***
Побежал договариваться с соседкой. Это было сложно, но игра стоила свеч. Нет, уговорить её посидеть с Софушкой было легко. А вот выслушивать сплетни нашего подъезда и клички собачьего с кошачьим потомства — настоящее испытание на выдержку и мужество. Я так и представлял: бравый рыцарь в логове дракона! В уютном логове пожилого, любящего болтавню со сплетнями и предлагающего чай всем гостям дракона. И может быть, дракон и мил, но заговорить сумеет до смерти. Или до дрёмы, как меня. После утомительной беседы стал потихоньку собираться. Время было уже ближе к делу, а показаться безвкусным неряхой мне не хотелось. Как же долго я думал, какой стиль выбрать: деловой или кэжуал. Остановился на втором, чтобы не вызывать лишних подозрений и ненужной, но возможной реакции со стороны Адди. Мысленно уже успел сократить её имя так, чтобы оно было приятно на слух. И хоть я ещё и сомневался в причине приглашения… Хотя кого я обманываю? Голова была забита всякой хернёй вроде: «мечты сбываются и не сбываются», «всё пройдёт в лучшем виде», «Адди, Адди, Адди, моя Адди», «рогатым будете, недоШерлок» и так далее. Короче, я был полностью уверен, что всё пройдёт гладко и что вскоре Адди уйдёт от этого сухаря. Но жизнь научила меня ждать подстёба. Поэтому даже с полной уверенностью был готов ко всему, что может только произойти (ну, или почти). Как только я закончил подбирать одежду (как девка на первое свидание, ей Богу), меня атаковала идея. Теперь решал, нужно ли дарить Адди что-нибудь. Поколебавшись, всё же решил, что подарок стоит купить, но положить в обычный пакет, чтобы в случае чего не того соврать, будто там что-то касательно работы. Времени на оригинальную идею для подарка не хватило, поэтому выбрал коробку конфет со вкусом коньяка (не, ну мало ли). Итак, пять! Рыцарь при параде, дракон прибыл охранять принцессу и намёками раздавать советы по спасению королевы от злого чудища, хотя ничего такого я не просил! Но вот рыцарь увёл тему, незаметно выскользнул за дверь и направился к своему верному коню. Да, мне бы только сказки и писать, а всё равно стёб выйдет…***
В гостиницу я прибыл на пятнадцать минут раньше. Сверяюсь с записями и ищу нужную комнату, волнуясь о том, что меня могут облапошить (а раньше никак было, да). Но вот нужная дверь. Глубоко вдохнул, выдохнул и постучал. После приглушённого стенами «войдите», открываю дверь и прохожу… Нет, я застыл на пороге из-за шока. — Быстро заходи и дверь закрой! С перепугу выполняю эту просьбу — так подействовал крик. — Не волнуйся, это я. Просто гримироваться пришлось, чтобы незаметно сюда пробраться. Муж же следит за мной. А! Можно же на «ты»? — Д-да, — облегчённо выдыхаю, узнав Адди. — Уж в таком виде тебя никто не узнает! Дальше не знаю, что говорить, поэтому молча наблюдаю за тем, как Адафония возвращает свой истинный облик. С моей стороны казалось, что она мастер в этом деле. Хотя так может быть и на самом деле. Будет неудивительно, что такая красивая девушка (всё так же не поворачивается язык назвать её женщиной) выступает в театре, если в кино не снимается. — Ну вот, я снова я. А что у тебя в пакете? — даже игриво спрашивает, но так сразу карты раскрывать не стоит. — Могу я сначала узнать, по какой причине ты меня позвала? Она морщится, и я пугаюсь. Что, если я её невольно обидел? — Пожалуйста, не говори так — это похоже на речь моего мужа. Но, а сам не догадываешься? Тем более я уже перешла на «ты». — Ну… — сдаюсь и достаю из пакета коробку конфет. — Времени было не очень много, поэтому придумать что-то получше не успел. Надеюсь, ты сладкое любишь. Тут комнату заполнил звонкий смех. Он был не злобный, а какой-то искренний и приятный, и я себя почувствовал совсем мальчишкой. — Прости. Просто мне уже давно никто не делал подарков, а спрашивать о том, нравится мне или нет, вообще никогда не думали. Я не против сладкого. И сядь ты уже! Неловко осматриваюсь по сторонам в поисках столика, куда бы можно было положить конфеты, чем вызываю новый приступ смеха. Наконец, найдя нужный предмет и освободившись от сладостей, сажусь напротив Адди. — И… Почему я? — получилось сразу в лоб, хотя ничто не мешало