Школа Зонтиков

      9 класс уже некоторое время растерянно смотрел на юношу их возраста, который что-то старательно писал на доске. Точнее, не что-то. Это была задача, очень запутанная задача по физике. И ребята решили, что такие решают только на последнем курсе физического университета.       — Прости, — к парню подошла милая девушка, — ты новенький?       Юноша резко развернулся и грозно посмотрел на ребят.       — Звонок уже был?       Класс дружно кивнул.       — Тогда быстро садитесь по местам, — грубо сказал парень. — Нам надо успеть написать сегодня контрольную.       Ничего не понимающий класс расселся по местам. Никто не хотел перечить странному парню.       — Я ваш новый учитель физики, — сказал парень. — Мое имя Пятый.       — Это не имя, это число, — хмыкнул какой-то парень. Класс захихикал.       — Вон из класса, — невозмутимо сказал Пятый.       Парень удивленно посмотрел на учителя.       — Вы, наверное, забыли, что такое дисциплина, — нахмурился Пятый. — Так вот, я вам напомню. И давайте сразу все разъясним. Да, мне 18. — вообще-то, телу парня 18. — Но я успел пройти курс ядерной физике в Оксфорде и получить высший балл. Лучшего учителя физики эта школа никогда не получит. Теперь на счет вас. Сегодня я проведу работу, которая покажет, кто из вас хоть немного разбирается в предмете. С этими учениками мы продолжим дальнейшее обучение, остальные же будут решать простейшие задачи. У меня нет времени на детей, которые никогда не поймут трехмерное пространство или что-то подобное. Говорить только тогда, когда я разрешу. На уроках молчать. И не грубить. Я надеюсь, вы все поняли. Лишние вопросы, которые не касаются физики, я считаю ненужными и не собираюсь их даже выслушивать. А теперь приступим к контрольной.       Бэн в шутку называл свой кабинет вторым домом Харгривзов. Потому что до полного состава их семье не хватало только Эллисон. Он даже удивлялся, как они все влезают в одну крохотную лаборантскую? Когда Пятый думал работать в школе, то ужасался мысли весь день проводить с братьями и сестрой. Но сидеть дома просто не получалось. Парень потихоньку сходил с ума, в одиночестве, закрывшись в своей комнате. Поэтому когда Бэн предложил ему устроиться на работу, Пятый задумался. Это была хорошая идея. Но куда? Ваня предложила устроиться в их школу. С таким образованием Пятого бы взяли куда угодно. Но работать в школе? Как это низко для Пятого. Вдалбливать этим неблагодарным детям то, что они никогда не оценят. Но со временем эта мысль понравилась парню. Все же, и семья рядом. Всегда в поле зрения, всегда под защитой. Конечно, после того, как Диего стал работать физруком, за Клаусом и Ваней есть кому присмотреть, но Пятому все равно так было спокойней. Тем более, прямо сейчас Клаус задумчиво смотрел на розетку. И Пятому это совсем не нравилось.       Пятого отвлекла Ваня, положив перед братом контейнер с сэндвичами. Его любимые.       — Решила, что ты забудешь их взять на работу, — улыбнулась девушка.       От этой улыбки Пятый растаял и улыбнулся в ответ. Вот оно. Единственное слабое место старика-убийцы. Эта нежная улыбка. Пятому казалось, что он мог смотреть на нее вечно. Так сильно она его гипнотизировала.       — Клаус, зачем ты засунул вилку в розетку?! — крик Диего вывел Пятого из ступора.       — Я никогда раньше этого не делал, — пожал плечами Клаус. — Вот и хотел узнать, какого это.       Диего ОЧЕНЬ тяжело вздохнул и посмотрел на Пятого. «Это и твой сын тоже» — такой был взгляд у парня. Но, если честно, если бы у Пятого был сын, то он бы был намного умнее Клауса. Нет, серьезно, даже в пять лет он был бы умнее Клауса.       — Сегодня одна девочка смогла сыграть очень сложную часть, — рассказала Ваня. — Это так здорово.       — Не понимаю, зачем я здесь, — проворчал Пятый. — Я же не люблю детей.       — Половина учителей не любит, — пожала плечами девушка. — Если не хочешь, ты можешь уйти. Тебя никто здесь не держит.       Может, он и уйдет. Посмотрит и через несколько дней примет решение. У этой работы должны быть плюсы. Иначе бы Пятый на это не согласился.       