Полночь. Начало первого.

Медленно, но верно гормоны у Аллена пришли в порядок. Он никогда не отличался крепким здоровьем и телосложением, но, если учитывать, что он омега, то нормально. Тики вернулся через три дня после того, как Аллен сделал аборт. Он был мрачнее тучи. И Аллен, и Лео догадывались, что что-то произошло, пока отец ездил неизвестно куда, впрочем, как признался однажды вечером Лео, Тики всегда такой после таких поездок. Хотя раньше он так часто не отлучался, а сейчас второй раз за три месяца. Июнь подходил к концу, было все жарче. Дождей почти не было, это угнетало Аллена. На работе тоже нечего было делать, но учителей обязали ходить на работу вплоть до первых чисел июля. Аллен с Тики выбили себе отпуск до конца августа. – Ммм... – промычал Тики, сидя за столом с утра и никуда не спеша, так как он уже ушел с Алленом в отпуск. На столе стояли блины с медом, Аллен только что доварил кофе и теперь подаёт к столу. – Может, махнем за границу? В Испанию, например. В Аликанте. Там есть море. Огромнейшее преимущество перед здесь. Хочу на море. – Можно, – согласился зевая Аллен и отпил кофе. – Тогда надо визу делать. У вас загранпаспорта есть? – Есть. Лео, может, пойдешь сделаешь нам визы? – Тики улыбнулся, вытягивая ноги вперёд. – Как только, так сразу. Я несовершеннолетний, отец, помнишь? – Правда, что ли? А тебе... – Тики призадумался. – Точно, тебе же только пятнадцать, я забыл, – и весело рассмеялся. Кажется, впервые с того дня. – Очень смешно, отец, – Лео постарался не смеяться в ответ, но у него не получилось. Аллен тоже поддался общему настроению и улыбнулся. – Да, Тики, придется идти делать. Даже я визу Лео сделать не могу. – Эх... – однако Тики пошел и подал заявление в посольство. Визы им все же дали каждому на два года, что очень порадовало Аллена. К середине июня они улетели. В самолёте Лео впервые за пятнадцать лет решил (не считая тех дней, когда он утешал Тики), что он сын Тики и имеет право сидеть у него на коленях, так что большую часть полета он сидел на Микке. Аллен же уснул на плече Тики, обнимая его за руку. Этот милый жест заставил его задуматься об их отношениях. Они вместе уже четвертый месяц, но ничего не происходит. Точнее как, Тики выгнал его из дома, вылечил и все такое. Но это не то. Кстати, он ещё сильно удивился, когда Аллен признался ему, что сделал аборт. Даже не так, Тики был в ахуе. Он только вернулся домой, развлекая Адама и Роад почти неделю. Да и вообще там было много разных родственников, которых забавляло то, что истинный Тики – предатель. Более того, они сошлись, Тики влюблен был в него по уши, как, собственно, и Неа, а потом у них родился ребенок. Кстати, именно в ту неделю Тики выяснил, что это Адам был тем, кто устроил убийство Неа. Вот от чего Тики охуел, так это от этого. На следующий день после этой новости он уехал домой, ожидая увидеть Аллена. Его маленького ласкового Аллена, которому нужна поддержка, потому что он носит ребенка. Ложится он, значит, спать, а к нему приходит его прелесть, садится на кровать и тихо, но четко говорит: – Я сделал аборт, – после этого он не прерывал молчание, которое образовалось. – Я не понимаю, как я на это должен реагировать, – честно признался Тики. – Ты уверен, что оно того стоило? Аборт чреват последствиями, – он почувствовал опустошение, потому что не было больше повода поддерживать Аллена. Этот ещё не родившийся ребенок был поводом для теплого отношения. – Уверен. Мне ребенок не нужен. Я не смогу его содержать сам, я попросту не умею. Тебе я его оставить тоже не могу, ты же мне никто, правильно? – это предложение Аллен выговорил с дрожащим голосом. – Мне перестанут угрожать и я уйду. – Ясно, – ответил Тики, разочарованный