Фотографимы

— Двигайся, Харрингтон! Стив почувствовал сильный толчок в плечо и в следующую секунду больно прижался щекой к шкафчикам. Замок впился в ключицу, и она заныла. Стив оглянулся и успел заметить ухмылку Билли и его удаляющуюся спину. — В чём твоя проблема?! Билли обернулся и даже подождал, пока Стив подойдёт к нему вплотную. — Моя проблема? — переспросил он, вскидывая подбородок. В его мире, наверное, это выглядело устрашающе, но Стив сравнил бы раздражённого Билли со щенком. Такой же тявкающий, такой же непоседливый. Такой же милый… — Что тебе от меня нужно? — отгоняя лишние мысли, переспросил Стив. — Глупый «трон»? — он изобразил кавычки. — «Свита»? Так забирай, кому они нужны! Только перестань эту свою войну — надоело! Билли прищурился. — Так ты устал, малыш Стиви? — Да, — спокойно ответил он, — устал. Малыш. Продолжать разговор не было смысла, и Стив отвернулся. Ему нужно в библиотеку, где ждали Нэнси и Джонатан. Подальше от этого придурка, у которого любой конфликт начинался с простой неприязни. — Иди — иди! — приглушённо крикнул Билли в спину. — Только и можешь, что сбегать. Ты слабак! Педик! Стиву было не обидно — ему было смешно. Кто-то сказал, что глупо обижаться на две вещи: на правду и на неправду. Правду ты знаешь и так, а неправда на то и не правда, чтобы быть глупой, а не обидной. Вот Стив и не обижался. На «слабака» — потому что им не был. И на «педика» — потому что был. Билли не стал унижаться и кричать вслед что-то ещё, привлекая внимание. Всё-таки идиотом он не был, в отличие от Томми, который обязательно бы так поступил. Мозг у него, хоть и небольшой, но был, и тем удивительнее оказалось, что Билли постоянно пытается ввязаться в драку, а со Стивом — особенно. Раньше, когда Стив считал себя «крутым парнем», он тщательно следил за репутацией и начал бы отстаивать свою честь и силу в схватке с Билли, как на петушиных боях. А сейчас Стиву и думать об этом было смешно. Он всё своё время проводил в компании отличницы, аутсайдера и кучки детей почти среднего школьного возраста, и если кто в школе ещё не понял, что Стиву плевать на чужое мнение — так это Билли. — Чего долго так? Мы начали вторую тему. Нэнси убрала с соседнего стула сумку, чтобы Стив мог сесть рядом. Ответа она не ждала, только если он сам захочет рассказать. Это в ней Стиву и нравилось — она не пыталась контролировать, не требовала отчёта, если он задержался или не смог прийти на встречу. Нэнси спрашивала не просто, чтобы спросить, не потому, что они встречаются, а значит, должны знать друг о друге всё, а только если действительно волновалась. После всего, что они пережили на это-то она имела право. — Сначала историк задержал, а потом — Харгроув, — ответил Стив, открывая учебник. — Опять? — удивился Джонатан. Он вскинул обеспокоенный взгляд, неосознанно один в один копируя Нэнси, и Стив благодарно улыбнулся им обоим. Их беспокойство было милым и настолько непривычным, что он всё ещё удивлялся, что кому-то действительно не плевать на него и его проблемы. — Он придурок. Сам не знает, к чему цепляется. Похер, давайте учиться. — Золотые слова! — Нэнси улыбнулась. Её тёплые пальцы на секунду скользнули по руке Стива и вернулись к карандашу и блокноту. Она сосредоточилась на учебнике, но глаза то и дело поглядывали то на Стива, то на дверь. Нэнси волновалась, хоть и не показывала этого до последнего. Джонатан же, наоборот, до последнего не волновался. Но даже он бросил на Стива короткий вопросительный взгляд, хотя бы так спрашивая, всё ли в порядке. Стив улыбнулся краем губ и кивнул, тут же с головой зарываясь в даты и события. Контрольная по истории будет уже послезавтра, и если он сейчас не подготовится — хрен что сдаст, а баллы для поступления лишними не бывают. — Я горжусь тобой! Нэнси привстала на носочки, чтобы поцеловать Стива в щёку, и каждый раз это было так трогательно, что он чувствовал себя маленькой девочкой, которую впервые позвали на ежегодный бал. — Спасибо, я тоже собой горжусь, — спокойно ответил Стив, чтобы не показать, насколько ему приятно. Он сдал тест на В-, и это чертовски много, если учесть, что они всерьёз начали заниматься дней пять назад. Стив мог позволить себе побыть высокомерным. — Отметим это дело сегодня? Он приобнял Нэнси за плечи, пока они шли по полупустому коридору. Обычно они не демонстрировали свои отношения настолько явно: рано или поздно начались бы вопросы, как минимум, к Нэнси, но сейчас на душе было легко и свободно, и хотелось радоваться сданному тесту и творить какую-нибудь глупую ерунду. — Не сегодня. Завтра у Джонатана литература. Забыл? — Забыл, — признал Стив. — Но мне нужно какое-то поощрение. Я ведь правда был хорош! Нэнси тихо рассмеялась, отчего вокруг глаз собрались морщинки. Наверное, к тридцати годам они так там и останутся. По крайней мере, Стив на это надеялся — они очень ей шли. — Мы можем купить пирожное по пути, — предложила Нэнси с самым невинным взглядом. Стив сделал вид, что задумался. — Или взять по банке пива… — продолжала Нэнси, размышляя вслух. — Или завтра вместо английского пойти в кино… Что думаешь? — Или… — Стив поймал её за руку и притянул к себе. — Или мы прямо сейчас заберём Джонатана, поедем домой, без пива и пирожных, и, — он склонился к самому уху, щекоча его дыханием, — долго и усердно, — поцеловал в шею, — будем готовиться к завтрашней литературе? Нэнси выгнула шею, и Стив, тщательно следя за зубами, чтобы не понаставлять засосов, поцеловал её кожу. — Литература только у Джонатана, — заметила Нэнси, подставляя губы. Стив поцеловал их, прежде чем ответить: — Значит, мы поможем ему хорошо подготовиться. Нэнси улыбнулась в поцелуй и зарылась пальцами Стиву в волосы на затылке. Он в который раз порадовался, что перестал пользоваться лаком: красивая причёска — ничто по сравнению с ощущениями, когда чьи-то пальцы аккуратно перебирают твои волосы. Это и щекотно, и приятно, и хочется подставляться и ластиться, как кот. — Значит, мы не будем его отвлекать, а поможем заниматься. Нэнси хитро прищурилась, вывернулась в одну секунду и схватила Стива за руку. Он, смеясь, позволил утащить себя в столовую. Что бы Нэнси ни говорила, трое подростков, из которых гормоны плещут через край, в одном доме не могут без секса и дня прожить. Стив знал, как всё будет: Джонатан позанимается в гостиной вместе с Нэнси около часа, пока Стив будет готовить ужин в трусах и фартуке, потом они придут к выводу, что Джонатан и так знает достаточно, они поедят, не доедят, потому что трахаться хочется больше, чем ужинать, и, наконец, доберутся до спальни. Или до гостиной, как в прошлый раз. Стив предвкушающе улыбнулся. Нэнси — он заметил краем глаза — улыбнулась тоже. Уже через двадцать минут с начала перемены в столовой стало настолько шумно, что Стив едва слышал, что говорил Джонатан. Ученики будто с ума сошли, обсуждая всё и сразу, причём так громко и бурно, что их голоса сливались в один монотонный гул, от которого начинала болеть голова. — Надо было идти на улицу, — высказала общую мысль Нэнси. — Не-а, там сейчас будет дождь. Кэрол, как всегда зажёвывая жвачкой слова, лопнула губами белый пузырь и уселась рядом с Нэнси, сразу двигаясь, чтобы было место для Томми. — Да, вы видели небо? — встрял он, не менее грузно опускаясь на скамейку под три недоумённых взгляда. — Чернющее! — Столы что ли закончились? Стив показательно осмотрелся, отмечая, как минимум, четыре свободных места. Все сегодня скучковались, явно что-то обсуждая, и столы освободились. Оттого было ещё удивительнее, почему Томми и Кэрол решили сесть здесь. — Да не, — протянул Томми, закидывая ногу на ногу, отчего над столом показался его пыльный ботинок. — Просто у вас же свободно. — Что вам нужно? — прямо спросила Нэнси. Она поморщилась, видимо, уловив запах чужих духов — она сама не душилась, а Стиву и Джонатану выбирала одеколон лично, и потому неуютно чувствовала себя в окружении резких запахов. Кэрол якобы удивлённо выгнула тонкие брови. Стив отметил, что актриса из неё никакая. — От тебя, принцесса? Ничего. Мы просто обедаем вместе. — Как друзья, — добавил Томми. — Мы не друзья, — хмуро отрезал Джонатан. Если он кого и ненавидел больше тварей с другой стороны и учёных с лаборатории, — это их двоих. — С тобой — да, вряд ли, — насмешливо протянула Кэрол. Она растянула блестящие помадой губы в ухылке, но её поддержал только Томми. — Мы не друзья, — спокойно подтвердил Стив. — Что вам нужно? — Что случилось с Билли? — вдруг спросила Нэнси, и всё обернулись к ней. — Это ведь его все обсуждают? — О, так вы не слышали! — оживился Томми. Он любил сплетничать даже больше Кэрол, а она лучше кого бы то ни было в школе работала языком. Стив хмуро посмотрел на бывшего приятеля и пожал плечами. Томми наклонился над столом и тихо заговорщицки прошептал: — Его видели с парнем! Стив нахмурился. — В смысле? — Целующимися! — Кэрол улыбнулась, отчего верхняя губа выгнулась над полоской зубов. — Прикиньте! Стив растерялся. Джонатан, похоже, тоже. Они как никто понимали, что значит, если тебя спалили целующим парня. Первой сориентировалась Нэнси. — Это же просто слухи, — она невозмутимо взяла картошку фри с подноса, чтобы показать, что ей всё равно. Это была хорошая тактика. Стив тоже постарался сделать непроницаемое лицо, но в груди всё равно неприятно кольнуло. Весь этот ажиотаж из-за одного поцелуя, которого, возможно, даже не было, потому что — о чём речь? — это же Билли! Но что будет, если в школе узнают, что они втроём живут? И не просто живут, а… ну, как Билли и тот парень. — Это не слухи, — Томми будто даже обиделся, что его словам не поверили. — Рита сама их видела! Они стояли за спортзалом и сосались! Да это было во время прошлого урока! За спортзалом. Там, где Нэнси каждый раз ждала Стива с физкультуры. Там, где они с Джонатаном пару раз целовались и сами, постоянно оглядываясь, чтобы их никто не заметил. Там, где в следующий раз могли спалить не Билли, а их троих, и тогда, интересно, шуму будет меньше или больше? В три раза. Хотя, нет, не интересно. Стив как представил, так сразу понял, что лучше ему этого никогда не узнать. Билли было даже жалко. Если всё это правда, — ему, наверное, херово. Стив только открыл рот, чтобы от нечего сказать спросить, кто такая Рита, как открылись двери и в зале стало тихо, как по команде. Никогда ещё Стив не слышал такого синхронного звенящего молчания. Он обернулся и успел заметить, как затравленный взгляд Билли сменяется его обычным, презрительным и высокомерным. Но было очевидно поздно держать планку. Столовая загудела громче прежнего, как будто кто-то ещё не слышал новость, и ему пересказывали, торопясь, с удвоенной силой. Стив сжал зубы от злости. На месте Билли мог быть он или Джонатан, — это крутилось в голове снова и снова. Или, того хуже, — Нэнси. Билли бросил обычный насмешливый взгляд на их стол и замер на секунду, заметив там Томми и Кэрол. В его понимании они были свитой, а если даже свита отвернулась от короля, то какой же это король? — Пошли, — Стив кивнул Нэнси и Джонатану, и они, поднявшись, направились к выходу. — Стив, у тебя же математика? — Кэрол догнала его и зашагала рядом. — У нас тоже. Стив остановился. Нэнси с Джонатаном замерли поодаль, чтобы поддержать в случае чего, но позволили Стиву разобраться сначала самому. Он так сильно ценил их за такие, казалось, мелочи. И так сильно любил!.. — Я иду на математику, — кивнул Стив, спокойно глядя Кэрол в глаза. — Вы идёте на математику, — он посмотрел на Томми. — Но мы идём отдельно, потому что мы. не. друзья. Понадобилось несколько секунд, чтобы до них дошёл смысл, но разозлился Томми быстрее. — Думаешь, такой важный? Ты теперь никто, Харрингтон! Променял нас на них! — он кивнул за спину, где застыли Джонатан и Нэнси, и этого Стив ему уже простить не мог. — Мы — твой последний шанс быть не… ну, не чмом, а ты… — Заткнись, — оборвал его Стив. Он остался на месте, даже голос не изменился, но внутри закипала ярость. — Мне плевать, Томми, кем вы меня считаете. Плевать на вас двоих, потому что вы две дешёвки, вы ничего не стоите. Плевать, страдает ли моя репутация, или, тем более, ваши. Плевать. Говорите, что хотите за моей спиной или мне в лицо, но они мои друзья. А вы нет, и никогда больше не станете. Стив развернулся, поймал пальцы Нэнси и легко сжал. Она смотрела не на него, а на Томми, следя, чтобы он, разозлившись, не ударил со спины. Как волчица прикрывала спину своему волку. С другой стороны Джонатан нарочито небрежно отнёс поднос с остатками еды и присоединился к ним на выходе. За спиной с глухим стуком закрылись двери, напрочь отрезая от шумного зала. Только тогда все трое вздохнули свободно. — Это было… — наконец, улыбнувшись, начала Нэнси. — Пафосно, — закончил за неё Джонатан. Он тоже улыбался, но иначе, только краем губ, как всегда на людях. Дома он был другим, открытым, и Стиву быстрее захотелось уехать уже отсюда, чтобы его таким увидеть. — А ещё это было странно, — добавил Стив, когда они всё же двинулись вперёд. — Думаете, это правда? — Билли? — уточнила Нэнси. Стив кивнул. Они сплетничали не часто, точнее, никогда, и обсуждать другого человека за глаза было непривычно и неприятно. Но сейчас, конкретно эту ситуацию, обсудить хотелось, потому что Стиву стало на секунду страшно там, в столовой. Судя по закушеной губе, Джонатан чувствовал похожее. — Это слухи, — ответила Нэнси, подумав. — Не важно, правда или нет. Теперь они не отстанут до самого выпуска. Билли придурок, но мне жаль его. Не знаю, что бы я чувствовала на его месте. Если отвернулись даже Кэрол и Томми… — У тебя были бы мы, — тихо, но твёрдо перебил Джонатан. Он говорил редко, особенно вне дома, но сейчас новость, похоже, задела за живое. — И мы — не Томми с Кэрол, — согласно кивнул Стив. — То есть, если меня заметят целующейся с какой-нибудь девочкой… — едва заметно улыбаясь протянула Нэнси. — Тогда вы… — Скорее всего мы будем где-то недалеко… — скопировав её улыбку ответил Стив. — …целоваться, — закончил Джонатан. Стив тихо хмыкнул. Они трое понимали друг друга с полуслова, и он даже не смог бы сказать, в какой момент это стало так. Они будто всегда были вместе. И будто всегда будут. — Знаете что? — решил Стив. — Нахер математику. У вас ещё есть уроки? — Нет. — Джонатан? Он нахмурился и замялся, сомневаясь. — Вообще-то да. Ещё химия… — Понятно, — Стив кивнул. А затем как бы невзначай притёрся ближе к его ноге и провёл по бедру кончиками пальцев. В коридоре перед ними никого не было, а тылы прикрывала смеющаяся Нэнси. Джонатан покраснел, как всегда, когда они делали что-то похожее на людях, и сглотнул. Его кадык дёрнулся, и член в штанах Стива дёрнулся в ответ. — Ладно, к чёрту химию, — выдохнул Джонатан, сдаваясь. Стив цапнул напоследок его за ремень на джинсах и поймал Нэнси в полуобъятья. — К чёрту химию, — согласился Стив, распахивая перед ними двери. У Стива было прекрасное настроение. Вчера они забили вообще на всё: на литературу, на Билли с его слухами, на последние уроки. Это был прекрасный вечер, который плавно перерос в прекрасную ночь, так что теперь у Стива не только приятно ныли мышцы, но и побаливал зад. Стив только надеялся, что он за это Джонатану отомстил, потому что не одному же ему страдать. Хотя вчера то, чем они занимались, было меньше всего похоже на месть… Мяч пролетел в дюймах от лица, и Стив, наконец, сосредоточился на баскетболе. Это была даже не решающая игра, даже не тренировка — просто урок физкультуры, и Стив позволил себе расслабиться и помечтать. И зря. В одном помещении с Билли, как оказалось, расслабляться не стоило. Сегодня с утра он ещё не успел сорвать на ком-либо свою злость, и вот предоставилась возможность. Стив быстро отскочил, слева от себя ловя летящий в лицо мяч. Нет, Билли определённо намерился сломать кому-то нос! Раскрасневшееся лицо и белозубый оскал мелькнули где-то сбоку, и Стив только в последнюю секунду увернулся, чтобы не быть сбитым с ног. Пока все играли в баскетбол, Билли был на боксёрском ринге. А Стиву, выходит, надо было играть и там, и там. Он послал мяч Марку, чьи светлые волосы выделялись пятном на фоне общей массы в одинаковых футболках. Марк — спасибо ему — поймал, и Билли, бросив на Стива быстрый взгляд, умчался отнимать мяч. Конечно, они проиграли. Даже когда Стиву ещё было дело до таких маленьких побед, он уступал Билли в скорости, силе, а особенно, в злости. А сейчас, когда тот разъярённым быком носился по школе и орал на каждого, кто осмеливался вспомнить о ходящих слухах, Билли выплёскивал всю агрессию в спорт. Стив даже считал бы, что это хорошо: правильное вложение энергии, если бы вся ярость Билли не отражалась на нём. Плечо до сих пор ныло — будет, как минимум, синяк. Стив одной рукой стянул футболку, бросил на скамейку шорты и трусы и встал под душ. После ожесточённой игры хотелось расслабиться, понежиться в горячей воде. Желательно дома, с Нэнси и Джонатаном под боком. Но всё, что Стив мог себе позволить — едва тёплые струи душа в школьной полупустой раздевалке. Ещё и нужно было спешить — он и так потратил кучу времени с перемены. В душевой почему-то было почти пусто — Стив заметил это только сейчас. Он оглянулся и успел заметить, как взгляд Билли быстро поднялся к его лицу. Значит, всё настолько серьёзно. Парни разбежались, чтобы не оставаться один на один с голым Билли. Его боялись? Или новых слухов? Стив раздражённо выдохнул и начал смывать шампунь, чувствуя, как спину прожигает пристальный взгляд. — В следующий раз можешь даже не выходить на поле, Харрингтон, — услышал Стив сквозь шум воды. — Я всё равно тебя сделаю. Стив едва не рассмеялся в голос. — Сделаешь меня? — переспросил он насмешливо. Он не планировал дразнить Билли. Тем более не на эту тему. Но как-то само вышло — он ведь напросился! — В баскетболе, — поспешно исправился Билли, злясь всё сильнее. — Заткнись! — А то что? — Стив обернулся и выгнул бровь. — Заткнёшь меня? Была бы тут Нэнси — надавала бы ему подзатыльников. И он бы даже уворачиваться не стал. Билли рассвирепел в секунду. Он даже не выключил у себя воду, но зато выключил её у Стива, когда подлетел и прижал его к стенке. Рычаг больно врезался в спину, и Стив зашипел сквозь зубы. — Ты заткнёшься сам, когда я выбью все твои зубы. Ты ничего не знаешь! Билли был в ярости и в качестве аргумента держал сжатый кулак под челюстью Стива, а он просто не мог перестать его дразнить. — Зато Рита, похоже, узнала больше, чем нужно. — Да не было ничего! — взорвался Билли. — Эта дура всё придумала и растрепала всей школе! Я порвал с ней, а она обиделась! Не было никакого… парня, и никакого… поцелуя. Стиву скорее всего показалось, потому что не мог же Билли Харгроув и правда смутиться. — Я не такой, я нормальный! — подытожил Билли тише, но как-то истеричнее, потому что его голос сорвался. — Я не… Он вдруг отпрянул, только заметив, что вжимает голого парня в стену пустой душевой. Стив насмешливо на него посмотрел, подумывая растереть ноющее плечо, которому стало ещё больнее. Билли так и не договорил, замолчав, и Стив сам не зная, зачем, спросил: — Не гей? Если бы взглядом можно было убивать, Стив жил бы вечно. Билли на секунду посмотрел так затравленно, и так ясен стал ответ, что Стив едва не засмеялся и всё не испортил. — Нет! — выкрикнул Билли голосом выше, чем надо. — Я не педик! Нэнси говорила когда-то про гей-радар, который позволяет геям, как голубым Шерлокам Холмсам, вычислять возможных «сородичей». То есть если Стив или Джонатан увидят или поговорят с геем или лесбиянкой, они это почувствуют. Что ж, Стив чувствовал. Сразу стали понятны вечные тычки, оскорбления — Билли как младшеклассник дёргал Стива за косички. Типа, внимание проявлял. — Понятно, — кивнул он, всё ещё ушедший глубоко в свои мысли. Поэтому и не заметил, что глаза Билли, как у быка, налились кровью. Стив почувствовал толчок, чёртов рычаг для напора воды врезался в то же место, а затылок с глухим стуком встретил кафельную плитку на стене. — Что тебе понятно, сука?! Я не подставляю жопу, не крашу губы, не ношу женские трусы! — Стив бы заржал, если бы не было так больно. — Я нормальный, ясно?! У меня куча девчонок! А кто у тебя? Уже на этом месте Стив понял, что ничем хорошим оно не закончится. Билли был в ярости, слова задели его за живое. А ещё он совершенно точно был геем, но не признавал этого, и, как понял Стив, не только посторонним, но даже самому себе. А значит, дела у Билли хуже не бывает. — Ну и кто у тебя, Харрингтон? — крикнул он почти Стиву в лицо. — Малышка Уилер? Эта шлюха? — Как ты её назвал?! У Стива потемнело в глазах. Билли понял, что, наконец, нашёл, чем можно его разозлить, и выдохнул прямо Стиву в распахнутые губы: — Шлюха. От первого удара он увернулся и кулак Стива прочертил воздух. Второй удар был за Билли, и Стив почувствовал, как скулу обожгло холодом, а затем болью. — Не смей! — предупредил Стив, метя на этот раз в живот. Он целился по рёбрам слева — по себе знал, что удар туда больнее, но промазал. — А то что? — Билли хохотнул, как сумасшедший. — Заткнёшь меня, Харрингтон? Стив бы с радостью сломал ему челюсть, чтобы заткнуть раз и навсегда, но только громко выдохнул: — Да. И бросился снова. В драке он был чуть способнее, чем Нэнси, но гораздо бесполезнее Джонатана. Когда им угрожала опасность, Нэнс брала пистолет, Стив — биту, а Джонатан сжимал кулаки. Если его разозлить, он становился отличным бойцом. Наверное, от безысходности и быстро приближающегося поражения, Стив снова ушёл в свои мысли. И, конечно же, пропустил момент, когда Билли оказался слишком близко, сделал подсечку и повалил Стива на холодный пол. Бедный затылок снова звонко встретился с кафелем, но от удара в глаз Стив смог в последнюю секунду увернуться. Он всё-таки был не совсем беспомощным. Даже смог сбросить Билли с себя дважды, но он всё равно раз за разом забирался верхом на его бёдра. Стив обязательно пошутил бы, что тому, видимо, нравится поза наездника, но рот был занят кровью из пробитой губы. — Она. Просто. Шлюха, — каждое слово Билли подкреплял ударом, и не от всех Стиву удалось увернуться. — Трахается с тобой. Лижется по углам с Байерсом. А ты бегаешь за ней, как собачонка. Если бы Стив мог соображать хоть немного больше, он бы удивился, как поведение Билли и его слова сейчас похожи на банальную ревность. Но Стив не соображал — от отбивался как мог, отпихивал от себя руки Билли, ноги, которые как тисками сжали бёдра. А ещё Стив заметил бы, если бы заплывший глаз открывался хоть немного больше, как совсем не от драки быстро темнеет взгляд Билли, как становится тяжелее дыхание, как наливается кровью зажатый между животами член. Но Стив увидел это слишком поздно. Он даже не сумел среагировать, когда поток ударов вдруг прекратился, а губ коснулось что-то мягкое и влажное. Стив распахнул глаза и встретился со взглядом Билли — поплывшим, тёмным, и очень шальным. Его лицо было так близко, что, смотря на него, глаза и брови расплывались и сплывались в одно размытое пятно. А ещё — Стив понял это не сразу — Билли его целовал. Вот просто перестал бить, перестал оскорблять Нэнси, и, наконец, заткнулся. Его руки упёрлись Стиву в грудь, с длинных мокрых волос стекали холодные капли, а губы — мягкие и совсем не обветренные — снова и снова прижимались к неподвижным губам Стива, то распахиваясь, и тогда горячий мокрый язык касался рта, то смыкаясь, хорошо, что не зубами, а то разбитые в кровь губы Стива этого бы не выдержали. Прошло, наверное, больше пяти секунд, за которые Билли искусал и облизал Стива так яростно, как заботливые Нэнси и Джонатан — никогда, даже в разгар самого жаркого секса. Только спустя эти секунды Стив пришёл в себя достаточно, чтобы сообразить, что происходит. — Какого?.. Он в мгновение свалил с себя возбуждённого и поплывшего Билли, пока тот ещё смотрел на него расфокусированным взглядом. — Охренел?! — снова спросил Стив. Билли разом пришёл в себя. Его глаза распахнулись в ужасе, он дико посмотрел на замершего на полу Стива и только сейчас понял, что сделал. Не успел Стив что-то сказать, как Билли вскочил на ноги, отчего возбуждённый член тяжело качнулся, схватил со скамейки полотенце и выскочил из раздевалки. Стив так и остался сидеть на холодном кафеле. У него кровоточила губа, был подбит глаз и куча синяков по всему телу. А ещё у него был полный раздрай в душе. Послышался глухой вскрик, и Стив обернулся к двери. Вовремя, чтобы наткнуться на только появившихся Джонатана и Нэнси. — Стив! — она подбежала первой и помогла подняться. — Ты как? К медсестре? Всё ещё растерянный, Стив отрицательно помотал головой. — Вы подрались с Билли? — уточнил Джонатан встревоженно. — Он выскочил отсюда таким… жутким. Что произошло? Стив, наконец, поднял на них глаза. Точнее, один глаз, потому что второй заплыл и не открывался. — Литературу сдал? — только и спросил он. — Чт-… да. Хочешь домой? — быстро понял Джонатан. — Больше всего на свете, — выдохнул Стив. Они одели его в шесть рук, попутно ощупали и облапали на предмет скрытых повреждений. Стив только благодарно принимал помощь, но мыслями был далеко. Билли унёс его полотенце, а собственные вещи забыл, поэтому не мог далеко уйти или хотя бы выйти из школы. Стив отмечал это краем сознания, потому что знал, что им ещё нужно будет поговорить. Но точно не сейчас. Стив был абсолютно не готов объясняться ещё и с ним. Дома его и так, судя по взглядам Нэнси и Джонатана, ждал серьёзный разговор. — Мне нужно с ним поговорить, — повторил Стив. — Мне нужно с ним поговорить? Он неуверенно обернулся к Нэнси и Джонатану. Они удобно расположились на диване в обнимку и теперь следили за Стивом, который мерял шагами комнату. Они уже выслушали, как всё было, обработали раны, которых оказалось всего две, приложили к глазу лёд, который Стив тут же убрал обратно в морозильник, даже не заметив от волнения, что делает. — И что ты ему скажешь? — спросила Нэнси. Её голова расслабленно лежала на плече Джонатана, но взгляд — внимательный, острый — выдавал волнение. Стив замялся. Он понятия не имел, что сказать. И нужно ли что-то говорить. И вообще… — Да ну блять! — он устало выдохнул и посмотрел беспомощно. Джонатан похлопал по дивану рядом с собой. — Иди сюда, — он обнял Стива за плечи свободной рукой, когда тот сел. — На месте Билли я бы волновался только об одном: что ты кому-нибудь обо всём расскажешь. — Я не расскажу! — торопливо заверил Стив. — Он об этом не знает, — возразила Нэнси. Она легла головой Джонатану на колени, так, чтобы парни могли перебирать её красивые вьющиеся волосы. Их это успокаивало, и Нэнси об этом знала. А Стиву сейчас не помешало бы спокойствие. — То есть мне нужно ему об этом сказать, — уточнил он неуверенно. — Не помешает. — В школе? — Нет, — ответили они хором, и Нэнси пояснила. — Вас могут услышать. Или перебить. Или он просто откажется с тобой говорить. — Или просто будет избегать, — добавил Джонатан. — Хотите, чтобы я поехал к нему домой? — спросил Стив, и даже руку из волос Нэнси убрал. — Не хотим, — успокоил Джонатан. — Но ты хочешь, — Нэнси запрокинула голову и посмотрела на Стива своими светлыми глазами. — Тебе же это покоя не даёт. — Как будто вы на моём месте вели бы себя иначе! — Если бы Билли Харгроув меня поцеловал? — уточнил Джонатан и сделал вид, что задумался. — Нет, не могу представить. Нэнси весело хмыкнула, а Стив повернул голову Джонатана к себе и впился в губы. Не так яростно, как Билли, но достаточно страстно, чтобы дать понять, что он имел в виду. Нэнси больше не смеялась, а только смотрела внимательно, как всякий раз, когда они двое при ней ласкали друг друга. — А так? — отстранившись, спросил Стив. — Ага… Понял. Вид у Джонатана был растерянный, а взгляд чёрный, поплывший. Ему определённо понравилось, и Стив самодовольно улыбнулся. После стольких поцелуев, которыми они втроём обменялись, это всё равно не приедалось, и такая реакция снова и снова заставляла сердце трепетать. — Ну и? — поторопила развеселившаяся Нэнси. — Что бы ты сделал? Джонатан облизнулся, прежде чем ответить нарочито огорчённо: — Эх, был бы я свободен… — То мог бы замутить с Билли? — уточнила Нэнси. — Эй! — возмутился Стив. — А ничего, что это я тебя целовал, а не Билли? Джонатан легко улыбнулся и чмокнул его в обиженно поджатые губы. Стив не дал ему так просто отстраниться и снова затянул в поцелуй, жадно облизывая и оттягивая зубами то одну губу, то другую. — А как он целуется? — вдруг спросила Нэнси задумчиво. Стив оторвался от Джонатана и склонился к её лицу. Пришлось перегнуться, и они оказались друг к другу вверх ногами. — Правда хочешь знать? — медленно приближаясь к её лицу, спросил Стив. — Продемонстрируй мне, — усмехнулась Нэнси. Когда они оторвались друг от друга, её взгляд поплыл, а контур покрасневших губ смазался. Нэнси тяжело дышала, но нашла в себе силы присвистнуть. — Да, были бы мы свободны… — Она рассмеялась, а Стив сделал обиженное лицо. — Вот бы он ещё придурком не был… Ладно, — она вздохнула и села на диване, — ты идёшь к нему домой. А мы, — она задумчиво посмотрела на Джонатана, — в спальню. — Нечестно, — резюмировал Стив, но послушно поднялся. Ему и правда стоило поговорить с Билли как можно скорее. Их обоих это мучило, и ещё неизвестно, кого больше. Ему открыла дверь светловолосая женщина, видимо, мать Макс. Стив ей приветливо улыбнулся и поздоровался. — Здравствуйте, — ответила она немного растерянно. — Вы к кому? — Стив? Из комнаты сначала полыхнуло копной рыжих волос, и только потом показалась Макс целиком. — Привет! Стив радостно улыбнулся. Макс ему нравилась — весёлая, самоуверенная — среди друзей Стива было мало таких людей. Наверное, такие водились ближе к югу, а не здесь, в Хоукинсе. — Ты ко мне? Макс удивлённо подняла брови. Стив не то, чтобы часто к ней заходил или вообще общался отдельно от остальных. В этом доме почти на краю города он был впервые. Конечно, Макс удивилась. — Нет, я к Билли вообще-то, — пояснил он, и брови Макс поднялись ещё выше. — Вы его друг? — спросила мама, открывая дверь шире. Стив замялся. Макс тоже. — Да, мы учимся вместе. Я Стив, — представился он, наконец. — Я провожу! — Макс энергично схватила его за руку и дёрнула за собой. Провожать пришлось недалеко. Их дом, мало того, что стоял почти на отшибе, был небольшим, а на втором этаже располагались только две комнаты и ванная. Макс подвела его к запертой двери, шепнула одними губами «уверен?» и убежала после его кивка. Стив уверен не был. А оставшись один перед дверью, за которой был морально неуравновешенный Билли, едва не развернулся на выход. Но было глупо бояться человека, у которого всего две руки, две ноги и голова без щупалец, и Стив постучал. Билли открыл сразу же. Дверь, похоже, даже заперта не была, он только дёрнул её внутрь комнаты и замер на пороге. Кого бы он ни ждал, это точно был не Стив. Билли застыл, даже дышать перестал, а взгляд на секунду стал затравленным. — Привет, — сказал Стив. Билли моргнул. Он так опешил, что позволил Стиву пройти в комнату и прикрыть за собой дверь. И только тогда спохватился. — Что ты здесь делаешь? Вместо голоса получился только свистящий шёпот, и Стив понял вдруг, что Билли волновался ещё больше него. Он пожал плечами, делая невозмутимое лицо, чтобы не выдать, как ему самому неуютно. — Поговорить пришёл. Стив преувеличенно расслабленно огляделся, но единственным, за что цеплялся взгляд, было большое тройное зеркало с кучей флакончиков на тумбочке. Нэнси как-то называла такое, когда они гуляли по мебельному магазину, чтобы скоротать время перед фильмом, но Стив забыл. — Говори, — напряжённо произнёс Билли. Его глаза цепко следили за каждым шагом Стива, он готов был броситься в атаку в следующую секунду, скажи или сделай Стив что-то не то. Но он молчал. Всю дорогу Стив пытался придумать, что сказать, но так и не придумал. Такое было с ним не часто — вообще-то только однажды, когда им с Нэнси и Джонатаном пришлось всё-таки сесть и обсудить, что между ними происходит. Тогда Стив тоже мялся и не мог подобрать слов, как, впрочем, и Джонатан. И если бы не Нэнси, они бы так и ходили вокруг да около со своими грустными взглядами и тяжёлыми вздохами. Но сейчас тут Нэнси не было. А был Билли, который молча ждал, пока Стив соберётся с мыслями и скажет хоть что-нибудь. Но слова как-то не шли. — Что ты хочешь? — Что? — переспросил Стив. Билли не смотрел на него, он опустил голову, и даже плечи поникли, а пальцы нервно комкали край полурасстёгнутой рубашки. — Что ты хочешь за своё молчание? — пояснил Билли. — Денег? У меня нет много, но я достану! — Нет! — заверил поспешно Стив. Билли не так понял его молчание — всё-таки надо было начинать говорить, пока была возможность. — Не денег? — переспросил Билли ломающимся голосом. — Тогда чего? Хочешь… машину? У меня больше ничего нет. Стив с ужасом смотрел, как он всё больше уходит в себя, как произносит слова на автомате, будто даже не задумываясь над смыслом. Похоже, он недооценил его страх быть раскрытым — Билли как будто отключался, уплывал. Его глаза были большими и покрасневшими, но сухими. Пальцы побелели от напряжения, а грудь ходила ходуном, — так часто он дышал. — Нет, Билли… Стив шагнул ближе и положил руку ему на плечо, чтобы хоть так успокоить, заставить нормально дышать. Но не сработало. Билли вздрогнул, почувствовав чужое тепло, поднял на Стива испуганный взгляд, такой пустой, что мурашки побежали по спине. Билли перевёл глаза на руку Стива, потом обратно на его лицо и снова нервно дёрнулся. Даже не успев понять, что на этот раз пришло тому в голову, Стив уже знал, что ничего хорошего. — Ты хочешь… — прошептал Билли совсем тихо, — хочешь… Он не закончил и уставился взглядом Стиву на ширинку. Тому аж стало страшно, пока он не понял, что Билли имеет в виду. — Только… — Билли перевёл стеклянный взгляд на прикрытую дверь. — Только не здесь, ладно? Я сделаю это, только не здесь, пожалуйста!.. Он поднял свои огромные испуганные глаза, и Стив окончательно потерялся. Это уже был не Билли — он бы никогда не согласился на что-то подобное и тем более никогда бы не стал просить. Страх настолько сильно захлестнул его, что затопил разум полностью и оставил только беспомощного подростка, который больше всего на свете не хочет, чтобы его секрет узнали. — С