Но оптимистичное настроение парня погасло после последнего урока. Никто из этой школы не имел элементарных и базовых знаний по физике. Чему их вообще учил прошлый учитель? А ведь даже не давал им задачи их класса. Раздраженный Пятый пошел к Ване, чтобы вместе пойти домой. Он застал девушку играющую на скрипке. Да так и застыл. Пятый всегда любил наблюдать, как сестра играет. Она, в такие моменты, очень сосредоточенная и милая. Глаза закрыты, лоб напряженно наморщен. А руки очень расслаблены и точны. Иногда Ваня пританцовывала. Иногда улыбалась. А иногда плакала. Пятый любил наблюдать за любым моментом, за любой игрой. Потому что ему нравилась любая композиция. Точнее, ему нравилась любая композиция, в исполнении Вани. Пятый расслабленно прикрывал глаза и слушал. Вот и сейчас парень застыл на пороге, любуясь сестрой. Ваня его даже не заметила, продолжила играть. В детстве, Пятый был ее единственным слушателем. Потом он провел в будущем где-то около 45 лет и вернулся, но отношения пришлось восстанавливать со всеми. И с Ваней было труднее всего. Потому что девушка с трудом могла смотреть на мальчика, которого потеряла многие годы назад. А Пятый? Парень все также нежно смотрел на сестру. Он был просто рад, что теперь они в одном времени. Пусть и возраст их душ разный.       Ваня заметила брата и улыбнулась.       — Прости, я заигралась, — девушка убрала скрипку. — Ну, что, пошли домой?       Пятый улыбнулся и протянул ей руку. Ваня тут же взяла ее и не отпускала до самого дома.       Лютер смотрел телик. Пятый поражался брату. Нет, серьезно, телевизор? Кто-то еще его смотрит? Это же буквальное разъедание мозга.       — Да, я смотрю телевизор, — как будто прочитал мысли брата Лютер. — Садись, тут интересно.       В итоге они до ночи смотрели «Войну и мир». Пятый никогда не признается, но он всплакнул на одном моменте (вы знаете, на каком, я не буду спойлерить). В 12 Бэн принес им 5 пачек чипсов и, специально для Пятого, заварил кофе. Конечно, напиток был слишком сладким, но Пятый все равно сказал, что он очень вкусный.       — Давайте разбудим остальных и проведем ночь игр, — предложил Бэн.       — Нам завтра на работу, — проворчал Пятый. — Да и ночь игр - это неинтересно.       — А мне нравится, — поддержал брата Лютер.       Бэн широко улыбнулся.       — Двое против одного. Значит, ночь игр. Только чур, Клауса бужу не я! — быстро прокричал парень.       — И не я, — испуганно сказал Лютер.       — Я разбужу Диего и пусть он с ним возиться, — проворчал Пятый.       — Можешь разбудить Ваню, так и быть, — улыбнулся Бэн.       — Тогда я за Эллисон, — спохватился Лютер.       — Тогда ты за едой и играми, — Пятый тыкнул пальцем в Бэна.       Когда все проснулись и спустились вниз (Ваня выглядела мило, когда хотела спать), их ждал Бэн с целой горой пыльных настолок и вредной еды. Клаус что-то проворчал про то, что может приготовить полезный салат, на ночь не вредно. Но Диего схватил чипсы с беконом и сунул тому в руки. Пятый знал, что это тайная слабость Клауса. Бэн принес любимые сэндвичи Пятого и парень сидел возле них, сторожа свои вкусняшки.       — Монополия? — фыркнула Эллисон. — Может, еще в твистер сыграем?       — Тут где-то был, — Бэн стал шариться в этой странной горе.       В итоге Пятый сел играть в шахматы с Ваней. Лютер, Бэн и Диего играли в карты, а Эллисон и Клаус просто болтали. Пятый даже не прислушивался к ним, погрузившись в игру. Он любил шахматы и никогда не проигрывал. Вскоре парень понял, что Ваня играет намного слабее его. Поэтому он перестал рубить фигуры девушки и стал немного поддаваться.       — У нее конь открытый! — вдруг прокричал Пятому Клаус, выглядывая из-за плеча. — Руби!       Парень раздраженно отодвинул брата.       — Не мешай.       Но пришлось рубить, чтобы не показывать своих ухищрений. В итоге, Ваня выиграла.       — В следующий раз буду играть с Клаусом, — хитро улыбнулась девушка. — Он никогда не поддается.       — Да, это мое правило, никогда не давать слабину, — Клаус отодвинул Ваню и сел напротив Пятого. — Теперь моя очередь.       Парень закатил глаза.       — Иногда я жалею, что научил тебя играть в шахматы, — фыркнул Пятый.       Парень до сих пор с ужасом вспоминал этот день. Не так-то просто научить играть в шахматы тридцатилетнего придурка. Пятому стоит выдать за это медаль.       