Полночь. Начало первого.

– Тики, скажи... Что для тебя наша жизнь? – Неа лежал в спальне в объятиях Тики. Альфа нежно обнимал Неа, вдыхал его аромат и был вполне счастлив. – Не знаю, даже... Несколько счастливых мгновений, а потом кромешная тьма... Я так по тебе скучал, Неа... Я безумно тебя люблю... Неа никак не ответил. То, что он ощущал сейчас было сродни предательству. Кемпбелл не следил за временем и не мог точно сказать, как много дней прошло, с тех пор, как Аллен исчез. Однако он чувствовал, что с тех пор он чувствует лишь обиду и отчаяние. Когда Тики обнаружил, что дома нет ни Аллена, ни Линали, он только улыбнулся и сказал, что он очень рад, что Аллен понял его счастье и решил не мешать. Наверное, именно в тот момент Неа понял, что совершил свою самую большую ошибку. Что говорить, но за год он привязался к омеге, которого он считал мальчишкой. Он наблюдал за ними целый год, иногда вредил, иногда помогал, иногда нормально, а иногда по-своему. Больше всего ему нравилось наблюдать за тем, как они вместе спят. Он вспоминал свои ночи с Тики, и как бы передавал свое сокровище в руки Аллена. Аллену он больше всего доверял, видел, что с ним Тики будет счастлив. А что получилось в итоге? Неа помог в последний раз, вставив свои пять копеек и уберегая Аллена от гнева Тики, потому что тот мог подумать, что Уолкер копается в его личной жизни, и что получилось? Хотелось как лучше, а получилось, как всегда. – А ты сам понимаешь, что ты сделал? – В смысле? Ты про Аллена, что ли? – Тики улыбнулся и только прижал к себе Неа сильнее. – Мы с тобой это уже обсуждали, Неа. – Нет, друг мой, мы с тобой это не обсуждали. Я был свидетелем всего этого года, я видел все. Ты поступил в итоге, как настоящая свинья. – Солнышко, что за перепады настроения? – он не воспринял оскорбление серьезно, точнее, он никак его не воспринял. Он продолжал улыбаться, гладил Неа по животу. – Ммм, то есть, ты и правда не понял? – Неа вылез из его объятий и сел в кресло у окна. – А теперь давай разложим все по полочкам. Сначала ты спас Аллена от угроз, а Аллен спас тебя от ночных кошмаров в ответ. Затем ты его вылечил и не прикоснулся, несмотря на течку, а Аллен ради тебя сделал аборт, который может хрен знает чем закончиться, вполне возможно, что и бесплодием. Потом ты спас девочку, которая упала с причала по случайности Аллена, а незадолго до этого спас его от какого-то урода. Затем ты признаешься ему в любви, он отвечает тебе взаимностью, и ты делаешь ему предложение. Я ничего не упустил? А сейчас, – он сильно повысил голос, совсем не беспокоясь о том, что ночью шуметь нельзя, – ты, сука, блять, Тики, утверждаешь, что Аллен понял твое счастье! Да ты ему сердце разбил своими поступками! Ты так на мне помешался, что сделал больно ему, ты его предал! – после этого он опять перешёл на тихий и спокойный баритон. – Несмотря на то, что я уже умер, мое время не вечно, и очень скоро мне придётся покинуть тебя. На месте Аллена, я бы тебя в жизни не простил и нашел бы себе партию лучше, чем ты. А ты умрёшь, потонув в своем горе. С другой стороны, если ты считаешь, что все в порядке, то пожалуйста. Делай, что хочешь. А я пойду к Аллену, ему нужна помощь. Если, конечно, он ещё вены себе не вскрыл от обиды и предательства, – он договаривал свой длинный монолог, одевая джинсы и свитер: он решил в кой-то веки побыть реальным человеком, а не просто душой. А потом он вспомнил про Лео и решил сжалиться над Тики. Конечно, вместе сегодня они ночевать не будут, но уходить ночью – не лучшая идея. Неа оставил ошарашенного Тики одного и ушел в спальню к сыну, лег к нему рядом и удобно устроился под одеялом. – Пап, это ты? – спросил парень, когда Неа лег рядом. – Угу. Спи, Лео. – Пап, вы ссорились? Я слышал, ты говорил об Аллене. – Ну да. Знаешь, – он зевнул и взял сына за руки, приобнимая его со спины, – никогда не думал, что окажусь в такой ситуации. Я умер... Я и сам в это не