ума сошёл? — смог только пробормотать ошарашенный Стив. — О чём ты, блять, подумал?! Билли не пришёл в себя, но ответил, так же глухо и бессмысленно произнося слова: — Что ты хочешь, чтобы я отсосал. — С чего бы мне это хотеть?! — Чтобы унизить меня? Потому что я тоже тебя унижал? Логики ему было не занимать, но от неё у Стива брови поползли на лоб. Он, наконец, убрал руку с чужого плеча и даже отступил на шаг. На всякий случай. — Нет, я не хочу минет, — сказал он твёрдо. — Ты идиот. Но от этого испуг Билли стал, казалось, только больше. Он тоже отступил назад и уставился такими большими глазами, что Стив чуть было не согласился, лишь бы его успокоить. — Не говори им! — зашептал Билли снова. — Не говори!.. — Да не скажу я никому! Но Билли уже не услышал. — Пожалуйста, он убьёт меня, не говори! — Билли? — Пожалуйста… Он отшатнулся и вдруг начал оседать на пол, как если бы потерял сознание с открытыми глазами. На Стива он не смотрел и, похоже, даже не слышал, что он сказал. Билли ничего не слышал. Он глотал ртом воздух, но его было мало, он задыхался. — Чёрт! Стив упал на пол рядом и попробовал заглянуть Билли в глаза, которые он усиленно опускал в пол. Стив понятия не имел, что с ним такое, но даже он понял, что обычное волнение мало общего имеет с тем, что происходит с Билли. Это была паника, и такая сильная, что делала из него другого человека. Ранимого, испуганного и совсем беспомощного. — Эй-эй, посмотри на меня! — попытался Стив, но Билли даже не услышал. — Я не скажу! Никому не скажу. Эй! — Пожалуйста… — снова прошептал Билли. Он поднял руку и царапнул свою шею. Ногти оставили на коже четыре белые полосы, постепенно наливающиеся кровью. Он задыхался, а Стив просто смотрел на это и не знал, как помочь. — Билли! — снова позвал Стив. Он сам начинал паниковать. — Посмотри на меня! Я не скажу, слышишь? Твою мать! Но он продолжал хватать ртом воздух, как выброшенная на берег рыба. — Чёрт! — психанул Стив. А затем торопливо взял лицо Билли в свои ладони и приник к губам, вдыхая ему в рот воздух. Билли издал странный звук, похожий одновременно и на удивление, и на боль. Стив отстранился, чтобы посмотреть, помогло или нет, и оторопел. По щекам Билли катились крупные прозрачные слёзы. Его глаза были закрыты, а пальцы судорожно вцепились в кофту Стива, не давая отодвинуться. — Билли? Он всхлипнул. Натурально всхлипнул. Испуганно и истерично, даже не пытаясь удержать в себе. Стив не знал, сколько это всё в нём копилось, что вылилось теперь в такую панику и в эти слёзы — беспомощные, как у маленького ребёнка, и жалкие. Стив не знал, что сказать. — Билли, — позвал он снова, но тише. Между их лицами было дюйма четыре, но он даже не поднял голову, как будто не услышал. Вдруг плечи Билли взгдогнули, раз, другой, а затем затряслись в рыданиях. Лицо перекосилось, скривились губы, и Стив не смог больше на это смотреть. — Господи… Он дёрнул Билли за руку, почти роняя на себя, и прижал его голову к своему плечу, чувствуя, как моментально становится мокрым воротник кофты и сгиб плеча и шеи, где их касалась щека Билли. — Тише, — шепнул Стив растерянно. Он понятия не имел, что делать. — Всё хорошо. Вообще ничего хорошего не было. Билли за неполные четыре часа успел накрутить себя так, что его страхи вылились в истерику, которую Стиву теперь успокаивать. Он и сам хорош: мог приехать раньше. Он бы и приехал, если бы знал, что всё настолько плохо. Как он сказал? — «он меня убьёт»?.. — Стив… Билли отстранился и посмотрел этим своим испуганным взглядом, который делал его вообще не собой. Стив сглотнул, мысленно готовясь к тому, что сейчас начнётся. Но ошибся. Билли шмыгнул носом, его кадык дёрнулся, и Стив так залип на этом, что не успел отреагировать, когда лицо Билли снова приблизилось, а губы снова поцеловали. На вкус он был солёный и мягкий — как неправильная конфета, но Стиву понравилось. Не было и следа той ярости, как в душевой, сейчас поцелуй отдавал пережитым страхом и какой-то грустной безысходностью. Стив неуверенно ответил, сам ещё слабо представляя, что делает, а Билли вздрогнул и удивлённо выдохнул ему в распахнутые губы, как будто не ожидал такого. Дверь открылась совершенно бесшумно. — Нет, мам! — раздался через секунду громкий голос Макс, — Нет, они не будут ужинать! Стив подпрыгнул от неожиданности и обернулся. Макс застыла на пороге, глядя огромными глазами то на одного, то на другого. Хоть они и упали по другую сторону кровати, от двери было прекрасно видно, чем они занимались. Откуда-то из глубины коридора раздался тихий мужской голос, и Билли дёрнулся, чуть не снеся комод. — Да, я спросила! — крикнула в ответ Макс. Её лицо в секунду приняло удивлённо-возмущённое выражение, которое, будь она старше, Стив бы перевёл как «какого хуя?!». Он, наконец, отмер и моментально оказался на ногах. Не хватало, чтобы родители Билли увидели их в таком положении. Взгляд Макс чуть смягчился, но на то, чтобы прийти в себя от увиденного, ей понадобилось гораздо больше времени. Стив протянул руку ещё сидящему на полу Билли, и тот не раздумывая ухватился за неё. Они оказались одного роста. Стив это, конечно же знал, но сейчас, стоя так близко, только оторвавшись от поцелуя, это знание было удивительным. — Какого хрена?! — услышали они злой шёпот Макс от двери. — Не расскажешь? — напряжённо спросил Стив тоже шёпотом. Ему терять было нечего, а вот репутация Билли доживала последние дни, а если всплывёт ещё и это… И его родители — загадочный «он», которого Билли так боялся — Стив не был уверен, но кто это мог быть, если не его отец? — Я же не идиотка, — прошипела Макс возмущённо. Она на секунду обернулась в коридор, а затем снова сделала большие глаза и захлопнула дверь. Кто-то поднимался. Стив успел отскочить к столу и схватить первую попавшуюся книгу, и в тот же момент дверь распахнулась снова. На пороге стоял мужчина — видимо, отец. На Билли он был совсем не похож, как, впрочем, и на Макс. Может, потому что у него были усы. Стив поднял на него глаза от учебника по химии в своих руках и успел заметить, как мужчина окинул беглым взглядом всю комнату. — Добрый вечер, — сказал Стив на удивление ровным голосом. — Добрый. Мужчина говорил рублено и смотрел хмуро, но спокойно. Стиву показалось, что он вдруг попал в армию, в которой никогда не был. — Я Стив, — представился он поспешно, — сэр. Руку он не протянул, а мужчина даже не представился в ответ. Они обменялись взглядами, и Стива пробрал неприятный холодок. Но мужчина моргнул, и всё исчезло. — Ужинать будете, Стив? — спросил он спокойно. По виду нельзя было сказать, чтобы он этого действительно хотел, да и Стив не собирался оставаться, так что он отрицательно помотал головой. — Нет, сэр, спасибо. Мне уже пора. Он бросил короткий взгляд на Билли, который чудом выглядел как ни в чём не бывало, на учебник в своей руке и мотнул головой. — Я возьму, да? Он надеялся, что Билли поймёт, и тот кивнул и разрешил: — Бери. — Торопитесь домой? — вдруг спросил мистер Харгроув. — Родители ждут? — Я живу отдельно, — осторожно ответил Стив. — Меня ждёт девушка. Взгляд мужчины из хмурого и внимательного в мгновение стал просто хмурым и каким-то удовлетворённым. Он ничего не ответил, развернулся и вышел, не прикрыв за собой дверь. Напряжение в комнате спало моментально, хотя, казалось бы, должно быть наоборот. Стив перевёл взгляд на Билли, отмечая едва засохшие дорожки слёз на щеках и общую бледность. Иногда, когда говорить не получалось, Стив с Джонатаном обменивались кивками, чтобы удостовериться, что другой хорошо себя чувствует или что они в безопасности, или что пора действовать. С Нэнси это не работало, Стив не знал, почему. Но сейчас спросить Билли прямо он не мог — почему-то казалось, что его отец стоит за дверью, за первым же поворотом, и внимательно слушает. И Стив кивнул, молча спрашивая: «Порядок?» «Порядок», — кивнул Билли в ответ. Пора было уходить, но Стив медлил. Повинуясь секундному порыву, он взял со стола клочок бумаги, карандаш и оставил две короткие фразы: адрес и как туда проехать. В ответ на молчаливый настороженный взгляд Стив только пожал плечами. До выхода его никто не провожал. — Если я правильно поняла, — заговорила Нэнси, когда Стив всё рассказал, — то это была паническая атака. Стив в ответ только пожал плечами. Они лежали в постели, из последних сил сдерживаясь, чтобы не потрахаться, как обычно, а всё обсудить. Но рука Джонатана то и дело съезжала с живота Нэнси на бедро, цепляя по пути резинку тонких белых трусиков, и рано или поздно этот серьёзный разговор грозил закончиться сексом. Опять. Решать так все проблемы было приятно и даже эффективно иногда, но не в этот раз. Вообще, не будь у Стива Нэнси и Джонатана, серьёзно разговаривать пришлось бы с Билли, и не факт, что всё не закончилось бы так же. — Может и так, — согласился Стив. Он понятия не имел, как выглядит паническая атака. — Он был напуган. Задыхался. Рука Джонатана замерла на талии Нэнси, и они оба сочувствующие посмотрели на Стива, будто это он всё это пережил. — Паническая атака поцелуем не лечится, — вскользь заметила Нэнси, снова расслабляясь в их руках. — Что будешь делать? — Понятия не имею, — признался Стив. — И какие у меня варианты? — Ну, — протянул Джонатан. — В тебя влюблён Билли Харгроув. И ты знаешь его самый главный секрет. У тебя много вариантов. Стив знал, что Джонатан шутит. Он бы сам никогда не поступил так с чужой тайной, тем более они трое как никто понимали Билли сейчас. — Наверное, стоит сказать, что я занят, — пошутил Стив. — Дважды. Но никто не засмеялся. Нэнси задумчиво погладила его по руке и переплела их пальцы. Джонатан тоже молчал, но они оба так явно что-то недоговаривали, что Стив забеспокоился. — Что? — спросил он, устав ждать. — Ладно, скажу я, — вздохнула Нэнси. — Нас ведь трое. Стив похолодел. Таких слов он боялся больше всего. Сначала «нас ведь трое», потом «мы тут подумали», а закончится всё «ты хороший парень, не обижайся, прости и прощай». Как будто услышав его мысли, Нэнси крепче стиснула пальцы и погладила его напряжённую руку. — Я к тому, что нас уже больше двух. Нахмурившись, Стив очень пытался вникнуть в её мысль. Пока не получалось. Но его вроде бы никто не выгонял, значит, пока всё в порядке. — Тебе нравится Билли? — спросил Джонатан, тоже наблюдая за его интенсивной работой мысли. — В плане… Он горячий, да? Стоило признать, — да; и Стив кивнул. Они собрались сватать его Билли, или что? — А мы и так уже мало походим на традиционную семью… — Хотите замутить четверничок?  — догадался Стив. — Квартет? — «Четверничок» звучало лучше, — Нэнси кивнула. — Но — да. Мы не против. Только если ты хочешь, конечно! — добавила она торопливо. А Стив впервые заметил, что иногда они боятся его потерять точно так же, как он — их. Нэнси, по крайней мере, точно. По вечно спокойному и невозмутимому лицу Джонатана мало что было понятно, но он всё ещё был с ними и сейчас даже соглашался пустить в свою жизнь человека, которому не то, чтобы доверял. — Вы делаете это только ради меня или тоже этого хотите? — уточнил Стив. — Ради тебя. — Хотим, конечно. Стив хмуро посмотрел на обоих, в особенности — на Джонатана. Нэнси тоже к нему обернулась и скептически на него взглянула. Даже брови подняла. — Я видела твои фотографии. Последние. На лице Джонатана на секунду приступило смущение. Как каждый раз, когда речь заходила о чём-то личном. Таким была для Джонатана семья, в которую помимо мамы и брата каким-то чудесным образом вошли Нэнси и Стив; и фотография. На непонимающий взгляд Стива никто ничего не ответил, но Джонатан, покраснев ушами, сдаваясь, произнёс: — Мы тоже этого хотим. — Что за фотографии? — заинтересовался Стив. — О, отличные фотографии! — оживилась Нэнси. — Хотела бы я тоже работать в школьной газете, чтобы… Джонатан на неё возмущённо шикнул, и Нэнси замолчала, улыбаясь. — Мне нужно было несколько спортивных снимков, — начал он, понимая, что придётся рассказывать. — Вы играли в футбол, и Билли… ну… — Играет без футболки, — подсказала весёлая Нэнси. Она была такой расслабленной и счастливой, что Стив залюбовался. Джонатан снова покраснел и пристыженно кивнул. — Он на половине снимков, — поделилась Нэнси заговорщицким шёпотом. Стив усмехнулся. Надо признать, на торс Билли заглядывался не только Джонатан. Помимо большинства девчонок Стив видел в школе уже минимум три заинтересованных мужских взгляда, и один — его собственный. — Мне начинать ревновать? — хмыкнул он весело. На душе было спокойно и легко. Шутить про ревность удавалось не всегда, потому что Стив то и дело и правда ревновал. Несмотря на репутацию лузера, Джонатан ходил по школе и свободно фотографировал для газеты охотно позирующих девчонок, и Стив то и дело боялся, что они заметят, наконец, и его красоту, и застенчивую улыбку, по которой они с Нэнси дружно сходили с ума. И что делать потом, если Джонатан тоже заметит какую-нибудь девчонку с её милой улыбочкой и сиськами, а с этим аргументом Стиву не тягаться. Или Нэнси, которая всегда была красавицей, вдруг вспомнит, что существуют другие парни помимо них двоих. Или они уйдут разом, и что тогда делать Стиву? Он уже отпустил их однажды, — не продержался и недели. «Лишь бы они были счастливы» — это, может, и про Стива, но сам он точно счастлив не будет. Не без них. — Можешь, конечно, ревновать, — милостиво разрешила Нэнси, всё ещё улыбаясь. — Потому что фоток Билли и правда много. В разных позах… Ты знал, какой он гибкий? Стив невольно засмеялся. Как-то однажды Билли держал его руки над головой, блокировал ноги и коленом упирался живот, пока свободным кулаком правой бил в челюсть. Стив знал, какой он гибкий. — Фотографии хоть приняли? — поинтересовался Стив. — Не совсем. Пришлось доснимать. Миссис Кейн сказала, что они слишком однообразные. — Ага, — встряла Нэнси, — на одной половине Билли Харгроув, на другой — Стив Харрингтон. Стив окончательно расслабился и засмеялся с ними вместе. Пока он нужен этим двоим — он будет с ними. С Билли или нет — не важно. То есть, конечно, важно, но не так, как Джонатан и Нэнси. Билли Стив только хотел. Может, не совсем «только», но пока об этом было рано говорить. Но Нэнси и Джонатана он любил и знал это наверняка. — Я люблю вас, — уверенно произнёс Стив. — Вы же знаете? Он смотрел, как на лице Нэнси расцветает самая прекрасная на свете улыбка, и как трогательно краснеют щёки Джонатана. — Знаем, — кивнула Нэнси. — И я тоже вас люблю. Она потянулась за поцелуем, и Стив с удовольствием прижался к её мягким губам. Поверх её головы Джонатан смущённо опускал взгляд и кусал губу. Нэнси обернулась к нему, и Джонатан тяжело вздохнул, ещё сильнее краснея. — Не заставляйте меня это говорить, вы же и так знаете! Он всегда невероятно мило смущался. Стив с Нэнси переглянулись и одновременно зажали Джонатана с двух сторон, целуя то в губы, то в щёку, то в шею и плечо. Стив откинул с них одеяло и прижался ближе к голому бедру. Джонатан мог не говорить, они действительно знали. Но ни завтра, ни через день, ни через неделю Билли к ним не пришёл. Наверное, мало было договориться между собой, а ему оставить только адрес и смутные намёки. Но не мог же Стив подойти и сказать: «Ты нравишься мне, моей девушке и моему парню. Мы хотели бы видеть тебя в нашей постели». Поэтому Стив ходил по школе, косился на внешне спокойного и невозмутимого Билли и молчал. Слухи действительно были просто слухами, хоть на проверку и оказались правдой. Рита, которая растрепала всей школе, что видела Билли с парнем, на самом деле всё придумала. Билли порвал с ней, а она обиделась, и решила отомстить. Стив не знал, как удалось убедить её во всём признаться, но слухи прекратились. Репутация, о которой Билли так пёкся, хоть и подмоченная, но восстановилась. Девчонки снова бегали в надежде на его внимание и упругую задницу. Томми и Кэрол, недолго думая, переметнулись обратно, будто ничего не было. Стив поражался, насколько можно не уважать себя, чтобы так хотеть кому-то принадлежать, но молчал. Билли же вёл себя странно. Не знай Стив всей картины, он бы, может, ничего и не заметил. Но он знал. Билли не подпускал к себе прежних приятелей, весьма грубо послал Томми с Кэрол. От девчонок вообще держался подальше, то ли наученный горьким опытом, то ли окончательно осознавший себя геем. Насчёт того дня они так и не поговорили. Они вообще больше не разговаривали, и только на третий день такого непривычного затишья Стив понял, что Билли его просто избегает. Может, он стыдился своей слабости, может, понял, что всё произошедшее было случайностью, но, в любом случае, Стиву он ничего не сказал. А потом вдруг, спустя две недели, появился вечером на их пороге. С неглубокими, но кровоточащими царапинами на скуле, а в сбитых в кровь костяшках пальцев блестело что-то мелкое, как будто он подрался с зеркалом. Билли смотрел волком и молчал, и Стив пропустил его внутрь. Из гостиной выглянула Нэнси и на секунду удивлённо застыла. — Привет, — справившись с собой, произнесла она. Билли насторожился при её появлении и не ответил, только кивнул. Вдруг Нэнси заметила что-то и мгновенно нахмурилась. — Это, что, стекло? Она оказалась рядом и подняла безвольно висящую руку Билли ближе к глазам, чтобы рассмотреть. Тот сразу же вырвал её обратно, на секунду поморщившись от боли. — Надо обработать, — спокойно заметила она. — Не твоё дело. Билли прищурился и бросил мимолётный взгляд на дверь, наверное, уже жалея, что вообще пришёл. Нэнси сложила руки на груди и оперлась спиной на дверной косяк. В пижамных шортах и тонкой маечке она выглядела скорее мило, нежели угрожающе, но Стив по себе знал, как обманчиво это впечатление. — Столбняк, кстати, неизлечим, — невозмутимо сказала она. Билли нахмурился. Он выглядел как человек, собирающийся спорить до последнего, и Стив решил вмешаться. — Разувайся, — он кивнул на полку для обуви. — Пошли. Аптечка была на кухне, потому что именно там они трое чаще всего резались и обжигались. А ещё на кухне был Джонатан — готовил ужин. Он обернулся, услышав голоса и застыл так же, как Нэнси. Но подгорающее рагу оказалось важней, и он сосредоточился на нём. Билли хмуро глянул на Стива, но послушно опустился на стул. Нэнси села рядом и вежливо протянула руку, чтобы посмотреть его рану. — Само заживёт, — отмахнулся Билли. — А я ему в этом помогу, — кивнула Нэнси. Таким же голосом она говорила со своим братом и с его друзьями, которые были младше лет на пять. Этот голос был «я мила с тобой, но только попробуй меня выбесить», и Стив незаметно усмехнулся, отворачиваясь. — Потерпи, — предупредила Нэнси, беря пинцет. Билли на это только закатил глаза, но тут же вскрикнул, когда рану покинул первый осколок. Там действительно застряло стекло, и Стиву было любопытно узнать, почему. Но спроси Билли сейчас — он не ответит. — Иди сюда, — Нэнси кивнула на раковину и вытащила из коробки с медикаментами небольшой флакон. — Что это? — без должного интереса спросил Билли, подходя к ней. — Подержать тебя за руку?  — преувеличенно ласково спросила Нэнси. Она как-то хитро переплела их пальцы, и рука Билли оказалась обездвижена. На рану тут же полилось что-то прозрачное. Оно начало пениться, и Билли вскрикнул. — Какого?!. Но Нэнси шикнула на него, и он заткнулся, вспомнив, что пришёл вообще-то сам. По крайней мере Стив надеялся, что он это помнил, потому что он собирался спросить, что случилось, а вряд ли Билли собирался рассказать. — Готово. Нэнси закончила перевязывать рану, погладила напоследок побелевшие от холода пальцы и отпустила. Билли даже открыл рот, чтобы сказать ей «спасибо», но вспомнил в последний момент, что он говнюк, и молча поднялся. Стив на это только вздохнул. Нэнси невозмутимо встала, убрала аптечку на верхнюю полку и отошла к Джонатану. — Идём наверх, — предложил Стив. Он почти вышел, но вернулся и забрал из холодильника две банки пива, чтобы наверняка. До двери его провожали два таких же удивлённых взгляда. — Расскажешь? Они вылезли из окна на крышу и сели там, полулёжа, но вполне удобно. Билли открыл пиво, поморщившись от боли в забинтованной руке, и отрицательно покачал головой. Он обернулся к открытому окну, где этажом ниже Нэнси с Джонатаном в домашней одежде и босиком готовили ужин, и посмотрел сначала туда, а потом на Стива и сделал лицо первостатейного засранца. — Расскажешь? — ухмыльнулся он. Стив хмыкнул в ответ. Если Билли ждёт, что он будет смущаться или оправдываться — не дождётся. Они не были друзьями, да и вообще, ещё месяц назад Билли Харгроув был бы последним человеком, которому Стив стал признаваться в своей личной жизни. Но сейчас они вроде сблизились? В любом случае, что-то между ними определённо было, так что Стив не стал искать отговорок и просто сказал: — Я люблю их. А они — меня. На лице не ожидавшего такого Билли появилось удивление. Он быстро запил его пивом и снова отвернулся, не зная, что ответить. — Что, обоих? — уточнил он. — И Байерса тоже? — Да. — И вы… типа… и трахаетесь втроём? — Ага. Хочешь обсудить это? Стив сделал глоток и спокойно посмотрел на Билли. От этого взгляда его приторная улыбка пропала, а прищуренные глаза снова стали серьёзными. — Они знают? — спросил Билли тихо. И трудно было не понять, что он имел в виду. — Да. Банка в побелевшие пальцах хрустнула, сминаясь, но Билли даже не заметил. — Ты обещал не говорить, — прохрипел он, то ли испуганно, то ли зло. — Никому! Стив обернулся к нему и посмотрел спокойно, чтобы хоть так уверить в своих словах. — Они никому не скажут. Но Билли не уверился. — Ты сказал им. Они скажут ещё двоим. Те двое скажут другим!.. — Они. Никому. Не скажут, — перебил его Стив. — Извини, что рассказал Нэнси и Джонатану, но я не мог этого не сделать. Они моя семья. Билли посмотрел полу-рассерженно, полу-удивлённо и промолчал. Стив хотел было спросить про Макс, ведь она теперь тоже всё знает, но не стал. Она сестра Билли и умная девочка — кому не надо трепаться не станет. — Я ещё понимаю — Уилер, — успокоившийся Билли снова прищурился, и Стив тяжело вздохнул. — Она, конечно, не в моём вкусе, но тоже ничего такая. Но Байерс?.. Если трахаться втроём, то с двумя красотками, а не с этим… Он удивлённо замолчал, услышав тихий смех. Стив очень старался его не перебивать, но не смог. Билли, рассуждающий о красотках и о том, что Нэнси не в его вкусе — это был перебор. Билли как минимум дважды целовался с парнем — конечно, она была не в его вкусе! — но какие девчонки? — Что смешного? — хмуро спросил Билли. Он уже готов был защищаться, и Стив примирительно поднял руки с зажатой в одной банкой пива. — Ты не понял, — всё ещё улыбаясь, сказал он. — Я не выбирал, с кем мне замутить тройничок. Я влюбился. Стив пожал плечами. Он не знал, что ещё добавить, чтобы до Билли дошло. Но, судя по всему, дошло и так: вид у Билли был задумчивый и какой-то трогательно растерянный. Стив вдруг вспомнил про их поцелуи. Если они не были случайными, только потому что Билли нравились парни, а Стив был парнем и оказался рядом — тогда, выходит, у Билли были к нему чувства? Пусть, не такие серьёзные, как с Нэнси и Джонатаном, но, по меркам Билли, это чего-то да значило. И сейчас вот так услышать, что Стив влюблён в другого… в других… И ни один из них не Билли… — Кстати!.. — «вспомнил» Стив. Он никогда и не забывал, но не знал, как сказать о таком. Не часто в своей жизни он приглашал людей в свою постель. По крайней мере словами. Билли поднял на него глаза, но заинтересованности в них не было совсем. А потом он сделал неуловимое движение и оказался прямо напротив губ Стива. Он запоздало услышал, как где-то внизу упала на землю пустая банка, но уже взахлёб целовался. Губы Билли засасывали, кусали, облизывали, и его напор был таким яростным, таким жадным, как будто в последний раз, как будто потом ничего этого не будет, как будто он умрёт, если этого не сделает. И Стив позволил ему. Он откликался, сдавался яростному напору, подчинялся ему. Дал понять, что никуда не сбежит, что он не против, что тоже хочет всего этого. И Билли, наконец, поверил. Его руки, сжимающие футболку на груди Стива, чуть ослабили хватку, пальцы разжались, и Стив успел заметить полосы проступающей крови на белых бинтах. Он отстранился только на секунду, заглянул в потерянные мутные глаза и снова прижался всем телом, вплёл пальцы в длинные спутанные волосы и приник ко рту. Билли больше не напирал — понял, что это глупо. Он сдался и только позволял себя целовать, отвечал всё так же торопливо, но уже спокойнее, нежнее, не пытаясь покусать и заявить превосходство. Они оба получали удовольствие, ласкали друг друга губами, языком, руками, сминали одежду, задирали друг на друге мешающую ткань, чтобы быть ещё ближе. — Трахни меня, — услышал Стив сквозь шум крови в ушах. Он чуть отодвинулся и неверяще уставился на Билли. — Что? — Что слышал, — прошипел тот зло. И добавил совсем смущённо. — Трахни меня. Если кому скажешь — я буду отрицать. А потом убью тебя. Но… Хочу знать, каково это… Билли был таким милым, когда смущался. Стив смотрел на его покрасневшие щёки, расплывшийся контур губ и не мог наглядеться. Хотелось целовать его снова и снова. И стереть это настороженное выражение с лица, чтобы Билли доверился, чтобы перестал ждать подвоха. Стив знал уже, что влюбился. Как в своё время в Нэнси. Как в Джонатана. Ухнул, как в воду, и никак не всплывёт. Но если чувства к ним двоим были устоявшимися, проверенными, то с Билли всё было так непросто, что Стив просто не знал, с какого боку подойти, чтобы не получить снова удар уверенной правой. Слишком долгое молчание Билли истолковал по-своему. Он бросил быстрый взгляд на открытое окно, снова на Стива и кивнул. — Нет, постой! Билли уже начал подниматься, но Стив дёрнул его обратно. Он упал ближе, чем сидел раньше, и они соприкоснулись бёдрами. Стив непроизвольно облизнулся, копируя жест Билли, и проследил, как розовый язык скрывается между распухших губ. — Я хотел бы, — торопливо сказал он, чтобы не потерять мысль и голову от вида возбуждённого парня, — но Нэнси и Джонатан… — Я понял, — перебил Билли раздражённо. — Нет, вряд ли, — усомнился Стив. — Они тоже не против. В смысле, тебя. В смысле… Он сбился и замолчал, не зная, как сказать, что собирался. Билли непонимающе хмурился, но задумался и с сомнением посмотрел на Стива, вероятно, решив, что не так понял. — Ты. Мы. Секс. Вчетвером. Сегодня и… не только. Если хочешь. Понятнее Стив бы не смог, поэтому был признателен Билли, который на это непонятное объяснение понятливо кивнул. Билли, как девчонка, взял себе время «подумать». Он так и сказал: «Я, конечно, не девчонка, но мне надо подумать». Стив не был уверен, что думать — исключительно женское занятие, но возражать не стал. Он только предложил остаться сегодня на ночь, и Билли согласился. Стив забрался под одеяло, с удовольствием прижимаясь к тёплому боку Нэнси, и перепёл пальцы с Джонатаном на её бедре. Ему нравилось лежать так, касаясь их обоих, чувствуя, что они вместе, что в безопасности. Стив улыбнулся и чмокнул ближайшее голое плечо. Нэнси хихикнула от щекотки и обернулась, подставляя губы. Они целовались сначала нежно. Это всегда начиналось с нежности. Потом подключался Джонатан и гладил то Нэнси, то Стива как-то так особенно, что они выгибались в его руках и безвольно начинали стонать. Даже если руки Джонатана прилично касались поверх одежды. А сейчас они были в одном белье, и то только потому, что были не одни в доме. Джонатан лизнул Нэнси в шею, отчего она горячо выдохнула сквозь распахнутые губы и обернулась, подставляясь под мокрые жадные поцелуи. Но как только Стив привстал на локтях, спускаясь ниже к груди, Нэнси торопливо вывернулась из их рук. — Так, стоп. Стив посмотрел на её блестящие, облизанные губы, на выгнутые брови, что значило, что она будет стоять на своём до последнего, на мутные глаза с расширенными зрачками, и послушно кивнул. Чтобы через секунду целовать Джонатана и стаскивать с него футболку. — Парни! Эй! Нэнси коротко рассмеялась такой находчивости, но уверенно расцепила их руки. — Что? Голос Джонатана был хриплым, приглушённым, и Стив моргнул, усилием воли держа руки при себе, чтобы на него не наброситься. Весь школьный день, все эти тёмные мешковатые вещи, сгорбленная спина, вжатая в плечи голова — Джонатан прекрасно скрывал свою привлекательность. Но в постели он был другим — жадным, горячим, очень нежным. И Стива всякий раз, как в первый, вело от него такого. — Мы не одни, вы же помните? Нэнси отцепила их друг от друга, взяла за руки и откинулась обратно на подушки. — А мы тихо, — возразил Стив. Он уже тяжело дышал, то и дело сглатывая. Они так и не успели раздеться, и сейчас он видел, как у Джонатана проступают сквозь тонкую ткань очертания сосков. На Нэнси без лифчика он боялся даже смотреть, прекрасно зная, что просто взглядом всё не ограничится. — С вами нельзя тихо, — вздохнула она в ответ слишком призывно, чтобы поверить, что она не хочет секса. — Как-то поздно переживать, что он нас услышит, — заметил Джонатан. — После того, как мы позвали его присоединиться. Он закусил губу и, не выдержав, прочертил кончиками пальцев дорожку на животе Нэнси, где заканчивалась майка и начинались трусики. Там кожа была мягкой, белой, а мышцы подрагивали от прикосновений. Но Нэнси перехватила его пальцы, так и норовившие соскользнуть за широкую резинку, и переплела со своими, фиксируя без движения. — Когда присоединится, — уверенно сказала она, — тогда и будем… шуметь. А сегодня никакого секса. Стив с Джонатаном переглянулись и не сговариваясь тяжело вздохнули. Трахаться хотелось — жуть. — Хорошо, — вдруг легко согласился Джонатан. Но раньше, чем на него уставились два удивлённых взгляда, он скользнул ниже в постели, наклонился и широко лизнул кожу на животе Нэнси ниже пупка. Девушка жарко выдохнула и зарылась пальцами в волосы Джонатана на затылке. Стив тихо хмыкнул. Они прекрасно знали, как её ведёт от таких ласк, и беззастенчиво этим пользовались. — Джо… — Нэнси закусила губу, чувствуя поцелуи уже под стянутыми шортами. — Как же твоё «хорошо»? Она уже сдалась, но врождённое упрямство никуда не делось. Стив не успел пошутить про «а разве тебе не хорошо», как Джонатан ответил, почти не отрываясь от целования и облизывания её между ног. — Хорошо, никакого секса. С проникновением. Ответ Нэнси вперемешку со сдавленным стоном Стив заткнул поцелуем, и она, больше не сдерживаясь, жадно ответила. Её тонкие проворные пальцы перебирали волосы Стива, гладили шею, плечи, стянули, наконец, футболку. Голова Джонатана колыхалась между широко разведённых ног, и иногда Нэнси едва слышно скулила, порываясь притянуть его ближе, но каждый раз останавливалась. У Стива тоже бывало такое: когда Нэнси или Джонатан сосали так хорошо, до белых кругов перед глазами горячо, что хотелось взять их за волосы, втолкнуться в жаркий мокрый рот, натянуть до самого лобка. Но Стив этого не делал. И не сделает, потому что даже в самом слепящем мареве, когда удовольствие застилало глаза, помнил, с кем он. Нужно быть аккуратным не потому, что они могут обидеться и уйти, а потому что Стив сам не простит себе, если причинит кому-то из них боль. — Выше, Джо!.. — всхлипнула Нэнси, и Стив предвкушающе облизнулся. Раз самое интересное у него отобрали, придётся довольствоваться малым. Нэнси бы ему подзатыльников надавала, назови он её грудь «малым», и Стив спрятал улыбку, целуя её губы. Они были приоткрытые, мягкие, тысячу раз облизанные, и послушно раздвигались, впуская его язык. Нэнси уже мало что контролировала. Она всё ещё была в майке, но едва ли смогла бы привстать, чтобы снять её, и Стив только приподнял тонкую просвечивающую ткань, открывая для себя её небольшие груди с торчащими вверх красными сосками. Любимое зрелище Стива. Лучше только голые Нэнси и Джонатан, оба рядом с ним, полностью отдающиеся удовольствию. Стив провёл горячими ладонями вверх по животу, подкинул левую грудь, и она упруго качнулась. Предыдущие девушки Стива имели размер явно больший и с ума сходили, когда он мял их сиськи. Нэнси же этого не любила, и Стив касался кожи легко, только гладя и любуясь. Внизу звуки хлюпали, Нэнси едва сдерживала стоны и даже зажала палец между зубов. Стив нащупал пальцами её правый сосок и склонился к левому; облизал его, всосал в рот, прижал губами, и Нэнси качнулась навстречу удовольствию, ткнувшись рёбрами ему в подбородок. Без возражений — они сами это начали — Стив ласкал её уже всерьёз, не отвлекаясь на её метания, на замершие пальцы в своих волосах, на Джонатана, который то ли доставлял удовольствие, то ли сам его получал, потому что с его стороны стоны тоже слышались. Они делали всё молча и слаженно. Не в первый раз. Это сначала Нэнси приходилось распахивать затуманенные глаза, разлеплять губы, чтобы поправить, сказать, как лучше, где приятнее. Сейчас они могли за неё сказать, как и где. Нэнси подкинула бёдра и задушенно простонала — это Джонатан добавил к языку палец. Вот она запрокинула голову, безащитно выгибая шею — это палец гладил, ласкал её влажный вход, надавливая и проникая совсем немного, как ей больше всего нравилось. Нэнси раскрыла руки, цепляясь за постель, сминая ткань растопыренными пальцами — это уже Стив, прикусил сосок и покатал между зубами, тщательно выверяя грань между удовольствием и болью. У него накрепко стояло. У Джонатана, он знал, — тоже. Но сейчас перед ними раскинулась беззащитная Нэнси, красивая, возбуждённая, всё ближе и ближе подходящая к оргазму. Они сосредоточились на этом. — Сильнее… — коротко простонала она, и голос сорвался в шёпот. — Паль…цами… Джонатан и без напоминания знал, что делать. Стив не видел, но знал — он чуть отстранился, намеренно давая холодному воздуху коснуться разгорячённой кожи, приставил ко входу согнутые пальцы, не вталкивая то, что всё равно не втолкнётся, а только намекая, и погладил покрасневший, весь вылизанный клитор подушечкой большого пальца. Его руки были шершавыми, грубее, чем у Стива, и Нэнси каждый раз вскрикивала от прошивающего спину удовольствия, когда чувствовала шероховатость, неровность кожи. Палец Джонатана обвёл по кругу, потеребил клитор, чуть царапнул уже зажившим порезом на подушечке, и принялся ритмично ласкать. Костяшки других пальцев ещё были прижаты ко входу, будто