Мораль и счастье проклятой любви

Не минуло и трёх дней после согласия Юи на свадьбу, как молодожёны решили отправиться к Того и сообщить обо всём лично. — Ну, распутница, не скучай! Ау, за что? — Райто получил смачный подзатыльник от брата, а Минори заулыбалась. — К своей девушке стоит относиться уважительно, — Аято довольно кивнул головой и сел в лимузин к будущей жене. Шляпник проводил его взглядом и, поцеловав девушку в лобик, произнёс: — Не скучай. Не успеешь ты пересдать сочинение по литературе, как мы уже приедем. Главное — хорошенько постарайся, и я уверен, что всё пройдёт гладко. — Эй, Райто, — грубый голос Джун послышался из-за опущенного стекла. — Может, мы без тебя поедем? А то пока ты свою речь договоришь, рассвет настанет. — Брат, залазь уже! Не на неделю едем! Вампир закатил глаза и, коротко усмехнувшись девушке, занял своё место. Провожая автомобиль глазами, Минори невольно вспомнилась жизнь Того. Ей вспомнилось, как он сообщил ей новость о её переезде, как привёз сюда и как напугал, дав кинжал, успокаивая и её, и себя тем, что это так, на всякий случай. Канэко скривилась, понимая, что где-то в шкафу у неё лежит холодное оружие. — Эй, ты что там с землёй разговоры ведёшь? — послышался крик с крыльца, где и стояли все остальные Сакамаки. — Я, конечно, понимаю, что ты нашла себе собеседника по интеллектуальному развитию, но если не хочешь, чтобы твои кишки размазало по асфальту, то возвращайся в пределы особняка! Обернувшись, но продолжая стоять на том же месте, девушка пристально посмотрела на Шу, который разгневанно крикнул: — Оглохла? Я говорю сюда иди! Канэко, сглотнув, пошла на встречу, но когда ворота закрылись, а девушка была на пол пути к крыльцу, Шу покинул присутствующих, направляясь к себе. Субару, не обращая внимания на поведение старшего, потащился в сад, Канато ушёл ещё раньше, а Рейджи смиренно ждал девушку. — Поверь, это можно считать заботой, — вампир хлопнул по плечу Минори, и та разочарованно поблагодарила его односекундной улыбкой. — Я не могу на него злиться. Мне кажется, что это всё очень даже заслуженно. Канэко присела на ступени, и Сакамаки не отстал. — Не скажу, что имею полное понятие слова «друзья», да и вообще в этом деле не особо разбираюсь, — вампир запнулся, кажется, засмущавшись, — но вроде бы глагол «дружить» не предусматривает в себе такого. Опять же повторюсь, я не эксперт. — Да и я тоже, — кивнула Минори и продолжила делиться мыслями. — Когда три дня назад мы праздновали то, что Аято и Юи решили пожениться, и собрались идти в город, первый раз и все вместе, он просто не пошёл. Я не говорю, что мне было обидно, но неприятно как минимум, — она потёрла левое плечо и уставилась на ступени. — И потом, когда встретила его в коридоре, спросила, как его дела, а он самодовольно фыркнул и исчез, тоже было неприятно. Но, что ещё хуже, непонятно. Я знаю, что он злится на меня. Но всё же не нахожу резкой причины. Сакамаки обратил свой взгляд на Канэко, которая стала задумчиво теребить пальцы. — Знаешь, когда я только приехала сюда, я вообще не умела отличать эмоции. Вампир фыркнул, а Минори восприняла это, как знак недоверия. — Ты-то? Ты всегда поднимала настроение и была довольно скромна, чтобы не раздражать меня. А когда хамила, делала это очень даже неплохо, поэтому и наказывать тебя не хотелось. — Это было потому, что я ясно видела лишь одну эмоцию — нарастающий гнев. Этому и только этому научил меня Карлхайнц, так сказать, в делах человеческих. Я скучаю по тому времени. Рейджи помедлил и снял очки: — Почему? — Вампирам знакома ностальгия? Сакамаки усмехнулся и заметил, что стало быстро светлеть. Девушка замолчала, и полуулыбка быстро спала с её уст. — Я пыталась поговорить с ним в столовой, вчера, — Канэко глянула на порез на руке, который получила, когда убирала осколки. — Когда он нарочно разбил свою тарелку, только чтобы не слышать. — Хочешь, я поговорю с ним? — услужливо спросил парень. Минори не то кивнула, не то мотнула головой, и Рейджи не понял, что должен делать. Она встала и, подав руку вампиру, произнесла: — Подумай про ностальгию. Меня действительно волнует этот вопрос