заявлением Уолкера. – Тогда спокойной ночи, – Аллен понял, что Тики его выгоняет, так что молча ушел. Этот эпизод был накануне того утра, когда Тики предложил лететь в Испанию. Теперь он был вообще в себе не уверен. Аллен сам сказал, что они друг другу никто. И это, в принципе, правильно. Это истина. Значит, как только полиция найдет преступников, Аллен уйдет. Они просто сожители, Аллен не любит его. А сейчас он спит на Тики. Микк окончательно запутался. И что ему делать? Лео тоже не может жить без папы, он ещё ребенок, несмотря на свои пятнадцать. Хотя... Тики только сейчас понял, что в его сознании Лео совсем не ребенок. Точнее, понял он это в тот момент, когда Лео сел к нему на колени и заявил, что он его сын. Тики должен уделять время сыну. Тики обнял Аллена и Лео, легко улыбнувшись. С ним было так же спокойно, как и с Неа. С Алленом Тики чувствовал себя на своем месте. Так все и должно быть. Конечно, Аллен не его истинный, Неа умер. Его убили его же родственники. Думая об этом, его наполняла ярость. У него появилась мысль об убийстве Семьи, которую он тут же выкинул из головы. Ярость сменилась печалью, он продолжал нежно обнимать любимых. Тики снял отель прямо на берегу моря, чему очень радовался Аллен. Микк тоже был счастлив: он смог порадовать Уолкера. А Лео заметил отцовское счастье и улыбался. Он надеялся, что у отца с Алленом что-то получится. Сам Лео считал себя достаточно взрослым, он хотел, чтобы у Тики было все хорошо, чтобы у него был любимый человек. В день прилёта они целый день разбирали вещи. Тики снял две комнаты: для них с Алленом и для Лео. Из окон выходил вид на Средиземное море. Микк уступил Аллену кровать, а сам устроился на диване. Аллен хотел возразить, но Тики сказал, что Аллен омега и что надо о нем заботиться. Это настолько тронуло Аллена, что он согласился. Лео оценил ход Тики. А на следующий день было море. Они нашли отличное место на пляже и целый день провели купаясь или загорая. Тики с Лео больше плавали, а Аллен наблюдал за ними с берега и что-то читал. Где-то к полудню к Аллену, пока отец с сыном купались, подошёл какой-то мужчина и стал что-то предлагать. Тики это не понравилось, так что он быстро доплыл до берега и, обняв Аллена, за талию, спросил: – Вам что-то надо от моего мужа? Незнакомец удивился; очевидно, что он подкатывал к Аллену, но поняв, что Уолкер под покровительством Тики, извинился и ушел. Аллен стоял красный, как рак, потому что Тики очень убедительно и уверенно говорил. – Прости, – поспешно извинился Тики, – в противном случае он не ушел бы. – Ничего страшного, – тихо ответил Аллен и прижался к Тики. Они вместе сели на горячий песок, но Аллен никак не мог успокоиться: он дрожал и постоянно жался к Тики. Тики же его обнимал и гладил по спине, пытаясь хоть как-то успокоить. – Что он тебе сказал? – спросил наконец Микк. – Он спросил, почему такой красивый молодой человек один на пляже, звал с собой развлечься. Я отказывался, но он будто не слышал. Я испугался, а потом пришел ты, – он крепко обнимал Тики. Микк понял, что он значит для Аллена больше, чем просто человек, который позволил ему жить у него, тело выдавало истинные чувства Аллена. Омега доверял ему настолько, что сейчас пытался спрятаться именно в его объятиях. Тики это польстило, он стал надеяться на то, что, может, у них что-то получится. – Глупый ты, Аллен. Надо было кричать и попытаться привлечь к себе внимание, тут много людей. Со стороны вы похожи были на влюбленных, которые просто ссорились. Тут это нормально, поэтому никто не помог. – Прости меня... Я очень испугался... – Тики резко притянул его к себе и поцеловал. – Я люблю тебя, Аллен, – наконец признался Тики. – Мне с тобой хорошо, да