секреты этому человеку. Все в нем верило этому голосу. Все в нем тянулось к нему как к оплоту добродетели и понимания, словно только он один мог его понять и принять.       — Вэй Ин, — услышал он тихий голос Лань Ванцзи. Ткань перчатки коснулась его руки. — Не слушай брата. Закрой глаза и сконцентрируйся на моем голосе.       Постепенно это странное наваждение отпустило его. Не открывая глаз, он уткнулся лбом в спину своего парня и медленно выдохнул. Вот это да, значит, милый старший братец не только мысли читает, но еще и на эмоции способен воздействовать?       Он открыл глаза и быстро огляделся. Остальные, кажется, уже привыкли, умели справляться и выглядели вполне обычно, а вот бедный Цзян Чэн оказался с этим один на один, глядел на Лань Сичэня словно на мессию и явно был готов прямо сейчас показать ему не только свои старательно скрываемые стихи о нем же, но и вообще все, что он пожелает увидеть.       — Брат, — позвал Лань Ванцзи серьезно. Лань Сичэнь обернулся, на губах у него играла слабая улыбка, а глаза из-за расширившихся зрачков выглядели черными провалами. — Прекрати. Это его личное дело — показывать тебе что-то или нет.       — Старший брат прав, — поддержал его Сычжуй. — Давайте вернемся в комнаты? Мы встали посреди коридора, на нас уже люди косятся.       Лань Сичэнь пожал плечами и неохотно отвернулся. Цзян Чэн, потеряв с ним контакт, заморгал, словно разбуженная сова, поморщился и потер переносицу, не осознавая, как близок сейчас был к раскрытию всех своих тайн.       — Не трамваи, объедут, — отмахнулся Вэй Ин. — Куда больше меня волнуют твои шутки с техникой и электричеством, Чэн-Чэн.       — Чего? — нахмурился тот. — Ты о чем?       Вэй Ин помахал телефоном и рассказал о том, как он пришел к такому выводу. Все остальные слушали с удивленными лицами, время от времени кивая и не пытаясь перебивать.       — Значит, ты все же сломал мой ноутбук, — пришел к выводу Цзинь Лин, словно это было единственным, что его заинтересовало во всей этой истории. — А еще компьютер учителя Фэн.       Цзян Чэн зарычал от досады. Теперь ему нечего было возразить на это справедливое обвинение.       — То есть, — задумчиво пробормотал Сычжуй, — те молнии каким-то образом дали ему возможность управлять электричеством вместо того, чтобы убить? Но почему именно его?       — Может, у него уже был зачаток, просто неразвитый? — предположил Цзинь Гуанъяо. — И молнии стали как бы катализатором?       Цзян Чэн переводил взгляд с одного на другого, с каждым словом становясь все смурнее.       — Эй! — наконец не выдержал он. — Я вообще-то еще тут, рядом с вами стою! Хватит говорить так, будто меня тут нет!       — А если тебя снова ударить молнией, может, ты что-нибудь вспомнишь? — выдал гениальную идею Не Хуайсан и, пискнув, сорвался с места, бодро улепетывая по коридору от Цзян Чэна, орущего ему вслед «я сейчас сам тебя чем-нибудь ударю, а ну иди сюда!». Другие студенты оборачивались им вслед, подбадривали криками или крутили пальцем у виска. Вэй Ин покачал головой и повернулся к друзьям.       — Он умеет выключать свет, бить людей током и ломать приборы, это мы уже поняли, — подвел итог Не Минцзюэ. — А что-нибудь более полезное?       — Что может быть полезнее выключения света? — вздохнул Цзинь Гуанъяо. — И до переключателя идти не надо.       — Бить людей током… — повторил Лань Ванцзи и поглядел на Вэй Ина. — Он должен научиться делать это осознанно.       — Зачем? — изумился он. — Ты что, кого-то пытать с его помощью собрался?       — Полезно.       