Беги, я всё равно быстрее.

Ребята разошлись только под утро, но так и не пришли к какому-либо решению. Тэхён ещё несколько дней назад говорил с Чоном о новой комнате, о том, что не хочет, чтобы что-то напоминало ему о их развлечениях. Нет-нет, он по прежнему любит Чонгука, но у него нет шансов и он это отлично понимает, а Шуга, что-то задел внутри в тот день, когда они дрались спина к спине. Да и после того, как они привезли Сокджина сюда они не расставались, постоянно находились рядом. Тэхён уже много раз давал понять, что он не против зайти дальше, чем "детям до 16", но Юнги не торопился. Их первый поцелуй произошёл через день после приезда сюда: Тэ вышел на балкон, а там был Мин, просто курил, смотрел на звёзды, на пластиковом столике стоял полупустой бокал бренди. Вампир хотел было уйти, но Юнги обернулся, в два шага настиг растерянного Тэхёна и поцеловал. Хотя это сложно назвать поцелуем, они скорее впились друг в друга. Мин специально прокусил губу и вампир с ещё большим пылом отвечал на поцелуй, прижимая Юнги к себе как можно ближе. Металлический вкус крови разбавил привкус крепких сигарет и насыщенного бренди. Они не говорили, они вообще редко говорили, сначала им это было не нужно, откровенно говоря, о чём говорить врагам?! А в ту ночь слова были не нужны, только поцелуи и объятия до хруста костей, до ноющей боли в мышцах. Они даже разошлись в ту ночь молча. А на утро Тэ с интересом смотрел на Мина, который в свою очередь встречал его взгляд с вызовом, в конечном счёте, они провели день за обсуждениями, а вечером нервы мага не выдержали. — Будешь моим?! — произносит Юнги, то ли вопрос, то ли утверждение, проходя мимо Тэхёна, на опережение, в ванну, тот только успевает кивнуть и мельком видит улыбку на довольном лице в щель за закрывающейся дверью. Вампир прокрутился у ванной комнаты минут двадцать, пока Юнги принимал душ, все губы себе искусал в волнении. Когда дверь открылась маг даже не был удивлён видеть вампира тут. — Пошли спать. — он взял Тэхёна за руку и они пошли в комнату, которую, так гостеприимно, выделил Чонгук. Они не спали, болтали всю ночь, вспомнили свою первую встречу в Сан-Франциско, когда Юнги случайно снёс вампира с ног, в аэропорту, потому что чертовски спешил, Тэ рассказывал как искал их в Брюсселе, а Юнги выдал, что он бы их не нашёл, даже если бы они прошли рядом, ведь их скрывала магия Сокджина, поэтому он видел его только когда Джин был далеко. С тех пор, они как-то начали понимать друг друга с полуслова, а иногда и вовсе без слов. Между ними образовалась связь, которую оба не понимали. Они говорили о чувствах к другим, но ни разу не говорили о своих друг к другу. Быть может это и к лучшему. — Комната готова. — хитро улыбнулся Чонгук перед тем как уйти и кинул Тэ ключ от двери. Приподнятое настроение Чона аргументировалось очень просто, ведь в спальне его ждал такой тёплый, такой родной, до одури любимый, Джин. Он затормозил у двери, прислонил к ней ладонь, а в голове крутились мысли: неужели эти бегства закончились, неужели его Джин рядом. Он знал способ спасти Сокджина от проклятия клинка, но вот обойти пророчество, увы, пока он ничего не придумал на этот счёт. Он открыл дверь, как можно тише, но ведьмак не спал, более того, его не было в постели... —Джин-и. — на выдохе произносит Чонгук, и на этом всё. Дыхание перехватило, дар речи утерян, во рту пустыня, в горле комом застряли ругательства, а в районе ширинки (будь прокляты эти джинсы), в течении нескольких секунд, появилась лёгкая боль и жар, в голове (и не только) пульсирует лишь одно слово "хочу". Он всегда хотел Сокджина, так же яро, как и ведьмак его. Порой это выходило за грани разумного и желание просто потрахаться заменяло другое, более жёсткое, более обширное - желание обладать полностью. Чону всегда было сложно устоять пред этим желанием - вцепиться в нежную кожу, по всему телу оставляя свои следы, и иногда Сокджин был очень даже за. А сейчас, прямо в эту секунду, Чонгук млеет, тает как пломбир на солнцепёке, потому что видит обнажённого ведьмака у зеркала, в позе раком, копавшегося в нижнем ящике с бельём, на его коже соблазнительно поблёскивали капельки воды и Чон не смог дальше просто стоять и смотреть. Его походка, взгляд, движения, абсолютно всё говорило о том, что он хищник. Он знал, что Джин слышал как он вошёл, как произнёс его имя и готов поклясться, что так же он слышал как трещит по швам его ширинка, но ведьмак всё равно делает вид, что не слышит, как Гук медленно подходит сзади. Такова была их игра и оба ловили от неё, ни с чем не сравнимый, кайф. Чонгук слизнул капельку воды с кожи и Сокджин вздрогнул, хотел было выпрямиться, но тут ему надавили между лопаток и он вернулся в исходное положение. — Пожалуйста, Гук-и.. — шепчет Джин и предпринимает ещё одну попытку. Безуспешно. — Извинись, Джин-хён. — произносит вампир хриплым голосом, ему стоит больших усилий оставаться спокойным и непоколебимым, когда в мыслях они уже трахаются так рьяно, будто от этого зависят их жизни.— За то, что бегал от меня так долго, за то, что танцевал без меня в клубе, за то что был так долго в дали от меня, за то, что не подпускал к себе, за то, что заставлял сходить с ума. — вампир медленно провёл пальцем по позвоночнику, от лопаток до конца поясницы. — Прости. — тихо говорит Джин и как только он это делает тут же оказывается лицом к лицу с вампиром. — Если будет нужно, Джин, я посажу тебя на цепь. Ты для меня, только для меня, понимаешь?! — серьёзно, чеканя каждое слово, произносит Чон и ведьмак кивает. Мало. Ему мало кивка, нужен ответ и он сжимает волосы на затылке, оттягивая голову чуть назад. Сокджин облизывает пересохшие губы и шепчет: — Я только для тебя. — как заворожённый смотрит в глаза Гука и не в силах сдержать себя, издаёт еле слышный стон, потому что в это время свободная рука вампира надрачивала и без того возбуждённый член. Их поцелуй смешал в себе все чувства, что они испытывают друг к другу, там не было ни грамма сдержанной нежности, только желание, ревность, похоть, любовь, отчаянье, страсть. Джин буквально раздирал в кровь губы Чонгука, который в свою очередь оставлял синяки на коже от пальцев. Стоило услышать как скулит Сокджин, как Чону снесло крышу. Он завалил ведьмака на пушистый ковёр, встал над ним, любуясь видом сверху и попутно снимая с себя надоевшие джинсы и всё остальное. Он хотел касаться Сокджина всем телом, хотел чувствовать его тело под собой, жар от возбуждения, исходивший от кожи ведьмака. Вампир навис сверху и потёрся пахом о чужой, поцелуями спустился ниже, пока его Джин выгибался и поскуливал прося о большем. — Пожалуйста, возьми его, умоляю. — в сладком бреду бормочет парень и подаётся бёдрами вперёд, вампир и сам бы не прочь, но хочет помучать, поэтому просто играет языком с головкой возбуждённого, до предела, члена. Когда наконец он решает, что с этого скулящего ведьмака хватит, он обхватывает губами плоть и начинает отсасывать с такой скоростью, что Джин захлёбывается в собственных стонах и неразборчивых словах. —Рано, малыш. — отстраняясь, улыбается довольный Гук, как только почувствовал, что его любимый скоро кончит. Чёрт, да он и сам бы уже кончил от этого вида и блядских стонов, но держался как мог. — Пожалуйста, Гук-иии. — протяжно выстанывает ведьмак. — Позволь мне кончить. Умоляю, позволь. Войди в меня.