завести разговор на другую тему для начала. — А для любви есть особые причины? Она, не ожидая ответа, поднялась и пошла к столику с конфетами. Избавившись от плёнки, Адди с коробкой подошла ко мне и села на колени. От скорости развития событий у меня перехватило дух, но я позволил скормить себе пару конфет. Уже в кормлении друг друга конфетами было что-то страстное. Атмосфера накалялась до тех пор, пока не произошёл взрыв. Теперь мы целовались так страстно и жадно, будто завтрашний день для нас не наступит. Все мысли куда-то делись, остались лишь ощущения, которые становились всё ярче и ярче с каждой минутой. Перебираемся на кровать. Руки блуждают по чужому телу, нервно стараясь справиться со всеми пуговицами и молниями на одеждах. Поцелуи с губ переходят на другие части тела. Еле сдерживаюсь, чтобы не оставить засос на шее Адди, она же, не волнуясь, будут ли вопросы ко мне, царапает мне грудь. Держаться больше нет сил, и я опрокидываю её на кровать. Мы не думали о том, что нас могут услышать или что кто-то может зайти. Все беспокойства пропали ещё на первом поцелуе, а сейчас мы просто наслаждаемся ощущением друг друга, почти утопая в страсти. Не знаю, сколько времени мы потратили, но целую ночь провести вместе нам было не суждено. — Уходи первым. Мне ещё загримироваться нужно. Спорить я не стал, ведь понимал, что давить на неё сейчас просто бесполезно. И не хотелось, чтобы у Адди возникли проблемы из-за меня. Поэтому я молча оделся, поцеловал её на прощание и ушёл. «Всё ещё успеется!» — думал я, покидая гостиницу.***
А дома меня опять ждало испытание… Оказалось, что прошло не так много времени, как я думал. Когда прибыл в свою квартиру, на часах было всего восемь вечера. Баба Нюра встретила меня с широкой улыбкой, из чего следовало, что сейчас начнётся допрос. Опасения подтвердились тем, что меня она пригласила на чай, а Софью отправила спать. Дочка, конечно, противилась такому раннему сну, поэтому баба Нюра дала послабления в виде разрешения посмотреть что-нибудь часик. — Ну, молодец, рассказывай. Кто она? — спросила, наконец, она и стала ожидать ответа, подперев голову рукой. Изначально я хотел любыми способами увести тему разговора от предмета моего воздыхания. Но почему-то мозг выпнул это желание и помахал ручкой на прощание. Я самозабвенно стал рассказывать всё, что было и не было, поделился своими догадками о чувствах Адди и моими дальнейшими планами. Всё это баба Нюра внимательно слушала, всё так же подперев голову. Иногда она хмурилась, иногда улыбалась. К концу моего монолога её лицо выражало гробовую серьёзность, отчего мне стало не по себе. — Слушай, милок… Будь с ней поосторожней: карт своих не раскрывает, сердце своё не открывает. Намерения у неё могут не совпадать с твоими… — Баба Нюра… — я, откровенно говоря, разозлился. — Я попросил Вас сидеть с моей дочерью, а не раздавать бесполезные советы! Сам разберусь! Она сочувственно на меня посмотрела и тяжело вздохнула, но промолчала. Потом, сказав, что я могу обращаться к ней, если некому будет посидеть с Софьей или совет нужен, оставила меня наедине с моими мыслями. А мысли после предостережения были мрачными… Ещё с полчаса сидел с наполовину пустой чашкой чая и пялился вдаль. Осознав, что мыслительный процесс не продвигается, а настроение становится всё хуже, забил на слова бабы Нюры, залпом допил давно остывший чай и пошёл проведать Софушку. Дочка уже сладко спала. Делать было нечего, но уснуть в таком расположении духа было невозможно, поэтому я полночи смотрел фильм. Последствия были ожидаемы: я проспал и припозднился на работу.***