Впрочем, практический смысл в этом был. Цзян Чэн хоть и не лез в драки первым, но все же был довольно вспыльчивым человеком, а возможность вырубать своих соперников при помощи этой способности… Вэй Ин на секунду пожалел, что Цзысюня уже нет в гимназии — он бы с радостью понаблюдал, как тот вопит от каждого удара током, валяясь на земле.       Эх, мысленно посетовал он, и почему у меня самого способность, совершенно не полезная в драке? Как бы я тогда задал тому же Сюэ Яну, если бы мог управлять льдом, как Лань Ванцзи, огнем, как Цзинъи, или электричеством, как Цзян Чэн! И никаких тебе изуродованных призраков…       Он вынырнул из своих мыслей, заметив, что остальные смотрят на него, словно в ожидании ответа.       — Простите, задумался. О чем речь?       — О том, чтобы помочь Цзян Чэну научиться управлять этой его хренью и самим потренироваться, — подсказали ему. — А еще завтра суббота и мы собираемся в город, поедешь с нами?       Обе идеи пришлись ему по душе и он с радостью согласился. Договорившись, они наконец-то мирно разошлись по своим делам.       И лишь спустя два часа до Вэй Ина дошло, что его телефон до сих пор не работает. Под смешки соседей он развернулся и вышел обратно в коридор. С криком «Цзян Чэн, возьми ответственность и почини…» он распахнул дверь друга, не особо заботясь о том, что следовало бы сначала постучать — господи, когда их это заботило вообще? — и замер на пороге, изумленно приоткрыв рот.       Пользуясь тем, что Цзинь Лин был на тренировке, а Не Хуайсан на репетиции театрального кружка, на кровати воедино сплелись два тела. Цзян Чэн в поцелуе нависал над кем-то, расположившись между раздвинутых бедер — спасибо, что хоть в брюках, — а в одежду на его спине вцепились, безжалостно комкая ткань, руки с красивыми, подозрительно знакомыми кистями.       Услышав его, Цзян Чэн оторвался от чужих губ, поднял голову со встрёпанными волосами и уставился на него таким взглядом, что Вэй Ин мысленно удивился, как это от него не осталась кучка пепла.       Его партнер приподнялся на локтях и повернул голову. Челюсть Вэй Ина отвисла еще сильнее. Это был такой же встрепанный, с покрасневшими и припухшими от поцелуев губами и слегка расфокусированным взглядом Лань Сичэнь.       — Пошел вон! — прорычал Цзян Чэн хрипло.       — Очень извиняюсь… — медленно произнес Вэй Ин. На губах его расцвела ухмылка. — Продолжайте, пожалуйста. Меня тут не было!       Не дожидаясь, пока его шандарахнут током, он выскочил из комнаты, захлопнул дверь и, прижав руку ко рту, залился смехом. Ну и ну! Ладно хоть в одежде были, потому что увидеть своего лучшего друга голым — это совсем не то, чего он хотел бы от своей жизни.       Он бросился к комнате Лань Ванцзи, подгоняемый жаждой поделиться новостью. Все равно это рано или поздно узнают все, так какая разница, кто будет первым? Хотя нет. Первым стал все же он, и эта новость грела Вэй Ину сердце. После такого эта парочка точно должна объявить о начале своих отношений — а ведь еще всего пару часов назад они едва решались заговорить друг с другом!       А еще он выиграл спор! Выкуси, Хуайсан!       — Лань Чжань! — на этот раз он, научившись на своей ошибке, предварительно постучал и, дождавшись, пока ему откроют, повис на шее Лань Ванцзи. — Лань Чжань, ты не представляешь, что я сейчас увидел!       То и дело прерываясь на смех, он рассказал о непотребствах, творящихся в комнате его лучшего друга. Лань Ванцзи не особо удивился, крайне разочаровав этим c энтузиазмом охотника ожидающего его эмоций Вэй Ина.       — Ты что, знал, что он там? — с подозрением осведомился он.       — Нет. Но когда-то это должно было случиться.       