верю. Как призрак я могу летать тут десятками лет, но в видимом и осязаемом обличии – всего ничего. Сам не знаю, откуда я это знаю, но чувствую, что это правда. И скоро мне придётся вас покинуть. Тики с ума сойдёт. – Точно, – Лео слабо улыбнулся, не открывая глаз: он почти спал. – Отцу так хорошо было с Алленом, а потом появился ты. Я, конечно, тебя ни в чем не виню, но... – он повернулся к Неа лицом и обнял его. – Я понимаю. Я не обижаюсь. Знаешь, я целый год за ним наблюдал, с появлением в его жизни Аллена, он сильно изменился. Он и со мной был очень нежен, но сейчас практически расцвел. Аллен предстал перед ним на блюдечке с голубой каёмочкой, а Тики? Поступил очень по-человечески. – В смысле? Он же предал его... – Вот именно... Животные до такого не опускаются, только человек, так что это ещё какое оскорбление. Твой отец никак не может отпустить меня, не видит, что перед ним бриллиант, который он упустил. Будь я на месте Аллена, ни за что бы его не простил, – Неа громко зевнул. Он молчал несколько минут, наблюдая за стрелкой настенных часов. – Всех нас с юных лет учат, что нет ничего ценнее истинности. Может, оно и так, но никто не рассказывал, что делать, если по какой-то причине эта связь разорвалась. Наша с Тики связь порвана, я больше не его истинный. Как бы мы сильно не старались сейчас жить счастливо, какими бы теплыми не были воспоминания, я уже не тот, кем был. Меня не существует. Не я больше солнце. Солнцем стал Аллен. Мне жаль Тики, раз он этого не понял и предпочел призрака живому солнцу, – Неа говорил тихо, он засыпал и слышал, как сопит его сын. Он закончил и тоже уснул, хотя ему, честно говоря, не нужен сон вовсе. Сколько Неа проспал, трудно было сказать, но когда он проснулся, была ещё ночь. Его что-то тревожило, он пока сам не понимал что, пока в спальню к Лео не вошёл Тики. Хотя сказать, что Микк вошёл, можно было с трудом: мужчина опирался на дверной косяк, а когда сделал первый шаг, то чуть не упал. Неа сразу понял, что альфа выпил, причем, зная устойчивость Тики к алкоголю, он уничтожил весь обширный алкозапас в доме. Тики кое-как сел на пол и облокотился на кровать, взял Лео за руку и о чем-то задумался. Неа он не заметил, что было на руку Кемпбеллу. Лео почувствовал тепло и проснулся. Первое, что он почувствовал, – отвратительный запах алкоголя. – Отец? Это ты? – он сел и положил руки на голову Тики, пальцами расчесывая его волосы. – Прости, – он нежно улыбнулся, не поворачиваясь к нему лицом, – я не хотел тебя будить... Я, пожалуй, – он поднялся на тяжёлых ногах и пошел к выходу, – пойду к себе... – шел он медленно, шатаясь, выставляя руки вперёд. Лео подошёл к нему, взял под руку, помог дойти до спальни и лечь в кровать. – Прости, Лео... Иди спать, тебе в школу надо... – Тебе тоже. Ты сможешь с ним увидеться. Ты же хочешь этого? – Лео сидел рядом с Тики, гладил его по голове и пытался хоть как-то успокоить. – Не знаю... Хочу, наверное... Я же его обидел... Ты же про Аллена говорил? – он широко улыбнулся. – Неа меня отругал, потому что я его обидел. Какой же я слабак, Лео... Что я сделал не так? В какой момент я предал его? Может, когда я первый раз привел его сюда? Знал же, что не смогу его полюбить так сильно, чтобы отказаться от Неа... Предательство не прощается, он же не простит меня? Лео, как я должен поступить?.. Ты знаешь? – Сначала ты должен поспать. Сейчас уже очень поздно, а ты на ночь глядя напился. Знаешь же, что надо завтра на работу, но все равно сделал это, – парень лег рядом с отцом, Тики прижал его к себе и уткнулся в его грудь. – Когда папа только умер, каждую ночь ты звал его, срывая голос. Я очень боялся за тебя, но считал, что ты отпустишь папу и все будет хорошо. Ничуть не бывало. Он помог. С его помощью все стало хорошо, я считал, что папа теперь часть прекрасного прошлого и часть воспоминаний, что теперь ты готов идти вперёд. А ты замкнулся в прошлом. Все прошлое умерло, однако