POV Миримэ
Солнце уже скрылось за горизонтом. Митрандир объявил привал. Мы остановились на равнине около небольших кустов и валуна, подле которого я решила расстелить себе что-то по типу постели. Думаю, будет лучше на землю постелить тёплое одеяло, а накрыться плащом. Что ж, надеюсь, что я не замёрзну. Я села на свою импровизированную кровать, чтобы посмотреть, насколько она удобная. Ну, бывало и лучше. Когда мы путешествовали с Бромом, я чаще всего спала на голой земле, подкладывая под голову конское седло, накрываясь тонким одеялом. Как же мне сейчас не хватало этого добродушного человека… Он как-то рассказывал мне, что раньше существовали всадники, которым от драконов передавалась стойкость к огню. Тогда я была, можно сказать, маленькой и наивной девчонкой, и вскоре забыла об этом. Но именно сейчас, в таком судьбоносном походе я об этом вспомнила. Даже не знаю почему, но мне захотелось узнать, есть ли у меня эта стойкость. Арагорн как раз разжёг небольшой костерок. Я тихонько села у огня, тяжело вздохнув. А если я получу сильный ожог и не смогу использовать на некоторое время оружие? Думаю, всё равно нужно попробовать. Если повезёт, то стойкость к огню будет моим преимуществом. Бром тоже как-то рассказывал, что далеко за морем, куда способны долететь только драконы существует «дикий» народ, который будет служить только своему Кхалу, а он сам — только достойному всаднику, который не горит в пламени. Если это не какая-то детская сказка, то это тоже можно было считать преимуществом. Ну, что ж, будем надеяться, что мои ожоги на пальцах не будут так сильны. Осторожно протянув ладонь к огню, я зажмурилась. Тут же пальцы обдало словно материнским теплом, а ладонь была как будто в коконе. Приоткрыв один глаз, я заметила что мою руку то и дело обдавало пламенем, но никакой боли я не чувствовала — лишь тепло и лёгкое покалывание. Слава Эру, все занимались сейчас своими делами и не обращали на меня никакого внимания. Медленно убрав руку от огня, я широко улыбнулась, с усилием подавив радостный смех. Вот это да! Я, можно сказать, одна из избранных! «Сапфира! — радостно пролепетала мысленно я. — Помнишь, Бром рассказывал, что некоторые всадники имеют стойкость к огню?» «Конечно, помню, — отозвалась дракониха. — Ты тогда так же, как и я, была очень мала и не поверила в это», — послышался тихий смех со стороны Сапфиры. «Да, да, — я чудом сдержалась, чтобы не закатить глаза. — Но сейчас не об этом! Представляешь, я и есть такая всадница!» «Что?! — она явно была удивлена. — Правда? Но как ты это заметила?» «Я просто вспомнила и решила попробовать», — пожала я плечами. «А если бы ты обожглась?» «Ну, со мной же всё нормально». «Ладно… — быстро сдалась дракониха. — Ты неисправима, Миримэ», — я услышала, как тяжело вздохнула Сапфира, как будто пытаясь скрыть улыбку. На этом наша беседа закончилась. Я решила осмотреть лагерь. Арагорн раскладывал оставшуюся еду по тарелкам, Митрандир стоял около Серогрива, а Гимли курил трубку недалеко от меня. Леголас… А вот его в лагере не было. Я ещё раз осмотрелась и убедилась в том, что он куда-то смотался. — А где Леголас? — спросила я, чуть нахмурившись. — Остроухий? Он ушёл осмотреть местность вокруг лагеря, — махнув рукой, ответил Гимли. — А что? — хитро прищурившись, спросил гном. — Просто спросила, — пожав плечами, ответила я и устремила взгляд к костру. — О, эльфийский князёк вернулся, — пролепетал Гимли, посмеиваясь. — Остроухий, тебя тут искала одна очаровательная дева, — как же мне сейчас хотелось прибить его сковородкой. Но, к сожалению, из-за двух причин я этого сделать не могла: во-первых, он мой друг; во-вторых, у нас попросту не было сковородки. — Ну, и что же хотела от меня эта очаровательная дева? — в конце Леголас передразнил гнома. — Ничего особенного, — обернувшись к Леголасу, промолвила я, — просто тебя одного не было в лагере. — Ну, понятно, — усмехнувшись, сказал эльф и сел около костра. Арагорн поставил перед каждым тарелку с небольшим куском мяса. Хм, интересно, а