Разница между нами

С приходом Менсер в доме что-то изменилось. Она принесла то, чего ему не хватало даже с Лорен и Джудом. Стилл не знал, как объяснить чувство, разливающееся у него в груди, когда он видел Менсер, что сидела у камина с племянником и читала ему сказки. Это не было похоже на любовь, по крайней мере на ту любовь, которую он испытывает к Жаклин. В ней нет страсти, нет чувства собственнности, страха, что ее можно потерять. Менсер одарила его спокойствием — чувством, которое он никак не мог позволить себе всё это время. Не апатию, ступавшую за ним по пятам до встречи с Жак, а расслабляющее спокойствие. Сперва он опасался, что это может повредить их делу. Но со временем понял, что оно только улучшит неустойчивое положение, ведь любой признак волнения может сдать его с потрохами. После хлопка двери по ногам пронесся холодок. Бен выглянул из кухни и увидел на пороге Менсер, растирающую покрасневшие щеки. — Сегодня ужасно холодно. — Черт, а какой час? Это ведь я должен был отвести Джуда в школу… — Поздний, Бен, — девушка улыбнулась и стянула перчатки. — Извини. Будешь кофе? — С удовольствием. Снова всю ночь просидел над книжками? Бенджен добавил ложку крепкого кофе, поставил кофеварку на плиту и зажег огонь. Один аромат, мгновенно разлетевшийся по помещению, заставил его почувствовать себя немного бодрее. — Да. Последняя книга, которую нам передал Батлер, она о довоенных временах. Совсем не похоже на то, чему нас учили в школе. По-моему, с восстанием всё не так однозначно, как казалось. Я даже не уверен, что его действительно подняли Дистрикты. Но дело не только в этом, ее последние главы детально описывают начало войны, с каждым поражением и средствами к победам, от обеих сторон. — Думаешь, можно это использовать? — Для начала хотя бы изучить, а после посмотрим. Вот бы существовал и второй том. — Кстати, у меня появилась идея. Хотела сначала обсудить с тобой. Как раз касается истории. Стилл кивнул. — Программа, по которой дети идут в школе, такая… ты и сам знаешь. Они едва учатся читать, а дальше только то, что может быть полезно простым рабочим. Никакой литературы, рисования, история только урывками, только те ее части, что говорят о могуществе Капитолия, пугают их еще больше. Я думаю, что им нужно помочь поверить в то, что мир не так плох, что у нас есть шанс на будущее, понимаешь? Те, кого воспитывают эти учебники, никогда не станут революционерами, только покорными собачками. Это страшно, Бен, нужно что-то менять. — Мы не изменим программу, Менс. Бен выключил вскипевший кофе, разлил по чашкам и протянул одну девушке. Она выглядела такой возбужденной, взволнованной и трогательной, что его губы невольно растянулись в улыбке. — Я знаю, но мы с мистером Берримором могли бы проводить занятия после уроков. Для желающих. — Это звучит очень опасно. Она посмотрела умоляюще. — Давай для начала обсудим это с ним. Думаю, он поможет организовать всё как можно лучше. Следует быть острожными с учениками, которые будут посещать эти уроки, среди них есть и дети миротворцев. Но идея хорошая, Менсер. Надеюсь, получится. На личике Ленц появилась очаровательная улыбка. — Ты все еще дрожишь после улицы. Давай пройдем к камину. Победитель подкинул пару дров и опустился на диван с книжкой в руках. Менсер, укрывшись пледом, оперлась о его плечо. Мягкое дыхание девушки мешало сосредоточенному чтению, Бен убрал книгу и приобнял ее за озябшие плечи. Под светом огня ее волосы приобрели медовый оттенок. От запаха пряностей у него затуманивался рассудок. — Мне очень хорошо с тобой. — Он не знал, как это вырвалось. — Мне тоже, — секунда — и ее губы прильнули к его в нежном поцелуе. — Не отстраняйся. Девушка приподнялась, одной рукой опёрлась о его грудь, а другой обняла за затылок. Их дыхания сбились одновременно. Бенджен переместил руки на ее талию и почувствовал, как они мелко задрожали. Теперь его щеки тоже горели. Что-то заставляло его чувствовать, что это неправильно, что-то необъяснимое. Он хотел бы, чтобы это был укоряющий взгляд Жаклин, но ее здесь не было, и ее впервые не было в его голове. Он вдруг понял, что это те губы. — Лучше перестань, иначе я не смогу сдерживаться, — прохрипел он, отстранившись со всё еще закрытыми глазами. — Не нужно, — она неуверенно опустила его руку себе на бедро. — Прошу. В уголках его глаз скопились слезы, Бен жадно приник к приоткрытым губам, ощущая, как от жара ее рта слабеют ноги. Его пальцы, не слушаясь, вжались в ее мягкую кожу. Менсер на секунду отстранилась, кивнула с взволнованной улыбкой, словно убеждала его, что можно продолжать, и начала стягивать футболку. Стилл поднял руки, помогая ей, и принялся с нетерпением расстегивать пуговицы на ее легкой рубашке. Предметы одежды исчезали один за другим, оказываясь сброшенными в опасной близости к камину, в котором мирно потрескивали дрова. Бену вдруг сделалось душно. Они глотали воздух в одном ритме, жадно прижимаясь друг к другу, и никак не могли насытиться этим растянувшимся мгновением обоюдной слабости. Обессиленные, они растянулись на диване, и Стилл несколько неуверенно накрыл их обоих пледом. Менсер мирно уснула. Бенджен, обнимая ее за плечи, подумал, что теперь пути назад точно нет.

