Нет повести печальнее на свете...

Я долго думал, кого именно из своего окружения осчастливить своей персоной. И решил, что достойных трое. Ничтоже сумняшеся, без палева и эффектов, просто вышел из Замка. Вот так — открыл дверь и ножками вышел. И ничего не случилось. Даже обидно, вечно с детства заставляли сложные телепорты на перемещения ставить... Иду по костям героев, веками упорото пытавшихся взять наш замок, нюхаю какой-то ядовитый цветочек, сорванный на выходе, и напеваю вполголоса матерные частушки. За спиной — грохот взрыва: обваливается вторая часть Замка. Что бы это значило? Так или иначе, я тут не при чём. Ну и семейка мне досталась... сплошные нервы! А мины дедушки всё-таки сработали. Спускаюсь с черного холма, где стоит наш Замок, вниз, к широкому и красивому городу. Столица. Сердце Дарконы. Продолжаю петь. Моя совесть чиста и белоснежна, она давно уже поседела от ужаса. С выбитыми зубами она представляет собой душещипательное зрелище. А нечего было грызть! Миную трущобы, перехожу в среднестатистические кварталы. Пытаюсь вспомнить адрес друга. Мелкий дворянчик, славный малый с шизой на всю крышу. Снимает где-то в этом Центральном районе комнатку, только вот где? А, не все ли равно? Подхожу к первому приглянувшемуся дому, стучу в дверь ногой и руками, профессионально отбивая ритм все тех же частушек. Кто-нибудь да откроет, заодно познакомимся. Жду. Дверь открыли, на пороге тощий кареглазый парень с короткими темными волосами, топорщущимися во все стороны. В одной руке бутерброд, во второй — чашка с чаем, в зубах конспект по агромагии, за ухом химический карандаш, дверь открывал, видимо, ногой. Уважаю. Минуту друг на друга смотрим. Я ему не понравился. Молча закрыл дверь все той же ногой. Я оскорблен. С удвоенным энтузиазмом барабаню и ору усложненные импровизацией частушки с участием хозяина этого дома, таинственно хихикая на месте матов и пикантных подробностей. Соседи заинтересованно высовываются из окон. Вот. Будь оригинальным и люди к тебе потянутся! Дверь снова открывается. Пинком. Распахиваю объятия. Улыбка № 16: «Наша встреча предрешена судьбой!» Взгляд № 324: «Попробуй только что-нибудь вякнуть.» - Дружище, какая встреча! Сто лет не виделись, дорогой, ты бы знал, как я соскучился! Скотина, почему писем не писал, эгоист хренов, мутишь свою агромагию, а мне переживать?! - не давая опомниться, грейдером сгребаю парня в объятия и вваливаюсь в дом, закрывая дверь ногой и громогласно хохоча счастливым смехом за двоих. Слышу разочарованный вздох соседей и хлопки ставень. Кина не будет. - Кто... что... как?.. - мда, тренировать надо парня. Не знает он жизни, не знает. - Тебя как зовут? - Раджирайн... А вас? - карие глаза более чем настроженные. - А меня... Зови меня Дайг. Просто Дайг. Что я вижу? Ехидство? - «Просто Дайг» с волосами ниже пояса и королевской виньеткой на плече?! Лучше сразу скажите, что вы меня убить пришли, - вид у парня грустный. Не, я так не играю. - Убить?! Что ты! Я пацифист. Волосы — парик, виньетку стыбзил, мне пересидеть надо, так что, давай, показывай, как живешь, от чая, кстати, не откажусь, - с ногами запрыгиваю на парня. Ору, что очень устал, умоляя накормить каким-нибудь деликатесом, напоить дорогим вином и оставить умирать в мягкой постельке. Мне не верят, пытаются сбросить. Я говорил, что мы с Квазей похожи? Нет?.. Ну и ладно. Пытаюсь добиться полного сходства, плюю парню в лицо, жалобно пищу: «Мама», и вместо крылышек, дрыгаю ногами, почти добиваясь жужжащего звука. Парню плохо. Уже в беспамятстве. Слезаю с тела и печально плетусь на кухню. Вот так всегда. Везде и всегда все приходится делать самому. На кухне еды не было вообще. Изо всех темных углов на меня с мольбой и надеждой смотрели большие грустные глаза тараканов. Горестно вздыхая, вернулся к телу и злобно забрал у трупа бутерброд. В жестокой и беспощадной схватке с насекомыми за пищу победил авторитет. Увидев, что я не хуже них бегаю по стенам и потолку, а также жужжу ногами и плююсь, тараканы охренели и в священном ужасе покинули этот дом. Навсегда. Я победно хихикал, сидя на потолке, скрестив ноги, и упоенно жевал сухой хлебушек с огрызком колбасы. Снизу на меня смотрели горящие