Клаус играл хаотично, все время переставляя фигуры в самые дальние края. Пятый с трудом успевал следить за изменениями, поэтому терял фигуры. А Клаус, во время игры, успевал напевать Мадонну. Он сильно раздражал Пятого.       — Диего, заткни его, — прошипел парень.       — Да, Диего, заткни меня, — Клаус подмигнул мужчине.       Диего смущенно отвернулся.       — Нет, прости, сам с ним разбирайся, — сказал он.       Тем временем, Клаус уже забрал двух слонов. А через минуту Пятый получил шах и мат.       — Как ты это делаешь? — ворчал Пятый.       — Секрет в том, что я не думаю о будущем, — усмехнулся парень.       — Но смысл как раз в том, чтобы продумывать ходы наперед.       — И сильно тебе это помогло?       С этим не поспоришь. Остальные уже доиграли в карты и лениво разлеглись прямо на полу. Никто больше не хотел играть, все чесали языками и поедали чипсы. Кажется, Клаус уминал уже третью пачку. Диего с улыбкой смотрел на него. Влюбленный парень выглядел так мило. Диего все время что-то говорил Клаусу, смеялся над его шутками и улыбался. Пятый перевел взор на Эллисон. Девушка внимательно изучала Лютера, который рассказывал ей о чем-то неважном, и тихо улыбалась. Она была расслаблена и, иногда, проводила рукой по щеке большого парня. Бэн и Клаус обменивались чипсами. Они закинули два разных вкуса в одну упаковку, перемешали все и доставали по одной. Ваня смеялась над ними и сама лезла за чипсиной.       — Они как дети, — вдруг сказал Диего, обращаясь к Пятому, и улыбнулся.       Юноша лишь кивнул. Они с Диего были самыми рациональными в семье. И они оба любили свою семью слишком сильно. Пятый и Диего были готовы на все ради братьев и сестер. Наверное, именно стремление вернуться и защитить свою семью помогло Пятому вернуться. И что он получил?       — Точно, дети, — улыбнулся Пятый.       — У Клауса в пятницу намечен поход в магазин, — продолжил диалог Диего. — А у меня в пятницу встреча со старыми друзьями. Не составишь ему компанию?       — Почему я? — застонал Пятый. — Почему не Бэн? Или Эллисон?       — Представь себе, в пятницу много у кого есть дела. Я просто не хочу отпускать его в общественное место одного. Ты знаешь, люди не всегда нормально воспринимают людей, которые не похожи на них.       — Ладно, я пойду с Клаусом, но ты всю следующую неделю будешь провожать его до школы. Я уже устал выслушивать его выдумки о единорогах.       — Договорились, — фыркнул Диего. — Только не давай ему купить новые туфли. У него их полно, и большую часть Клаус не носит.       За что Пятому достался такой брат? Это за то, что он убивал людей? Так вот, Клаус — слишком тяжелое наказание для этого.       — Предлагаю сыграть в Правду или Действие, — вдруг сказал Клаус.       — Серьезно? — фыркнул Бэн. — Это самое гениальное, что ты мог придумать?       — А я за, — поддержала брата Эллисон. — Будет весело.       И все согласились. Потому что никто не хочет спорить с Эллисон. Сестра всегда права.       — Тогда я первый, — сказал Лютер.       — Довольно умно, напомнить о нашей нумерации, — съязвил Бэн.       — Говори уже, Лютер. — закатил глаза Диего. — А то мы так и до утра просидим.       — Диего, — большой парень усмехнулся, — правда или действие?       Диего напряженно задумался. Что ж, он действительно может попасть в просак, чтобы он не выбрал. Потому что Харгривзы любят прикалываться над чувствами друг друга.       — Правда, — выдавил парень.       — Ты бы поцеловал Клауса? — невозмутимо спросил Лютер.       Диего подавился воздухом, а Клаус нетерпеливо посмотрел на него. Конечно, он хотел знать ответ.       — Да, поцеловал бы, — высоким голосом ответил Диего.       Клаус аж ахнул и еще шире открыл глаза.       — Тогда почему ты еще этого не сделал? — сладко пропел он.       — Может, обсудим это позже? — фыркнул Диего. — Теперь моя очередь водить.       Клаус расстроено закусил губу, но не возражал.       — Пятый, — Диего посмотрел на брата, — правда или действие?       Парень закатил глаза. Сколько шума из-за этой игры.       — Действие.       Парень немного подумал, но потом улыбнулся, что-то зашептав на ухо Клаусу. Тот резко закивал и чуть похихикал.       — Иди сюда, я прошепчу, — сказал Диего.       Пятый послушно подошел.       — Перемести Лютера в темную закрытую комнату на втором этаже.       Пятый чуть сам не засмеялся. Хорошее действие. Он кивнул и тут же переместился к Лютеру, схватив его за руку. Найти комнату не составило труда и он, забросив туда брата, вернулся в гостиную. Диего и Клаус уже вовсю хохотали и Пятый к ним присоединился. Другие члены семьи растерянно смотрели на них, пока со второго этажа не раздался разозленный голос:       — ДИЕГО! Я УБЬЮ ТЕБЯ!       Так семья Харгривзов сидела до четырех часов, пока Ваня не отправила всех спать. Она уложила Пятого, совсем как мама, потому что он хотел еще немного потусить с братьями и сестрами.       — Завтра потусишь, — фыркнула девушка. — Тебе вставать через три часа. Спи.       И, поцеловав Пятого в макушку, Ваня ушла. Парень заснул очень довольный.       — На доске вывешены фамилии тех учеников, которые написали мою работу хотя бы на тройку. Смею уделить внимание тому, что их всего пятеро. Вы уже в 9 классе, так что я не вижу смысла пытаться обучить других детей. У вас просто нет способностей. Поэтому теперь для вас мой урок будет дополнительной математикой, а те пятеро, которые вывешены на доске, будут ходить ко мне на уроки. Я очень рассчитываю на вас.       Пятый чувствовал себя довольно бодро после трех часов сна. Люди в возрасте все равно много не спят. Так что, урок он смог провести хорошо. Но, Пятый был уверен, его братьям и сестре повезло меньше. Клаус, наверняка, уснул прямо на уроке.       После урока к нему подошла девочка. Она опасливо смотрела на своего учителя физики.       — Я хочу ходить на ваши уроки, — твердо сказала она.       Пятый что-то писал на доске.       — Фамилия.       — Грейсон, но вы, наверное, не запомнили мою работу.       — Слишком много логики и слишком мало знаний, — Пятый повернулся к ученице. — Я хвалю ваше умение размышлять, но вы, вероятно, как ни стараетесь, не можете запомнить формулы. У вас не такой склад ума, который мне нужен. Я не возьму вас на свой урок.       — Но так нельзя! — возмутилась девочка.       — Почему? Дирекция одобрила. Я в этой школе могу делать все, что хочу. И я хочу работать с учениками, которые смогут выучить мой предмет.       — Но я смогу! — горячо сказала девочка. — Я буду очень стараться, поверьте.       — Ваше стремление учиться меня поражает, — нахмурился Пятый. — Не раскроешь мне свои мотивы?       Девочка немного замялась.       — Я люблю физику, — ответила девочка. — Это прекрасный предмет. Но прошлый учитель почти не объяснял ее и много болел, не ходил в школу. Поэтому мы так плохо ее знаем. Но знать физику — это моя мечта. — глаза девочки загорелись. — Я так хочу знать, как устроен мир. Но это очень трудно мне дается. Поэтому я компенсировала знания заучиванием биографий физиков. Я знаю все о Эйнштейне, Ньютоне, Герцене. Я могу помогать с этим другим, если хотите. Только возьмите меня на ваши уроки.       Пятый задумчиво посмотрел на девочку. Было в ней что-то знакомое. Парень ничего не сказал, сорвал список и ушел из кабинета. Ноги сами привели его в кабинет Вани. Девушка осматривала свою скрипку, нежно проводя по ней рукой.       — Пятый? Что ты здесь делаешь?       Парень пожал плечами.       — Захотел тебя увидеть.       Ваня улыбнулась.       — Это ты вовремя, у меня сейчас нет урока. Что-то случилось?       Пятый отрицательно покачал головой, подходя ближе.       — Просто встретил одну девочку.       Ваня тоже подошла ближе.       — Да?       — Да, — Пятый улыбнулся. — Она мне напомнила тебя.       — И чем же? Стой, я сама угадаю. У нее есть ужасный отец, который постоянно повторяет о том, что она обычная?       — Нет, но кто знает, я не проверял.       Ваня засмеялась и вдруг взяла парня за руки.       — У нее прекрасное чувство юмора?       — У тебя вообще нет чувства юмора, — фыркнул Пятый, переплетая их пальцы.       — Я сдаюсь, — прошептала Ваня.       Пятый доверчиво взглянул в глаза девушки. Такие красивые, они излучали тепло. Он притянул Ваня за талию ближе к себе.       — Я тоже.       