***

Помещение, отведенное под школу, теперь выглядело еще более ветхим, чем в то время, каким его помнил Стилл. Когда-то здесь были угольные склады, но со временем их перенесли на более выгодное место, поближе к вокзалу, а здание, которое так и не удосужились отремонтировать в должной степени, превратилось в образовательное учреждение. Высокие потолки, тонкие стены, крайне неудобное расположение комнат, даже некоторое оборудование — всё осталось прежним. Картина, представшая перед ним, вызывала только тоску, но Менсер воспринимала всё иначе. Крепко ухватившись за локоть Бена, она глядела перед собой с таким восхищением, будто перед ней был как минимум роскошный бальный зал. Победитель даже по-доброму завидовал ей. Это и есть наибольшее отличие между ним и людьми обеспеченными — у них была возможность найти в себе большую мечту, которая помогает не перегореть даже если ты потерял всё, он же всегда был занят поиском пропитания и средств к выживанию, в таких условиях ставить высокие целы тяжелее. — Где его кабинет, Менс? — На втором этаже. Уроки уже закончились, но учитель часто засиживается допоздна. Как раз сможем спокойно всё обсудить. Девушка указала в верном направлении, и они стали подниматься. Бен поёжился. — Холодно тут у вас. В классах так же? — Немного лучше, все стараются раздобыть кое-какие обогреватели, да и днем здесь больше людей, вместе легче надышать тепло. — Ленц неловко улыбнулась. — Почему же ты раньше не сказала? И Джуд сидит в таком собачьем холоде, — Бен нахмурился, но, увидев, что девушка неловко поджала губы, добавил уже мягче: — Думаю, я смогу это исправить. Внесу благотворительный взнос. Анонимно или наоборот со всякими церемониями, нужно посоветоваться об этом с Лиреном. — Правда? Это не слишком дорого? — Посильно. Мне все равно больше не на что тратиться. — Спасибо, Бен, — прежде, чем опустить ручку двери, Менсер встала на носочки и робко чмокнула его в щеку. И даже это заставило что-то в его груди отозваться. Кабинет Берримора, вмещавший в себя всего пару десятков парт, был полностью заставлен книгами. Если среди них и есть запрещенная литература, тем, кто занялся бы обыском, пришлось бы сильно постараться, чтобы найти хоть что-нибудь. Пожилой учитель сидел за своим столом, скрючившись от холода и кутаясь в коричневое пальто. Увидев их, он мгновенно обрадовался и, замешкавшись, поднялся. — Неожиданная встреча, Бенджен. Надеюсь, всё в порядке? — В полном, сэр, — Бен ответил на рукопожатие и, кажется, даже выдавил что-то похожее на улыбку. — А вы как поживаете, Менсер? — Всё славно, мистер Берримор, у нас к вам большая просьба. — Менс с важным видом протянула руку и ответила согласием на безмолвное предложение присесть. Девушка коротко изложила ему собственную идею, обрисовала все возможные риски и главные преимущества, постаралась заверить учителя в том, что это будет того стоить. Но последнее оказалось лишним. Берримор сразу же подхватил ее идею и действительно был рад тому, что слышал. — Я и сам об этом думал, милая Менсер, только всё никак не решался выразить это предложение. Теперь, с вашей помощью, точно всё получится. За последние месяцы мне удалось собрать книги по истории со всей хронологией, начиная от создания Панема, я узнал множество интересных фактов, к которым не имел доступа даже в студенческие годы в Капитолии. Ваши друзья, Бен, очень влиятельные люди. Парень согласно кивнул. — Так вот, нам удастся заинтересовать многих ребят, включая тех, что учатся не слишком прилежно. Главное, сделать это как можно аккуратнее, поменьше говорить о революции, чтобы это формировало в них правильные взгляды, а не желание сразу же приниматься к необдуманным действиям и болтовне. Вы поможете мне составить план занятий как можно аккуратнее, — словно в подтверждение своих слов мужчина всё время сопровождал их кивками. — И будем чередовать с литературой, начнем с чего-нибудь легкого, современного, а когда дети будут готовы — изучим классику. Глаза Берримора и Менсер горели одинаковым восторгом, эти двое совершенно точно не ошиблись с призванием в жизни. Желание дарить знания было центром их вселенной, этим нельзя не восхищаться. — Еще мы можем приносить им обеды. Это не только поднимет дух ребятишек, но и завлечет новых желающих. Берримор горячо согласился, но уже через секунду побледнел от неловкости. — Не волнуйтесь об этом, уж обеды я смогу устроить сама. А Бен поможет мне приносить их. Стилл кивнул в ответ. Еще несколько минут преподаватели обсуждали между собой детали, пока Бен отрешенно рассматривал интерьер помещения, а после они отправились домой. Уже через неделю состоялось первое занятие, которое посетило всего пятеро наиболее заинтересованных в обучении детей. Обеды тоже сыграли свою роль, спустя месяц уроки в среднем посещало не меньше тридцати учеников. Стилл обсудил свою идею с Батлером, и они сошлись на том, что лучше сделать всё открыто, ведь желание остаться анонимным могло разжечь в ком-то интерес. После установления мощных обогревателей по всей школе к победителю пришло ненавязчивое приглашение посетить столицу и дать небольшое интервью на главном канале. Журналист также упомянул его «очаровательную спутницу, Менсер Ленц».