в Рохане я смогу поесть более-менее нормально? Мне что-то подсказывает, что за время похода я похудела килограмм на пять точно. А ещё мне бы не мешало принять ванну. Ну, или хотя бы выспаться. Хотя я же сама вызвалась идти в этот поход вместе со всеми. Никто не говорил, что будет легко. Поэтому нужно терпеть, сама виновата. После того, как все поели, Митрандир велел ложиться спать, чему я обрадовалась, так как веки уже начали сами собой закрываться, и оповестил нас, что мы выезжаем на рассвете. Я неспешно подошла к своему спальному месту и заметила, что место Леголаса было в двух метрах от моего. Эльф тоже собирался спать. Хоть когда-нибудь он поспит, а то чаще всего он стоял на дежурстве. Я легла лицом к костру, чтобы перед сном ненадолго на него «залипнуть». — Man dú, Mirime*, — прошептал Леголас за моей спиной, из-за чего я перевернулась на другой бок, подложив ладони под голову. Эльф улыбался, чем вызвал у меня ответную улыбку. — Man dú, Legolas**, — так же прошептала я, закрывая уставшие глаза и почти сразу проваливаясь в сон.***
Я проснулась, когда уже звёзды начали угасать, а небо постепенно светлело. Скоро будет рассвет, нужно вставать. Сев, я тяжело вздохнула. Митрандир, Арагорн и Леголас собирали вещи, а Гимли до сих пор спал. Слава Эру, он не храпел. Собрав своё спальное место, я положила его в сумку, накинув её на плечи. Подойдя к Морнэмиру, я погладила его по крупу, на что он радостно фыркнул и потёрся об меня мордой. — Нам пора отправляться, — промолвил Митрандир, садясь на Серогрива, и все последовали его примеру. Дождавшись, пока все оседлают коней, старец помчался дальше по равнине. Я слегка ударила Морнэмира по бокам. Тот встал на дыбы и поскакал карьером прямо за Митрандир. За нами ехал Арагорн, а за ним Гимли и Леголас. Если честно, то я очень обрадовалась, когда в поле зрения появился замок короля. Через несколько минут мы подъехали к его воротам. Было очень тихо. Ветер, который издавал хотя бы какие-то признаки жизни, сорвал флаг Рохана и легонько опустил его на землю, создавая лишь лёгкий шелест. Мы поднимались в гору шагом через город, направляясь к самому замку. Люди смотрели на нас как-то испуганно, а ближе, чем на десять метров, подходить никто не решался. — На кладбище и то веселее, — осматривая людей так же, как и я, подытожил Гимли. — С этим я согласна, друг мой, — тихо произнесла я. Подъехав к замку, мы спешились и направились вверх по ступенькам. Когда мы уже почти поднялись, нас не очень-то радушно встретила стража. — Я не могу допустить вас к Теодену с оружием, Гэндальф Серый, — произнёс, видимо, их главный. — Приказ Гримы Гнилоуста. — Гнилоуста? Как вообще можно исполнять приказы человека с таким именем? Кивнув нам, Митрандир словно попросил сдать оружие. Нехотя отдав лук с колчаном, клинок, который остался у меня после Мории, и Заррок, который был в неброских ножнах, я сложила руки на груди. Не очень-то хотелось расставаться с оружием. Ну, если уж что-то случится (а я надеюсь, что этого не произойдёт), я могу и в рукопашную. — Ваш посох, — кивнув на посох в руках Митрандира, сказал стражник. Маг сразу состроил страдательную гримасу. — Неужто вы и палку у старика отнимете? — вот это игра, Митрандир, вот это мастерство! Да я готова даже прямо сейчас поаплодировать. Задавив как можно дальше улыбку, я попыталась серьёзно посмотреть на стражника. Он тем временем поджал губы и повёл нас вовнутрь. Как только мы вошли в залу, в нос ударил какой-то противный затхлый запах. Кажется, почувствовала его одна я. Перед нами на троне сидел старик. Видимо, это и был король Теоден, которого контролировал Саруман. Все его волосы и борода были седыми, на лице было огромное количество морщин, а глаза были покрыты какой-то странной пеленой. Леголас вёл под руку Митрандира, а я шла около них. Какой-то бледный человек в чёрном что-то быстро прошептал Теодену. Обернувшись назад, я заметила, что стражников стало больше, и все они как-то недобро на нас поглядывали. Ух, чувствую, скоро