И Пятый поцеловал Ваню. Сколько лет должно было пройти, чтобы парень наконец решился? Ваня задержала дыхание, и от этого Пятый тоже перестал дышать. Он целовался неумело, но было все равно. Потому что это был только их момент. Такой тихий и нежный. Которого оба так ждали. Ваня отстранилась первая, радостно улыбаясь. Она немного пошатнулась и Пятый придержал девушку.       — Устоять на ногах не можешь? — усмехнулся он, прижимаясь лбом ко лбу Вани.       — Просто ты выше меня, мне неудобно, — девушка захихикала.       Так они и простояли до самого звонка. Пятый украдкой нюхал волосы Вани (которые пахли кофе), а девушка закрыла глаза и просто расслабилась. Давно Пятый не чувствовал себя так хорошо и спокойно. Только в далеком детстве, когда они с Ваней запирались в комнате и кутались в одно одеяло.       — Ты рассказывал про девочку, — вдруг сказала Ваня.       Пятый улыбнулся.       — Ты просто хочешь послушать звук моего голоса, да?       — Ты меня раскусил, — засмеялась девушка.       — Люблю твой смех, — вздохнул Пятый. — С ним всегда так хорошо.       — Просто почаще меня смеши.       — Я постараюсь.       Урок уже давно шел, а они все стояли посередине кабинета. Не хотелось уходить от такого чувства. Помните это прекрасное чувство, когда ты знаешь, что лучше уже ничего не будет? Так вот, лучше уже ничего не будет. И тут Ваня засмеялась.       — Боже, я встречаюсь с восемнадцатилеткой.       — Мне больше шести десятков лет, — фыркнул Пятый.       — И что из этого хуже?       Теперь уже они оба смеялись. Пятый крепко обнял Ваню и усмехнулся, когда она, со своим низким ростом, уткнулась ему в грудь. Домой они пошли вместе, держась за руки.       — Ладно, приступим к уроку.       Весь 9 класс растерянно смотрел на учителя физики. До сего дня у них не было такого странного учителя. Учителя, которому от силы 18 лет, у которого не имя, а номер, и который так настойчиво пытается выгнать большую половину класса со своего урока. А теперь этот учитель заявляет, что будет обучать всех их.       Вверх поднялась одна рука.       — Да?       — Пятый, — смутилась какая-то девочка, — а почему вы передумали?       Пятый нашел взглядом Грейсон. Девочка улыбалась.       — Потому что я ошибался. Мне не стоило просто разделять вас на умных и не очень. Когда-то давно, десятилетия назад, я знал одну девочку. В нее тоже никто не верил, все просто забросили ее. Все, кроме меня. И мне очень стыдно, что я помог той девочке, но даже не подумал о том, чтобы помочь вам. Вы все замечательные, правда, — Пятый улыбнулся. — И я буду рад вести у вас уроки физики по три дня в неделю. Но если вы будете халтурить или не сильно стараться, то я попрошу директора добавить еще один или два урока. Давайте, ребята, у нас всего два года, чтобы научить вас хотя бы основам мироздания. Соберитесь!       В кабинете учителя физики пахло очень вкусным кофе. И самая смелая девочка, та самая Грейсон, однажды попросила Пятого и ей налить. В итоге, Пятому пришлось посвятить один урок правильной варке кофе. На переменах и на уроках учитель, почти без остановки, писал какие-то формулы на доске и тут же их стирал. У него было еще два дополнительных урока, на которые он оставлял слабых учеников. Правда, мало кто выдерживал хотя бы три таких индивидуальных урока. Поэтому все быстро подтянули физику. Иногда Пятый заговаривался и его рассказы звучали безумно. Но дети все равно с восторгом слушали его. На всех переменах учитель оставался в кабинете, кроме перемены после третьего урока. Пятый ходил на обед вместе со своей семьей в кабинет Бэна. Но, по правде говоря, парень легко мог и не есть в это время, его организм не требовал много еды. После уроков к нему заходила Ваня и почти силой утаскивала Пятого от какой-то нерешенной задачи. Одну неделю она болела и за парнем заходил Клаус. Бедный Клаус, которого Пятый поджег в первый день, а во второй облил какой-то зеленой водой. Клаус, после этого, еще три часа ныл Диего, не переставая. Когда Эллисон спросила Пятого, зачем он устроился работать учителем, парень не задумываясь отвечал, что из-за Вани. Но остался на этой работе он ради детей. Пятый бы прекрасным и строгим учителем, который не терпел опозданий и разговоров на уроке. В его кабинете пахло безумством. Но эта школа действительно бы никогда не получила учителя физики лучше.