Жизнь и удивительные приключения кота Живоглота.

      Альбус Дамблдор сидел на неудобном стуле в холодном в сыром каземате и, задумавшись, механически крутил в руках бузинную палочку. Еще месяц назад то, что она сопротивлялась его колдовству, его слегка забавляло. Не так и много ему приходилось колдовать самому, но в тех редких случаях, когда он все-таки брал в руки этот инструмент, он с легкостью продавливал его сопротивление, одновременно, буквально каплями усиливая и свою мощь. Но вот сейчас именно этот привычный, гладкий и условно послушный инструмент его немного нервировал. Он слишком хорошо помнил, кто сейчас был истинным владельцем старшей палочки, и именно это, когда-то посчитанное правильным решение, сейчас заставляло его недовольно морщиться. Все началось с того, что его почти идеальный план по нейтрализации Тома Риддла рухнул! Ну, кто мог подумать, что напуганные до ужаса в свое первое посещение цербера дети отважатся и на еще одно посещение?!       Несерьезная полоса препятствий должна была только раззадорить Тома, создать ложное чувство, что удача повернулась к нему лицом, что и последнее препятствие будет того же уровня. А камень, самый настоящий, философский камень, что хранился у него еще со времени сотрудничества с Фламелем, был не более чем приманка, которая заставила бы того хотя бы один раз, полностью открывшись, сняв щиты, заглянуть в зеркало желаний! Зная амбициозность Тома, Альбус был просто уверен, что после этого, он уже ни за что не сможет оторваться и через неделю-две полностью утративший связь с реальностью Волан-де-Морт будет никому не страшен.       Когда домовик Хогвартса принес ему, им же и написанную бумажку, что Пушок спит, Альбус улыбнулся и специально слегка затянул свой визит в министерство, давая Волан-де-Морту побольше времени на более тщательное изучение зеркала. Если бы он тогда только знал!       Но дети, естественно из лучших побуждений, влезли и мало того, прошли всю полосу и буквально самый последний момент отвлекли Квиррелла. И такой, казалось бы надежный вариант, приказал долго жить! Мало того, только участие Живоглота, который примчался в предпоследнюю комнату и, рискуя собой, не позволил своей хозяйке пройти дальше и тем самым спас её от смерти или чего похуже. Да и самого Поттера, если судить по его рассказу также пытался спасти, самоотверженно бросившись на волшебную палочку Тома, и сломал её, заодно получив круциатус жуткой мощи, трупиком свалившись у стены. Дальше Гарри пришлось сражаться самому, но, лишившись палочки, Темный Лорд схватку проиграл. Из погибшего Квиррелла вылетел дух, и на этом Поттер потерял сознание.       Что произошло дальше, уже никто не расскажет, можно только гадать. Судя по тому, что камень исчез, а Живоглот в медицинском крыле напал на Поттера, с которым до этого был всегда дружен, первое, что приходит в голову и звучит вполне логично это то, что покинувший Квиррелла дух сумел захватить тело кота, скорее всего, использовав каким-то образом для этого камень. И как только кот, который уже Том, пришел в себя, сразу же накинулся на Гарри, что лежал на соседней койке. Вбежавшая Поппи Помфри его спугнула, и тот просто удрал.       Перепуганная целитель вызвала его, Альбуса. И он, не медля, с мальчиком на руках переместился в Мунго. К сожалению, за шторкой спал парень с Когтеврана, про которого в суматохе все забыли, и который потом разнес новость о нападении Живоглота на Гарри.       Дамблдор поморщился, вспомнив, что еще и Гермиону пришлось ментально обрабатывать, как бы он не хотел этого избежать, но та ни в какую не хотела покидать школу, пока не найдет своего питомца. Страшно представить, что с ней сделал бы Том, если бы они все-таки встретились!       Было очень жаль воздействовать на волшебницу, уже сейчас подающую большие надежды, и к которой даже слизеринцы, к его, Альбуса удивлению относились нейтрально, что для девушки не их круга было редким исключением. Но, посчитав, что её жизнь дороже, вызвав в кабинет и привычно беседуя о справедливости, чувстве долга, и всеобщем благе, слегка притупил её чувства к питомцу.       