что-то начнётся. — Неучтиво встречают нынче гостей во дворце твоём, король Теоден, — промолвил маг. — С чего мне быть учтивым с тобой, Гэндальф Горевестник? — послышался хриплый и тихий голос короля. — Справедливый вопрос, господин, — поддакивал человек в чёрном, который, кажется, и являлся Гримой Гнилоустом. — Лихо носит за собой этот бродячий колдун, куда бы ни отправился… — Молчи, — сердито сказал Митрандир. — Держи свой гнилой язык за зубами. Я не для того прошёл через огонь и мрак, чтобы слушать поганые речи жалкого червя, — показывая посох, промолвил старец. — Посох… Я же велел забрать у колдуна посох! — куда-то сматываясь, кричал Гнилоуст. Стражники, которые с самого начала показались мне подозрительными, набросились на оставшееся Братство, а Митрандир пошёл к трону Теодена, пока мы отбивались. Я ударила кулаком по лицу одного из стражников и, присев, увернулась от его удара. Встав снова в полный рост, я прогадала и получила удар в губу от того же стражника, а потом он с силой впечатал меня в стену. Стиснув зубы, я оттолкнула его от себя и ударом с ноги повалила на пол, садясь сверху и удерживая мужчину за горло, заметив, что Митрандир начал изгонять Сарумана из разума Теодена. Старик противно засмеялся. — Умру я — умрёт Теоден! — прохрипел король. — Ты не убил меня и не убьёшь его, — с помощью посоха изгоняя Сарумана, произнёс Митрандир. — Рохан — мой! — продолжал сопротивляться Саруман. — Изыди! — прокричал Митрандир, а потом на него набросился король Рохана, но был остановлен посохом. Саруман был изгнан. Маг стоял напротив, теперь уже, Теодена и тяжело дышал. К королю подбежала светловолосая девушка в белом платье и помогла ему нормально сесть. Теоден начал меняться на глазах, становясь всё моложе и моложе. — Я узнаю твоё лицо, — промолвил Теоден уже нормальным голосом. — Эовин… — король пораженно посмотрел на старца. — Гэндальф… — Вздохни полной грудью, мой друг, — вздохнув, сказал Митрандир. Король, с помощью Эовин, поднялся с трона и осмотрел всех. А я, между прочим, до сих пор сидела на стражнике! Дав ему пощечину и тихо прошипев: «Это тебе за разбитую губу», я быстро встала, расправляя невидимые складки на камзоле. Стражник тоже соизволил подняться, гневно скосив на меня взгляд. Следующее, что происходило, было достаточно весёлым «представлением»: Теоден, недобро посмотрев на Гриму, скинул его с каменной лестницы замка. Гнилоуст полетел по ней, кувыркаясь, и в итоге докатился до земли. — Я всего лишь верно служил тебе, государь! — начал оправдываться Грима. Я, скрестив руки на груди, с усмешкой наблюдала. — С твоими заботами мне давно бы уже ползать на четвереньках! — идя на Гнилоуста с мечом, гневно говорил Теоден. — Не отсылай меня прочь! — взмолился этот гад в чёрном. Король замахнулся на него мечом, но был остановлен Арагорном. — Нет, государь! — перехватив руку Теодена, сказал Арагорн. — Не надо. Отпусти. Довольно крови, пролитой его стараниями. Грима, воспользовавшись случаем, побежал вниз и, сев на какого-то коня, ускакал из города. — Да здравствует король Теоден! — прокричал народ.***
Через некоторое время начались похороны сына короля. Повсюду лилась грустная песня, от которой слёзы сами собой наворачивались на глаза. Я ушла вместе с Эовин чуть раньше остальных. Она была довольно неплохой девушкой. Эовин показала мне комнату с купальней, в которой я пока что буду жить, и приказала служанкам, чтобы они набрали мне ванну и подготовили сменную одежду. Вскоре девушка ушла, и я осталась одна. Покои были простыми: обычная небольшая кровать, стол, стул и шкаф. Через несколько минут ко мне пришли служанки, которые были молчаливы, да и я как-то говорить не хотела. Как только ванна наполнилась, я сразу же окунулась в неё. По телу пробежалась стая мурашек. В воздухе витал запах каких-то приятных трав. Не знаю, сколько я пролежала, но вода уже значительно остыла. Быстро помывшись, я вышла из купальни и заметила, что мой грязный камзол был заменён на чистое белое платье, почти как у Эовин. Я