ты выбрал именно его. Папа умер в прошлом году. Ты должен отпустить папу и жить настоящим. Папа будет счастлив. Тебе же было хорошо с ним, да? – Он мое большое солнце... Но мне он светить больше не будет... – он зевнул. – И все же я постараюсь, чтобы он светил достойному человеку, такое сокровище надо беречь... Лео... Ты поймёшь, что человек – твое сокровище, только тогда, когда потеряешь его. Лучше это понять раньше, но если беды избежать не удалось – сделай все, чтобы не ты был виновником катастрофы. Ладно, иди спи... – он поцеловал сына в тыльную часть ладони и улыбнулся. – Прибереги поцелуи для него, отец. Спокойной ночи, – Лео ушел спать. Он встал немного раньше, чем звонил у Тики будильник и отключил его, позволяя отцу выспаться. В школе он объяснился перед директором, и тот пообещал, что ничего плохого с Тики не случится. После этого Лео нашел Аллена. Зачем он его искал, парень и сам не знал, он просто хотел убедиться, что с Алленом все хорошо. Лео даже не знал, что ему сказать. Его хватило лишь на тихое: "Привет", но не более. Аллен никак не ответил, ушел в свой кабинет и старался не пересекаться с Лео. Придя домой, Лео не обнаружил ни Тики, ни Неа. Записки никто из них не оставил, Тики на звонки не отвечал. У Неа телефона просто-напросто не было. Впервые, наверное, за всю его жизнь, Лео стало страшно. Он и сам не понял, чего он боится, но в доме ему было страшно одному. Где живёт Аллен он не знал, так что он просто пошел гулять. Близких друзей у него не было, дружить ни с кем не хотелось, так что он просто шел, куда глаза глядят. Вскоре он столкнулся с проблемой. Домой ему не хотелось, а переночевать ему не у кого. Отсутствие друзей аукнулось. Аллена отсутствие Тики в школе удивило, Микк не был тем человеком, кто стал бы отлынивать от работы без полученного отгула. Однако, для себя он решил, что теперь дела Тики его не касаются. У него своих проблем и забот хватает. Дома его ждёт Лина, да и ко врачу ему надо. К андрологу. Его всерьез беспокоило то, что у него почти девять месяцев не было течки. Поход ко врачу и несколько анализов вымотали его морально. Результат Аллена поразил. Гормональный сбой на фоне стресса. Таблеточки для восстановления гормонального синтеза и отсутствие стресса вернут все на круги своя. Врач посоветовал завести котенка, чтобы снимать стресс, пить травяной чай и все в таком духе. На самом деле, не очень-то и сильно хотел Аллен, чтобы у него была течка. Это же так удобно. Ни тебе неудовлетворённости, ни отпусков раз в три месяца. Ни потенциальных сексуальных партнёров. Вот чего-чего, а заводить новые отношения Аллену не хотелось совсем. Даже Линали его не радовала. Лави не появлялся в ее жизни; это единственное успокаивало Уолкера. Он до сих пор не до конца понимал, что произошло между ним и Тики, иногда ему казалось, что это был кошмар и ему померещилось. На следующий день Линали решила, что ей стоит немного пожить у Миранды. Она не хотела оставлять Аллена одного, но понимала, что не она может и не должна вывести его из апатии. Она ждала Тики, она надеялась на него. Тики появился, как она и хотела. Ночью, в неадекватном состоянии. Он второй день не переставая пил, сам не зная зачем. К вечеру он решил, что надо навестить Аллена. Он вошёл в подъезд и встал перед дверью в квартиру Аллена. Он колебался и это чувство усиливалось от выпитого алкоголя. Наконец ему открыл тот красивый Аллен, которым Тики заглядывался, когда тот готовил торт. Уолкер не сказал ничего, но впустил его. Тики не пошел далеко, он сел на полу, облокачиваясь на входную дверь. – Прости, я... не хотел тебя беспокоить... Я только подумал, что нам стоит поговорить... – Что ж, если тебе есть, что сказать, то говори. Лично мне тебе сказать, к сожалению, нечего. У меня могли бы быть прекрасные каникулы, но, видимо, это просто моя карма. Кстати, если тебе интересно, то течки не было. Я был у врача, он сказал, что это из-за