— скулит он и приподнявшись на локтях смотрит в глаза вампира, покусывая нижнюю губу попеременно облизывая её же. Чонгуку важно, важно видеть раскрасневшееся личико Сокджина, когда он войдёт в него. Поэтому он поднимается выше, устраиваясь между широко разведённых ног, обхватывает ведьмака за шею, заставляя смотреть в глаза и входит в него, мучительно медленно. Джин делает резкое движение бёдрами и насаживается поглубже и закатывает глаза от желанного удовольствия. Чонгук издаёт громкий стон, когда входит до конца, чувствуя насколько тугой Джин, как плотно он охватывает его член, какой он горячий внутри. Громкий стон и Сокджин сам насаживается, отстраняется, выгибается, Гук не в силах оторвать взгляд от лица ведьмака, он обожал такие моменты, обожал смотреть как доставляет удовольствие своему Джину и как ему это нравится. — Такой узкий. — шепчет вампир в губы и делает несколько, особо сильных, толчков, чтобы снова услышать громкие стоны. — Быстрее. — выстанывает ведьмак и тянется за поцелуем, но нет, вампир впивается в шею, с целью оставить багряный след, слышит скулёж протеста и рычит не отрываясь, продолжая втягивать нежную кожу в рот. — Пожалуйста, пожалуйста... Пожалуйста.. Гук-и.. — Сокджин старается двигаться быстрее, но без помощи вампира, в такой позе, это сложно. Выгибается в спине, подаётся вперёд и запускает руку в чёрные волосы Чона, сжимает их в кулаке и прижимает к шее. Где-то внутри, Чонгук с облегчением выдыхает и позволяет хищнику внутри себя полакомиться, выпускает клыки, прорывая кожу, чуть глубже и медленно вытягивает из ведьмака пару маленьких глотков. Экстаз - именно это слово может описать чувства Чонгука в данную минуту. Он бешено вдалбливает ведьмака в мягкий ковёр, пока тот извивается и стонет громким фальцетом. Они не меняли позу, наверное потому что слишком хорошо обоим было именно в этой. Сокджин кончил первым, почти сразу, после бессвязного шепота дрожащим голосом, кончил и Чонгук. Обнимаясь они пролежали так около десяти минут, словно растворяясь друг в друге, приводя мысли и дыхание в порядок, а после переползли на постель. Чон так и не позволил Джину одеться, да и сам не одевал ничего, что в принципе является редкостью. Сокджин заснул на плече Чонгука, прикрывая ладонью ноющие ранки на бардовом засосе, а вампир обнимал его и шептал всякие милые и пошлые вещи, чем вызывал полуулыбку даже сквозь сон. Если бывшая комната Тэхёна напоминала полуразрушенный музей, то эта комната была как чистый лист. Минимализм во всём. Нет вычурных обоев, нет массивных картин, нет ничего, что могло бы напомнить ему о Гуке. Они зашли в комнату и Юнги присвистнул при виде кровати. — Надеюсь она мягкая. — он с разбега плюхнулся на постель, напрочь не видя, как Тэ, закусив нижнюю губу, закрывает дверь на ключ. У них ещё не заходило дальше поцелуев и он слегка нервничал, втянул аромат Мина и понял, что ни он один на нервах. — Я хочу, чтобы тебе тут было комфортно. — модельной походкой вампир приблизился к кровати и нарочито медленно начал расстегивать пуговки красной рубашки. — Гораздо комфортнее мне будет, если ты ляжешь сюда. — Юнги заулыбался и похлопал по мягкой постели рядом с собой. Не только запах выдавал волнение Мина, но и его бешеное сердцебиение. Если уж быть честным с самим собой, то Юнги любовался Тэхёном ещё с их первой встречи, но он настолько вцепился в мнимую любовь к Хо, что никого не замечал по серьёзному. Они ещё не знают предпочтений друг друга, не обменивались пошлостями, у них были только касания, поцелуи и взгляды типа "выебу". И сейчас Юнги предательски кинуло в дрожь. Тэхён - грация, это сквозит буквально во всём, что он делает. Вампир молча ложится рядом оставаясь в расстёгнутой рубашке и брюках. Они оба молчат, но больше нет сил выдерживать эту давящую, неловкую тишину, ведь оба знают зачем им эта комната, эта шикарная кровать и дверь закрывающаяся на ключ. Юнги касается пальцами кожи вампира, так нежно