Джонатан собирался скользнуть внутрь сразу кулаком, но только качались с каждым движением, два пальца проникали не больше сантиметра и снова выходили, заставляя Нэнси дрожать сильнее, совсем близко к оргазму. Стив покрутил в пальцах совсем затвердевший сосок и отодвинулся. Джонатан ровными движениями гладил Нэнси между ног, не обращая внимания на дрожь её колен по бокам от его головы. Стив склонился к её лицу и заглушил поцелуем громкой стон, когда всё её тело билось в постели, а бёдра подмахивали движениям руки. Стиву снова было не видно, но Джонатан склонился, лёгкими движениями языка облизывая Нэнси как сладкое стонущее мороженое. Да, быть тихими они не умели. — Отлично, — выдохнула Нэнси, когда чуть пришла в себя. Джонатан, по-прежнему возбуждённый так, что трусы топорщились, невинно поцеловал её в щёку. — Спасибо, — усмехнулся он. Нэнси прищурилась и тоже улыбнулась. — Это я не тебе. Джонатан сделал вид, что оскорбился. — Спасибо! — воскликнул Стив и легко погладил её сосок. — И не тебе, — Нэнси подставила губы под их поцелуи и только тогда посмотрела на дверь. — Может, зайдёшь? Стив быстро оглянулся и успел заметить, как за приоткрытой дверью, которую они совершенно точно закрывали, метнулась испуганная тень. Стив понятия не имел, как долго Билли там простоял, но от осознания, что он всё видел, что, возможно, так же возбуждён сейчас, член встал как каменный. Билли трусом не был — по крайней мере его никто им не считал — но сейчас он явно боялся открыть дверь и просто войти. Опасался ли он их реакции на то, что подглядывал, или не знал, что они станут делать, если он присоединится, но дверь оставалась неплотно прикрытой ещё с полминуты. — Ладно, — обращаясь ни к кому конкретно произнёс Стив, — или заходи, или не мешай. Он перелез через разомлевшую от оргазма Нэнси и потянулся к Джонатану. Тот, хоть и покосился на дверь, но с готовностью ответил на поцелуй и притянул Стива ближе за талию. Они успели только пару раз качнуться друг к другу бёдрами, как дверь медленно приоткрылась. Билли замер на пороге, скользя взглядом по всем троим. Он явно хотел выглядеть независимым и гордым, но впечатление портила топорщившаяся ширинка и сжимавшиеся — разжимавшиеся кулаки. Довольная улыбка скользнула по губам Джонатана и Стив не удержался и слизал её языком. Билли шумно выдохнул, но не приблизился ни на шаг. Стив оторвался от недоцелованных губ и протянул ему руку. Джонатан тут же вывернулся и прижался к Нэнси, чтобы не мешать им. Руку Билли не принял, но ближе подошёл и опустился на постель коленями, переставая возвышаться над головой. Кровати не было, были только сложенные рядом матрасы, потому что никакая двуспальная кровать не вмещала их троих, а делать мебель на заказ им было не по карману. Сейчас Стив только порадовался собственной бедности, потому что иначе Билли бы не поместился. Видеть его на коленях, конечно, было горячо, но лучше бы он подошёл ближе, и Стив, так этого и не дождавшись, подполз сам. Билли смотрел настороженно, хоть и был возбуждён. Позади взахлёб целовались Джонатан с Нэнси, и Стиву тоже хотелось. Спрашивать у Билли, не против ли он, было бы глупо, но вид у него был опасный, как будто он ударит, если до него дотронуться. Но Стив решился. Он протянул руку, отчего Билли только нахмурился, и коснулся его живота. Удара не последовало, и Стив провёл кончиками пальцев выше, на грудь, по вырезу рубашки на шею; положил на неё ладонь и придвинулся ближе. Глаза Билли помутнели от возбуждения, но взгляд то и дело скашивался со Стива на Нэнси и Джонатана, будто проверяя, не смотрят ли они. Это было смешно, но не Стиву и не сейчас. Он скользнул рукой выше, зарываясь в волосы, и приблизился. Губы Билли раскрылись, так что он был явно не против, но взгляд оставался настороженным и серьёзным. Стив понадеялся, что это ненадолго, и поцеловал. На этот раз Билли не командовал, не доказывал зубами и языком, что он главный, а отдавался и получал удовольствие. Стив улыбнулся и лизнул послушные губы, понимая, что такой Билли ему очень нравится. Он почувствовал горячий выдох и поцеловал сильнее, глубже, придвигаясь вплотную. Он положил руку Билли на спину, чувствуя, как он отзеркалил его жест, и провёл ниже и вбок, на бёдра. Облегающие трусы всё ещё были на Стиве, и он чувствовал напряжённым членом, насколько Билли возбуждает происходящее. Они прижались плотнее, и Стив не выдержал — толкнулся снизу вверх, делая ещё ярче, ещё приятнее. Билли жарко выдохнул и простонал ему в рот, но тут же отстранился, как будто сделал что-то неправильное или недостойное его. Но Стив никак это не прокомментировал, и Билли снова расслабился. Как будто в ответ на это сзади не стесняясь застонал Джонатан, в трусы которому Нэнси запустила руку. Билли бросил на них короткий оценивающий взгляд и покраснел. Стив всё больше считал его очаровательным. А ещё слишком одетым. Билли отодвинулся вслед за Стивом и посмотрел осторожно. Он весь был будто на иголках: постоянно ждал подвоха и в любую секунду готовился сбежать. Стив только вздохнул. Его пальцы уже расстёгивали рубашку на груди Билли, заставляя тихо ненавидеть создателя пуговиц. Зато открывшийся вид всё компенсировал с лихвой. Тело Билли было загорелым, сильным, с мышцами, которыми явно можно было гордиться. Стив и в школе видел это, но сейчас, когда можно было потрогать или, ещё лучше, поцеловать — становилось совсем хорошо. Этим Стив и занялся. Когда была расстёгнута последняя пуговица, он съехал ниже на коленях, раскинул полы рубашки в стороны и с наслаждением прикоснулся к коже на животе сначала губами, а потом и языком. На вкус Билли был солёный и очень мягкий. Мышцы живота напрягались, когда на влажную дорожку кожи попадал холодный воздух, а Стив представлял, с каким удовольствием попробует его член. На фоне застонала Нэнси, и Стив бросил на них заинтересованный взгляд. Они окончательно избавились от одежды и теперь, не обращая ни на кого внимания, самозабвенно трахались. И Стиву пришла в голову отличная идея. Билли тоже во все глаза смотрел на это представление и не заметил, как Стив переместился ему за спину. Как только Билли почувствовал это, он напрягся и дёрнулся, оглядываясь настороженно, как будто Стив ему прямо сейчас присунуть собирался. Стив на это только закатил глаза и поцеловал стык шеи и плеча, ненавязчиво отворачивая его голову обратно. Сначала он погладил поджавшийся живот, скользнул вверх к шее, другой рукой задел на проверку соски. Билли задышал чаще и подался назад, а Стив открыл в себе фетиш. Минуту он потратил на то, чтобы наиграться: грудь Билли ходила ходуном, отчего маленькие затвердевшие соски постоянно терялись из хватки пальцев Стива, но он возвращался и снова гладил их, теребил, сжимал и разжимал, никак не способный оторваться. Билли тоже нравилось, и это делало всё гораздо хуже, потому что он двигал бёдрами и то и дело подавался ягодицами назад, наскакивая на стоящий колом член. Стив незаметно отянул резинку, и покрасневшая головка выскользнула, сразу же утыкаясь в грубую ткань джинсов и пачкая их смазкой. Стиву было так хорошо, что хотелось забыть обо всём, тереться о подставленные ягодицы и кончить, наконец, чтобы стало ещё лучше, но он не мог. Билли в его руках выгибался, подставляясь и наконец-то доверился, и Стив не мог подвести. Пуговица на джинсах была, слава богу, одна, и поддалась без проблем. Вжикнула молния, и Стив, оттянув резинку трусов, скользнул внутрь подрагивающей от нетерпения рукой. Билли задушенно простонал и толкнулся бёдрами в его раскрытую ладонь. Он откинул голову на подставленное плечо и прикрыл глаза, но Стив знал, что он смотрит. Джонатан вбивался в податливое, гнущееся в его руках тело, а Нэнси стонала уже не переставая, и они двое, сначала явно играя на благодарную публику, теперь полностью отдавались друг другу. Щёки Нэнси раскраснелись, а груди подпрыгивали на каждом толчке, и Стив завороженно следил за тёмно-красными сосками, но не забывал гладить Билли между ног. Его член был ровным, совсем не загнутым, и очень сухим. Стив вытащил руку, оставив резинку трусов прижимать ствол под головкой, провёл по своему члену, собирая натёкшую смазку, и вернулся рукой к Билли. Тот уже без перерыва двигал бёдрами, потираясь об оставленную на члене резинку. Она совсем не скользила по коже и скорее распаляла ещё больше, чем удовлетворяла. Стив прокрутил в ладони горячую головку и провёл по члену, размазывая смазку. Билли натурально всхлипнул, чуть не заставив Стива кончить. Он прижался ещё ближе, притираясь членом в ткань между ягодиц, и задвигал рукой, копируя ритм толчков Джонатана. Билли был на грани, он стонал каждый раз, как пальцы касались головки, но Стив всё оттягивал его оргазм. Он и сам держался из последних сил и даже отодвинулся, чтоб не касаться своим уже текущим членом его ягодиц, а Джонатан всё вбивался в Нэнси, даже не думая останавливаться. Обычно Стиву нравилось тянуть так долго, снова и снова балансировать, не срываясь в оргазм, но сейчас он был готов убить их двоих, чтобы, наконец, кончить. Перед глазами всё плыло от удовольствия, Билли дрожал в руках, то толкаясь мелко-мелко, то замирая, чтобы тоже оттянуть момент. Нэнси застонала особенно высоко, и Стиву пришлось пережать член Билли у основания. Он прекрасно знал, как ощущаются такие стоны. Джонатан двигался уже инстинктивно, руки его не держали, и он нависал над Нэнси, опершись на локти. Его ягодицы поджимались с каждым толчком, а они всё убыстрялись, и Стив едва не застонал от облегчения. Его рука уже только гладила, почти невесомо, выжидая момент, не давая Билли ни расслабиться, ни отдаться полностью накатывающему удовольствию. Нэнси вскрикнула, затем ещё раз. Её бёдра дёрнулись, ноги затряслись непроизвольно, а голос слился в один жалобный стон. Джонатан выскользнул из её тела, давая рассмотреть покрасневший влажный вход. Нэнси, с поплывшим взглядом, постоянно облизывая сухие губы, потянулась к Джонатану и обернула пальцы вокруг его члена. Хватило десятка быстрых движений, чтобы он застонал, дёрнулся и излился ей на грудь белой мутной струёй. Одна капля попала Нэнси на сосок, и Стив, не выдержав, сдавленно застонал. Он ткнулся членом Билли в ягодицы, больше не сдерживая себя, запустил в его трусы обе руки, одной перекатил яйца, а другой провёл несколько раз по стволу, двигая ровно и быстро. Он чувствовал его горячее дыхание возле своего уха, дрожь в постоянно двигающихся бёдрах, но добили Стива его руки. Билли завёл их назад, наощупь вцепился в поджимавшиеся от удовольствия ягодицы Стива и прижал его к себе. Член проехался по грубой ткани точно так, как нужно было Стиву, чтобы кончить. Он беззвучно распахнул рот, ничего перед собой не видя, сжал Билли особенно крепко, слыша краем уха его громкий стон. По инерции Стив продолжал двигать рукой, ещё переживая оргазм, пачкая штаны своей спермой. Билли вскрикивал, кончая, и выстреливал себе на грудь белым. Они приходили в себя вечность. Даже измазанный в липкой сперме, уставший и опустошённый, Стив не мог отпустить от себя горячее расслабленное тело. Они упали на подушки, чудом перевернувшись так, чтобы лежать рядом, а не друг на друге. Лицо Билли было чудесным. Настороженность и мудачизм стёрлись пережитым оргазмом, оставив только ленивую удовлетворённость. Стив не выдержал и поцеловал податливые губы, чувствуя, как они распахиваются навстречу, поддаются расслабленному скольжению языка. Открыв глаза, Билли в первую очередь посмотрел вниз. Пальцы Нэнси были на его его животе и собирали сперму из центра подсыхающей лужицы. Стив усмехнулся, любуясь. А Билли удивлённо смотрел, как Нэнси задумчиво облизывает выпачканные пальцы, пробуя, а затем тянется к Джонатану за поцелуем. Они лениво сталкивались губами, слишком разморенные для чего-то большего, а Билли смотрел как-то странно, и Стив чувствовал, как быстро бьётся под ладонью его сердце. — Вкусно? — спросил он, улыбаясь. Нэнси кивнула на живот Билли, где ещё осталось. — Попробуй. Стив послушно сполз ниже и попробовал. Кожа с потёками спермы была горько-солёной на вкус — не самое приятное, но Стиву странным образом нравилось. Джонатан был гораздо слаще, но свою сперму он уже вытирал с Нэнси влажными салфетками. — И как на вкус? — спросил Билли хриплым голосом. Стив поднял на него взгляд и улыбнулся. И пока целовал, запихнул языком ему в рот немного, чтобы продегустировал. — Плохо, — заключил Билли, поморщившись. Нэнси улыбнулась и придвинулась ближе, чтобы поцеловать Стива. Её рот был на вкус как секс, а тело так и просилось в руки. Если бы Стив не кончил только что, он не смог бы устоять. Но им всем нужно было передохнуть. Когда Нэнси отстранилась, она тяжело дышала, но всё равно потянулась к губам Билли. Он заметно напрягся, но не возражал и послушно распахивал губы. В первые же несколько секунд его лицо из настороженного стало задумчивым, а затем глаза Билли закрылись и он, наконец, позволил себе расслабиться. Стив полюбовался на них и переглянулся с улыбающимся Джонатаном. Нэнси после секса любила долго целоваться, а они предпочитали держаться за руки, как девочки-школьницы. Как девочки-школьницы после секса. Стив улыбнулся ещё шире, глядя, как поцелуй всё затягивается и оба получают от него удовольствие. В эту секунду он был очень рад, что Билли здесь. И очень надеялся, что Билли также рад. Судя по его довольному лицу и расслабленной позе, — да. Стив поднял голову с подушки и, сонно жмурясь, огляделся. За окном было темно, значит, ещё ночь, но спать больше не хотелось. Тело под его рукой пошевелилось, и Стив поднял глаза на Билли. Он сонно моргал и хмурился, видимо, вспоминая вчерашнее. — Ещё рано, — шёпотом сказал ему Стив. Билли молча кивнул. Его взгляд был таким открытым вчера, но сейчас снова стал недоверчивым и настороженным. Стив понимал: не каждый день Билли просыпается в объятьях парня, когда рядом спят ещё двое. Но всё равно было грустно и немного обидно. Нэнси с Джонатаном спали, обнявшись, и его пальцы мёртвой хваткой вцепились в её предплечье. Обычно он держал руку Стива, чтобы не оставить Нэнси синяков, но сегодня между ними было два человека, а не один, и руки не дотягивались. Билли оценил обстановку, скользнул взглядом по закинутой на него ноге Нэнси и посмотрел на дверь. Стива он проигнорировал. — Не сбегай, — тихо, чтобы никого не разбудить, попросил тот. — Почему? — вдруг спросил Билли. Он, наконец, посмотрел на Стива, и тому стало плохо от этого взгляда. В нём злость мешалась с беспомощностью, с неуверенностью и стыдом. Билли было стыдно за вчерашнее. А ведь Стив даже не успел ничего толком, только подёргал его за член — это не то, что не секс, а даже не дрочка на двоих. Это для них троих всё был решено. Они поговорили и сошлись на том, что хотели бы Билли себе. Им хватило намёков и полуфраз, чтобы понять друг друга, но Билли этого было мало. Он не знал, что здесь делает, на каких правах находится в общей постели, в которую попал, казалось, по чистой случайности. Ему сказали «мы не против», но откуда ему знать, что он первый — такой? Что они не зовут присоединиться каждого понравившегося парня или девушку. Стив ужаснулся: Билли ни о чём этом не знал, и сейчас, понятное дело, думал неизвестно что. — Ты мне нравишься, — глядя прямо в глаза, уверенно сказал Стив. — Ты будешь моим парнем? Билли вздрогнул, как будто ему такого никто никогда не говорил, что, конечно, было неправдой. Он посмотрел непривычно серьёзно и оглянулся на спящих, которые уже и не спали. Джонатан тёр глаза, а Нэнси смотрела на них двоих спокойно и решительно. — Ты мне нравишься, — эхом повторила она. — Билли. Будешь моим парнем? Если в школе Джонатан предпочитал молчать, и только дома раскрывался и позволял себе говорить, что думает, то с Билли, похоже, всё было наоборот. Он переводил взгляд со Стива на Нэнси и молчал. Его пальцы нашарили на постели край одеяла и сжали. — Вы… — произнёс он по-прежнему шёпотом, будто боясь кого-то разбудить. — Вы прикалываетесь?.. Об этом Стив не думал. Что Билли не поверит и словам, и действиям и воспримет всё как шутку. Он подцепил с одеяла его напряжённые, побелевшие пальцы и погладил, помогая расслабиться. Они уже сидели в постели, и Билли пришлось обернуться через плечо, чтобы посмотреть на Стива. — Нет, — раньше всех ответил окончательно проснувшийся Джонатан. — Мы серьёзно. Знакомства с родителями и держания за руки в школе не обещаю, но всё остальное… — он пожал плечами и замолчал. Стив посмотрел на их сцепленные пальцы и успокаивающе погладил ладонь Билли. — Что «остальное»? — спросил он. Его голос был ровным, а лицо — непроницаемым, но Стив по дрожащей руке понимал, как он волнуется. Они, по сути, даже друзьями никогда не были, а теперь звали не только трахаться по выходным, но и… «остальное». — Жить вместе, — пояснила Нэнси, откидываясь на грудь Джонатана. Тот сидел, подпирая стену, и поймал её в тёплые объятья. — Просыпаться вот так каждое утро. Доверять друг другу. — Всё, что делают парочки, — кивнул Джонатан из-за её плеча. — Только в два раза больше, — добавил Стив. Билли оглянулся на него. Лицо его было хмурым и не