Вэй Ин, кивнув, с хозяйским видом прошел внутрь комнаты. Такая же аккуратная и полупустая, как и у его брата, с недавних пор эта комната стала для него почти такой же родной, как и собственная. Особенно кровать.       Он поворошил лежащие на столе листы с нотами недописанной мелодии, поглядел на одну-единственную фотографию в рамке, ту самую, где они стояли в кабинке колеса обозрения, погладил ее, провел кончиками пальцев по закрытой серебристой крышке ноутбука и развернулся к хозяину комнаты, прислонившись бедром к углу стола.       Взгляд в очередной раз упал на перчатки Лань Ванцзи. Вся эта история не давала ему покоя. Почему тот, всегда такой спокойный, уравновешенный и держащий эмоции под строгим контролем, так уверен в том, что не справится со своей способностью без этих кусков ткани? А если учесть, что его брат, по его словам, и без своей заколки себя отлично контролирует, все кажется еще более подозрительным.       Вэй Ин ни разу еще не видел их дядю, но, если сложить воедино все то, что о нем говорили его приемные дети и племянники, то что-то подсказывало, что без него тут явно не обошлось. В голове у него постепенно сформировалась идея. Рискованная, не без этого, но он был уверен в успехе. Он верил в Лань Ванцзи едва ли не больше, чем в себя самого.       — Лань Чжань, — сказал он проникновенно и взял его ладонь в свои руки, ласково поглаживая. — Ты мне доверяешь?       — Мгм, — если Лань Ванцзи и удивился, то никак этого не показал и ответил незамедлительно, словно и не раздумывал вовсе. У Вэй Ина что-то сладко кольнуло в груди. Он с трудом удержался от того, чтобы не наброситься на своего парня с поцелуями.       — Мне очень нужна твоя помощь в одном деле. Сделаешь для меня кое-что?       Лань Ванцзи ничего не ответил, но положил вторую ладонь поверх ладони Вэй Ина и посмотрел так, что он понял — для него сделают все, о чем он попросит.       — Только для этого тебе нужно снять перчатки.       — Зачем? — его собеседник нахмурился. — Я… А, — он внезапно слегка изменился в лице и тут же весь напрягся. — Вэй Ин, нет.       — Почему сразу нет? Ты же пообещал сделать то, что я попрошу! Благочестивый господин Лань Ванцзи что, не держит свое слово?       — Это опасно. Я могу снять их ненадолго, но ты ведь не этого хочешь.       — А ты так быстро понял, чего я хочу? — Вэй Ин не мог не улыбнуться. — Лань Чжань просто прелесть, но все же послушай меня, прежде чем отказываться. Да, я хочу провести небольшой эксперимент и попросить тебя походить без перчаток, но… — он поднял лежащую сверху руку и коснулся подушечками пальцев губ Лань Ванцзи, не давая ему возразить. — Но я уверен, что все твои страхи по поводу потери контроля не совсем обоснованы. Да, когда-то так и было, ты мог натворить дел из-за отсутствия опыта, но сейчас прошло много лет, ты тратишь столько времени на тренировку контроля и разума, неужели это все впустую? Хранишь плохие воспоминания и веришь словам своего дяди, но это самообман, самовнушение. Ты сам себя обманываешь, Лань Чжань, сам придумал себе беду и веришь в нее. Словно ребенок, который разумом понимает, что под кроватью никого не может быть, но все равно трясется от страха и прячет ноги. Если ты мне доверяешь, Лань Чжань, то сделаешь это. Ради меня. Для меня.       Он убрал пальцы, качнулся вперед, припадая губами к чужим губам в мягком поцелуе и, действуя на ощупь, осторожно стянул одну перчатку. Ладонь в тисках его рук слегка подрагивала, он сжал ее крепче и поцеловал тоже: запястье, костяшки. Медленно и нежно. Лань Ванцзи еле слышно дышал над ним, задерживая дыхание на каждом прикосновении.       — Ты, — поцелуй.       — Сможешь, — поцелуй.       — Это, — поцелуй.       — Сделать, — поцелуй.       Они встретились взглядами, и в глазах напротив Вэй Ин видел такое море любви и доверия, что комок встал в горле. Не отводя глаз, он взялся за другую руку и, сунув перчатки в карман, трепетно погладил бледную, прохладную кожу, словно какое-то сокровище. Впрочем, если учесть, как редко он видел эти кисти, они и правда были чем-то особенным для него.       — Твои руки прекрасны, Лань Чжань, — сказал он тихо, не в силах перестать гладить и касаться их. — Ты весь прекрасен. Не знаю, кого я спас в прошлой жизни, что в этой получил тебя.       — Тогда, вероятно… — еще тише отозвался Лань Ванцзи и поцеловал его, быстро и сладко, — вероятно, я спас целый мир.       Вечером, когда солнце уже зашло за горизонт и погруженная в тишину территория гимназии освещалась лишь множеством фонарей, Вэй Ин, тихо подпевая песне в наушниках, пришел на стадион. Задумчиво глянув на баскетбольную площадку, огороженную сеткой, он побрел по дорожке, подпевая песне уже громче и даже немного подтанцовывая. Телефон у него все-таки включился, и теперь он не мог этому нарадоваться.       Лишь через несколько минут, оказавшись ближе к трибунам, он понял, что все это время был тут не один. Некто сидел на третьем ряду, чуть наклонившись вперед и упираясь руками о скамью. Вэй Ин сделал вперед еще несколько шагов и пригляделся. Вдруг это какая-нибудь несчастная девочка, униженная одноклассницами и плачущая тут в одиночестве? Он никогда не мог пройти мимо женских слез, не утешив и не развеселив их обладательницу.       — Гуанъяо? — с удивлением позвал он, чудом узнав длинные, сливающиеся с темнотой волосы и невысокую тонкую фигуру. Издалека или со спины он и правда легко мог сойти за девушку.       Тот поднял голову и прищурился.       — А-Ин?       — Ладно Лань Сичэнь, но ты-то меня чего так зовешь? — Вэй Ин взлетел вверх по ступенькам и присел рядом на скамью, убедившись перед этим, что она чистая.       — По-моему, звучит мило. Тебе не нравится?       — Ладно, зови, я уже привык, — улыбнулся он и покосился на собеседника. Цзинь Гуанъяо выглядел каким-то подавленным, смотрел в темноту и молчал. — Что-то случилось? Опять голова?       Беспокоился он действительно искренне. Гуанъяо ему нравился, он был интересным человеком, дружелюбно к нему относился и всегда готов был помочь. Временами, конечно, лез туда, куда не просят, но этим страдали почти все вокруг, так что оставалось лишь смириться.       — Я услышал мельком, как сегодня старший класс обсуждал свой выпускной, планировали программу и все такое, — после недолгого молчания не слишком охотно ответил тот и вздохнул. — Я просто… вновь вспомнил, что Минцзюэ и Сичэнь уйдут. Следующий выпускной будут обсуждать уже они.       Он вновь замолчал. Вэй Ин смотрел на него и не торопил.       — Не знаю, как я смогу остаться тут без них. Я все лето старался об этом не думать, но когда тебе все на свете об этом напоминает, буквально в лицо тычут тем, что скоро мой парень свалит куда подальше из этого пиздеца, а я останусь, довольно сложно оставаться спокойным.       — Но ведь мы остаемся с тобой, — напомнил Вэй Ин. — Я, Лань Чжань, Цзян Чэн, Цзинъи с Сычжуем, Цзинь Лин, Не Хуайсан. Мы будем тут с тобой.       Цзинь Гуанъяо невесело усмехнулся.       — Не пойми меня неправильно, А-Ин. Я за вас любому горло перегрызу, но все же это немного другое. Сичэнь много лет мой лучший друг, очень дорогой мне человек, а Минцзюэ… Ты же понимаешь. Как я могу спать, если он не рядом?       