Звёзды над Парижем

С кончика сигареты упал пепел, рассыпаясь по дну стеклянной пепельницы. Франсуа сделал ещё одну глубокую затяжку и снова уставился на мгновенно тлеющую сигарету. Сейчас он чувствовал себя точно также — и замкнутый круг от любой другой зависимости показался бы раем, — пожираемым чьими-то чужими безжалостными губами. Он вспомнил, как его приволокли к Астору. И снова в голову полезли идиотские мысли из разряда: «ЧТО Я МОГ СДЕЛАТЬ?» А сейчас, как никогда, нужно было сосредоточиться на других. Исправлять ситуацию будет куда сложнее, чем вляпаться в неё — теперь Байо понял это. Но сомнения оказались слишком большой роскошью в тот самый момент, когда Астор сказал, что собирается забрать его детей. И, порой, предел наступает быстрее, чем ты его ожидаешь. Франсуа знал, что его детям никто не поможет кроме него самого. Вдавив окурок в дно пепельницы, он усмехнулся, когда перед глазами встала картинка недельной давности — тогда он пообещал Матиасу и Бернарду, что скоро всё наладится, но, помня ещё одно не менее важное обещание, данное на могиле Элоизы, Байо отчетливо осознал, что теперь не имеет права свернуть. Полночи он решал, что именно следует сделать. А вторую половину — воплощал свой гениальный план в жизнь. Дождавшись, когда охрана и его папочка, явно почувствовавший свою безнаказанность, уснули, Байо принялся «хозяйничать» в теперь-уже-точно-чужом доме. Только эти действия помогали ему хоть ненадолго забыть о том, что в опасности не только его дети, он сам и ещё бог знает сколько народу, но и Колетт. Любая мысль о ней жгла огнем ненависти к себе. Он бы мог дотла сгореть в этом огне, он давно пытался уничтожить себя морально, но остатками совести ощущал — себя казнить сейчас никак не выход. Чтобы найти Фрая, забившегося в угол после обвинений в непреднамеренном убийстве полицейского, пришлось обзвонить немало знакомых. Благо, что все они, в той или иной мере, были ему обязаны. Байо вынужден был простить всё — немаленькие долги и недопонимания, — получая лишь информацию, подтверждения которой не было. Однако адрес, названный одним из его бывших клиентов, оказался верным, и в восьмом часу утра он уже стоял на пороге дома старика. — …я отстранен от дела, поэтому не смогу ничем помочь в этой истории… — сонный Фрай, выслушав его сбивчивый рассказ, покачал головой, — мне очень жаль, мсье Байо… — …нет-нет, вы, видимо, не поняли, — Франсуа нагло поставил ногу в двери, не давая ту закрыть, — это была лишь предыстория, а вот история впереди, и ещё — смысл всего этого в том, что я — единственный ваш шанс, а вы — мой… Байо как никогда был благодарен судьбе что когда-то привела его в мир юристов — эти люди, сродни опытным психологам, могли колоть людей практически безошибочно. И он прекрасно просёк, что, несмотря ни на что, Фрай, лишь услышав о том, что Астор пока ещё в зоне досягаемости, согласится помогать. К тому же, речь шла ещё и об Эго, с которым старику нужно было наладить контакт и раскрыть, наконец, дело о смерти Анны. В результате — они оба обрели весьма мощную мотивацию. Франсуа сразу понял, что не сможет дальше существовать, если не будет полностью уверен в безопасности своих детей, а значит, доверять «просто полиции» было бы крайне глупо. — …и что я должен сделать? — удивился Фрай, когда они заговорили об этом. — Спрятать их у себя? — …нет, я… — Байо схватился за голову, сидя на маленькой табуретке, находящейся в такой же мизерной кухне, — не знаю, как сделать так, чтобы он не достал их! — …так, за тобой нет слежки? — …надеюсь, что нет… — выдохнул Байо. — …кстати, ты сказал, что твой отец замешан в девяноста из ста махинаций этого выродка, и он… живет в твоем доме, верно? Байо кивнул. — …ты готов сдать отца? — Фрай прожег его взглядом, от