Но я отвлекся – почему же Том напал на Поттера? Точнее не так, почему он полез к его лбу, а не, например к горлу? Что такого было в том шраме, что Том, не смог удержаться? Ведь потерпи он всего сутки, и о нападении никто бы не узнал? Шрам у Гарри появился, как раз когда Волан-де-Морт напал на его семью и уже успел убить его родителей. А при попытке напасть на ребенка – развоплотился. …или он успел что-то спрятать в мальчике? Что-то очень важное для себя, в самый последний момент, буквально в мгновение до смерти? Что же это может быть?!       Альбус в душе обругал себя, что не догадался сходить с ребенком еще до поступления в Хогвартс в Мунго. Сейчас он бы точно знал, что искал Том в мальчике…       Похоже, тело кота Тома устраивало намного больше, чем даже не самый слабый маг Квиррелл. В этом, теле он развил бешеную активность! Через неделю, когда Поттера выписали из Мунго, сообщив, что кроме чуть заметных шрамов, другой опасности нет, и даже больше – тот самый знаменитый шрам от авады – полностью затянулся, Альбус слегка расслабился, перестав переживать за бедного ребенка, примчалась Молли.       К тем, кто вместе с ним прошел прошлую войну, Альбус до сих пор относился с мягким пониманием, часто уступая в мелочах и не держа зла за мелкие просчеты или человеческие слабости. Они сражались вместе. Как умели, часто используя бытовые чары, но не сбежали, не попрятались по подвалам. И именно это он в них и ценил. Молли была непривычно тихой, в слезах, что его напрягло еще сильнее – обычно она была даже слишком боевитой и о её воплях чуть ли не легенды складывали… Увидеть её потерянной было очень непривычно.       Рассказанное ею привело в шок уже и его. Близнецы Уизли потеряли магию. Похоже, что полностью! Несколько дней молчали, боясь нагоняя от родителей, представляя, во что выльется очередной скандал, если им снова придется обращаться в волшебную лечебницу. Альбус сам в прошлый раз и одолжил денег Артуру на посещение Мунго, случайно узнав, что с его парнями что-то случилось.       Оказывается, несколько дней назад к ним пришел по-настоящему призрачный кот! Никак иначе они его не воспринимали, и просто взял и забрал магию. Другого кота кроме Тома Альбус не знал, поэтому постарался докопаться до всего. Выслушав историю близнецов, только грустно покивал головой. Естественно убить такого волшебника, как Волан-де-Морт, просто столкнув даже с самой высокой башни, было невозможно. А вот простить нападение на себя Том не мог. На первый взгляд несвойственная Темному Лорду мягкость к остальным обитателям Норы понятна. Всего один маленький слушок о том, что он теперь умеет по своему желанию лишать магии любого волшебника… да его больше Грин-де-Вальда бояться будут! И как не прискорбно сознавать – именно Уизли уговорить промолчать труднее всего.       В итоге братья напуганы и надежно спрятаны у маглов, а остальных пришлось экстренно ментально обработать, а саму Молли еще и обливейтить, филигранно затирая рассказ братьев своей матери. К счастью, о случившемся знала только она одна и сразу же, по её словам, бросилась к нему. Как бы не выглядело это правильным, но поднимать палочку на своих друзей было очень больно.       Не успел закончить с Уизли - в Визенгамот пришла истеричная писулька - Сириус сбежал! Нет, его, Альбуса сюда никто не вызывал. Это была его собственная инициатива. Да и из всего Визенгамота никто особо и не набивался составить ему компанию - Азкабан не то место, куда стремятся попасть почтенные старцы даже в виде ревизии. И уже здесь Альбус узнает, что опять опоздал – и тут успел побывать Том в своем новом обличии! А четыре испорченных листа кровавого договора, найденные в одном из кабинетов канцелярии все запутывали еще больше. Взяв самый длинный, снова его перечитал. В нем кот Живоглот Сириусу предлагал помощь в побеге из Азкабана, в предоставлении живого Питера Петтигрю или выдачи места его нахождения и с его помощью полное оправдание в Визенгамоте… К сожалению, на этом все и обрывалось.       Чем дольше старик думал, тем больше он считал, что бумаги, скорее всего, были подкинуты специально. Вот только с какой целью? На всякий случай, решив затребовать, и еще раз перечитать дело Сириуса, он встал и потянулся. Проблем еще много, а с Азкабаном он уже все выяснил, и, хорошо зная Фаджа, он также прекрасно представлял и его реакцию на полностью логичные, но ничем не подтвержденные выводы, решив участие Волан-де-Морта в побеге пока не афишировать.