Ситец неба такой голубой...

      В столице был приятный весенний день. Скай шёл по тихому длинному коридору и направлялся в комнату Синода. Ничего хорошего этот день, несмотря на прекрасную погоду не предвещал.       Мне надо наконец рассказать, что такое комната Синода. Во-первых, это не совсем комната, а комплекс, но самое главное помещение здесь — это огромная аудитория вокруг кафедры с местами для заседания. С разных уровней аудитории были двери в кабинеты и в коридоры. Прошу заметить: кабинетов не так уж и много, и позволяются они особенным членам Заседания Синода. Нет, юным сыновьям аристократов, которые просто в отроках пинали хуи и не выбрали, кем они хотят стать в будущем, с чего от лёгкой родительской руки были брошены на эти круги ада, они вовсе не полагались.       Не было в этой комнате людей, которые сильно бы нравились Скаю. Бездельники-детишки аристократов всё так же оставались пинальщиками хуёв и любителями поразвлекаться в своих прокуренных маленьких квартирах, но зато отдельных от родителей. Многие из них — любители острых ощущений (из-за скованного детсва и закованного отрочества), а потому месячное жалование они проматывали меньше, чем за неделю. «Однажды все они переженятся, получат наследство и уедут к себе."-думал Скай. Однако попадались индивиды, как Кельвин, которые хоть о чём-то заботились, пытались что-то сделать, но зачастую только плохое.        И вот, тот самый особенный класс «удостоенных своего кабинета» — это либо действующие, либо отставленные военные. Все они прихрдились друзьями или близкими одному важному существу. Они были немолоды, но горды, и постоянно думали о том, как бы выжать денег.       Весь Синод состоял из тех близких одному существу, либо юных детей аристократов. Несмотря на то, что Синод это высшая власть наравне с королём, в нём нет никого, кто представляет народ. Это просто аттракцион неслыханной щедрости или детский сад.       Ская по большей части откровенно недолюбливали. Просто так он ничего не предлагал, но всегда критиковал.       - Скажите, что не так?       - Всё не так. - отрезал Скай.       Старшие - смеялись; младшие - бесились, ведь они через призму снобизма верили, что всё делают так. Они верили, что введение новых налогов пойдет на пользу, они верили в простое и ложное: запреты решают проблему, но ничего не решалось и людям становилось тяжелее. Старшие всегда поддерживали такие инициативы: своровать из бюджета побольше, да и забить. Все старики боялись, что в любой момент особое существо лишит их места и подкормки, потому от наживы отказываться не желали.       "На Эраклионе живых много, а заработать можно в тысячу раз больше!"- сказал кто-то в заседании однажды.       Скай никогда ничего не предпринимал. Он с самого начала знал, что это за власть и что она прогнила. Строить тут справедливость он не собирался: изменить членов этого пира было невозможно. Корни всей этой проблемы сидели глубоко в системе, управлявшей Эраклионом. Поменять систему сейчас он не мог: отец всё ещё был в здравии и в уме, чтобы не допустить мальчишку к центру управления, откуда с верхов он всё разрушил бы и построил новую систему, неправильную для всех высокопоставленных личностей Эраклиона.       - Ты такой либерал, а теперь у тебя и жена такая же. Загрызут вас. - так говорил Кельвин.       - Надеюсь, они просто не успеют. - Скай оглядел аудиторию.- А чего все такие нарядные?        - Сегодня Шелев решил заглянуть.       - А-а... Точно. Я совсем забыл.       Скай вальяжно встал и пошёл к выходу. Прямые солнечные лучи бежали через высокие окна, но не достигали лица Ская за его волосами. Голубые глаза скрылись в тени и смотрели волком вперёд. "Надеюсь, я не взбешусь"- подумал он.       Он прошёл через позолоченную арку и оказался в коридоре с периодическими расширениями. В конце была приоткрытая дубовая дверь, из-за неё слышались радостные приглушенные голоса. Скай очень быстро мелькнул в первое расширение коридора и увидел родную мать:       - Лицо попроще сделай, это не похороны. - сказала она ему.        - Он отвратителен.       - Успокойся, - Самара встала из-за стола с какими-то бумагами в руке и внимательно посмотрела на сына. - Он очень рад, что ты женился. Но не рассказывай о Блум много... - она завела прядь за ухо и вздохнула. Скай кивнул и вылетел в коридор, упрямо зашагав к дубовой двери. Когда он её распахнул, его обкатило темнотой и хмелем. За таким же массивным дубовым столом сидели друг напротив друга трое мужиков. Хотя скорее только двое из них походили на крепких мужчин. Третий был почти совсем как старик, но он был хорошо сложен. Они точно сидели вокруг алкоголя и закуски. Скай почувствовал острое дежавю. От этого атмосфера лучше не становилась.       Если вы уже догадались, за столом сидели Эрендор и господин Шелев. А третий - это отец Брендона и главнокомандующий армией и флотом, и всеми такими военными кадрами. Он был похож на фашисткого офицера: аккуратно зализанные волосы, строгая форма, но на эраклионский манер сюртук был довольно длинный. С виду это был очень приятный мужчина, и даже в свои давно немолодые годы он был очень даже в форме. Но сейчас, за дубовой дверью он снял всю свою строгость и был очень весел.       