Хлорка

15 января, воскресенье Мама выпустила меня только когда я соврал ей, что иду возвращать книгу Кимберли. На самом деле я не планировал этого. Но пришлось взять с собой книгу, потому что мать преследовала меня вплоть до выхода из квартиры. Она даже собралась было выйти сама, но я убедил ее, что дойду до дома Ким и вернусь обратно живым и невредимым. - Не беспокойся, мама. Второй раз никто на такие грабли не наступит. Думаю, все уже поняли, что это было большой ошибкой - похищать меня. Мама не оценила моего юмора и лишь фыркнула. Не удивительно, ведь я ее единственный, хоть и не самый удачный сын, который еще и ко всему прочему прикончил ее единственного из имевшихся мужей, правда, тоже не самого удачного. Впервые я почувствовал вину за смерть отчима. Может, будь он жив, она бы переживала за меня чуточку меньше? Ведь вероятность умереть от его лап оказалась даже меньше, чем можно было предположить. Если слишком долго думать об этом, то можно свихнуться. Поэтому я лучше забуду об этом. Ничего не было! 16 января, понедельник Я все-таки вернул книгу Кимберли. Она не стала злиться за мою растерянность, наоборот, даже обрадовалась мне и пригласила в гости. С ней явно что-то странное творится. Но мне лень описывать это. В этом нет ничего интересного. 17 января, вторник В день суда мать превратилась в монстра. Она впервые за все время разбудила меня (она никогда это даже в школу не делала и позволяла мне опаздывать). Мало того, что вчера она постригла мне волосы (добилась своего, да и выбора у меня не оставалось), так перед судом она успела причесать мне волосы так, что теперь моя прическа была похожа на ту, что была у очкастого земноводного. Пока мама отвернулась на секунду, я успел сделать кое-что. - Кайл Майер! Я сказала тебе не трогать волосы, руки оторву. Ты должен выглядеть на суде, как человек, а не как бездомный щенок. - Лучше, как бездомная псина, чем как прилизанный говнюк! - Следите за языком, мистер! Мое утро пошло коту под хвост. Я сидел в неудобной мне одежде (на меня еще напялили галстук, на котором можно было повеситься) и ждал, когда мать приготовится к выходу. Мне и так хотелось убить себя, но, как оказалось, на суде было еще хуже. Хотя мать запретила мне брать с собой что-то, я все же незаметно от нее спрятал в карман куртки чипсы. Наивно полагал, что судья не заметит их, как это было с учителями на уроках. Но я ведь не знал, что место, где я буду просиживать свои штаны, будет ТАК БЛИЗКО к нему. Я думал, что буду свидетелем в деле Джеремайи, а как оказалось, мы с мамой сидели рядом с... кем-то, кто является противником адвоката. Точно! Прокурор. Я так и не запомнил, как его зовут и не обращался к нему. Рядом сидели мама с Гордоном. Сбоку от нас разместились присяжные, а на другом конце Джеремайя и Джером, но один из них сидел за столом, а второго завели в клетку для преступников. Типа, своего рода переноска, ха-ха. Никогда бы не подумал, что у преступников есть такая же, как у котов или собак... В конечном итоге, суд оказался более чем скучным процессом. Если бы мне и удалось когда-нибудь совершить преступление, я бы постарался смыться с места/смести следы своего участия или попросту признал виновность. Сидеть в тюрьме, полагаю, гораздо интереснее, чем присутствовать на суде. Я чуть не умер со скуки. Подбадривало только то, что временами судья отвлекался то на меня, то на Джерома, который решил остаться в зале (вот это был глупый и необдуманный поступок). Мне не удалось съесть свои чипсы и под ругань мамы я убрал их подальше, к ней в сумку. Только Гордон оставался спокоен, как и всегда. Время от времени я смотрел в сторону Джеремайи. Было просто интересно, что творится у него в голове. Наверное, ничего хорошего. 