которого стало дурно. — …сперва я хочу обезопасить детей! — …и мы это сделаем, но… для начала, я бы хотел убедиться в том, что ты понимаешь, во что ввязываешься! — Фрай с трубкой у уха, продолжал сверлить его взглядом. — Как ты выбрался из дома, набитого охраной, для которой ты — пустое место? — …ну, я их нейтрализовал, — пришлось сказать Байо. — Отца и всю охрану я мощно усыпил… подсыпал им в алкашку… — …ты думаешь, что это надолго? — хмыкнул Фрай. — …надолго — учитывая, что они были вчера в зюзю… да как бы копыта не отбросили… — …а вот этого нам не надо, — старик наспех записывал какой-то адрес, продиктованный ему, — и да — дети твои сейчас где? С ними? — …спятил?! — фыркнул Байо. — Я оставил их у… знакомой. — …значит так, забирай детей и поедем со мной… — Фрай, кажется, был настроен решительнее некуда. А вот его решительность и уверенность в том, что «так нужно», испарилась, едва он понял, куда они направляются. Неприметное двухэтажное здание, ютящееся на окраине Парижа, так контрастирующее с яркой, кричащей вывеской, расположившейся напротив дорогой сауны, заставило все внутренности завязаться узлом. — …детский распределительный приёмник? — едва шевеля языком, спросил Байо. — …да, — безэмоционально отреагировал Фрай, оглядываясь на него, держащего на коленях спящих сыновей, — единственный возможный вариант, если вспомнить о ситуации, в которой ты оказался… — …нет-нет-нет… — подступающие слёзы Франсуа уже не пытался сдерживать. — Ты в своём уме?! Это же… для тех, кто… для алкашей и бомжей всяких! — …да, я понимаю, — Фрай, конечно, врал — ни черта он не понимал, — здесь забирают всех «ненужных» и отправляют в другие детские дома… да, я привез тебя сюда не потому, что считаю никчемным родителем, но потому, ты слышишь, что здесь с тебя не будут требовать документы на детей и всё прочее… сейчас нет на это времени… и ты просто напишешь заявление — временную отказную… — …да иди ты! — взорвался Байо, выскакивая из машины. Эмоции подвели. Байо хотелось выть и кататься по земле, будто он — маленький истеричный ребенок, которому не купили мороженое. И хоть головой он понимал, что выхода, как и сказал Фрай, — абсолютно нет, в сердце творилось что-то страшное. Ну неужели ему придется сдать собственных детей в детский дом на неопределенный срок ради того, чтобы был шанс поймать какого-то поехавшего криминального авторитета? — Байо, подумай не о себе, — Фрай также имел привычку говорить истину, выуживая её с самых низов человеческого сознания, — подумай о детях — если ты их любишь, то поймешь, что так будет лучше. — …и как я им объясню, что… это необходимо? — Да очень просто, — Фрай, решив действовать самостоятельно, открыл дверцу, и малышня начала просыпаться от холода, забирающегося в салон машины, — просто скажи им, что это лишь на время… ничего больше. — Ничего больше? А у тебя у самого дети есть? — Байо глянул на него и, не дожидаясь ответа, махнул рукой. — Ну, я думаю, что не осчастливил бы никакого ребёнка, даже будь я хорошим отцом, — со вздохом какого-то облегчения сказал тут Фрай, — да и вообще — с моей работой это вообще очень проблематично, если ты помнишь… — Я хочу знать, когда я смогу их забрать? — пока они брели ко входу, Байо думал несколько раз о том, есть ли шанс не идти на такие крайние меры. — Как только ты возьмешь Астора? — Так, не беги впереди паровоза, Байо, — ответил Фрай, хромая позади, — как только угрозы не только этим детям, но и всем остальным жителям нашего города не будет. Тогда и поговорим… — …подскажите, в какой детский дом их определят? — стараясь говорить как можно более спокойно, поинтересовался Байо у администратора, принимающего детей, снова заснувших. — …простите мсье, но… мы не разглашаем эту информацию! — …нет, стоп, — Байо