Ская тепло поприветсвовали, и он присоединился к столу. Конечно, выпили за то, что мальишка уже остепенился. После этого можно уже и не говорить, за что они ещё пили. Скай периодически облачно отвечал на пьяные расспросы и просто пялился на стол. Он знал, что его придурковатого поведения никто и не заметит. Скай смотрел на тарелку с закуской и думал много о чём. Его мучила мысль, в какой момент жизни он понял, что обречён на мучения на обречённой планете. Его будущее такое же, как настоящее его отца, и это его пугало больше всего. Он не хочет становиться отцом. Он не хочет всё время сидеть во дворце. Затлевающий, приторный запах проник в комнату. Он перемешался с запахом спирта и соленьев. От этого хотелось блевать. Под конец пьянки ему стало душно, и когда он проходил мимо расширения в коридоре, где сидела Самара, кинул презрительный взгляд на закат скрытыми за патлами голубыми глазами. Розовый с оранжевым резали комнату, и красные волосы Самары очень хорошо в это вписывались, но лицо её было в тени.       Кое-как он добрался через весь дворец к квартире. Захлопнув дверь, он отдышался, распахнул гакуран и вальяжно прошёл в спальню: на полу сидела Блум, разбирала какие-то тетради. У неё были полувысохшие волосы, отчего те завивались и липли местами к щекам. Она оторвалась от бумажек, и с опаской посмотрела на Ская.       - Что с тобой? - её слова разрезали воздух вместе с розовыми и оранжевыми ненавистными лучами. Она встала и подошла к мужу вплотную, посмотрела на него чуть розовыми щеками и наливными губами. Она была как вроде и напуганная, и настороженная.       Скай смотрел в горизонт, прогоняя чувство духоты и тошноты. Он оглядел комнату: всё как обычно. Зачесал волосы назад и глубоко вздохнул.       Лучи скрылись за землей, остались одни отблески на небе. Спальня перестала быть такой яркой и фальшивой, какой была последние минут 5 и привычные тени вернулись на своё место.       - Мы уезжаем. Завтра утром. - отрезал принц и сел на край кровати.       - Ч-чего? Что случилось?       - Ничего особенного, но нам нужно уехать.       - Но... Тут же все только приезжают.       - Плевать, Блум, мы валим отсюда, и как можно быстрее. Ничего особенного не случится. И без тебя переживут.       - Я должна хотя бы раз появиться... где-нибудь...       - Ты хочешь знакомиться со знатью? Уверен, нет, а они тебя ни во что вообще не ставят. Не надо унижаться. - Скай пошёл в гардероб и резко что-то собирал в рюкзак.       - Блин, нет... Гхх! Пожалуйста, успокойся,       - Блум ухватила его за руки и жалобно посмотрела в глаза. - Что произошло? Всё было хорошо... Ты же понимаешь, что если мы сейчас внезапно свалим, это будет слишком подозрительно.       Скай остановился и заглянул в глаза жене:       - Нет. Здесь ничего, никогда не было нормально. Король это ложь, корона - ложь. Хочешь знать правду? Мой отец управляет всем только фактически, а настоящий правитель - это Шелев. Я тоже буду его прикрытием, что бы настоящую систему не заметили. Предыдущий король был жестоким диктатором, а сейчас его живые друзья до сих пор жрут эту планету, и они специально выбрали отца как занавес, ведь, ведь... - Скай пускался в горячку. Что-то очень колкое стало разрастаться изнутри, волной нахлынули воспоминания, чужие воспоминания, старые чувства. Он перевёл дыхание. - Ты научила меня справедливости. Винкс всегда поступали правдиво, ведь так? Теперь время вершить правосудие здесь. Но во дворце я бессилен. Последнее время я просто сливал какую-то информацию, но, это ведь фигня полная. Этим ничего не добьёшься. Значит, моему неправильному героизму есть только одно место.       - Ты, ты ведь..       - Я сделаю с как можно меньшими потерями простых жителей. Я знаю: они злые и загнанные, я просто направлю их гнев в правильное русло. Я хочу, что бы мой народ жил свободно. Если дворец мне этого не позволяет, то и нечего в нём сидеть.        - Это очень тупо. Ты принц, они наврятли доверятся тебе, если потеряли уважение к власти, как ты говорил.       - Кто сказал, что я только принц? Да и не настолько я популярен, что б каждая шавка меня узнавала. Это и к лучшему. Волосы перекрашу, да и все мои фото максимум - с Красного Фонтана. Я ведь изменился. Глядишь, через полгода активизма про принца забудут, а будет только активист.       - Скай, а когда это выйдет в массы, то элита тоже забудет про принца Эраклиона?       - Тогда я уже могу сказать, что они - тупые провокаторы, и это неправда.       - Это ложь. Это уже неправильно.       - Ради свободы я готов наврать!       - Скай, Скай... - Блум сжала его руки и приблизилась губами к лицу. - У тебя живой и здоровый отец. Ты его свергать будешь тоже?       Скай встал, как вкопанный. Смятение пробило его, и он снова задумался.       - Сейчас уезжать опасно, - продолжала свою песенку рыжая. - Мы чуть-чуть подождём, и уедем как только все ослабят своё внимание. Совсем незаметно, а там ты уже точно поймёшь, что делать...       - Ты зря волнуешься насчёт отца. Дать людям понять, что на улицу можно выйти и конкретно поменять власть не так-то просто. Сделать так, что бы потерь было ещё меньше, ещё сложнее. У нас много времени, Блум. - Скай притянул её к себе. - Но мы соберёмся и уедем. Сейчас.       Блум подумала, а не остаться ей тут одной, но сразу же бросила это. Без него станет опаснее, скучнее и она вообще ничего не знает.       - Все расценят это как побег. Представляешь, что из-за этого будет? Как попадёт тебе, мне? Это же, это...       Скай обхватил ладонями ее щёки и острым, но каменным взглядом голубых глаз уставился ей прямо в душу. Наверное, никогда более решительным он не был. От него несло ненавистью, значит, всё действительно было плохо: - Хорошо, будет по-твоему