надела его и посмотрелась в зеркало. Оно даже немного висело на мне. Из-за нехватки сна моё лицо немного побледнело, а под глазами появились не очень ярко выраженные синяки. Тяжело вздохнув, я заплела тугую косу и достала из-под ткани платья кулон, который мне подарил Леголас. Весь поход я прятала его под одеждой, но сейчас мне почему-то захотелось его достать. Услышав стук в дверь, я решила не прятать кулон и открыла дверь. На пороге стояла Эовин. — Прекрасно выглядишь, — улыбнулась дева. — Спасибо, — смущённо отведя взгляд, ответила я. — Твои друзья ждут тебя в тронном зале, — промолвила Эовин. — Пойдём, я провожу тебя. Мы шли по многочисленным коридорам несколько минут и вскоре вошли в нужную комнату. Все взгляды сразу устремились на нас. Теодена и Митрандира еще не было. Всего скорее, они ещё у могилы Теодреда. — Изумрудик, ты стала ещё прекраснее, чем прежде! — гном, посмеиваясь, подошёл ко мне. Я тоже рассмеялась. — Спасибо, Гимли. Эовин ушла к трону, а Арагорн сел за деревянный стол. Гимли вразвалочку подошёл к страннику и сел рядом с ним, закурив трубку. Я, почувствовав на себе чей-то напряжённый взгляд, повернулась к Леголасу. Его глаза были холодными, словно ледяные глыбы, как и после совета в Ривенделле. — Ты до сих пор носишь его? — указав кивком на кулон, хрипло произнёс он. — Ну, да. Я его и не снимала никогда, — осторожно произнесла я. — А что? — Я думал, ты давно уже выкинула его куда-нибудь, или продала в какой-нибудь таверне во время странствий, — пожал он всё ещё напряжёнными плечами. — Я смотрю, ты обо мне плохого мнения, мой принц, — я усмехнулась. — Я бы никогда так не поступила. Нашу весьма напряжённую беседу прервали Митрандир и Теоден, которые вошли в тронный зал вместе с какими-то детьми. Они усадили их за стол рядом с Арагорном и Гимли. — Эовин, попроси, пусть принесут сюда похлёбки, — приказал король. Я, кинув взгляд на Леголаса, пошла к тому самому столу, а эльф поплёлся за мной. Тихо сев напротив детей, я начала их осматривать. Они были все грязные и уставшие. Мальчик выглядел чуть постарше, чем девочка, которая, видимо, была его сестрой. — Привет, — приподняв уголки губ, произнесла я, обращаясь непременно к детям. Они как-то испуганно посмотрели на меня и словно сжались в комок. — Не бойтесь, я вас не обижу. Вы, наверное, голодные? Скоро тётя Эовин принесёт вам еду, — попыталась я их успокоить. — Вы только не бойтесь. — Когда придет наша мама? — спросил мальчик. А вот этот вопрос застал меня врасплох. — Ваша мама скоро будет здесь, — пришлось соврать. — А вот и Эовин. Вышеупомянутая особа шла с двумя тарелками похлёбки прямо к нам. Она поставила эти тарелки перед детьми и села рядом со мной. — Вы, главное, хорошо поешьте, — кивнув на тарелки, сказала я и вставала со стула. Мальчик, осмотрев нас всех, начал есть, а вот девчушка всё сидела и с недоверием поглядывала на пищу. — Тебя покормить? — спросила я у девочки, отчего она вздрогнула и не спеша начала есть. — Их застали врасплох безоружными, — поднимаясь с места, сказала Эовин. — Теперь дикари шествуют по западным землям, сметая всё на пути. Рубят, режут и жгут. — Где мама? — снова спросила девчушка. — Тш-ш, она скоро придет, — накинув на плечи девочки плед, прошептала я. — И это только часть уготованных Саруманом бедствий, — начал Митрандир. — Грядут большие напасти. Выведи против него войско, защити от него своих детей и женщин. Прими бой. — Две тысячи твоих лучших воинов идут на север. Эомер верен тебе, — Арагорн тоже вступил в разговор. — Они уже отошли отсюда на триста лиг, — встав с трона, произнёс Теоден. — Эомер не поможет нам. Я понимаю, что вам от меня нужно, но я не хочу умножать жертвы своего народа. Я не развяжу эту войну. — Хотите ли вы или нет, война уже развязана, — посмотрев на короля, произнесла я. — Насколько я помню, Теоден — не какая-то дева — был королём Рохана, — одарив меня строгим взглядом, отчеканил Теоден. — Так что же решит король? — спросил Митрандир, подходя ближе. — Мы пойдём в Хельмову Падь.