Вэй Ин кивнул, показывая, что понял его. Эта троица и правда всегда была неразлучна, постоянно шушукались о чем-то своем и понимали друг друга с полуслова. Если бы Цзян Чэна в свое время, например, забрали из приюта в семью, а Вэй Ин остался там один, он бы точно с ума сошел. Да и здесь значительную долю спокойствия в его жизнь приносило знание, что лучший друг рядом. А если бы ему пришлось на год потерять Лань Чжаня?.. От одной только мысли его передернуло.       — Меня беспокоит еще кое-что. Там, за воротами, новая жизнь. А в новой жизни обязательно появятся новые люди.       — Ты что, боишься, что он найдет себе кого-то, пока ты будешь тут? — Вэй Ин не сдержал смешка.       — Не надо смотреть на меня так, словно я идиот, — огрызнулся Гуанъяо, в этот момент удивительно напомнив ему Цзян Чэна. — Если бы Ванцзи выпускался, ты бы тоже об этом беспокоился. Мы не можем контролировать чужое сердце.       — Но мы можем этому сердцу доверять. Если бы Не Минцзюэ тебя сейчас услышал…       — …он бы на меня наорал. Ладно. Я понял, что ты хочешь сказать.       Вэй Ин вздохнул, задумчиво запустил руку в волосы, растрепал их и тут же попытался пригладить.       — Ладно, а если посмотреть на все это более оптимистично? — предложил он. Гуанъяо повернул голову и вскинул брови в немом вопросе. — Не Минцзюэ обожает тебя, уж поверь, это видно, а ты любишь его. И Лань Сичэнь тоже вас обоих любит. Ваша разлука всего на год, а не на целую жизнь. Пять дней в неделю можете звонить друг другу, на выходные ты будешь приезжать к любому из них и оставаться до понедельника. А когда мы все закончим учебу, у тебя будет уже готовое место, где любимый человек ждет тебя. Звучит отлично, не так ли?       Он заметил скользнувшую по губам парня улыбку и воодушевленно добавил:       — Судя по тому, как вы неплохо живете столько лет в одной комнате, проводите вместе дни и ночи и все еще друг друга не убили, мы все можем быть спокойны за ваш совместный быт. Будете просыпаться вместе, пить на кухне кофе, спорить о том, кто сегодня моет посуду, и писать друг другу милые записки и списки покупок, — он говорил это Гуанъяо, а в мыслях представил на их месте себя с Лань Ванцзи и сам не заметил, как сам начал улыбаться. — А мы все поселимся где-нибудь неподалеку, будем орать у вас под окнами пьяные и заваливаться в гости в самое неподходящее время, да так, что хрен выгонишь. А еще мы будем все вместе тусить и веселиться, в таком большом городе наверняка найдется куча интересных мест и занятий! Как тебе такое будущее? Потерпишь ради этого годик?       — А-Ин… — Цзинь Гуанъяо покачал головой и, не выдержав, засмеялся. Глаза у него блестели. — Ты удивительный человек. Ванцзи с тобой очень повезло.       — Вау, — прищурился Вэй Ин, — что это, ты пытаешься увести меня у Лань Чжаня? Как не стыдно, я все ему расскажу!       — О нет, братец Вэй, только не рассказывай ему, я еще жить хочу! Я буду скрывать свое разбитое сердце, клянусь!       Они переглянулись и захихикали, словно дети, замыслившие шалость.       — Ну что, вернемся обратно? Холодает, — Вэй Ин соскочил со скамейки, напрочь забыв, зачем он сюда, собственно, приходил. После всех этих разговоров ему больше всего на свете хотелось оказаться в объятиях Лань Ванцзи, прижаться покрепче, зацеловать его и порадоваться, что он остается здесь.       За разговорами на разные темы они незаметно добрались до нужного этажа.       — Спасибо тебе, А-Ин. Ты и правда очень помог.       — Пользуйтесь нашим сервисом, постоянным клиентам скидка, — улыбнулся Вэй Ин, попрощался с другом и бросился к двери, притягивающей его, словно магнит. И вновь, как и некоторое время назад, столкнулся с выходящим из комнаты Лань Сичэня лучшим другом.       — У меня сейчас возникло сильнейшее чувство дежавю, — сказал он, замирая посреди коридора и с любопытством глядя на смущенного Цзян Чэна, по одному виду которого было ясно, что он с хозяином комнаты точно не в шахматы играл. — У вас всегда все кончается в этой комнате, где бы ни начиналось изначально?       — А ты всегда оказываешься тут, когда я выхожу, где бы ты ни находился до этого? — ответил вопросом на вопрос тот и попытался обойти Вэй Ина. Вэй Ин ловко встал у него на пути. — Чего тебе надо? Да, мы с ним теперь вм…вместе, доволен? Пусти меня!       Вэй Ин обожал смотреть на то, как смущается его друг. Даже запинаться начал, ну разве не прелесть?       Он предотвратил еще одну попытку побега и даже схватил его за рукав, чтобы уж точно не улизнул.       — Да погоди ты! Неужели ты не расскажешь мне подробности? Он пришел к тебе? Признался? Ну же, Чэн-Чэн, ты что, хочешь, чтобы я умер от любопытства прямо тут?       — Было бы неплохо, — пробормотал Цзян Чэн себе под нос, закатил глаза и потянул Вэй Ина подальше от дверей, возле которых они стояли. — Давай хотя бы отойдем.       Они встали в конце коридора у окна, убедились, что никто не подслушивает — как будто кому-то это пришло бы в голову, — и устроились на широком подоконнике, лицом к лицу.       — Я вернулся в комнату, а вскоре он пришел ко мне, чтобы извиниться. За то, что просил тогда показать стихи, невзирая на мое нежелание это делать.       — Дай догадаюсь, в итоге ты их все же показал? — уточил Вэй Ин. Цзян Чэн неловко кивнул.       — Сам не пойму, как так вышло. Я думал, что он в жизни эту тетрадь не увидит, а в следующую минуту уже сам совал ее ему в руки.       — Гхм, — кашлянул Вэй Ин, решив не выдавать Лань Сичэня его избраннику. Вдруг они поссорятся, расстанутся и Цзян Чэн с его разбитым сердцем станет еще более вредным, чем обычно? — Ну да, очень странно. И что было дальше? Ему понравились стихи?       Цзян Чэн замялся и смутился еще сильнее.       — Он… ну, скорее всего. Он прочитал первый, повернулся и поцеловал меня.       Голос у него дрогнул на слове «поцеловал». Вэй Ин ухмыльнулся.       — Он поцеловал тебя, а ты завалил его на кровать? Даже и не поймешь, кто из вас более отчаянный.       Цзян Чэн пнул его в бедро.       — И как же господин Лань целуется? — поддразнил его Вэй Ин. — Лучше тех двух девчонок, которые у тебя были за всю твою жизнь? Ты хоть не забыл, как это делается?       — Заткнись! — он предпринял попытку скинуть Вэй Ина с его места, но потерпел неудачу и нахохлился. — Он… нормально.       — Нормально? Или хорошо?       — Да. Очень хорошо. Потрясающе, черт тебя дери!       — А меня-то за что драть? — расхохотался Вэй Ин. — Драть меня может только…       — Заткнись! Не хочу этого слышать! — подскочил Цзян Чэн и вдруг нахмурился. — Впрочем, ничего удивительного, у него было на ком тренироваться.       — Ты про Цзинь Гуанъяо и Не Минцзюэ? — догадался Вэй Ин, застонал и легонько пнул его в ответ. — Да ты шутишь, это было сто лет назад! Я думал, Хуайсан сказал об этом только мне по секрету.       — Я услышал случайно, — что-то подсказывало ему, что случайностью там и не пахло. — Это как если бы твой Лань Ванцзи когда-то учился целоваться с… да хоть с этим самым Хуайсаном! Или встречался с ним, например. Как тебе такое?       — Фу, нет! — Вэй Ин навалился на стекло, сотрясаясь от смеха. — У меня даже ревновать не получается, только смеяться!       Что сегодня за день такой, уже второй человек жалуется ему на свои ревнивые подозрения!       — Так или иначе, — отсмеявшись, сказал он, — это все уже не имеет никакого значения, дела минувших лет, а ты — это настоящее. Какая разница, на ком он учился целоваться, если теперь он хочет целовать только тебя одного?       — Звучит отвратительно слащаво.       — Но тебе нравится, как это звучит?       — Но мне нравится, как это звучит, — признал Цзян Чэн со вздохом и спрыгнул с подоконника. — Иди спать, профессор любовных дел. Или не спать… в общем, иди куда шел. Спокойной ночи.       — И тебе, — улыбнулся Вэй Ин и, вспомнив кое-что, крикнул вслед: — Мы едем завтра в город. Все вместе.       Цзян Чэн, не оборачиваясь, показал знак «окей».       С «все вместе» не получилось, собрались они в слегка усеченном составе. Цзинь Лин, извинившись, как обычно умчался домой — впрочем, об этом он сообщил им заранее, — а Не Хуайсан, заваливший накануне контрольную, умолял узнавшего об этом утром брата позволить ему поехать с ними, но тот был неумолим:       — Сиди и готовься к переписыванию. Проверю, когда приеду. И только попробуй потом не получить высший балл, ты знаешь, что будет.       — А что будет? — не удержался от любопытства Вэй Ин.       — Ничего хорошего, — емко ответили ему.       В городе они немного погуляли по улицам и уже собирались зайти куда-нибудь погреться, когда на мобильник Лань Сичэня пришла смс. Лицо его после прочтения тут же стало мрачно-встревоженным.       — Что такое? — забеспокоились они.       — Дядя написал, — серьезно ответил тот, быстро набрал номер и замер в ожидании ответа. Вэй Ин дернул Лань Ванцзи, с которым всю прогулку держался за руку, за эту самую руку.       — А что такого в том, что ваш дядя что-то написал? Может, соскучился.       — Он обычно не пишет сообщения. Я не видел текст, но брат встревожен. Это нехорошо.       Вэй Ин перевел взгляд на младших Лань. Те тоже ничего не понимали и с любопытством глядели на Лань Сичэня, словно стайка птенцов на мамочку.       — Хм. Не отвечает, — произнес он наконец. — Не похоже на него. И сообщение какое-то странное. Знаете, вы идите, а я съезжу к нему, проверю, все ли нормально, а после вернусь к вам.       — Ты покажешь нам, что он написал, или нет? — не выдержал Не Минцзюэ. — Если собрался ехать, мы поедем с тобой.       Лань Сичэнь слегка замялся, но потом кивнул и протянул им мобильник.       «Берегите себя. Я люблю вас» — гласила надпись на экране. Коротко и емко — сразу видно, с кого Лань Чжань пример брал, мельком отметил Вэй Ин в мыслях.       Семейка Ланей удивленно переглянулась. Остальные не заметили в сообщении ничего особо странного.       — Сичэнь, — мягко начал Цзинь Гуанъяо. — Ваш дядя, конечно, серьезный человек и все такое, но почему вы так уверены, что он не может просто так написать сообщение о том, что вас любит? Ведь это правда.       — На стариков иногда нападает приступ сентиментальности, — добавил Цзян Чэн и тут же оказался под атакой двух возмущенных взглядов.       — Дядя не старик! — хором заявили ему Цзинъи и Сычжуй.       — Вполне милое сообщение, — отметил Вэй Ин. — Но раз ты хочешь поехать к своему дяде… Погодите-ка! — вдруг осенило его. — Если я поеду с вами, я побываю дома у Лань Чжаня?.. Лань Чжань, я еду к тебе в гости и это не обсуждается!       Его давно снедало любопытство, а все разговоры про суровый нрав дяди Лань и странные традиции их семьи это чувство лишь подзуживали. Что же там за место такое, в котором категорически нельзя бегать, шуметь и еще множество всяческих «нельзя»? Что за человек устанавливает подобные запреты?       