стресса. Иронично, правда? Ты вдохнул в меня жизнь, ты же меня и убил. Каково это, Тики? Тики молчал. До него медленно доходил смысл слов, которые произносил Аллен. Он сидел, согнув ноги в коленях, понимал, что от него несёт перегаром, хотел остаться, но в то же время не хотел причинять своей драгоценности дискомфорт. – Это больно. Ты большое солнце, которое согревало меня своим теплом. Я не прошу тебя меня простить, я просто хочу, чтобы твоё тепло не досталось ублюдку, – он встал на ноги, длинная челка скрывала его глаза, но Аллен чувствовал, что они на мокром месте. Что-то его выбесило изнутри, он подошёл к Тики и отвесил ему настолько сильную пощечину, насколько позволяли силы. – Я сам разберусь, кому достанется мое тепло! – он кричал на Микка, совершенно не сдерживаясь. – Ты обидел меня, сукин ты сын! Тебе это вообще в голову не приходило?! Что уж говорить, ты предал меня! И я надеялся, что где-то в глубине души ты это осознал, пришел просить прощения. А ты даже об этом не думал! И вот ты говоришь, что не хочешь, чтобы мое тепло досталось ублюдку. Знаешь, в чем ирония? Я подарил это тепло именно ублюдку. Очнись уже наконец и проваливай к Неа. Ты все для себя решил и я тоже. Нет у меня, блять, течек, гормональный синтез сбился. Из-за тебя, сука! – Аллен не успел это договорить, как вдруг Тики притянул его к себе и поцеловал. Аллен же, в ответ на это, больно его укусил и оттолкнул, отвешивая ещё одну пощечину. – Не прикасайся ко мне, сученыш! – Аллен орал на Тики и видел, как у него на глазах выступают слезы. – Не смей! Я не твой истинный, вали к Неа. А чтобы тебе не грустно было, вали к нему на тот свет! И Лео прихвати, чтобы его не запихнули в приют. Мне и так дерьма в жизни хватает, не надо меня трогать, – он остановился на мгновение, стёр слезинку с ресниц и тихо сказал: – Подумать только, Тики, ты одним поступком разрушил все. Убирайся! Тики не послушал Аллена, он взял его за руки и прижал к себе. Аллен сопротивлялся, как мог: пинался, сыпал оскорбления, кусался. – Я люблю тебя, Аллен, – шепнул Тики ему на ухо. – Я заметил. Никого ты не любишь, кроме Неа и Лео. Вот и вали к нему. – Его нет... – Ещё несколько дней назад тебя это не смущало. – Пожалуйста, Аллен, позволь остаться с тобой... – он широко и нежно улыбнулся, проводя ладонью по его щеке. – Солнышко мое, пожалуйста... Я даже на колени встану, только, – он не договорил. Он был в шоке, потому что Аллен плакал. Омегу коробило то, что сильный альфа унижается перед ним. Ему в принципе никогда не нравилось, когда кто-либо унижается перед кем-то, но то, что это был именно Тики, его взбесило и расстроило одновременно. – Аллен? Прости меня, я тебя расстроил... – Делай, что хочешь, только не смей унижаться. Проспись и вали домой. Не забывай, что у тебя сын. Вот возьмёт и изнасилует его какая-нибудь тварь пока тебя дома. Пошли, – он его взял за руку и потащил в ванну. Тики не сопротивлялся, ему только было стыдно. Зачем он вообще пришел к нему? Видимо, только чтобы расстраивать. Аллен же помог ему раздеться, посадил в ванну и стал его мыть. Тики ещё что-то соображал и пытался помыться сам, но Аллен не позволил ему. Омега вымыл ему волосы, анализируя свои поступки. Пиздец он интересная личность. Он готов перегрызть Тики глотку, но в то же время моет его, потом отведет в свою спальню и предложит свою кровать, чтобы Тики не пришлось спать на полу. А Тики продолжает строить из себя страдальца, продолжает стыдиться себя. Надо быстрее вернуть его в прежнее состояние, потому что такой Тики совершенно не нравился Аллену. Аллену нравился уверенный в себе мужчина, готовый рискнуть жизнью ради спасения дорогого ему человека, но никак не нюня, проклинающий себя за один поступок, который можно исправить. Аллен вымыл Тики и отвёл его в свою спальню, уложил в кровать. – Все, спи. Мне завтра на работу, отгул я тебе возьму, так что даже не смей пить больше. Понял? – Аллен говорил тихо, но в его