предвещало ничего хорошего. — Почему я? Стив пожал плечами. — А почему я? Мы не выбираем, в кого влюбиться. Оно как-то само. — Влюбиться? — растерянно переспросил Билли и тут же снова закрылся. — А если я не соглашусь? Нэнси заметно погрустнела и опустила глаза, а Джонатан невозмутимо пожал плечами. Расстроенными такой перспективой он не выглядел, но Стив знал, как хорошо он умеет скрывать эмоции. — Это твоё право. — И что будет тогда? — снова спросил Билли. Стив не понимал, к чему он клонит, но, кажется, поняла Нэнси. Её глаза расширились, а губы сжались в тонкую линию, как всякий раз, когда она злилась. — Мы не собираемся тебя заставлять! — возмутилась она. — Или шантажировать. Или мстить. Или что ты там подумал? Господи боже! Ты нам нравишься, ясно? И мы хотели бы отношений, как между четырьмя взрослыми людьми… которым почти всем есть восемнадцать… А в отношениях важно доверие. Но даже если ты не согласишься, все твои тайны тайнами и останутся. Их никто не узнает. Не от нас. Она, увлёкшись, мотнул головой, и её волнистые волосы мазнули Джонатану по лицу. Он привычно поморщился и сощурился, чтобы они не лезли в глаза. Стив бы улыбнулся на это как обычно, но Нэнси смотрела слишком серьёзно, а рука Билли дрожала всё больше. — Ты, — Стив поднёс его ледяную руку ко рту, грея дыханием, — не хочешь? Билли закусил губу, и Стив почувствовал, как напряглись в ожидании Джонатан и Нэнси. — Я не знаю, как, — выдохнул шёпотом Билли. — У меня никогда не было парня, тем более — двух. Девушки были, но не такие, — он беспомощно посмотрел на Нэнси, надеясь, что она поймёт, — не так. Если всё правда, если я за каким-то хером вам… понравился?.. — он сбился и закончил совсем тихо. — Я всё испорчу. Стив смотрел в его потерянные глаза и совсем не узнавал. В школе был один Билли Харгроув, здесь, в их мягкой матрасной постели — совсем другой. У того Билли было красивое тело, а у этого — живая душа. На секунду Стиву даже показалось, что он это не серьёзно, что просто шутит в своей дурацкой манере, играет их чувствами. Но Стив посмотрел на Билли снова и сразу же понял — нет. А ещё понял, каково ему сейчас — в неизвестности, шутка ли всё это, не выгонят ли его в ночь в одних штанах, чтобы завтра посмеяться в школе. Стив представил, что он должен чувствовать, вот так раскрываясь, признаваясь в самом тайном, становясь ранимым. Доверяя. — Не попробуешь — не узнаешь, — севшим голосом произнёс Стив. Стоило, наверное, сказать что-то ободряющее, но слова не шли. Стив покосился на Нэнси, и та поняла и перевела тему, но слишком резко, чтобы было понятно, что этот разговор ещё не окончен: — Как-то слишком тоскливо. Давайте лучше трахаться. Такие несвойственные скромной девушке слова всегда действовали отрезвляюще, а сейчас это было то, что нужно. Стив улыбнулся и кивнул. Они с Нэнси встретились глазами и одновременно потянулись навстречу. Её губы ещё улыбались, но распахивались, подставляться и жарко целовались в ответ. На Нэнси была только майка, трусы потерялись где-то в складках одеяла, и она выглядела сейчас лучше, чем кто угодно на свете. Стив притянул её ближе к себе рукой за талию, и Нэнси почти села промежностью на его согнутую ногу. Стив чувствовал жар её тела и мягкое скольжение, слышал, как бешено стучит сердце, но уже не понимал, чьё конкретно. Его ничто, казалось, не смогло бы сейчас отвлечь, но позади раздался странный звук, и Стив с Нэнси одновременно обернулись, только сейчас вспомнив, что не одни. Джонатан и Билли, откинулись на подушки, целовались, слишком невинно, как будто не они принимали участие во вчерашнем. Они соприкасались только губами, руки держа при себе, и оба заметно нервничали. Стив переглянулся с замершей Нэнси и нервно усмехнулся краем губ, а затем опустился на четвереньки. Живот Билли напрягся, когда Стив тронул его, и кубики пресса прорисовались чётче. Получилось так случайно или Билли решил покрасоваться, — в любом случае Стиву нравилось. Вчера он стащил с разомлевшего Билли джинсы, так что сейчас от члена его отделяли только чёрные облегающие трусы. От волнения из головы выскочило название, хотя Стив кучу раз покупал такие же в магазине. В минете он был хорош — по крайней мере Джонатан не жаловался, но облажаться в любом случае было страшно. Наверху снова послышались звуки поцелуев, но Стив не отвлекался. Он подцепил резинку и потянул её вниз. Билли приподнял бёдра, и полувозбуждённый член тяжело шлёпнул по коже и сразу скользнул выше по бедру, всё больше напрягаясь. Стив облизнулся и поднял взгляд. Нэнси с Джонатаном целовались, трогая друг друга где только дотягивались, а Билли не отрываясь смотрел на Стива. Взгляд его потяжелел, а дыхание стало прерывистым. Стив, всё так же глядя в глаза, склонился и легко чмокнул кожу рядом с головкой. Билли закусил губу и нетерпеливо вскинул бёдра. Стив ещё успел увидеть, как Нэнси с Джонатаном обернулись к нему и полезли целоваться, но больше не отвлекался. Член был, как и сам Билли, идеальным. Ровный, гладкий, с аккуратными завитками светлых волос вокруг, с тяжёлой показавшейся головкой. Стив сглотнул и приблизился ещё, грея его дыханием. Совсем рядом с его головой упала рука. Билли стиснул в пальцах простыню, хотя хотел, наверняка, его волосы, чтобы насадить уже ртом на свой член. Медлить было достаточно. Стив обхватил пальцами посередине и погрузил головку полностью в свой рот, сразу смыкая губы и облизывая языком. Бёдра дёрнулись, а стон Билли заглушил чей-то поцелуй. Стив нащупал языком уздечку и легко надавил. Раньше, чем Билли смог бы подкинуть бёдра или непроизвольно ударить Стива коленом, на его тазовые косточки опустились руки, уверенно прижимая к постели. Рядом появилось лицо Джонатана, и Стив, перехватив выскользнувший изо рта член рукой, потянулся за поцелуем. Губы Джонатана были все облизанные, горячие, и Стив без возражений освободил ему место между ног Билли. Собственный член тяжело качнулся, и Стив не удержался — провёл по нему пару раз сцепленными в кольцо пальцами. Джонатан потрясающе сосал. Глубоко и быстро, он как будто совсем не уставал и всегда знал, как правильно в данный момент. Стиву же больше нравилось играться, оттягивать удовольствие, своё или чужое. Джонатан сразу взял до половины, потом скользнул плотным кольцом губ на головку и спустился ещё ниже. Он чуть замер, пропуская в горло, и Стив надёжно прижал дёрнувшиеся бёдра Билли к кровати. Он застонал, а Нэнси перетекла поцелуями на его открытую шею. Джонатан подвинулся, и Стив устроился рядом с ним между раздвинутых ног Билли. Они сосали по очереди, но не сговариваясь оттягивали оргазм, отчего Билли каждый раз разочарованно вздыхал. — Нет… хватит!.. — Джонатан снова пережал член у основания и оттянул его к себе, отчего Билли недовольно застонал. — Суки… Джонатан усмехнулся, снова пропуская в горло, и Стив отодвинулся, понимая, что на этот раз он позволит Билли кончить. Через пару толчков сквозь растянутые влажные губы он действительно застонал громче, растопырив напряжённые пальцы, вздрогнул раз, другой, выплёскиваясь глубоко во рту и обмяк. Его бёдра ещё подрагивали, пока Джонатан соскальзывал с медленно опадающего члена. Глаза Билли закрылись, а распухшие исцелованные губы покраснели и, наоборот, распахнулись, чем Нэнси сразу воспользовалась. Стив подполз к облизывающемуся Джонатану и повалил его на спину, тут же залезая сверху. Они трахались, ближайшее — позавчера, и тело, наверное, подзабыло его член, но Стиву всё равно хотелось. Джонатан понял без слов. Он притянул за бёдра к себе, скользнул сухими горячими пальцами Стиву по ягодицами, щекотно тронул приоткрытый вход. Нэнси и Билли больше не целовались, и Стив знал, что они смотрят. Скользкие от смазки пальцы забрались внутрь, растягивая, и Стив ёрзал, насаживаясь глубже. Но Джонатан толкался только у входа, не проникая глубже. Наверное, чтобы Стив не кончил раньше времени. Он бросил взгляд на свой прижатый к животу член и решил, что это разумно. Но трахаться всё равно хотелось, и как можно скорее. Три пальца еле влезли, но задели, наконец, простату, и Стив дёрнулся навстречу и застонал. Одновременно он услышал громкий вздох, но не стал оборачиваться. Пальцы всё толкались, и этого было чертовски мало, и Стив не выдержал. Он отпихивал руку Джонатана и сжал его пальцы, чтобы он не вырвался. — Рано, — попытался вразумить тот, но Стив не слушал. Стиву было плевать. Ему просто очень хотелось уже кончить. Он вылил смазки на прижатый к животу член Джонатана, привстал на колени и медленно насадился на головку. Было больно, но больше приятно, и Стив не остановился, пока не опустился полностью. Джонатан тоже замер и вцепился побелевшими от напряжения пальцами ему в бёдра. Стив знал, как ему хочется уже начать двигаться, но ждал, пока неприятные ощущения уйдут. Он скользнул вверх, поднимаясь на коленях, и действительно почувствовал себя лучше, когда опустился во второй раз. Стив медленно набирал темп и чувствовал, как возвращается возбуждение. Это была не самая любимая поза Стива. Стоять на коленях или лежать под уверенно трахающим тебя телом было куда удобнее, но сейчас они смотрелись максимально выгодно, а Стив не мог перестать красоваться перед Билли. Скосив взгляд он увидел, что Нэнси уже лежит, откинувшись на подушки, и быстро гладит себя между ног, а Билли, ещё не отошедший от предыдущего оргазма, во все глаза смотрит на них двоих. Его член оставался мягким, но вряд ли надолго. Джонатан нетерпеливо подкинул бёдра, и Стив оперся ладонями на его грудь, чтобы не свалиться. Да, это определённо была не любимая его поза. — Перевернёмся? — глуша стон поинтересовался Джонатан. — Ага. Он тут же оказался на спине, а раздвинутые ноги взлетели выше головы. Джонатан вошёл плавно, но сразу на всю длину, и Стив громко простонал. Да, вот так было идеально. Толчки были быстрыми и рваными, значит, Джонатан был на пределе. Стив ещё успел обдумать эту мысль, как член внутри проехался по простате, а потом снова и снова. Стив уже не слышал собственных стонов, только чуть двигал бёдрами, чтобы Джонатан попадал куда надо. Ему было до звёзд перед глазами хорошо, и стало бы ещё лучше, если бы кто-то его поцеловал. Но Нэнси была слишком занята, Джонатан не дотягивался, а Билли… Стив посмотрел на него и застонал снова. Билли смотрел во все глаза и подтянул к себе колени, как будто это могло скрыть его вновь вставший член. Он не трогал себя, хотя явно чувствовал неудобство, но как будто не решался дрочить на трахающихся парней. Стив поймал его взгляд, отчего Билли вздрогнул, будто его застукали на том, чего делать было нельзя. Стив усмехнулся бы, если бы мог, но Джонатан, похоже, совсем вытрахал из него эту возможность. Стив откинул голову, теперь совершенно точно красуясь, чуть дрожащими пальцами погладил шею, грудь, и сжал сосок. По телу прошла дрожь и стекла прямо в член, и Стив не успел посмотреть, подействовало ли это на Билли. Джонатан толкнулся снова, снизу вверх, и замер, кончая. Он продолжал двигаться, уже совсем рвано, а его член выстреливал спермой глубоко внутри, и ещё немного, совсем чуть-чуть… Стив дёрнулся, чувствуя, как удовольствие заполняет его тело целиком, и вскрикнул. Джонатан двинулся пару раз и выскользнул, но сразу же накрыл ладонью член Стива. Этого хватило, чтобы сорваться оглушительный оргазм. На фоне Стив слышал, как стонет Нэнси, но всё заглушал шум крови в ушах. Глупая привычка — кончая, думать о всяких пустяках, и Стив никак не мог от неё избавиться. Он облизал пересохшие, слипшиеся губы и открыл глаза. Лицо Джонатана, улыбающееся, такое же довольное, было в дюймах, и Стив притянул его ещё ближе. Они лениво сцеплялись языками и улыбались как влюблённые идиоты. Стив напоследок пригладил его взлохмаченные волосы и поднялся, садясь напротив. Судя по довольному лицу, Нэнси тоже кончила, а вот Билли так и сидел, даже не поменяв позы, и по-прежнему не касался члена. У него стояло, но Билли только хмурился и тяжело дышал, глядя куда-то вбок. Странная реакция на двух трахающихся парней от того, кому эти парни только что отсосали, но Стив не смог заставить себя поговорить об этом прямо сейчас. Захочет — скажет, не скажет — спросят. Они не будут выпытывать то, о чём он не согласен рассказать. За окном светало, и была только пятница, так что самое время было вставать. Стив упал на подушку рядом с Билли, специально с самого края, чтобы он не чувствовал себя одиноко. А ему было одиноко — это Стив видел, хоть и не был особо чутким. — Доброе утро? — Нэнси тоже посмотрела в окно и улыбнулась встающему солнцу. Она была прекрасна в этот момент. Стив залюбовался и вздрогнул, когда Билли испуганно дёргался. — Утро?! Чёрт! Он в секунду перелетел через Стива и принялся судорожно одеваться. — Что случилось? — удивилась Нэнси. — Мне нужно домой, — коротко ответил Билли и даже не обернулся. Он нашёл только трусы, и сейчас оглядывал всю комнату в поисках остального. Джонатан подцепил с пола его джинсы и перебросил Билли. Когда он застёгивал молнию, пальцы его тряслись. Взгляд Стива снова упал на забинтованную ладонь. Не надо быть детективом, чтобы понять, что дело тут всё-таки в отце, но Стив промолчал. — Я провожу. Он натянул только трусы, потому что одеваться было лень, хоть внизу и было холодно. Ничего, его есть кому согреть. В отличие от Билли. Он спустился по лестнице почти бегом и замер только у двери. Уже обутый, он обернулся к Стиву. В его глазах было полно неуверенности, и он, похоже, понятия не имел, что сказать, но сказать что-то надо было. — Увидимся в школе, — Стив заставил себя спокойно улыбнуться. Он потянулся и легко поцеловал Билли, и они оба облегчённо выдохнули, когда тот ответил. Машина отъехала, скрипя покрышками, но Стив вернулся в спальню только когда шум мотора стих вдали. — У него дома что-то случилось? — спросила Нэнси. Они ещё лежали в постели, потому что было только шесть утра, и Стив с удовольствием скользнул в их объятья, отогреваясь после холода первого этажа. — Думаю, дело в отце, — нехотя ответил Стив. Он не любил обсуждать кого-то за спиной, как и Нэнси, как и Джонатан. Но сейчас это был Билли, а они за него волновались. — Он захочет здесь жить? — спросил Джонатан. Этот вопрос был лучше, но на него Стив не знал ответа. Он пожал плечами. — Спрошу сегодня. Если он придёт в школу. «Только приди», — подумал Стив про себя. Одевались и завтракали они в задумчивом молчании — каждый волновался за Билли. Но по дороге в школу всё более-менее пришло в норму. Нэнси подпевала песне по радио, Джонатан читал книгу. Стив знал, что они по-прежнему переживают, как и он сам, но они трое как никто умели делать вид, что всё в порядке. Даже когда это было не так. В школу Билли действительно пришёл, и ни Стив, ни Нэнси с Джонатаном, усиленно делающие вид, что не следят за ним глазами, никаких новых синяков не заметили. Этого было достаточно, чтобы вздохнуть полной грудью и погрузиться в учёбу. Хвостов у Стива накопилось достаточно, так что первую половину дня он провёл, бегая с кабинета английского до кабинета истории. Если он планировал поступить хоть куда-нибудь, долги нужно было сдавать уже сейчас. Нэнси с Джонатаном, конечно, помогали, как могли, но и учителя дураками не были, и предпочитали устные проверочные домашним эссе. А уже был март, и с докладами — сочинениями — «извините, как я могу исправить балл» — бегали все, не только Стив. А ещё он так и не определился, куда хочет поступать. Конечно, куда возьмут, да и возьмут ли? У Стива был список колледжей, но он понятия не имел, кем хочет работать. С Нэнси было просто: она сказала им однажды, что идёт в медицинский, и больше решения не меняла. С Джонатаном было ещё проще — он грезил о своём университете с детства. А Стив вот до сих пор не решил. Он запихнул учебники в шкафчик и оглянулся на пустой коридор. Нэнси с Джонатаном ждали в столовой — Стив знал это, как знал, что и все остальные там на большой перемене, но не мог отделаться от странного ощущения. Как будто что-то опять не так. Но он открыл дверь, и всё исчезло, как не было. — И как оно? — спросила Нэнси, запивая вопрос соком. Стив устало плюхнулся на скамейку и стащил с подноса Джонатана яблоко. — Договорились на эссе. Пятьсот слов к четвергу. Нэнси удовлетворённо кивнула, а Джонатан притворно возмутился: — Ешь свою еду, Харрингтон, хватит тырить мой обед! — Мне не хотелось, — Стив пожал плечами. — Вы разжигаете во мне голод. Он усмехнулся и захрустел отобранным яблоком, слушая тихий смех Нэнси. — Это был самый худший подкат в твоей жизни, — улыбаясь, сказала она. Стив не успел ответить и уставился на двери. Билли только вошёл и, не замечая их, набирал обед. Нэнси тоже обернулась, но тут же села прямо, чтобы не привлекать внимания. — Он сядет с нами? — спросила она, невозмутимо откусывая сэндвич. Стив дождался, пока Билли поймает его взгляд, и едва заметно кивнул, приглашая. Билли тут же обвёл взглядом зал, не то выискивая свободные места, не то боясь, как бы кто не увидел их перемигивания. — Видимо, это «нет», — спокойно произнёс Стив, отворачиваясь к своей еде. Яблоко больше не хотелось. Нэнси тоже погрустнела. Они это не