***

Минори и подумать не могла, что дверь может быть такой пугающей. Деревянная, с редкими узорами в верхней её части и с изящной ручкой, которая словно обжигалась от пронцительного взгляда девушки. Канэко очень надеялась, что Шу услышит топот или частое дыхание под дверью и откроет, но тот либо не спешил, либо не слышал. «Перед смертью не надышишься» — всплыло в её голове и, сделав последний, так сказать, контрольный вздох, Минори открыла дверь без сопровождающего скрипа. Она вошла туда, прищурившись, словно открыла дверь в ад. Её страхи увидать здесь бесенка, что уже парочку дней живёт в старшем Сакамаки, не оправдались. Вместо этого ей предстали два ангелочка: первый — лежал на кресле, на двух или же трёх ровно сложенных рубашках, и изредка чесал своё ушко, а второй — светловолосый любитель музыки, почевал у себя на кровати. Девушка знала, как редко спит Шу, и поэтому его два состояния «отвалите, я как бы сплю, но я просто слушаю музыку» и «я реально сплю» она отличала. Ну или же так думала. Минори должна была разбудить его и извиниться, но совесть ей этого не позволила. Только Канэко сделала робкий шажок назад, как слегка хриплый от сна голос ударил по её ушам: — Куда собралась? — Я не хотела тебя будить, — виновато произнесла девушка и когда повернулась, парень уже сидел на краю кровати, потирая шею. — А я не хотел бы, чтобы лучшие друзья обманывали, но, как видишь, не всё всегда идёт по плану. Канэко ненавидела такие ситуации. Хотя, кто любит извиняться? — Шу, — девушка попыталась обратить на себя внимание, но единственным, кому это удавалось, был пол. Обсудив всё сама с собой в голове и частично взвесив все "за" и "против", Минори направилась к кровати, но, остановившись прямо около вампира, она села на пол между его ног, поджав свои. Теперь Шу смотрел девушке в глаза, и сейчас ему почему-то стало не по себе. — Мне нечего сказать, правда. Я не чувствую свою вину за то, что поступила как-то не так. Но я чувствую, что мне не хватает тебя. Того тебя, который не игнорирует меня и не бьёт тарелки специально. Того, кто не пытается казаться грубым, не объясняя мотивов, понимаешь? Сакамаки опустил взгляд на свои руки и закусил щёку. Ему тоже не хватало этой версии его, но ещё больше ему не хватало Минори, а сил злиться не хватало. — Я хочу спать, — Шу замолчал, услышав, как девушка разочарованно вздохнула. Она поднялась с колен, и, увидев это, Сакамаки дернул её на себя. Уже оказавшись на кровати, а точнее на груди скрипача, Минори, испугавшись, сказала: — Шу-сан, — она вздохнула, и голос её стал более громкий. — Какого чёрта ты творишь?! — Я же сказал, что хочу спать, а ты уходить собралась. Я тебя остановил, — проговорил светловолосый, поправляя волосы Минори. Канэко брыкнулась пару раз и всё же решила высказаться: — Позволь мне слезть с тебя. Твои ноги по-прежнему на полу. — Мне удобно, — довольно произнёс Шу, обнимая Минори и наслаждаясь человеческим теплом. — А мне нет, — шёпотом призналась девушка. Вампир улыбнулся и одним движением перевернулся, позволяя девушке лечь рядом, а самому положить ноги на кровать. — Извинения приняты? — услужливо уточнила девушка, а голос её слегка подрагивал. Поцеловав девушку в щёку и потеребив её волосы, вампир протянул что-то вроде «я хочу спать», а после прижал её к себе так, что у Минори перехватило дыхание. — Я скучала, мой зимний медведь, — проговорила девушка, утыкаясь носом в чужую шею и совсем не заботясь о том, что где-то, уже давно за пределами Токио, скучает один статный, рыжеволосый вампир.