голосе не было той всепоглощающей ярости. – Прости меня... – Тики попытался посмеяться над собой, но Аллен не оценил шутки. – Ты хочешь разозлить меня? Ещё одно слово и я выгоню тебя на улицу. А там мороз, помнишь? Я даже одеться не позволю. Так что спи, пока я тебя не убил. Завтра поговорим. Я вернусь вечером. Ключи только у меня, так что не смей уходить, пока я не вернусь. Это понятно? Тики никак не ответил. Ему было все ещё неловко, а Аллена бесило то, что Микк в самом деле полагает, что Уолкер изверг и убьет его, если Тики заснёт в его кровати, которую же сам предложил. Аллен вздохнул, сел на кровать в районе подушки, которую убрал, и положил голову Тики на свое колено. Уолкер гладил его по голове, стараясь сделать так, чтобы Микк расслабился и уснул. У него получилось. Вскоре Тики уснул. Вечером Аллен пришел не злым и немного счастливее, чем накануне. Он не хотел ругаться с Тики. Он хотел выпроводить его из своей квартиры и забыть. Но забыть Тики было сложно. Несмотря на свое предательство, Тики был очень нежен, неудивительно, что Аллен полюбил его. В противном случае, Аллен не согласился бы на предложение Тики. Тики стоял в коридоре и опирался на дверной косяк, ведущий на кухню. Он улыбался своей теплой и нежной улыбкой, приветствуя любимого домой. Аллен принял этот жест, разделся, переобулся в мягкие тапки, подошёл к нему и крепко обнял. Тики чуть не расплакался от счастья, подхватил его за бедра и взял на руки. Он обнимал его за спину одной рукой, носом зарылся в его волосы. Тики получил урок, он никогда не обидит свое солнце. – Ты должен уйти, – тихо произнес Аллен после нескольких минут молчания. Затем он слез с Тики и отошёл в противоположный угол, скрещивая руки на груди. – Уходи, Тики. Тебе больше не рады в этом доме. Вон, – хоть он и старался прогнать его, он не кричал, говорил тихо и спокойно. – Аллен, – Тики попытался что-то сказать, чтобы хоть как-то поправить положение, но Аллен его перебил. – Уходи, – повторил Уолкер уже громче. – Аллен, пожалуйста, выслушай... – Нет, это ты послушай, Тики, – Аллен ещё немного повысил голос. – Проваливай из моего дома, исчезни из моей жизни навсегда. Сделай так, как я прошу, без выяснений отношений. Черт, – он ударил кулаком в стену и стёр слезу. – Ты такой же ублюдок, как и все остальные. Хочешь – верь, хочешь – нет, но меня никто никогда не воспринимал всерьез. Не было у меня родителей, я всю жизнь был один. Никогда не хватало внимания, а те взрослые, которые были со мной никогда не воспринимали мои переживания серьезно. Считали, что это все бред подростка. Все старались меня убедить в этом. Скитался, как бездомный кот по улицам. Кто-то подкармливал, кто-то давал денег. Понемногу скопил и получил высшее образование. Чудом, не иначе. Даже не знаю, насколько сильно мне повезло, что я не попал в приют. Наверное, вообще не повезло. Пожалуйста, будь тем самым взрослым, который прислушивается к словам ребенка и выполняет его просьбы. Уходи. Сейчас же, – Аллен стоял спиной к нему, еле сдерживал истерику. – К тому же у тебя есть сын. Не смей на него забивать. Он – самое ценное, ценнее, чем я или Неа. Вернись к нему. – Я понял. Я ухожу, – Тики медленно оделся, оттягивая момент, и ушел. Аллена же слишком переполнили воспоминания, эмоции; он ушел к себе в спальню, завернулся в одеяло, как в кокон. Незаметно для себя он уснул, а когда проснулся, было уже начало первого ночи. Тики вернулся домой, обнаружил сына в его спальне, лег к нему, обнял и уснул. Неа в доме не было. Он всего за неделю или полторы исчерпал все свои возможности. Тики постепенно подсознательно отпускал его и оставаться в этом мире не то, что в осязаемом обличии, но хотя бы призраком, было уже очень трудно. Он предполагал, что через день-два исчезнет окончательно, так что он ушел на свою могилу, чтобы уйти пафоснее. Ждал он, конечно же, Тики. Если бы он пришел, это бы значило, что Микк и правда отпускает