и Лео ты нравишься. Не надо возвращаться домой, останься со мной. Навсегда. – Но... Как же Неа? Он же... Прошло всего ничего времени... – Неа умер. Его нет больше со мной. Каждый день с его смерти меня будил Лео. И просыпался я в холодном поту. Каждый день я чувствовал, что что-то не так. Мне нигде не было спокойно. С Лео, к сожалению, тоже. Мне спокойно только с тобой. Я люблю тебя. Я не прошу тебя со мной встречаться, выходить за меня замуж, спать со мной. Просто... Подумай над этим и побудь со мной ещё немного. Когда будешь готов уехать, я отпущу, раз уж ты так решил. А до тех пор... Если тебя это смущает, то поменяйтесь с Лео комнатами. – Прости, я... – Я знаю, что ты меня не любишь, – перебил Аллена Тики. – Я не заставляю. Давай так, я тебя ни к чему не обязываю. Сюда я пригласил тебя отдыхать. По-дружески. Делать с тобой я ничего не буду. Давай просто отдохнем? – Хорошо, – согласился Аллен, вылезая из его объятий. Однако, с Лео он поменялся комнатами. Это неловкое объяснение Тики в любви не изменило, что удивительно, отношение Аллена к нему. Они весело проводили время, Тики никак больше не смущал Аллена. Выручал ещё и Лео, почти не оставляя их наедине. Он не был в восторге, что Аллен теперь не спит с Тики с одной стороны, а с другой стороны он был рад провести время с отцом. – Что тогда произошло? – спросил Лео на следующий день, когда они ложились спать. Единственное, в чем был уверен юный омега – это что-то задело его отца, поэтому надо его поддержать сейчас, так что сегодня Лео спал в одной кровати с Тики. Когда Лео устроился на груди Тики, альфа обнял сына и вздохнул: – Я ему признался в любви. К нему подкатывал какой-то мудак, я его спас, а потом признался в любви. Он испугался. Стал говорить, что со смерти твоего папы прошло всего ничего. Типа влюбляться и строить отношения после такого ещё долго нельзя. Да и меня он не любит. Поэтому он поменялся с тобой номерами, это я предложил, – он опять вздохнул и горько улыбнулся: – Видимо, мне просто не везёт. Я хотел всю жизнь провести с твоим папой, он умер. Аллен и вовсе не любит меня. Боже, что я несу... – Ты просто расстроен. Аллен ещё полюбит тебя, я уверен, – он улыбнулся. – Омеги могут ни в кого не влюбляться, достаточно лишь с кем-нибудь переспать во время течки. А в вас, в смысле в альфах, есть инстинктивная потребность заботиться о паре и защищать любимого. Альфы не такие сильные, как кажется. Может, именно поэтому есть истинные. Тебе никто не запрещает любить. Любовь – всегда взаимное чувство, не бывает невзаимной любви. Так ещё папа говорил, помнишь? – Угу, – зевнул Тики. – Ну вот. Если ты и правда любишь Аллена, то и он тебя любит. Мне кажется, что он просто боится. Сейчас не самое удачное время, да и ты не был джентльменом до конца. Все у вас будет хорошо, отец. Давай, где твоя уверенность в себе? Выше нос, – он ласково улыбнулся и потянулся за книжкой. – Ты уверен, что ты просто подросток? Ты намного мудрее меня, – улыбнулся Тики. – Я умею думать и рассуждать, – отозвался сын и стал читать Тики какую-то классическую сказку, про щелкунчика. Неа сидел на диване и наблюдал за этим разговором. Он и правда так говорил когда-то, но было это давно. Он ушел к Аллену и улыбнулся. – Он и правда влюблен в тебя, Аллен, – сказал Неа. – Только ты что-то тянешь. Ты тоже его любишь, я же это вижу. Я в твоей голове, помнишь? – Из-за того, что ты в моей голове, у меня одни проблемы. Из-за тебя я тогда поссорился с Тики, из-за тебя я был вынужден уйти из дома и найти член. Это ты не принес мне таблетки, хотя я просил. По твоей милости я чуть не умер тогда. – Ой, расстроился. Да ладно тебе, Аллен, я тебе такого альфу на блюдечке с золотой каёмочкой