Сорт кофе

«Нужно найти новое жилье, ведь он может сообщить в полицию…он точно это сделает! Эта его пауза перед уходом…я влипла, Боги! Как же я влипла!». Вещей было немного и сложив их аккуратно, она все сумела поместить в свой рюкзак. Поясную сумку-кошелек она продела через ручку рюкзака, и та разместилась вертикально, удобно для поездок на метро. Голова жутко болела, наверно от голода, и любой, даже самый слабый свет раздражал и резал глаза. Очки от солнца, так лучше и чуть больше уверенности в себе. Она спустилась по лестнице и сдала ключи от номера. Попросила оформить документы о выписке. Девушка на ресепшене очень обеспокоенно рассматривала её, бросая взгляды через стойку администраторской. — С вами все в порядке? Мне стоит вызвать полицию? — Нет, нет, со мной все хорошо, просто была неаккуратна на днях. — Может быть вам нужна помощь? Я могу дать вам номер телефона доверия… — Со мной все хорошо. Благодарю вас. Я бы хотела получить квитанцию об оплате как можно скорее. — Я вас поняла. Убрав документы в кошелек, она вышла на улицу. Щелчок. Да что ж такое, теперь вот еще и фотографию кому-то испортила. Несколько людей стояли напротив входа в гостиницу, на противоположной стороне улицы, с большими фотоаппаратами и снимали здание. «Кажется оно времен королевы Виктории…а еще тут кто-то умер…» — промелькнуло у неё в голове и ускорив шаг, она направилась в сторону ближайшей станции метро. Ему казалось все глупым и каким-то странным. Почему он ушел? Ведь мог остаться, если бы захотел. Она сдалась, он это чувствовал. Давно с ним не случались ситуаций, где бы так его сторонились и бежали от общения с ним. Последние годы были непростыми в плане работы, не всегда его видение совпадало с видением режиссера, а театр требовал намного больше времени, чем он располагал. Раздутая СМИ ситуация с Тейлор, он и сам до конца не понимал, что там произошло, но обжегся тогда сильно. С того момента он попытался все поменять. Прическа, образ, мысли, сделал упор на театре, не афишируемой благотворительности, наконец-то нанял охрану. Но она все смешала в его голове. Он увидел в её попытках бегства себя. Страх быть неправильно понятым, попасть в западню или манипуляции. Страх быть отвергнутым и лишним. Но все-таки он ушел. Что-то глубоко в душе подсказывало, что он её уже там не найдет, даже если вернется. Но другой голос, более четкий, уверял, что это и к лучшему, нужно уметь давать свободу тем, кого мы так часто хотим сжать в своих ладонях, пытаясь защитить, и при этом не понимая, что сдавливаем слишком сильно и пугаем своей «заботой». Что останется в его жизни от неё? Кофе. Горячий и терпкий. Он вообще-то предпочитал чай, но сейчас ему хотелось традиционного английского завтрака и американо, двойной американо. А потом нужно навестить родных, это не так далеко от Лондона и если выехать через час, то даже без пробок. На следующее утро он был все еще у матери, только вернулся с пробежки и направлялся в душ, когда она его окликнула и передала телефон. — Дорогой, твой агент звонит уже четвертый раз, настаивает, чтобы я позвала тебя, говорит это очень срочно… — Срочно?.. — он удивленно посмотрел на неё и протянул руку, мама отдала ему трубку и вернулась на кухню. Том присел на нижние ступеньки лестницы. — Да, это Томас. — Старина, наконец-то! Это что за дела вообще! Я же просил не предпринимать неодобренных мной никаких пиар компаний! О чем ты думал, черт возьми! — Подожди, я не понимаю, о чем ты говоришь… — Я об этой чертовой утке в СМИ, что еже за черный пиар ты там затеял?! Все утренние газеты как одна пишут о твоих БДСМ замашках! Мы же договорились, что нужно дать успокоиться прессе, что 15-й год выдался не очень и мы делаем выводы… — Я ничего не затевал, Скот. Я с