помотал головой, — я — их отец. Понимаете? Отец. И я должен знать, в каком детском доме они будут находиться… — …если вы привели их сюда, — на него внимательно посмотрели, заставив устыдиться, — значит, в ближайшее время вам явно не до детей и заботе о них, не так ли? — …что это, вашу дивизию, значит?! — Байо рванулся на стойку, но его удержали руки Фрая. — …успокойся, слышишь? — …ты меня не успокаивай, нахер! — Байо в последний раз смог взглянуть на детей. — Мсье! Соблюдайте тишину, иначе вас заберет полиция! — отреагировал администратор. Байо вырвался из рук Фрая, покосившись на сидящую за стеклом женщину, заполняющую заявления и сканирующую его паспорт. — …уже здесь! — Фрай показал своё удостоверение, которое хоть и являлось, по сути, недействительным, но пока находилось в его распоряжении. — Тихо всем! Ни к чему так нервничать! — Угу, вы это буйному папаше скажите! — фыркнула тетка и протянула документы, шмякнув на листах печати. — Бедные дети… — …не тебе решать, бедные они или богатые! — тут же снова сорвался Байо. — Я спрашиваю… — …отойдите немедленно от стойки! — …или что?! — …спокойно! — Фраю пришлось загородить тётку. — …да знаешь, что я с вами сделаю, если вы моих дете… Фрай резко наступил ему на ногу, и Байо вынужден был замолчать. — О, уверяю вас, это не то, что вы подумали. Так сложились обстоятельства, и их отец в силу возникших проблем… решил, что так будет лучше. Но он не отказывается от детей на постоянной основе… — …да-да-да! — Байо готов был выпрыгнуть из штанов, но, кажется, его стараний не оценили. — …да мне дела нет до ваших проблем! Сейчас же ставьте подпись как в паспорте! — тётка лишь сунула ему бумаги. — …имейте в виду, что это только на время! Я их отец, и я заберу своих детей! — …да-да, все так говорят… — проронили ему в спину, и Байо едва сдержался от того, чтобы не развернуться и не вмазать по роже этим людям, для которых принимать чужих детей и «складировать» будто мешки с картошкой, просто работа, — а потом выясняется, что дети никому нахрен не нужны… Фраю велели выводить его силой. На крыльце Байо вдруг понял, что не справляется, когда, будто посмотрев на себя со стороны, увидел, как же жалко он выглядит. И принялся рваться обратно, крича, что ему всё равно и лучше он заберет детей сам, увезет на край света, или лучше получит пулю в башку, но не оставит их здесь. — …откуда ты можешь знать, что они их на органы не продают?! — Байо не желал слушать ни один из доводов Фрая. — Ну, откуда ты знаешь, что с ними там хорошо обращаются?! А?! Что — ты видел всё сам?! — …это государственный орган! — старик едва не замахнулся на него тростью. — Помогающий таким вот непутёвым, как ты! — …а почему они мне не сказали, в каком доме они будут?! — …потому что! — рыкнул старик. — Думай, Байо! Если они тебе всё сейчас на блюдечке выложат — а вдруг ты маньяк какой?! И пойдешь вершить «правосудие» в детский дом? Или — ещё какая дичь тебе выстрелит в башку! Чего вылупился? Да и вообще — для тебя только на руку, если ты не будешь знать, где они! Что — думаешь, Астор не найдет как из тебя информацию вытянуть?! — …не упоминай эту мразь! — Байо сжал кулаки. — …а вся информация о родителях, сдавших детей в такой вот приемник, попадает на отслеживание в полицию и социальные службы! — ответил Фрай. — Так что — даже если всё и пройдет гладко, сперва тебе придется, мой дорогой, доказать, что ты способен воспитывать детей, ну уж потом — скажут, в какой детский дом идти! Понял? Байо поднял глаза на Фрая, думая, что ему послышалось. — …ты чё… — и он снова рванулся вперёд, — подставить меня решил?! — …боюсь, ты себя подставить успел куда больше и раньше… Ему казалось, что все самые ужасные решения он уже принял. И дальше будет легче. Но… осознать