преподнес, а ты ещё жалуешься. Это в духе Тики, он просто не способен жить без омеги. Ему нужно любить и защищать. Это его естественная потребность, которую он сам не осознаёт. – У него есть Лео. Он омега. – Лео – это не то. Лео его сын. Блять, – он начинал кричать, – Аллен, ты идиот или прикидываешься? Чего ты боишься? Что с тобой не так? Ты боишься его любви? Или чего? – Я не знаю, – тихо признался Аллен. – У меня никогда такого не было. Боюсь его любви?... Скорее всего. – Ну ты даёшь, конечно... Ладно, спокойной ночи, – пожелал Неа и исчез. Аллен был в шоке. Он боялся признаться самому себе, однако правда состояла в том, что он считал себя недостойным любви Тики. Аллен нарушил обещание, Аллен переспал с кем-то другим, и все равно, что у него была течка. А Тики приехал к нему, ничего не спросил, вылечил, исполнял все его капризы. Для Аллена он был большим солнцем, которое освещало его холодную душу. И он боялся прикоснуться своей душой к Тики, он боялся испачкать теплую и светлую душу Тики. Или как-то так. Заснул в ту ночь он, однако, быстро. На следующий день они снова пошли на пляж, но в этот раз они пошли ближе к причалу. Аллен снова почти не плавал, он взял фотоаппарат и пошел на причал. Собой он представлял длинную и высокую бетонную плиту без всяких перил, так что причалом можно назвать его с натяжкой. Аллен удивлялся тому, как плавают Тики с Лео, они казались ему русалками, настолько хорошо они чувствовали себя в воде. Уолкер фотографировал в основном их, но ещё были снимки пейзажа, неба, людей вокруг. Он стоял почти на краю причала, каждую секунду рискуя упасть. Рядом с ним бегала маленькая девочка, лет пять. И она совсем не боялась упасть. Ее родители были тут же, около неё, они просили ее отойти от края, но девочка не слушалась. Аллен чувствовал, что она рядом, но не видел: она ходила либо за ним, либо рядом с ним. – Аллен, – позвал его Неа, летая, как и подобает призраку, рядом. Он был за ним, как и девочка. Аллен обернулся на звавший его голос и задел девочку. Видимо, это было слишком сильно, потому что она потеряла равновесие и полетела в океан. Глубина тут была приличная. И ее родители, и Аллен остолбенели от страха. Тики плавал рядом и наблюдал за Алленом, памятуя того мудака, который домогался Аллена. Так что когда девочка падала вниз, Тики сориентировался и смог ее поймать. Он подпрыгнул, насколько мог, и поймал ее в воздухе, закрывая ей глаза и рот. Они всё-таки упали в море, но Тики быстро всплыл, не позволяя ей задохнуться. За несколько минут Тики с ней выплыл на берег и отдал ее взволнованным родителям. Они наперебой благодарили его, но Тики лишь отмахивался и шел на причал: Аллен был все ещё там и, видимо, сильно переживал. Аллен сидел на коленях на горячем бетоне и безжизненным взглядом смотрел вниз, туда, куда упала девочка. Тики присел на корточки и обнял его: – Аллен, все хорошо, слышишь? – Уолкер повернулся лицом к Тики и стал рыдать. Микк прижал его к себе, пряча от посторонних его слезы. – Солнце, все хорошо, слышишь? С девочкой все хорошо, она жива. И даже не испугалась. Все хорошо, смотри, – девочка с родителями подошли к ним. Аллен повернулся к ним и сквозь слезы умолял простить его. Аллен впал в самую настоящую истерику. К нему подошла малышка и взяла его за руку, улыбнувшись: – Со мной все хорошо, меня спас этот дядя, не надо плакать, – только после этих слов Аллен стал успокаиваться. О Неа – причине всего этого переполоха – все забыли, Неа просто исчез. Примерно такого развития событий он и ожидал, так что он исчез с чувством выполненного долга. Лео, лицезревший всю эту сцену, посчитал, что сейчас лучше не лезть. Тики помог Аллену встать, но сам идти Аллен не мог, так что в