С чего ты взял?

— Прости конечно, но с чего ты взял, что он твой? — гремела гроза. Напротив стоял зареваный и злющий Чимин. — Я… Я ведь думал что ты мой друг, что ты не предашь… — всхлипывает старший, продолжая ронять слезы на пол в коридоре. — Послушай, Чимин-хен, я ничего не знал о твоих чувствах к Чонгуку и не готов жертвовать им ради тебя. Потому что тоже до безумия его люблю. Дверь громко хлопает и Тэхен уж было тоже начинает плакать. Чимин схватил ветровку и убежал. На улице дождь и папа наверное ждет. Но Тэ не вернется. Потому что без Чонгука теперь на улицу не выйдет. — Тэхенни? — сонный Чонгук появляется в проеме и сладко зевает. — Ты уходишь? — Нет. Проснулся? — Кто-то громко хлопнул дверью и я подумал, что ты ушел. Обижен? — с надеждой на отрицательный ответ спросил Чон. — Нет, Чонни, вовсе нет. Просто Чимин приходил… Скажи, зачем ты сделал это? — Я… Просто мне надоело терпеть и я не смог удержаться. Тэ, ты нравишься… мне. — Взаимно, Гукки. — грустно улыбнулся старший. — Ты сейчас такой милый. — Милый, значит? — хмыкнул Чонгук и стал приближаться. — Можно я поцелую тебя еще раз? И не раз. Детка. — внезапно вместо милого кролика перед Тэхеном появился дьявол во плоти и ухмыльнулся на последнем слове. Чонгук, как по закону жанра, прижал старшего к стене, очень кстати находящейся за ним. — Детка? Хм, очень интересно. — раззадорился Тэ. — А что будет, если я скажу нет? — Я не учту твой ответ как корректный. — как-то возбуждающе рыкнул Чон. — Не стоит играть с огнем. И не стоит шутить с тем, кто давно хочет трахнуть тебя. — Воу, Гукки, ты… Такой… сейчас, просто… Вау. — немного удивился Ви, но продолжил игру. — Если хочешь взять меня, то… Пожалуй… вылижи меня для начала. — призывно улыбнулся Тэ. Неожиданно, но Чонгук не покраснел и не удивился. Не капли не смутился даже, а просто приподнял одну бровь и рывком развернул Тэхена грудью к стене, так, чтобы он упирался в нее руками, а попу отставил немного назад. — Смотри не пожалей, куколка. А дальше произошло то, о чем не только детям, а даже взрослым рассказывать не стоит, наверное. Звякнула пряжка ремня, и джинсы мгновенно слетели вниз с худых бедер. Охренительные ягодицы, ожидаемо, оказались просто невъебенными. У Гука встал давно, кстати. Сейчас краснел уже Тэхен, потому что боксеры ушли за джинсами на уровень щиколодки, а широкая ладонь приземлилась на поясницу, прогибая спину дугой. Чонгук присел на корточки, раздвигая руками обе половинки, и коснулся кончиком языка. — Не надо, Гукки, я… — Поздно, Тэхенни. Он, буквально, трахал языком старшего, вылизывал дай Боже, игрался и дразнил. Делал все, чтобы Тэхен взмолился о продолжении. А у Тэхена фейверки, огни бенгальские и бомбы взрываются. Как-то неожиданно его тело стало через чур чувствительным. Настолько что, кажется, он не здесь. Не в этом городе, не этой стране, галактике, вселенной. — Гукки, пожалуйста, я… Больше не могу. — если бы не стена, ноги не выдержали бы. Но Тэхен почему-то уверен, что эти руки не позволят ему упасть. — Вставь… мне… Пожалуйста. — Тэхен почувствовал настолько сильное возбуждение, что говорить без стонов в промежутках между слов уже не мог. Это все было выше его сил. Это все было похоже на что-то среднее между раем и адом. Вот и все. Тэхен сдался и Чонгук, если честно, благодарен. Потому что еще чуть-чуть, и Гук бы кончил от одного вида и осознания того, что он делал со своим хеном. Но вставлять он не собирается пока. — Отсоси мне, хен. — оторвавшись, сказал Гук. — Отсоси, и я не медля вставлю тебе. Это все выше его сил. Дьявол.