размер пропасти, в которой он оказался по собственной дурости, Байо смог в полной мере, когда они заговорили о том, что именно собирается делать Фрай. — …когда ты возьмешь моего отца, быть может… — Байо попытался было подумать о том, что «будет» и тут же себя одернул, — я хотел сказать, что его нужно взять сейчас — чтобы они не успели созвониться… — …так они на связи? — …да, естественно, созваниваются не по одному разу в день, — Байо скривился, — я, конечно, подстраховался… поставил кое-какую программку и вскрыл один номер, с которого звонил Астор в последний раз, внёс его в черный список у отца, но… — …он всегда звонит с разных? Байо снова кивнул. — …и когда он должен выйти на связь? — …а этого не знает никто, кроме него! — Байо долбанул кулаком по заледеневшим перилам. — …взять твоего отца сейчас нельзя… — …это ещё почему? — нахмурился Байо. — …боюсь, у меня нет полномочий… и потому нужно дождаться экспертов… С этого момента Байо не отпускало чувство тревоги. Но не такой, которая появляется перед чем-то важным, не такой, которая дарит хоть крохотную надежду, а такой, которая съедает тебя заживо. И которая вроде предупреждения — Франсуа попытался сказать Фраю то, о чем тот и сам, скорее всего, знал, — о том, что Астор умеет играть по-крупному и уж точно совсем не готов проигрывать, — но явно не дожал до нужного градуса. — …не волнуйся, эта штуковина ещё никого не подвела. — Фрай напялил на него бронежилет, но Франсуа было совершенно не до этого: одна простая мысль о том, что если кому-то захочется крови, вроде Астора — совершенно неуравновешенного типа, — он явно не будет целиться в грудь, а сделает всё красиво, выстрелив сразу в башку, — засела внутри, подобно занозе. — Главное — сохраняй спокойствие… нужно максимально усыпить его бдительность… Как только Байо перевел глаза на Эго, на него снова навалилась всей своей мощью чудовищная ярость. И внешняя схожесть Астора с Антуаном только подливала масла в огонь. Всё, что сейчас удерживало его от того, чтобы просто своими руками не задушить этого человека, была Колетт. И громадная вина, тугой верёвкой закручивающаяся на шее. Страх сделать что-то не так давил его, не оставляя ни малейшего глотка воздуха. Но Байо понимал, что сейчас ненависть всех этих людей, — даже взгляды отца Колетт и Лингвини после вчерашних событий тоже приобрели едкое недоверие, — куда страшнее этого липкого страха. И если есть хоть один шанс доказать им всем, что он — не полностью пропащий, он сделает всё и даже больше. — …и как это работает? — следователь разглядывал многочисленные шнуры, соединяющиеся воедино, и через распределитель идущие прямиком к его телефону. — …всё элементарно — практически все новые модели смартфонов, так или иначе, чипированы — типа защитка от краж, так вот — эти чипы как раз и оставляют следы, и как бы многие не пытались скрываться — если эта чудо-детка засечет — не уйти… а уж она засечёт, поверьте… достаточно чтобы разговор продлился больше трёх минут — и вуаля! План Фрая всё больше попахивал каким-то старческим маразмом. Байо сильно засомневался в том, а можно ли было доверять этому человеку. — …скажешь тоже — больше трёх минут! — фыркнул он на эксперта, приближаясь. — Да иногда мы и минуты не наговариваем — я слушаю указания за секунды, он быстро отключается, и в путь! А если он ваще сообщением кинет адрес? Чё тогда твоя супер-детка сделает?! — …значит, ты будешь делать так, чтобы он не клал трубку как можно дольше! — Фрай сурово поглядел на него. Байо скривился — мысль о том, что все присутствующие просто-напросто не думают ни о его жизни, ни о здоровье — им всем просто плевать, действительно плевать, — добивала похлеще всего прочего. Он закрыл на мгновение глаза, но стало только хуже. Он вдруг