номер Тики принес его на руках. Он постепенно успокаивался. Вот и ещё один страх: он чуть не убил ребенка, но никто его не ругает, а наоборот, успокаивают. Не значит ли это, что он будет плохим папой? Тики же наверняка хочет детей, как Аллен сможет воспитать ребенка после такого? С этими мыслями он заснул в объятиях Тики. Дальнейший отдых не был наполнен такими событиями: все было спокойно, а Неа благоразумно не появлялся. Пока Тики дни напролет проводил на пляжах или в море, Лео с Алленом нашли интересные места в окрестностях и ездили на экскурсии. К концу отпуска память фотоаппарата у Аллена была полностью заполнена, а Тики ещё больше загорел. Он и так был смуглый, но теперь вообще. Прошел где-то месяц, прежде чем они уехали с солнечного пляжа, да и то, чтобы переместиться из одной страны Евросоюза в другую. Тики за месяц накупался и решил, что теперь он хочет прохлады. Так что они уехали в Альпы. Лео с ужасом предполагал, откуда у Тики столько денег, потому что он снял комнаты в отеле в горах, умудрялся там кататься на лыжах и на сноуборде. А вечерами он разжигал камин и лежал на полу, потому что только после этого у него, наконец, кончались силы. Хватило его, однако только на первые две августовские недели. Ещё полторы недели отпуска они провели, катаясь по всей Европе и изучая древние замки. Пару раз Аллен умудрился чуть не упасть, но каждый раз Тики его ловил. Зато Лео был в восторге от каникул. С Неа они редко ездили к морю, да и вообще редко выезжали из страны, зато с Алленом они приехали всю Европу. Домой они возвращались автостопом, потому что денег не осталось вообще от слова совсем. Наверное, это была самая интересная часть их отпуска: спали они где-то в лесу или на обочинах магистралей, ели то, что дадут добрые люди или то, что найдут в этих лесах они сами. Эти же добрые люди подвозили их настолько далеко, насколько им было удобно. Каждую ночь они проводили в объятиях друг друга, потому что было просто-напросто холодно. А когда Аллен с Лео пытались как-то воспротивиться такому отдыху, то Тики просто смеялся и говорил, что больше ни разу в жизни они этого не испытают. Это и правда было весело: без нормальной еды и воды, в лесу, полном комаров. Забавляло, правда, это только Тики. Когда же они наконец доехали до дома, первое, что они сделали – приняли все вместе ванну. Аллен в горячей воде на груди Тики наконец нормально отоспался. Лео решил им не мешать, так что помылся и пошел спать к себе. Тики тоже помылся и помыл Аллена, который даже не проснулся, и отнес его спать к себе в спальню, демонстрируя таким образом, что Аллен только его. Длинный отпуск заканчивался и постепенно начинались трудовые будни. Лео с друзьями готовился к школе морально и физически, а Аллен с Тики только морально. И никому из них на хотелось идти первого сентября в школу. Они частенько засыпали вместе, ощущая спокойствие. Лео продолжал помогать по дому, но основную роль хозяюшки взял на себя Аллен. К себе домой он почти не возвращался. Сообщения с угрозами прекратились, он успокоился и забил. Все чаще он думал, что хочет остаться с этими людьми на всю свою жизнь. Он перестал бояться. – Тики, – позвал его омега, когда они почти уснули. Сегодня, что странно, спали они без Лео. – Ммм? – сквозь сон спросил Тики. – Я люблю тебя, – признался Аллен и кинул взгляд на часы. Полночь. – Угу... – промычал Тики, явно не до конца понимая, что ему сказали. А через несколько минут он осознал и широко улыбнулся: – Я тоже люблю тебя, Аллен, – и прижал его к себе. – Сколько времени, кстати? – Начало первого, – ответил Аллен. Тики прижал его себе. – А ну давай спать. Завтра на работу. Спокойной ночи. – Угу, спокойной, – ответил Уолкер и уснул.