пиар-менеджером ничего не обсуждал и не принимал никаких решений, сейчас идет подготовка к спектаклю, но реклама еще не утверждалась… — Думаешь это связано с «Предательством»? — Я вообще не знаю о каких статьях ты говоришь, я еще не видел газеты — Так посмотри, и перезвони мне, я хочу знать имя той, что так красноречиво там избита! — Я не понимаю, о чем ты, но постараюсь разобраться, до связи. — Давай, Томас. Я буду ждать звонка. — Ма, уже есть утренние газеты? — он рывком соскочил с лестницы и влетел на кухню, ухватившись рукой за дверной проем. — Томми, я только недавно выставила бутылки на крыльцо, но не проверяла. Молочник и почтальон приходят вместе, так что можешь сам посмотреть. Он пулей вылетел к парадному входу и распахнул дверь. Четыре бутылки молока в металлической корзинке и между ними свернутые газеты. Он выхватил их и стал тут же пролистывать. Желтая пресса пестрила заголовками. Немного ниже очередного сообщения о кругах на полях и о неминуемом Брекзите. Две фотографии. На левой выходящий из гостиницы сам мистер Хиддлстон с мокрыми волосами, во влажной рубашке и коньячного цвета кожаной куртке нараспашку, в солнцезащитных очках. А рядом фотография девушки, черные джинсы, белая футболка, коричневая кожаная куртка с засученными рукавами, рюкзак в тон, мокрые волосы, убранные в пучок на макушке, солнцезащитные очки…и разбитая губа с кровоподтеком…а на запястьях синяки. В статье красочно описывалось мнение эксперта-сексолога, что девушку явно хватали за руки и били наотмашь, а солнечные очки скрывают заплаканные глаза. В конце этой заметки, корреспондентка не поленилась отметить, что недаром мистер Хиддлстон скрывает от посторонних свою личную жизнь, такие «увлечения» не одобряют в приличном обществе, особенно если ты рассчитываешь на звание Джеймса Бонда — идеального мужчины и любовника. «Стоит посочувствовать тем селебрити, которым приходится силой завоевывать ответные чувства. Мы постараемся разыскать девушку и оказать ей всю необходимую помощь.» — Черт! Черт, черт, черт… — только со второго раза он смог правильно набрать номер агента. — Скот, я её знаю и мне нужна помощь — Отлично! Я позвоню адвокату, мы подаем на неё в суд за клевету… — Нет, ты не понял, мне нужна помощь, чтобы защитить её. Если на неё объявят охоту папарацци, я этого себе не прощу. Это моя вина в том, как она выглядит… — Ты её избил?! — Нет, на неё напали, я был рядом… — Хорошо, я позвоню Генри он напишет ответную статью, повернем все нам на руку… — Скот, никаких статей, никаких интервью, мне нужно найти эту девушку, при этом избежав лишнего внимания и огласки… — Я тебя понял, Томас, но мне все это не нравится… — Мне тоже это не нравится, Скот, мне тоже… — Давай все данные, что у тебя есть, имя, возраст, адрес отеля я и так уже знаю, еще номер телефона, короче вся информация, что у тебя есть. — Только адрес отеля, — повисла мертвая тишина. — Что? — Я знаю только адрес отеля и то, что она русская, а её отец бывший военный… — Мы влипли, ты это понимаешь? — Не думаю, что это сейчас так актуально… — Мы влипли по самые уши, если пресса узнает откуда она. Ты знаешь где её искать, если она съехала? А я уверен, что она съехала, потому что мой помощник уже с ног сбился, проверяя всех в этом чертовом отеле! — Я знаю, где можно попробовать её найти. Я скоро буду в Лондоне, если что, держи меня в курсе дел, хорошо? — Да. И не наделай глупостей, Томас. На кону твоя карьера. — Сынок, ну где молоко? — Что, Ма? — Молоко. Ты пошел за ним и пропал…о, это ты в газете? Что пишут? — Ничего хорошего. Что я избил девушку — О, Боже! Томас Уильям Хид… — Я этого не делал… — он вкратце изложил ситуацию матери и ушел принимать душ и собираться, ему было необходимо выехать в Лондон как можно скорее.