увидел перед собой лицо Колетт. И её взгляд, который с таким же равнодушием смотрел, будто сквозь него. Выходит, он и правда совершил неисправимую ошибку? — …надеваем старую-добрую «петельку», и ты нам в режиме реального времени передаёшь всю информацию непосредственно из логова! — то, что он услышал от следователя равнялось ударной волне ядерного взрыва. — …эй, мы так не договаривались! — Байо захотелось наброситься уже на Фрая и надавать по морде. Больше он ничего не слышал, хоть и пытался уговорить себя не пороть горячку. Мысли в голове сталкивались и рассыпались в пыль. Ему, кажется, что-то твердили про бронежилет и про «всё будет хорошо», но Байо усвоил уже давно — в реальной жизни надеяться на фразочки из крутых кинофильмов — это самая плохая идея. — …идите в одно место! Ясно?! Мне ещё детей растить! Мысль о детях стала его последней соломинкой. Но все находящиеся в комнате, ожидаемо, расценили это как нытье. — …ну, что и требовалось доказать, — тихо сказал Эго, смерив его презрительным взглядом. — …пошел ты нахуй! — пролаял Байо, титаническими усилиями воли заставив себя просто показать очкастому фак, а не кинуться с кулаками. — Всё, хватит истерить, — приказным тоном заговорил Фрай, разозлившись, — соберись, тряпка! Ты, мне казалось, ещё утром готов был на жертвы… ради будущего своих же детей! Нет? — …а я ещё пожить хочу! — единственное, что вырвалось у него, явно очень мало походило на должный аргумент — Байо понял это по сузившимся глазам Фрая. — …да уж лучше сдохнуть героем, чем жить за решеткой, дружище, — и тут, как черт из табакерки, нарисовался Сорель. — …ага, тебя не спросили, пидор! — когда тот задел его плечом, — а ведь кругом было довольно просторно, — при этом явно ожидая одобрительной реакции от Эго, он не смог молчать. Но когда внезапно раздался звонок, все замерли будто статуи с ошарашенными лицами. Эксперт несколько мгновений тупо пялился на экран, а Фрай, опомнившись, подтолкнул его к столу. — Спокойно! — Байо почувствовал, как пальцы старика вцепились в его запястье. И как онемели его собственные. — Ты понял меня — спокойно. Отвечай так, будто это тот человек, которого ты больше всего хотел услышать. Не мямли, но изо всех сил тяни время! Вперед! Франсуа принял вызов, прикладывая вдруг потяжелевший и похолодевший гаджет к уху. Но его снова дернула рука Фрая — старик потребовал включить громкую связь. — …да, я слушаю… — эти слова дались так тяжело, будто они были камнями. Байо посмотрел на светящийся дисплей, где пошел отсчет секунд — спасительных секунд, которых нужно было нагнать ещё очень много, чтобы иметь шанс вычислить местонахождение гада. — …надеюсь, мои документы готовы? — Астор, в кои-то веки, решил перейти сразу к делу. — …да, конечно, готовы… — Франуса шкурой ощущал, что выговаривать как можно больше слов ему не удаётся. Глотка стала похожа на один большой комок ваты. — И я хотел спросить: куда вам их подвезти? — …да ты не торопись, — усмехнулся вдруг Астор, и у Байо моментально похолодело внутри, — успеешь и подвезти и донести, как говорится, верно? Франсуа беспомощно посмотрел на Фрая, не зная, как реагировать. Тот, весь изнывая от бессилия, замахал рукой, молча говоря, что он должен просто разговаривать. И, кажется, уже не важно о чем. — …простите, не понял, о чем вы… — выдавил тогда Байо. — …не понял, значит, глупенький… — хмыкнул собеседник, и резкая смена интонации едва не привела всех в окончательную панику, — я объясню, так и быть… По лицу Байо полился ледяной пот. Рука затряслась, едва не роняя телефон. На маленьком экранчике шпионской установки шли какие-то ломаные полосы, похожие на кардиографические данные, а эксперт, прилипнув к этому чуду техники, что-то высматривал, одному ему ведомое. — …кажется я