18 января, среда Второй день подряд! Я спросил маму, обязательно ли мне туда идти, и она уверила меня, что на этот раз я смогу доесть свои чипсы в коридоре, ожидая своей очереди. Оказалось, этот долбаный суд раздвоился. Или как. Я так и не понял из маминых слов ничего, но и не слушал ее внимательно. Мои мысли были заняты тем, что взять с собой туда, чтобы не помереть со скуки. Но мама не оставила мне шанса. Она отобрала у меня все, оставив лишь упаковку от чипсов. И посмотрела еще на меня так, словно ей было жалко меня. Видок у меня, наверное, был не самой первой свежести. Еще бы, два дня подряд меня силой будили и тащили в суд. Два раза за неделю встретился с Джеромом. Но если бы я с ним поздоровался, мама бы испепелила нас взглядом. Сначала его, а потом меня. Что за женщина! К счастью, на Нику она никак не отреагировала. И я смог махнуть ей рукой. Но, видимо, мыслями она была не на нашей планете. Еще бы. Ведь здесь был ее босс, великий (говнарь) и ужасный (в принципе человек) Джеремайя. Я долго мялся, когда отвечал на вопросы, следя за реакцией мамы. Хотя она скрывает свои эмоции лучше меня, я сразу догадался, что все плохо, после вопроса о том, сколько дней приблизительно я провел в одной комнате с Джеромом. Как хорошо, что никто так и не узнал подробности. Я очень надеюсь, что те самые кассеты, о которых говорила Ника, сейчас были спрятаны (а еще лучше — уничтожены). 19 января, четверг Мама хотела освободить меня от школы на день, но я допустил фатальную ошибку, заикнувшись о контрольной работе по химии. В итоге я поплелся в школу, хотя в голове знаний было ровно НОЛЬ. Дырка от бублика. Черная дыра в космосе. Хотя нет, черная дыра в космосе - это, наоборот, слишком много. По дороге я встретил Кимберли и попросил у нее списать. Она посмотрела на меня так, словно перед ней стоял не я, а какой-то убийца из фильма. Но кивнула. Взамен на это я был вынужден проходить с ней целый день в школе. Билли Хьюз опять нашел причину доставать меня. В итоге они вдвоем со своим другом чуть не подрались со мной, но подоспел учитель истории. К счастью, он сразу понял, кто был зачинщиком драки и разнял нас, отправив этих двоих к директору. А мне он посоветовал повзрослеть. К чему это было, я так и не понял, но принял к сведению. Взрослеть - это он про то, чтобы я, наконец, поставил Билли на место? 20 января, пятница Я хотел провести пятницу дома в идеальной компании меня, пиццы и телевизора. Но опять, опять этот ПРОКЛЯТЫЙ СУД. Серьезно, сколько можно уже решать, сажать этого Джеремайю за решетку или нет, и если да (скорее всего, конечно же), то насколько? Ну возьмите среднюю арифметическую, боже! Если бы я был судьей, я бы при первом взгляде на него вынес бы вердикт "виновен". Еще один день я сидел, как тухлый овощ, в качестве обвинителя, спасибо маме, и смотрел, как судья выслушивает каждого свидетеля. Среди них была даже, сюрприз-сюрприз, ПРОКЛЯТАЯ ХИМИЧКА. Когда я, судя по реакции Гордона и мамы, скосил удивленное лицо, уже готовый громко выругаться, выяснилось вот что: она видела, как я выходил из школы в тот день. - Да, в тот день Кайл должен был присутствовать на моем уроке, но решил прогулять его, притворившись больным. Поэтому я видела, как он вышел из школы, - боже, а короче нельзя было, не уточняя этих подробностей? Алло, старуха, никому не сдался твой урок! - Вы видели кого-то еще с Кайлом? - Нет, он был как всегда один. Никто не прогуливает занятия так часто, как Кайл. Он патологический врунишка. Вот ведь сучка. На это бы у прокурора закончились вопросы, но он, кажется, решил попытать счастье выудить у этой мегеры еще что-то. - А рядом со школой, в то же время, когда вы увидели Кайла, вы не заметили незнакомую женщину? - Я, по-вашему, помню всех незнакомых женщин на лицо? Стервозная старая рухлядь. Когда она уже уйдет на пенсию? Маме она, к слову, тоже не нравилась. Особенно тогда, на суде. 21 января, суббота Я достал, наконец, деньги на зимние шины велосипеда. Все-таки, какой идиот будет шастать по городу со скейтбордом в рюкзаке? На велосипеде гораздо удобнее. Мать уже более-менее расслабилась и стала охотнее выпускать меня на улицу. Дожили, чтобы в шестнадцать просить у родителей разрешения выйти прогуляться. Правда, темнеет быстро, но мне уже как-то все равно даже на мамины наставления. Если со мной должно было что-то случиться, оно бы все равно случилось, вне зависимости от того, сколько бы мама меня не пыталась спрятать. Нельзя же вечно держать меня дома в надежде, что со мной все будет в порядке?!