Неа. Однако, вместо Тики пришел Аллен. Он немного поспал и почему-то решил, что ему очень надо на могилу Неа. Несмотря на лютый мороз, он обошел все кладбище – благо оно было всего одно в городе – и наконец нашел его могилу. Неа сидел на своем памятнике и смотрел вдаль. Он почувствовал шаги Аллена и повернулся к нему лицом, улыбаясь. – Доброе утро, Аллен. – Доброе, Неа, – он широко улыбнулся и немного хохотнул. – Ух, так холодно по утрам. Ещё и снег валит хлопьями. Я люблю больше дождь. В целом, та же вода, падающая с неба. – Зимой дождя не дождешься... Да? – Ага, – Аллен вздохнул. – Зато есть снег. Тоже неплохо. А ко мне, кстати, приходил Тики. Пьяный в хлам, – он попытался рассмеяться. – Это ты его надоумил? – Приходить к тебе? Нет, это он сам решил. Я только рассказал, что было на самом деле, открыл ему глаза, так сказать, – он вздохнул. – Аллен, я всего лишь призрак. И я не тот, кто нужен Тики. Я понял это в какой-то момент. Он полюбил тебя, ты полюбил его. Лео тоже. И я решил, что лучше пары ему не найти. Может, это тщеславно, может, я злостный манипулятор, но я считаю так. Он с тобой расцвел. В прямом смысле этого слова. В сказках обычно после смерти появляется нечто более прекрасное, чем прежде. Вот такой Тики. Он раньше был очень несдержанным с окружающими, на меня частенько орал. С тобой же он большой плюшевый мишка. И это прекрасно. Забавно, да? – Всякое в жизни бывает... – И не говори. Бывает любовь сильнее любви к истинному. – Наверное, – Аллен смотрел в темное небо, – потому что истинного не выбирают. Осознанная любовь всегда сильнее. Того, кого ты выбрал сам, ты будешь защищать всю жизнь. – Я тоже так думал. – Тики не в счёт, – Аллен всё-таки весело рассмеялся. – Тики просто идиот. – Но ты же его любишь? – Неа произнес это как нечто среднее, между вопросом и утверждением. – Люблю, – согласился Аллен. – Я его даже простил. Наверное. Я ещё не знаю, но, наверное, простил. Это моя самая отвратительная черта: прощу любого, кто запал мне в сердце, прощу любой его проступок. Я же ребенок, который не знал родительской любви, всю жизнь жил один. Даже привык в какой-то степени к одиночеству. – К нему невозможно привыкнуть. – Это точно. В итоге я слишком сильно привязался к Тики и несмотря на то, что мне чертовски больно, я простил его просто потому что не хочу оставаться один. Хочу, чтобы меня любили и вспоминали обо мне чаще, чем я вспоминаю о себе. И ведь Тики меня полюбил... – Но появился гаденыш Неа и все испортил. – Ага, – Аллен улыбался. – Это точно. С другой стороны, если бы не ты, не было бы этой большой любви. Я бы просто переждал у него угрозы, как ливень, и ушел бы к себе. А ты помог... – Не сильно-то я и помогал, – Неа усмехнулся. – Даже мешал в некоторых моментах. А когда он сделал тебе предложение, я был счастлив. А в тот раз я и правда старался помочь. И все испортил. – Неа, прекрати. Я тебя ни в чем не виню. Я просто... – Аллен, только не плачь на морозе, это не очень приятно, – в их разговор вмешалось третье лицо, которому были рады и Неа, и Аллен. Тики обнимал Уолкера со спины, закрывая ладонями его лицо. – Неа, я тебя снова не вижу, но я знаю, что ты тут. Я скажу кое-что. Я очень любил тебя. И все же... И Аллена тоже я люблю. И сейчас я останусь с ним. Ты мне открыл глаза, спасибо. Прости меня, я и правда помешался, не видя ничего вокруг. Все, что ни делается, все к лучшему. Неа собрал все свои последние силы и показался перед Тики. – Что ж, я рад, – Неа улыбался, смотря на них двоих. – Я и правда рад. Совет вам да любовь, ребятки. А я оставляю тебя на заботы Аллена, Тики, – Неа в последний раз улыбнулся и исчез. Аллен тоже больше не видел его. Правда, трудно было сказать: у Аллена на глазах были слезы и он вообще мало что сейчас видел. Тики притянул Аллена к себе, взял его на руки и понес домой. – Дома Лео нас ждет, нехорошо его заставлять ждать, да? – Да, – Аллен улыбнулся и стёр слезы. – Идём домой, Тики.