В небеса ушёл ты быстро, Я и слова сказать не успела. Так хотелось тебя увидеть, Я и плакать тогда не смела. Кара Янг
Огромный дракон кружил над Хельмовой Падью уже несколько минут, а темноволосая девушка шла, не видя дороги. — Миримэ, — только тихий старческий голос, который позвал её по имени, заставил полу-эльфийку обернуться, — я понимаю, что ты сейчас чувствуешь. Но, прошу тебя, сдержи свой гнев. — Сдержать гнев? — процедила сквозь зубы всадница. — Саруман должен умереть. Скольких людей он убил? Множество детей, женщин, стариков было убито его тварями. Халдир мёртв волей Сарумана! И ты предлагаешь мне «сдержать свой гнев»?! — под конец девушка уже не сдерживала свои слёзы, которые оставляли мокрые дорожки на щеках. — Нет, Митрандир. Мой гнев уйдёт только тогда, когда я услышу предсмертный крик Сарумана, горящего в пламени дракона. «Сапфира, спустись», — мысленно произнесла Миримэ, видя, как остальные члены Братства подходят к ним. Дракониха молча выполнила просьбу всадницы, тяжело оседая на землю и пугая людей, которые были недалеко. Развернувшись на каблуках, полу-эльфийка залезла на спину Сапфиры, цепляясь за шипы. — Миримэ, стой! — только что подбежавший Леголас остановился напротив драконихи. Всадница лишь посмотрела в его голубые, полные тревоги глаза. «Вперёд». Сапфира, лишь услышав команду, сразу взмыла вверх, оставляя на земле клубы пыли.***
В полёте над облаками девушка дала волю слезам в полную силу. Солёные капли непрерывно катились по щекам. Хотелось кричать, но она не могла. Дыхание участилось от гнева, когда полу-эльфийка поняла, что они почти добрались до места назначения. Изенгард. Сейчас она отомстит. И она будет спокойна, потому что выполнит обещание, данное другу. Показавшись из-за облаков, Миримэ увидела башню и, воспользовавшись драконьим зрением, увидела всадников, въезжавших в разрушенный и затопленный Изенгард. «Сегодня он умрёт», — мысленно произнесла всадница. Громкий рык дракона разрезал тишину. Сапфира стремительно приближалась к Изенгарду. Плащ и волосы Миримэ развевались на сильном ветру. Дракониха пролетела почти над всадниками, лошади которых встали на дыбы от испуга. Мерри и Пиппин, которых полу-эльфийка даже не заметила, отбежали подальше от башни, напротив которой остановился дракон и взмыл вверх, закрывая Братству обзор своим огромным туловищем. Миримэ сейчас была на уровне выступа башни, на котором стоял Саруман. Его глаза были наполнены страхом. Грима Гнилоуст, который по воле случая оказался рядом с магом, съёжился за спиной предателя. — Ao'll addemmagon syt everything, Saruman*, — смотря в узкие глаза Белого мага, произнесла всадница. — Gaomagon ao gīmigon Valyrīha? ** — дыхание Сарумана участилось от страха, а глаза непривычно расширились. — Nyke gūrēntan Valyrīha gō nyke istan lanta pyrys jēdri uēpa***, — гордо вскинув подбородок. промолвила сквозь зубы всадница. — Aōha mōrī udra****. Несколько секунд Саруман молчал, чем окончательно вывел из себя Миримэ. Она не желала убить Гриму, потому что именно ей он не сделал ничего, но всё-таки он служил предателю. — Saruman se timpa. Nyke Mirime, zaldrīzes kipagīros, se ēlī hen zȳhon brōzi, nyke sentence ao naejot morghon*****, — голос был наполнен холодом, а глаза девушки горели яростью. — Dracarys******, — после слов всадницы Сапфира выдохнула столб пламени, который сразу же заполнил весь выступ башни. Из огня слышались громкие крики. Лицо полу-эльфийки немного разгладилось, а напряжение почти ушло. Да, может быть, она не сможет долгое время смотреть своим друзьям в глаза. Да, может быть, кто-то будет считать её безумной. Нет, это не так. Душевная боль, которая скопилась за всё время похода, наконец притупилась и стала почти незаметной, потому что Миримэ поняла, больше нет того предателя, который убил стольких её друзей и создал столько горя.