и аккуратно, от шеи до груди, Тэ сам спускает руку мага ниже, сам расстёгивает ширинку, а затем и вовсе смотрит умоляющим взглядом и неловко произносит: —Сними с себя всё. — сам лихорадочно стягивает с себя шмотки,попутно поедая взглядом Мина, который так же раздевается не вставая с постели. Тэхён переживает, потому что то, что сейчас произойдёт далеко не то к чему он привык. В этом есть чувства, обоюдные чувства. Он осматривает тело Юнги и припадает губами к ключице, как можно ласковее блуждает руками по телу, будаража чувственность мага. Мин просто хочет, дико хочет войти в него, поэтому он не теряет времени и переворачивает всё как нужно ему. Тэ лежит снизу, с оттопыренной задницей и Мин опускается по постели ниже, целует упругие ягодицы, сжимает их, расширяя вход, смачно сплёвывает и размазывает пальцем по сфинктеру, заставляя Тэхёна ёрзать и в ожидании обсасывать и кусать собственные пальцы. Наконец маг приставляет член к аналу и аккуратно входит в него. — Не больно? — тихо спрашивает Юнги и как только получает отрицательный ответ, начинает двигаться в нём, покрывая плечи и лопатки поцелуями. Замечает, что Тэ посасывает пальцы, мысленно улыбается и ускоряет темп движений, их стоны звучат почти в унисон. Ему не нужно много времени, чтобы кончить и уже через пятнадцать минут он изливается внутри вампира. Но это не всё, теперь ему хочется, чтобы Тэхён вошёл в него. Он откидывается на постель и поглаживая щеку вампира улыбается. — Ты обсасывал пальцы, не хочешь отсосать что-нибудь крупнее? — с предыханием произносит Юнги и у Тэ мурашки по телу разбегаются, он не отвечает, не подаёт каких-либо знаков, а просто спускается на уровень бёдер и принимается за член. Обсасывает головку, играет языком с уздечкой и вдруг резко насаживается, заглытывая его в себя полностью, до основания, чем доставляет Мину невообразимое удовольствие. Маг стонет и выгибается на встречу горячему, влажному рту. Новая волна оргазма, но он тормозит Тэхёна и притягивает его к себе ближе, облизывает губы вампира и хрипло шепчет в них: — Трахни меня, пожалуйста.. Ви.. Тэхён растерян, он ни разу, никогда и ни в кого. Но впервые он хочет этого. Поворачивает Юнги на бок, сам устраивается сзади, смачивает пальцы во рту мага и разрабатывает его анал, тот постанывает и прижимается ближе, чтобы пальцы вошли поглубже, но вампир их убирает и вставляет член. Ощущения захватывают его почти сразу и он делает несколько нерешительных толчков внутри. Они без такта, ритма и Юнги кажется понимает в чём дело. Тут же меняет позу. Оседлав Тэхёна сверху он тут же устанавливает темп, который ему нужен, держится за изголовье кровати и целует вцепившегося в его бёдра вампира. Вскоре Тэ втянулся и начал помогать, подмахивать в такт. Комнату заполняют стоны, шлепки и аромат секса. — Ещё не много.. Не останавливайся, прошу.. — быстро шепчет вампир и маг, уже выбившийся из сил, продолжает скакать на члене Тэ с удвоенной скоростью, громче стонать и наконец чувствует содрогание в себе и это возбуждает его ещё сильнее, он начинает надрачивать себе, но Тэ перехватывает инициативу и приподняв Юнги спускается ниже, так чтобы член был напротив его рта, берёт его в рот и с дикой энергичностью отсасывает магу, так тщательно, что тот кончает ему в рот, откидываясь назад. Шуга ложится рядом и вырисовывает нелепое сердечко в районе груди Тэ, они улыбаются, целуются и обмениваются взглядами, поглаживая тела друг друга и сами не замечают как засыпают. А утром всех спящих разбудил мат Чонгука, который сбежал по ступеням к входной двери, за которой давно никого не было. Намджун с Хосоком уже пили кофе в столовой и ринулись на голос вампира, который посылал проклятия этому ёбаному характеру Ким Сокджина. Хосок догадался первым. — Сбежал..