Следующие две недели проходили примерно по одному сценарию: гибкий график работы смешивался с не менее гибким графиком встреч с Адди. Встречи с Адди тоже происходили одинаково, но иногда я пытался завести разговор и узнать о ней больше, что неизменно прерывалось в самом начале. В итоге решил дать ей время, всё ещё надеясь на что-то большее, чем просто периодические встречи и секс. Радовало только одно — баба Нюра перестала меня расспрашивать о Адди… Но бесконечно так продолжаться не могло, и вот в один прекрасный и одновременно ужасный день я взбунтовал. Мне нужны были ответы, и у меня была решимость получить их любой ценой! Во время очередной встречи с Адди я завёл разговор: — Слушай, тебе всё это не надоело?! Мы могли бы здорово продвинуться в отношениях за это время, но вместо этого просто спим друг с другом! — А тебя что-то не устраивает? — Адафония удивлённо взглянуло мне в глаза и уже было хотела свернуть весь этот разговор с помощью поцелуя, но не тут-то было. — Да, не устраивает! Мы скрываем наши отношения, а я не провожу время с дочкой! Если тебе мешает муж, то… — закончить мне не дал разразившийся смех. Он был таким же, как и в первую встречу в гостинице, но от него было неприятное ощущение. — Ты серьёзно?! Думаешь, что он мне может мешать? Не будь глупым. Наш брак был всего лишь фарсом, а его единственное условие — не попадаться на глаза с любовником. Видишь ли, в противном случае развод и раздел имущества, ведь Иннокентий следит за своей репутацией. — То есть всё, что тебе нужно от него, это деньги. — А могло быть иначе? — Тогда почему… — мне снова не дали закончить. — Ох, не надумывай лишнего. Я всегда получаю то, что хочу: это касалось Иннокентия с его деньгами, и это сейчас непосредственно относится к тебе… — она вновь потянулась за поцелуем, но теперь сворачивать разговор было поздно. — Тебе не нужна любовь, ты просто делаешь то, что вздумается… — глухо говорю я. Осознание этой простой истины сильно ударило по моему духовному состоянию. — Ну вот и разобрались! А теперь будь добр и подчинись мне. — Ну уж нет! Я скинул её со своих колен, резко встал и направился к двери. На пороге остановился — так просто оставить ситуацию я не мог. Гнев переполнял меня. — Тебе бы стоило стать актрисой! Все эти профессиональные маскарады, завораживающие речи, игра в кошки-мышки с мужем. Как же гениально ты от него скрывалась, раз он ещё ничего не заподозрил! И гостиницы среднего класса выбирала, чтобы не светиться? Вот из-за таких женщин, как ты, в мире и начинаются войны! А всё потому, что они «всегда получают то, что хотят»! Видно было, что Адафония не на шутку разозлилась, но тут уж, скорее всего, из-за того, что её чары сломались, а не из-за смысла слов. Но мне это помогло — гнев отступил и я отметил, что впервые смог назвать её женщиной. Я уже почти вышел, но застыл, держа ручку двери, из-за заливистого смеха. От этого смеха у меня прошли мурашки по спине. Казалось, что человека просто подменили. — А ведь в чём-то ты прав… — справившись с приступом смеха, сказала она. — Может, мне стоило стать актрисой и купаться в лучах славы? А ты знаешь, что моя двоюродная сестра никто иная, как Яна Троянова? Нет, такого знать о ней я не мог, она же мне ничего о себе рассказывала. «Ну вот, за что боролся — на то и напоролся! И что мне делать со вновь вспыхнувшим гневом?» — невесело усмехался я. Говорить что-либо ей было бесполезно — это лишь вызовет ещё один приступ смеха. Поэтому я направил всю свою ярость в ходьбу, а потом и в езду. Домой прибыл быстро, и гнев полностью исчезнуть не успел, если ещё больше не разжёгся. Спасибо бабе Нюре за то, что сразу поняла ситуацию, уложила спать Софью, а сама поспешно ушла. Чтобы хоть немного успокоиться, я надел наушники и врубил рок (хотя раньше его редко слушал) максимально громко, не заботясь о слухе. Казалось, мир рухнул. Место гнева заняло отчаяние, и я бесцеремонно разрыдался. Уснул я не скоро и, похоже, в слезах. Снилось, что я пришёл в гости к Антону. Сначала всё было нормально: мы пили чай и перекидывались безобидными колкостями — но потом что-то пошло не так. Антон резко встал из-за стола и ушёл к себе в комнату. Я пошёл следом и застал импровизатора лежащим на кровати в позе эмбриона и плачущим. Пытался его успокоить и понять, чего это он вдруг, но все попытки были тщетными. Потом Антон резко перестал плакать, сел и, взглянув мне прямо в глаза, произнёс «ой дура-а-а-ак» голосом коня Юлия из мультика «Алёша Попович и Тугарин Змей». Только произнёс как-то грустно и сочувственно. Хоть сон и не такой уж и страшный, проснулся я в холодном поту. На часах было 2:53, так что я снова лёг, стараясь заснуть, что у меня в конечном итоге получилось…