зря дал тебе шанс, Байо… — продолжал Астор, — ты воспользовался им совсем не так, как нужно было. И не надо делать из меня идиота — это совет… просто на будущее. Если оно у тебя будет. Запомнил? В распухшей голове тут же мелькнула мысль о том, что Астор всё знает. И всякие там цифры на экране слились в сплошное размытое пятно. — …я всё равно… — Франсуа резко хватанул воздуха, и закашлялся, — н-не понимаю, о чем… — …у меня тоже будет к тебе вопрос: за что ты так отца своего не любишь? Байо стиснул мобильный в руке, открыв было рот, но его снова опередили: — …насколько мне известно, он дал тебе неплохую путевку в жизнь, а ты хладнокровно подписал ему смертный приговор… пытаясь… что — спасти себя и своих детей? — …стой! — Байо окончательно вышел из роли и из себя практически тоже. — Не смей, мразь! Фрай схватил его за грудки, встряхнув, но было уже поздно. — …это ты, мразь, сейчас услышишь, как твоего папочку пристрелят! — захохотал Астор, а он рванул телефон, едва не выдергивая к чертям все провода. Фрай уже отпустил его и, судорожно выскочив из комнаты, принялся кому-то звонить. — …нет, не делай этого! — заорал Байо. — Не делай!!! — Вижу, ты начал понимать… — противно хохотнул Астор. — Итак, я скажу только один раз: ты в течение получаса должен быть в доме, привезти с собой детей и мои документы! Всё! — …да тебя скоро повяжут, ублюдок конченный! — Байо краем сознания понимал, что в этой битве ему не сужено выйти победителем, но всё ещё пытался размахивать кулаками. — …у тебя есть полчаса, Байо… — повторил Астор, — но если ты снова решишь действовать по-своему, то… копы найдут не меня, а твоего папку, которого… грохнул ты сам! Понял? Франсуа, не слыша ничего вокруг, ещё что-то орал в трубку, но дисплей, мигнув, погас, чтобы после показать скудную надпись: «Вызов завершен. Время: 1:47». Секунду спустя в гостиной повисла такая пелена тишины, что, казалось, даже самый острый нож застрянет в ней, не в силах пробиться. — …хотя бы до двух минут дожать надо было… — ляпнул тут эксперт, за что едва не получил от вернувшегося Фрая, — не засекли… — …вызывай спецназ… — Байо выпрямился, глядя на старика, — я поехал… и не опаздывайте, я, блядь, только об этом прошу… — …нет, рано звать спецназ… — Фрай, будто поседевший ещё больше, оперся о столешницу. — И ты никуда не едешь. Байо вскинулся, собираясь возразить, но слово взял Эго: — Так-так-так, выдохни, нахрен, Байо… он же не такой идиот… не понимаешь? Его там нет. — …зато там есть мой отец! — Но от тебя ничего не зависит! Уже не зависит! А приедешь — тебя тоже в заложники возьмут! — …ч-чего? — Того! — повторил Эго, стуча кончиками пальцев себе по лбу. — Элементарно же! Байо был крайне удивлен — услышать подобные слова, с интонацией… заботы — а главное, от кого — от Эго, — он никак не ожидал. — …да, Антуан прав — выдохни… и я уже вызвал наряд полиции к тебе домой, — сказал тут Фрай, — если туда наведается подельник — его и возьмут… — …и что, нахер, вы предлагаете?! Что — сидеть и ждать? — Байо чувствовал себя последней тварью — да, он никогда не скрывал, что его отношение к отцу далеко не сыновье, но сейчас перспектива потерять ещё и его казалась невозможной. — …да, сидеть и ждать — ребята должны успеть, — Фрай поглядел на часы, — ближайший патруль всего в десяти минутах езды… ничего с твоим отцом не случится. Держу пари, он будет ещё сладко спать после твоего снотворного! — …что, провалился ваш гениальный план? — скривившись, спросил Эго, в упор глядя на старика. — …ещё нет! — попытался отвоевать свою позицию Фрай. — Не всё потеряно. Мы же знали, что играем с профи… знали? Вот. — …именно поэтому в следующий раз я беру трубку, — выдал Эго, заставив всех снова замереть. Байо смотрел на него, не веря в то, что услышал.