черной ненавистью глаза Раджирайна. О, очухался наконец. Сижу и не парюсь. Потолки высокие, не допрыгнет. Прыгает. Ха-ха. Кидаю крошки ему в лоб. Черт, я не учел, что у меня длинные волосы!! Меня тащат за загривок на бренную земную твердь. Я активно против. Парень тянет, но я — монолит. Что?! Залезть по моим волосам наверх?! Я что, Рапунцель?!! Коварно падаю точно сверху на Раджирайна. Ну вот, парень опять в отключке. А это еще что такое?.. Признаться, не ожидал, что тараканы — такие серьезные ребята. По-братски делим соседские сосиски и трапезничаем. Кажется, меня инициировали как вождя. «Вождь Тараканов». Да я ради такого титула от «Темного князя» откажусь! Даю приказ принести еще, поднять всех в этом районе и обчистить соседей. Слаженный писк. Импровизирую, увеличивая тараканов до размера кошки, перестраиваю речевой аппарат и перекрашиваю в розовый с ромашками, чтоб не были такими страшными. Тараканы счастливы. Уходят в Великий поход. Я же говорил, что политика — это мое! Очнулся Раджирайн. Затыкаю ему рот сосиской. Не хватало, чтоб мне триумф весь обломили претензициозной бубней. Челюсти двигаются, в глазах обожание. Так и быть, сделаю его заместителем Вождя тараканов. Что-то я сегодня добрый. Поджечь соседей, что ли? Не, скучно. Перекидываемся с Раджи в картишки, ждем моих усатых берсерков. Берсерки пришли. Раджи упал в обморок, потом повеселел. Пируем. Кажется, я перемудрил с речевым аппаратом, потому что розовые тараканы в ромашках вдруг начали петь акапелла чистыми эльфийскими голосами. Пришел последний отряд, геройски притащили бутылку гномьего самогона. Вручил медаль в виде моей пуговицы, жратву и отпустил на праведный отдых, оставив только певцов. С благодарным криком: «у-и-и-и!» моя армия разбежалась. Пригубили самогон. Раджи поведал тоскливую историю бедного житья простых эльфовампиров-полукровок, студентов агромагического факультета, живущих впроголодь и подвергающихся жестоким и беспощадным набегам каких-то безумных личностей. Выпили еще. Поняли, что вполне можем и даже нужем петь сами. Отпустили «розовых». Сидим и воем. После третьего прихлеба развезло уже меня, и я довел парня до слез жалобной историей жизни несчастного Темного князя, живущего в большом дурдоме, которого никто не любит, не жалеет и не понимает, все обижают, оскорбляют, бьют и преследуют. Ополовинили бутылку, сидим, рыдаем. Прорыдались. Деловым тоном обсуждаем возможность захвата власти в Дарконе с помощью тараканов. Раджи фанатично шмыгает носом и орет, что он со мной будет до конца, потому что у меня замечательные глаза зеленого цвета. Киваю головой и поддакиваю, что тараканы — это хорошо, за глаза спасибо, но надо организовать свой орден, чтобы народные массы уважали... Допили самогон. В недобрый час я вспомнил, что еще в Замке хотел зайти к знакомому магу. Тут же в голову пришла блестящая идея завербовать и его в наш новый орден. Свистнул. Появился самый розовый таракан. Он у них главный. Импровизирую. Членистоногая розовая лошадь в ромашках, с хитиновым панцирем и большими голубыми глазами впечатляет. Садимся, выпрыгиваем в окно и большими скачками несемся к Башне мага на другом конце города. Раджи веселится вовсю, подстегивая и что-то самозабвенно горланя. Наш скакун вдохновился и остаток пути мы проделали под громогласное: «у-и-и-и-и-х-х-и!» Народу нравится. Ставни на полную, редко удается проскочить мимо, поэтому сшибаем всё головой Раджирайна. Ору: «Жми на полную!!» Совершаем скачок за скачком. Башня все ближе... Слышу, как внутри высокой каменной цитадели рыдает маг. Разражаюсь адским раскатом хохота и приказываю своему верному скакуну перестать долбить стену Башни головой, и ползти по ней вверх. На десятом этаже Раджирайн, кажется, не удержался и слетел куда-то вниз. Из окна девятого быстро высунулась костлявая рука и втащила Раджи внутрь. Так вот ты где!! Разворачиваю таракана, тот не удерживет рановесие и летит вниз. Костлявая рука мага пытается что-то изменить, хватая меня за загривок. Но мы обречены на полёт! Вместе с магом и Раджирайном. Все кричат, кроме хладнокровно вырубившегося скакуна. Непроизвольно нас телепортирую. Грохот падения. Тишина. В голове раздаётся ржач Лабиринта.