обсуждали, не говорили, насколько всё серьёзно в их чувствах к Билли. Стив был влюблён — это было видно. Нэнси держалась скрытнее, но и её улыбки и взгляды были заметны. С Джонатаном всё было сложнее. Как понять, что человек ему нравится, Стив так и не догадался. Но Джонатан бы точно не пустил Билли в постель, если бы ничего к нему не испытывал. Ничего, помимо желания трахнуть. Джонатану для этого вполне хватало Нэнси и Стива. Билли был у них дома, был в одной с ними кровати в самые беззащитные моменты. Они ему доверяли, и видеть, как он сторонится их на людях — даже не близости с ними, а просто дружеского общения — было обидно. Стив вздрогнул, когда рядом со стуком приземлился поднос. Он поднял глаза, чтобы увидеть, как Билли с самым невозмутимым лицом садится на пустое место за их столом и принимается за еду, как будто не на него пялится половина столовой. Улыбку Стив спрятал за бутылкой воды и встретился глазами с Нэнси, точно так же шифрующейся со своим сэндвичем. — По какой, кстати, теме сочинение? — спросила она. — Вторая мировая, — тем же светским тоном отозвался Стив. Дальние столики отвернулись. — Вы про эссе у Митча? — поинтересовался будто бы невзначай Билли. — Мистера Митчелла? — уточнила неодобрительно Нэнси. Историк ей нравился. Наверное, единственной со всей школы, потому что единственная она сдавала всё вовремя и получала пятёрки. Билли кивнул, так и не глядя по сторонам. Стив заметил, как отвернулись ещё пара любопытных, понимая, что ничего интересного не будет. — Нет, у меня дополнительное задание, — Стив снова откусил яблоко. На них больше не смотрели. Билли тоже это заметил и перестал есть с таким усердием. Стиву очень хотелось спросить, всё ли нормально дома, успел ли он, куда так спешил утром, и придёт ли Билли сегодня. Но не спросил. Слишком много ушей. Зато после уроков Стив специально дождался, пока все выйдут из класса, и остановился у парты Билли. Он тоже задержался, будто знал, что Стив собирался это сделать. А может просто видел взгляды, которые он кидал весь урок через плечо и, наверное, жутко достал. Стив оглянулся на окошко в двери — в коридоре было пусто — и притиснул Билли к стене, сразу же впиваясь в его губы. Отсюда их было не видно и они успели бы отскочить в разные стороны, если бы кто-то вошёл, но всё равно каждый раз вздрагивали от шума в коридоре. В последний раз облизав пухлые, тянущиеся навстречу губы, Стив отстранился. Билли тяжело дышал и улыбался, и выглядел при этом как самое красивое, что Стив видел в жизни. Может, не самое, но, определённо, очень и очень прекрасное. — Придёшь сегодня? — шёпотом спросил Стив. Громче говорить не хотелось, чтобы не рушить момент. Билли поднял взгляд и не успел скрыть промелькнувшую радость. Он весь был такой открытый, такой счастливый, что Стив не удержался — прижался ещё ближе и снова поцеловал. Нужно было остановиться, когда он почувствовал бедром чужой стояк, но Стив не мог. Он только вздохнул слишком громко, что было похоже на стон, и втиснул колено Билли между ног, прижимая, надавливая как надо, и они застонали уже оба. Именно поэтому звук открывшейся двери они услышали слишком поздно. Билли дёрнулся, пытаясь вырваться так быстро, что его голова ударилась звонко затылком о стену. Стив отскочил подальше, хотя знал, что уже поздно, что кто бы там ни был, он всё уже видел, и обернулся. У двери стояли Нэнси с Джонатаном, всё ещё, с самого входа, держась за руки. Вздох облегчения сорвался с губ Стива раньше, чем он успел осознать, как им повезло. И только потом Стив заметил и сцепленные ладони, и влажные блестящие губы, и скорость, с которой Нэнси с Джонатаном залетели в пустой класс. Они тоже искали место без свидетелей, а наткнулись на них с Билли. Нэнси весело фыркнула, тоже осознав ситуацию, а Стив, ещё отходя от облегчения, только улыбнулся и предложил: — Лучше поехали домой. Он обернулся к Билли и протянул руку, всё ещё улыбаясь. Они часто так делали с Джонатаном или Нэнси — касались друг друга при любой возможности, даже если придётся разорвать контакт через несколько шагов. Но Билли мог не принять его руку, мог просто пройти мимо, и Стив внутренне напрягся, готовясь. В этом не было бы ничего страшного — они не настолько сблизились, чтобы за ручку ходить. Наверное. Да и Билли мог просто это не любить. Так что Стиву не стоило переживать, если придётся опустить сейчас пустую руку. Не стоило, но он переживал. Но Билли только на секунду посмотрел на его протянутые пальцы и без возражений уцепился за них. Вытягивая его из угла, в который они забились, Стив не мог перестать улыбаться. — Мне нужно отвезти Макс домой, — вспомнил вдруг Билли. Он в секунду помрачнел, и Стив был благодарен Джонатану, который возразил: — Не нужно. Она с ребятами уехала. — С ребятами? — нахмурился Билли. — С моим братом, — кивнул Джонтан. — С моим, — поддержала Нэнси, открывая перед ними дверь. — С Дастином, — добавил Стив. — И с Лукасом, — поморщившись, закончил Билли. Они вышли на парковку и остановились у двух стоящих рядом машин. Стив очень не хотелось спрашивать, потому что боялся услышать ответ, но любопытство взяло верх. — Имеешь что-то против Лукаса? Билли снова нахмурился и закурил. Нэнси отошла подальше, чтобы дым не летел в её сторону, но слушать не перестала. А Джонатан вдруг потянулся к сумке и достал фотоаппарат. — Можно? — спросил он в ответ на удивлённый взгляд. Билли пожал плечами, не переставая затягиваться. Даже Стив, далёкий от искусства, вынужден был признать: он выглядит сейчас хорошо. Как картина. Курящая картина. — Отец будет не в восторге, — ответил, наконец, Билли. Он растоптал окурок, пока Джонатан убирал камеру в рюкзак. — Из-за того, что она дружит с мальчиком или… — попыталась угадать Нэнси. Она тоже надеялась на лучшее, но, как и Стив, понимала, что Билли имеет в виду. — Он ненавидит чёрных. А ещё геев, — добавил Билли резко. — И политиков. И не-христиан. И ещё много кого. Легче сказать, кого он любит. Новую жену — маму Макс, например. Саму Макс. Может ей он простит даже чёрного друга… Его пальцы дрожали, когда Билли потянулся за второй сигаретой. Это его задевало — наверное, больше, чем что-либо. Стив отобрал у него пачку и на секунду перехватил холодную руку, но сразу же отпустил. — Поехали домой? — предложил он. Стив уже был готов, что Билли не согласится, но тот только кивнул. Несколько раз, для надёжности. Впереди было целых два выходных, и Стив наслаждался ими на полную. Они вчетвером проверили на прочность, наверное, всю мебель в доме. Она пока стояла, а вот член у Стива, после такого марафона, уже нет. Всё могло быть ещё лучше, если бы не Билли и его заморочки, но его никто не торопил. Проблема была в том, что у него было странное отношение к чужим членам. Билли их не касался. вот совершенно. За все два дня бесконечных ласк он ни разу не брал за член ни Стива, ни Джонатана, зато сам с удовольствием давал себе отсасывать и даже трахнул Стива однажды. Это могло быть победой, пусть и маленькой, но оно ей не было. Джонатан тогда уже достаточно растянул Стива, и Билли легко вошёл, сразу же начиная двигаться. Может, он и получал удовольствие, но совершенно не заботился ни о ком другом, и будь это первым разом, ощущения для Стива были бы очень неприятными. Билли с удовольствием целовался, позволял трогать и гладить всё своё тело, но замирал на двух вещах: когда нужно было подпустить кого-то к своей заднице и когда нужно было коснуться чьего-то члена. В эти моменты Билли прямо клинило, и Стив иногда недоумевал, что он забыл в их постели. Но потом Билли тянулся к нему со своими поцелуями, от которых сносило крышу, а ноги сами раздвигались; брал Нэнси — с тем, чтобы ласкать её, хоть пальцами, хоть ртом, проблем вообще не было; и Стив опять ни о чём не жалел. Ему грех был жаловаться. Мало того, что два любовника под боком, так ещё и третий присоединился. И какая разница, что сейчас он боится членов? — это ведь не навсегда. Они уж постараются его перевоспитать. Но они не успели. Было странно вернуться в школу и вести себя как обычно после таких выходных, когда они четверо были ближе некуда. Стив шёл по коридору и очень старался не улыбаться. Настроение было прекрасным: он выспался, проснулся от потрясающего минета от Нэнси, полюбовался, как Джонатан рядом отсасывает Билли. Потом они умылись — оделись — позавтракали, и — вуаля — жизнь прекрасна! В последнее время Стиву начинало казаться, что все плохие новости в их школе сообщаются в столовой. Атмосфера там особенная, наверное. Но сегодня плохие новости встретили Стива возле кабинета литературы, и все утренние омлеты и минеты моментально забылись. На шкафчике Билли, возле которого то и дело останавливались школьники, чтобы потыкать пальцем, было ярко выведено: «Педик». Кокетливой розовой краской. Ниже была голубая приписка: «Членосос», и Стив даже не знал, что хуже. Прошло несколько секунд, прежде чем он сообразил, что произошло. Стив просто стоял и смотрел, а по спине как будто провели ледяными пальцами. Кто-то узнал о них. Узнал о Билли — остальные шкафчики были чистыми, Стив даже оглянулся, а потом ему стало стыдно за такой эгоизм. Не о себе сейчас нужно было думать. — Где он? — Стив вздрогнул и обернулся. Позади стояли обеспокоенные Нэнси и Джонатан. — Ты видел Билли? Они расстались рано утром и до школы добирались по отдельности, так что — нет — Стив не видел Билли. Но важнее сейчас, видел ли Билли надпись? Хлопнула входная дверь, и в коридоре резко стало тихо. Мелькнула копна рыжих волос, и Макс пролетела на скейте вперёд, к своим друзьям, даже не взглянув по сторонам. Её брат остался у двери, небрежно провёл рукой по волосам и посмотрел прямо на них троих. Губы Билли тронула едва заметная улыбка, и сердце Стива неприятно кольнуло. Только сейчас Билли заметил направленные на него взгляды. Он в упор взглянул на ближайшего парня и вопросительно выгнул бровь, заставив того испуганно отвернуться. «Может, ещё не всё потеряно, — подумал Стив, — такую репутацию, как у Билли, сложно убить двумя расплывчатыми фразами». Как оказалось, можно. Или же остальные знали больше, чем они четверо, потому что парень только на секунду спрятал глаза, а затем снова поднял их и посмотрел на Билли насмешливо, как на пустое место. — Какого чёрта происходит? Он вдруг оказался рядом и стал прямо напротив надписи, спиной к ней. Стив сглотнул и едва не сказал: «Ты только не волнуйся». Вместо этого он дёрнул головой в сторону шкафчика. — Обернись. Коридор, замерев, с нетерпением ждал реакции, пока Билли изучал написанное. Где-то позади послышалось женское хихиканье, и Стив поёжился. Нэнси стояла к нему ближе всех, и её пальцы, замёрзшие и напряжённые, скользнули в его ладонь. Стало чуть легче. Но, очевидно, не Билли. — Какого хуя, — тихо и ровно произнёс он даже без вопроса в голосе. — Кто это написал? Коридор молчал, и Билли развернулся к ним троим. В его потемневших глазах плескалась ярость, и только в самой глубине можно было разглядеть страх. Это просто оскорбления, просто два брошенных слова, пока нет доказательств. На секунду Стив решил, что Билли подумал на них. Но нет. — Кто это сделал? — снова спросил он. — Вот все и узнали твою маленькую тайну, Харгроув! Они резко обернулись к подошедшему Томми. Тот выглядел лениво расслабленным, но до такой степени злорадствующим, как будто отомстил как минимум за смерть брата. — Ты это написал? — ошарашенно спросил Стив. Он не столько не догадывался до этого, сколько был удивлён сейчас, что Томми действительно сознался и кивнул. Он всегда был трусом, а сейчас так злить Билли… Это было на него не похоже. Надпись сотрут, и всё это забудется, а синяки с лица будут сходить ещё долго. — Ну, я, — Томми ухмыльнулся. — Что ты мне сделаешь? — Заставлю тебя языком это оттирать, — зло бросил Билли и сжал кулаки. Томми только улыбался. Он или вдруг стал бесстрашным, или идиотом — ещё большим, чем был. «Или знал что-то», — вдруг понял Стив. И ему очень захотелось ошибаться. — Так любишь мужские язычки? — рядом появилась Кэрол и закинула руку Томми на плечо. Стив видел краем глаза, как напрягся Билли. Как Джонатан стал чуть боком, чтобы легче было замахиваться, если придётся драться. А то, что всё закончится дракой, было очевидно. Стива удивляло только, почему никто из учителей до сих пор к ним не вышел. Они, что, даже надписи не видели? — Ты бессмертный? — спросил Билли. Томми пожал плечами. — Последний раз: ты оттираешь своё дерьмо с моего шкафчика, а я, так и быть, бью тебя… не смертельно. Кэрол хихикнула, и Томми усмехнулся тоже, но немного нервно. — Неа, — сказал он. — Давай лучше я расскажу всем кое-что. О тебе, — он ткнул пальцем в сторону Билли, — и о Джимми Стамфорде, — его улыбка стала шире, а Билли, наоборот, резко напрягся. — Помнишь его, Харгроув? Судя по молчанию, Билли помнил. Стив переводил взгляд с него на Томми и понятия не имел, как помочь. Зато Нэнси, похоже, знала. — Я приведу учителя, — шепнула она Стиву. — Не дай ему начать драку. Она скользнула сквозь толпу, а Стив и Джонатан остались стоять позади Билли, как два бесполезных телохранителя. — Я помню его, — услышал Стив голос Билли, — мы учились вместе в Калифорнии. — Учились целоваться? — гадко усмехнулась Кэрол. Стив услышал эхо её смеха среди толпы в коридоре. — Что ты несёшь?.. — Тебя ведь поэтому исключили, да, Харгроув? — громче спросил Томми, так, чтобы все слышали. — Поэтому вы переехали сюда? Кто вас застукал? Директор? Вас поймали, когда вы лизались за школой. Как два педика. Ты же педик, Харгроув? Билли бросился на него так быстро, что никто не успел уследить. Вот Томми ещё ухмыляется, уверенный, что ему ничего за это не будет, а вот он уже повален на пол, и удары сыпятся на него один за одним. — Нет, чёрт! — Джонатан подскочил к Билли раньше и успел поймать его руку в полёте. — Не здесь! Стив подскочил к ним с другой стороны и помог оттащить сопротивляющегося Билли. Джонатан был прав, но Стив сам не смог удержаться и незаметно пнул лежащего Томми, когда представилась возможность. — Любишь боль? — крикнула Кэрол. — Чтобы тебя трахали пожёсче? Ты наверное кричишь на члене, да? Как шлюшка. Стив уже не был уверен, что он не бьёт девчонок, но за плечом Кэрол вдруг оказалась Нэнси и отвесила ей такую пощёчину, что её голова мотнулась, как у тряпичной куклы. — Ах ты дрянь!.. От ответного удара Нэнси отпрыгнула, и в ту же секунду прозвенел звонок, заставив подскочить уже, наверное, всех в коридоре. Расходились неохотно, явно с бо́льшим удовольствием оставшись бы посмотреть представление. Но Томми поднялся, тронул челюсть, сплюнул Билли под ноги и просто развернулся. — Это правда! — крикнул он напоследок, ткнув рукой в надпись на шкафчике. Несколько десятков голов как болванчики проследили указанное направление, а потом опять выжидающе повернулись за реакцией Билли. Стив успел увидеть, как подошедшая Нэнси незаметно тронула его сжатую в кулак руку. То ли это помогло, то ли Билли сам сообразил, что крики — не выход, но он только спокойно покачал головой. — Нет, — и сам кивнул в направлении шкафчика. — Чтобы этого не было завтра. Иначе то же самое я напишу на стене твоей кровью. Они вышли из школы, все четверо, и молча пошли к парковке. Стоило, конечно, остаться, потому что так они создавали только больше подозрений, но поддержать Билли сейчас было важнее. — Это правда. О Джимми Стамфорде. Они остановились у машин, и Билли докуривал уже вторую сигарету, когда, наконец, заговорил. Нэнси мёрзла и забралась в салон на водительское кресло, но оставила дверь открытой и слушала. — Это случайно вышло, — тихо, будто оправдываясь, добавил Билли. — Кто-то из учеников нас увидел, растрепал всем. Отец тогда же узнал… — он отшвырнул окурок и снова потянулся к пачке. Его руки всё ещё дрожали слишком сильно.  — Он и сейчас узнает. Сука! Смятая полупустая пачка полетела на дорогу, а Билли резко ударил сжатой ладонью по машине. Раздался глухой стук, и Стив буквально ощутил, как зазвенело кости в руке. — Тебе есть восемнадцать? — вдруг подал голос Джонатан. — Будет двадцатого, — нахмурившись, ответил Билли. — А что? — В этом месяце? — Да. — Переезжай к нам. К концу месяца твой отец даже запретить тебе этого не сможет. Стив посмотрел на Билли. Больше всего он хотел услышать «да». — Вот просто так? — уточнил тот недоумённо. — И что я ему скажу? Что почти самостоятельный и буду жить с вами? Нэнси вышла из машины и захлопнула дверь с тихим стуком. Она пожала плечами. — Можешь это, а можешь — что будешь жить с девушкой. Мои родители думают, я живу со Стивом. — Маме и Уиллу я сказал правду, — добавил Джонатан. — А моим просто плевать, — подытожил Стив. — Ну так… что? Билли ещё раз перевёл взгляд с одного лица на другое и просто кивнул. Домой они ввалились уже целующимися. Как бы Стив ни выжимал педаль газа, до Билли ему было далеко, так что, когда они подъехали, он уже ждал у двери. Стив ещё успел подумать, что нужно сделать ему ключи, перед тем как Билли перехватил его за бёдра, вжал в себя и поцеловал. А целоваться он умел. Мозги Стива поплыли окончательно, и дверь пришлось открывать Джонатану. Но и того хватило только зайти, как его тут же перехватила Нэнси. Стив ещё помнил, как ногой захлопывал дверь, различал, где кто, когда они поднимались наверх. Но как только за ними закрылась дверь спальни, все губы слились в одни, руки были повсюду, Стив сам кого-то постоянно трогал и щупал, тянулся поцеловать, и кожа под пальцами была то мягкая и гладкая на ощупь, то кололась короткими волосками, то бугрилась от напряжённых мышц. В голове стало светлее, когда Стив спиной полетел на постель, и он уже осмысленно поймал в объятья приземлившуюся сверху Нэнси. Она была на вкус как апельсиновый сок, который пила в машине, и Стив гладил языком её рот изнутри, ловя в ответ тихие стоны. Пальцы Нэнси уверенно избавляли их обоих от одежды, и Стив подтянулся выше, на подушки, чтобы Нэнси сидела ровно на его члене. Ей, в отличие от Стива, нравилось быть сверху, и он не собирался ей отказывать ни разу. Из-под стянутого вместе с майкой лифчика показались покрасневшие соски, и мозг отключился опять. Стив вроде бы шептал, как ему хорошо — прекрасно — лучше всех, тыкался в грудь Нэнси губами и языком, облизывал, посасывал. Но всего этого он уже не помнил. Стало ещё хуже, когда напряжённый член коснулся её влажного горячего входа. Стив успел только вцепиться побелевшими пальцами в бёдра Нэнси, чтобы не озвереть совсем и не насадить её сразу и до конца. Мозги у него хоть и отключились, но не исчезли. Но Нэнси — Стив не был уверен, но вроде он видел её улыбку — только сжала его руки, расслабляя, и насадилась сама. Стив всё-таки застонал и схватил её за талию. Живот Нэнси рефлекторно дёрнулся, и она закусила губу. Стив знал, что по началу нужно привыкнуть, и терпеливо ждал, хотя выдержка утекала, как смазка с члена. Когда казалось, что эта сладкая пытка никогда не кончится, Нэнси приподнялась и снова скользнула вниз. Она тихо выдохнула, снова закусывая губу, но теперь уже от удовольствия, а Стив застонал в голос. Они двинулись навстречу: Нэнси медленно и плавно подскакивала на его члене, стоя на коленях, а Стив очень старался не подкидывать бёдра, но у него не получалось. Удовольствия было много и сразу, и задача была — не кончить в первые пять минут. Член по всей длине обволакивался мягким, мокрым и очень горячим, и Стив задевал головкой стенки внутри, отчего Нэнси вскидывала голову, оголяя шею и дышала тяжелее. Стив смотрел на неё и не мог оторваться. А ещё знал, что если скосит глаза левее, то просто умрёт. Со стороны Джонатана и Билли тоже слышались стоны. Синхронные, в два голоса. И если только Стив посмотрит, увидит, чем они занимаются, он кончит вот прямо сейчас. Нэнси мотнула головой: на её лбу выступил пот, и к нему прилипла прядь волос. Нэнси смахнула её, ни на секунду не переставая двигаться. Она или поймала ритм, или раз за разом задевала его членом что-то внутри себя — Стив не знал и не спрашивал. Если ей будет неприятно или некомфортно — Нэнси скажет сама, без каприз и глупых обид. Это было одним из её прекрасных качеств. — Быстрее, — послышался голос Джонатана. И следом за ним шлепки, ещё яростнее и громче, чем до этого, так что их невозможно стало игнорировать. Теперь хотя бы было понятно, чем они занимаются, но легче не стало. Стив подкинул вверх бёдра. Нэнси охнула и тоже ускорилась. На каждом новом толчке она теперь вздрагивала, и с её губ то и дело слетали тихие вскрики. Её груди подпрыгивали одновременно с ней, и Стив с вымученным стоном провожал их глазами. Было хорошо. Но нельзя было забывать о том, что Нэнси — девушка, и Стив, собрав остатки самообладания, уронил её рядом с собой на постель. Член он заменил пальцами, и Нэнси застонала громче прежнего. — Иди… сюда, — позвала она, еле шевеля языком. — Ближе. Её пальцы обхватили член Стива идеально. Почему-то вспомнилось, как эти же пальцы уверенно нажимали на спусковой крючок револьвера, и Стив снова поразился своим тупым мыслям во время секса. Идиотизм. Но Нэнси накрыла ладонью головку, провернула её, размазывая смазку, и всё перед глазами побелело. Стив слышал её стоны, но действовал уже интуитивно. Его член толчками выплёскивал сперму, пальцы замерли внутри тела Нэнси, и она уже сама насаживалась на них, не в силах остановиться. Где-то позади стонали так громко, что отдавалось то ли в члене, то ли прямо в сердце, и Стиву было просто охуительно хорошо. Бёдра Нэнси нетерпеливо дёрнулись, и Стив сосредоточился. Хорошо должно быть не только ему. Он снова двинул пальцами, действуя монотонно — вставляя, вынимая, прокручивая. Нэнси выгнулась и задышала чаще, находясь на грани оргазма. Она задрожала и заскулила, и не знай Стив, что ей очень хорошо, подумал бы, что ей очень плохо. Тело Нэнси было шёлковым, расслабленным и благодарно податливым, оно как будто всё улыбалось ленивой сияющей улыбкой, и Стив, упав сверху, так же лениво поцеловал распахнутые губы. Рядом лёг Джонатан, с другой стороны — Билли. Стив оставил Нэнси ему — пусть целуются, и откатился на подушки. Джонатан зевнул и устроил руку у него на животе, хоть тот и был влажным от пота и попавшей на него спермы. Стив переплёл их пальцы и тоже сонно улыбнулся. Они проснулись несколько часов назад, но кому мешал лёгкий сон, особенно после отличного секса. Стив проснулся от того, что член приятно тянуло, а между ягодиц тыкалось что-то вполне определённое. Не открывая глаз, Стив выгнулся, потираясь, и облизнулся. Ощущения стали ещё ярче и превратились в очевидные поглаживания. Кто-то (скорее всего Джонатан) медленно надрачивал ему, без остановки скользя собственным вставшим членом Стиву сзади. Он не проникал, потому что вход был не так хорошо растянут, чтобы Стив даже не проснулся, если бы ему захотели присунуть, но всё к тому шло. Рука двигалась в одном темпе, но слишком уж медленно, и Стив накрыл её своей, задавая ритм, показывая, как приятнее. Тут в голове прояснилось: Джонатану не нужно было ничего подсказывать, он сам прекрасно выучил за это время, как Стив больше любит. Осторожно, будто стараясь не спугнуть дикого зверя, он обернулся. Рот Билли приоткрылся, и пухлая нижняя губа была чуть оттянута, как бывает, когда удовольствия много. Глаза были закрыты, а руки и бёдра двигались, похоже, интуитивно. Потеряв точку опоры, Билли качнулся на Стива, едва не падая, вздрогнул, просыпаясь окончательно, и распахнул глаза. Он ещё секунду непонимающе смотрел в его лицо, а потом перевёл взгляд на свой стоящий колом член и руку, уверенно лежащующую Стива между ног. Было невероятной удачей, что Билли разжал пальцы раньше, чем скатился с постели, потому что он дёрнулся так резко и быстро, что Стив остался бы без члена, продолжи Билли его сжимать. Возбуждение утихло, когда на Стива уставились испуганные глаза. Сидя на полу, Билли подтянул к груди колени, безуспешно пряча собственный вставший член, и отвёл взгляд. Он был смущён тем, что трогал чужой член. С ума сойти. — Иди сюда, — позвал Стив и протянул руку. Забираться было не высоко, но Билли схватился за его пальцы, как за последнюю надежду и подкатился под бок. — Расскажешь? — нейтрально поинтересовался Стив. Это уже становилось их языком. Билли должен был знать, что не обязан говорить, если не хочет. Он и так бы не сказал — Билли был не из тех людей, что делают, что им велят, но он должен был знать, что у него есть выбор, и никто не собирается за него осуждать. Пока Билли молчал, Стив прижался лёгким поцелуем к основанию его шеи. Кожа на том месте была не лучше и не хуже, чем во всех других, но Стиву просто нравилось это делать. — Нечего рассказывать, — Билли собрался с мыслями и посмотрел прямо на Стива. — Я просто… не могу. Он явно хотел сказать другое слово, и возможно, это было слово «боюсь», но Стив не стал поправлять. — Почему? Билли пожал плечами. — Потому что тогда нет пути назад? Он слабо улыбнулся, и Стив поймал его улыбку губами, а затем языком. — А ты хочешь? — отстранившись, спросил он. Билли нахмурился, не понимая, что он имеет в виду, но быстро сообразил. Сам же предлагал это когда-то. Он прерывисто вздохнул и кивнул. — Идём, — решил Стив. — Куда? Билли послушно поднялся с постели, и вышел вслед за ним из комнаты. Они ничего не надевали, и коже теперь было холодно. Внизу, на кухне что-то шипело и булькало — Джонатан с Нэнси готовили завтрак или, скорее, обед. Стив втянул носом воздух и затолкал Билли в ванную раньше, чем живот начал бы урчать от голода. Дверь закрылась со щелчком, и через секунду с лейки полилась теплая вода. Горяче́е они не могли себе позволить — бойлер постоянно барахлил, а денег на новый всё не было. Но Стиву нравилось и так. В конце концов, они могли греться друг о друга, и никто не жаловался. Он перешагнул высокий бортик и спиной вперёд стал под бьющие струи. Билли помедлил, будто раздумывая, но через секунду уже был рядом. Его член снова стоял, и Стив, опустив на него глаза, прерывисто вздохнул. Хотелось здесь и сейчас. Опуститься на этот ровный, прекрасный член, насадиться ртом, облизать всего, чтобы Билли только стонал и просил ещё. Но план был не такой. За руку Стив втолкнул Билли под струи льющейся воды, а сам стал перед ним. Было холодно, и капли, которые долетали до кожи здесь, остывали и становились ледяными. Спина покрылась мурашками, но Стив стоял. Он поднял взгляд на Билли, и двух секунд хватило, чтобы потянуться за поцелуем. На губах вода тоже оседала, делая их скользкими, мокрыми, постоянно чистыми, и они не столько целовались, сколько облизывали друг друга. В бедро упёрся вставший член, и Стив чуть толкнулся навстречу, потёрся. Билли посмотрел в упор и решительно прижал к себе, перетянул с холода под душ. Его ладони переместились с талии Стива ему на спину и на бёдра, и это был как будто карт-бланш. Одна большая возможность лапать и тискать Билли, сколько вздумается, и Стив не собирался от такого сокровища отказываться. Сначала прикосновения были вполне невинными. Они скользили по коже незаметнее капель воды. Но постепенно пальцы смелели, зарылись в волосы, распутывая их под струями, скользнули по шее, отчего она непроизвольно напряглась, обвели по кругу сосок, потом другой. Потянулись ниже, обхватили член. Билли шумно задышал и потянулся вслед движениям ласкающей ладони, но Стив быстро убрал руку и переместил её на бедро. Задница Билли была такая же, как весь он: накачаная, сильная и манящая. Стив мог бы делать ей комплименты вечно, но решил пока оставить их при себе. Вместо этого он обхватил половинки двумя руками и чуть раздвинул. Билли вздрогнул, и его зрачки расширились. Стив знал по себе, как это ощущается: тебе щекотно и очень неловко. А ещё приятно, и от этого неловко только больше. Хочется ещё, но стыдно попросить. — Скажи, если захочешь, чтобы я остановился. Стив дождался закатанных глаз и неловкого кивка, и скользнул сухим пальцем ниже, к сжавшемуся анусу. Билли предсказуемо дёрнулся, но замер, не пытаясь убрать со своего тела чужие руки. Прижатый ко входу палец только кружил, ощупывая контур, но не проникал, и Билли постепенно привык. Стив вылил на руку гель для душа и снова коснулся тугого отверстия. Билли не пытался зажиматься, но входил палец всё равно сложно. Поза была не то, чтобы очень удобная, у Стива затекла вся рука, от плеча до кисти, и он чуть развернул Билли под душем. Лицо у того было очень сосредоточенным и серьёзным, и Стив подавил невольный смешок. — Это не так страшно, как ты думаешь. — Ты ждал, что я буду стонать от удовольствия? — раздражённо отозвался Билли. Он оперся ладонями о плитку и положил сверху голову, но его глаза неотрывно следили за Стивом. — Надеюсь, ещё будешь. Мягкие стенки обволакивали палец, сжимали его со всех сторон и не могло быть и речи, чтобы добавить ещё один. Стив пошевелил рукой, и Билли поморщился от неприятных ощущений. Это не дело. Вторая рука всё равно оставалась свободной, и Стив скользнул ей по животу Билли, обхватил член, двинул кулаком, задевая головку. Стало легче. Билли сосредоточился на приятном, расставил ноги пошире, и Стив смог скользить внутри него пальцем уже почти свободно. Второй входил гораздо хуже. Билли снова напрягся, сжался при первой же вспышке боли и обернулся к Стиву почти обиженно, как будто не он собирался стоять и терпеть, а не получать удовольствие. — Ладно, давай так, — решил Стив. Он развернул Билли, запихнул его спиной под душ и шагнул следом. Билли сам, без подсказки, положил руки ему на бёдра и прижал ближе. Так было гораздо теплее. Горячий член тыкался Стиву в ногу головкой, по плечам били сильные струи, а кожа под руками была шелковистой и скользкой от воды и геля для душа. Пальцы снова коснулись расслабленного входа, надавили и оказались внутри. Чтобы не терпеть неприятные растягивающие ощущения, Билли прижал чужие бёдра ближе и потёрся. Стив закусил губу, и на ней залип потемневший взгляд. Рты снова встретились, и Стив теперь ласкал всего Билли — руками, пальцами, языком. Жаркие выдохи не могли заглушить шум воды, но они вдвоём прекрасно их слышали. Лицо Билли было совсем рядом, такое открытое, доверчивое, и Стив считывал каждую эмоцию. Он ждал. Билли то хмурился, то расслаблялся снова, но пальцы Стива всё гладили его изнутри и, наконец, на очередном толчке зрачки Билли расширились, а с губ сорвался удивлённый вздох. Стив улыбнулся и потянулся за поцелуем. Возбуждённый Билли целовался не хуже обычного, но Стив получал особое удовольствие, когда ловил ртом его стоны. Добираться до простаты под таким углом было сложнее, и Стив снова развернулся. Билли упёрся руками в стену, но на этот раз спрятал в них лицо. Ему снова было стыдно за своё удовольствие. Как будто не он перетрахал половину девчонок школы. Стив снова надавил на простату, и Билли прогнулся в спине и оттопырил ягодицы. — Выглядишь охуенно, — не удержался Стив. — Заткнись и еби, — посоветовал Билли раздражённо. Но его возбуждение было сильнее злости, и он снова застонал и сжал в себе пальцы Стива. — Лучше в спальне… — Ну нет! Раз начал… — смог простонать Билли, уже сам насаживаясь на ласкающие пальцы, — то… кончай. Геля было мало, и Стив вылил ещё, и от холодных прикосновений Билли выгнулся и заскрёб ногтями по плитке. Терпение и выдержка Стива утекали в водосток со скоростью света. Три пальца проскользнули безболезненно, и он решился. Билли уже ничего не соображал от возбуждения, и только потирался ноющим членом о холодный кафель, норовя соскользнуть ногами и упасть. Когда на растянутый вход полился скользкий гель, Билли только вздрогнул и послушно подставился под ласкающие руки. Стив входил осторожно, помня, что нужно дать время привыкнуть. Но то ли ему так повезло, то ли Билли сам уже запомнил, где приятнее всего, но он насадился одним движением, и головка с первого раза упёрлась в простату. Билли вскрикнул, завёл руку назад и прижал Стива к себе плотнее. — Не так быстро!.. — попытался вразумить его Стив. — Завтра… сесть… не сможешь… Мозг позорно отключался и стекал в член, а тело уже двигалось само по себе и делало так, как приятнее. — Трахай или я сам тебя трахну! У Билли ещё хватало сил на возмущённый голос, но колени подкашивались, и он почти лёг на стену. Он мог только раздвигать ноги шире и стонать на каждом толчке, и Стив двигался, стараясь не промахиваться, потому что они оба были в шаге от оргазма. Стиву было не видно, дрочит ли Билли себе в такт толчкам, но он кончил с громким вскриком, выплёскиваясь на стену, пропуская ещё глубже в себя. Стив с сожалением отстранился, хотя хотелось только вбиваться без остановки и кончить где-то внутри. Но трахать чувствительного после оргазма Билли было плохой идеей, так что Стив обернул член ладонью и задвигал ей в том же темпе. — Можно? Голос Билли был хриплым и заглушался шумом воды, но как-то иначе понять его просьбу было сложно. Он сначала положил свои пальцы поверх руки Стива и какое-то время двигался вместе с ним, но затем отпихнул его и коснулся члена. Стив закусил губу, но стон всё равно сорвался, и Билли улыбнулся на это. Он как будто становился уверенней, надрачивая чужой член. Взгляд Билли был ещё поплывший, с памятью пережитого удовольствия, но руки двигались ровно, скользили по стволу, поднимались выше, обводили головку. — Быстрее, — попросил Стив шёпотом. Глаза закрывались, и он уже только на ощупь нашёл губы Билли и поцеловал. Они скорее просто дышали одним воздухом и слизывали капли воды друг с друга, потому что удовольствия становилось слишком много, и Стив уже себя не контролировал. Рука на члене задвигалась так правильно, так горячо — Стив застонал и кончил Билли в кулак. Сперма выплёскивалась толчками, и её смывало водой, а Стив смог только расслабленно выдохнуть и упереться лбом Билли в плечо. На спину и шею опустились горячие ладони, прижимая ближе, и Стив облегчённо нежился в объятьях. Они простояли так минут пять, просто обнимаясь и не смотря друг на друга, и Стив не помнил, чтобы когда-либо чувствовал себя счастливее. Губы Билли вкусом напоминали хороший секс, и Стив лениво облизал их, ощущая себя котом. За шумом душа слышно не было, но внизу Нэнси и Джонатан звенели посудой. Впереди был целый день прогуляной школы, а ещё дальше — целая жизнь. И Стиву было не просто хорошо — ему было охуенно.