Вэй Ин переглянулся с таким же взволнованным Цзян Чэном, глянул на Лань Ванцзи и всей душой понадеялся, что понравится его дяде и когда-нибудь тот даст им свое благословение и позволит ему стать частью их семьи. Они будут приезжать в этот дом на праздники, дарить подарки, делить еду, собираться все вместе: неведомый дядя, они с Лань Чжанем, Лань Сичэнь и Цзян Чэн, Сычжуй и Цзинъи со своими половинками и, возможно, даже отец семейства.       От таких мыслей в горле пересохло.       Ребята поймали две машины такси и поделились на группы. Лань Ванцзи, Вэй Ин и его соседи заняли вторую. Во время поездки он весь извертелся на сидении, представляя в голове варианты того, как может пройти эта встреча.       — Вэй Ин, — позвал Лань Ванцзи и положил ладонь на его колено, легко поглаживая. — Успокойся.       — Как зовут твоего дядю, Лань Чжань?       — Лань Цижэнь.       Лань Цижэнь, повторил мысленно Вэй Ин. Здравствуйте, господин Лань, я… я… Нет, так он точно никогда не сосредоточится на своей речи!       — Лань Чжань, если ты будешь и дальше так гладить мою коленку, то я точно не успокоюсь. Пожалуй, даже наоборот.       Рука с коленки тут же исчезла, Вэй Ин еле удержался, чтобы не вернуть ее обратно. Цзинъи с переднего сидения застонал.       — О, умоляю, только не здесь!       — Я даже сказать ничего не успел, чего ты меня останавливаешь! — возмутился Вэй Ин. — Я свободный человек, захочу флиртовать со своим парнем прямо тут — и буду это делать!       Лань Ванцзи отвернулся к окну, но уши у него полыхали красным. Сычжуй вжался в кресло, явно желая сейчас оказаться как можно дальше отсюда.       — Я тоже свободный человек, захочу блевануть тебе прямо на колени, которые лапает твой парень — и буду это делать! — парировал Цзинъи.       Вэй Ин пнул спинку кресла. Цзинъи выругался себе под нос и попросил водителя высадить «того наглого, который сзади сидит» прямо посреди дороги. Сычжуй молча страдал. Лань Ванцзи кашлянул и нахмурился. Все тут же заткнулись и сели прямо, даже водитель.       Вскоре они добрались до улицы, заставленной красивыми особняками, хозяева которых словно пытались перещеголять друг друга в экстерьере, и остановились у одного из домов. Рядом со своими соседями он выглядел скромной красавицей в толпе расфуфыренных див: белый, двухэтажный, в классическом стиле и с простой зеленой лужайкой перед окнами. Пожалуй, именно таким его и представлял себе Вэй Ин.       От распахнутых ворот как раз отъезжала первая машина.       Пока Цзинъи, как самый близко сидящий, расплачивался с водителем, остальные выбрались наружу. Вэй Ин заметил, что Цзян Чэн, Не Минцзюэ и Цзинь Гуанъяо еще не зашли в дом, и махнул им рукой с просьбой подождать их. Те послушно остановились.       — Брат внутри? — спросил Лань Ванцзи.       — Да, сказал, что сначала спросит разрешение дяди на то, можно ли нам зайти, — Цзинь Гуанъяо поежился и сунул руки в карманы. Во время прогулки почти все умудрились замерзнуть. — А он может и не разрешить. Ванцзи, поможешь ему? Двое против одного всяко эффективнее.       Вэй Ин, поймав его взгляд, кивнул, показывая, что не против, и остался наблюдать, как его парень исчезает за дверью.       — Если не пустит, то что тогда? Будем тут торчать? — нахмурился Цзян Чэн. — Разве он имеет право держать нас на улице?       — Это его дом, он тут на все имеет право, — разумно заметил Вэй Ин.       — Тогда мы тоже пойдем! — заявил Цзинъи и резвым сайгаком скакнул на крыльцо.       Дверь распахнулась прямо перед ним. На пороге возник белый как простыня Лань Сичэнь и преградил вход. У Вэй Ина внутри заскреблось предчувствие беды.