Сумасшествие

Питер знал, что может получить что угодно. Любое его желание — закон на этом острове, никто не смел спорить, лишь угождая ему. Однако то, чего он действительно хотел парень было не доступно. Сердце тупого взрослого пирата было недосягаемой мечтой. Когда оно появилось в его голове он не скажет, вероятно еще до того, как он лишил Джеймса руки, а может и после. Он был ребенком, что любил веселье, а боль и страдания были лишь его составляющей частью. Было же забавно ломать кому-то ноги, кто выше него или вовсе отрезать их. Особо говорившем отрезали языки, а если ему не нравился чужой взгляд он просто выкалывал глаза. Его никто не смел трогать, ведь он король этого острова и все под его власти. А они сами дали свое согласие, сбежав в Неверленд. Кто от ужасной жизни попрошайки, кто из приютов, а некоторые из-за нежелания расставаться с детством. Но никто из них и не думал, что вечный мальчишка окажется настолько жестоким эгоистом и чуть не диктатором, поэтому после согласия они не смели и думать о возвращение. Все равно он через некоторое время набирал новую свиту Потерянных, а когда кто-то начинал подозревать о ненормальном вожделение их главы, то те тут же исчезали в неизвестности. А Питер лишь отряхивал руки, смотря на звезду и думая, что пора собирать новых. Единственным неизменным оставался Феликс, что выполнял все приказы и никогда не спорил. Питер пытался вспомнить откуда он его притащил и как давно находится на острове, но ничего не получалось. А тот отвечал лишь про другой мир, где есть другие их версии и там он тоже помогал Пэну, вероятно поэтому тот до сих пор был цел и невредим. Вечного мальчишку забавляли чужие истории, было плевать что на вид тот давно не ребенок и выглядит старше самого Короля потерянных. Иногда он спрашивал у него совета, интересовался мнением и даже позволял прогуливаться по острову без его ведома, как и навещать индейцев или русалок. Он был главным помощником и ему было доступны все развлечения, и отчитываться не надо было, хотя по привычке он все же это делал. Чаще всего он посещал небольшой утес с водопадом, наслаждаясь видом острова и шумом воды, раздумывая о своем. Вообще он пытался понять, как и почему оказался в новом мире, что напоминал его прошлый дом. Он помнил, как герои притащили их в Сторибрук, помнил, как пытался спасти своего Питера и его остров. И не забыл ужасную боль в груди, а после холод и тьму смерти. А после ничего, и когда открыл глаза видел чистое небо и большое количество растений. Этот мир одновременно таким родным, но в то же время чужим. А после он увидел другого Питера, что выглядел младше намного и весело рассказывал другим детям про игры. Ему пришлось принять правила игры, чаще всего он просто отсиживался в стороне, скрываясь. Все же в этот мир он не вписывался, был слишком взрослым, но здешний Пэн спокойно принял его и часто интересовался мнением, хотя Динь-Динь была против, но и она вскоре свыклась. Феликсу было неуютно, слишком детское и безобидное, никакой мрачности, а остров был подобен курорту. Теплый, яркий и красочный. Он понимал, что это не его мир, не его время и совершенно не осознавал почему оказался там и как выбраться. И каждый день он ощущал легкое, зудящее раздражение, до одного момента. Все дети беспрекословно его слушались, явно получая удовольствия от большинства игр и подобного времяпровождения. Но когда один из мальчиков стал хандрить, что хочет домой и не прекратил через несколько дней, то Питер просто лишил его языка при всех. Феликс удивленно смотрел на происходящее, но не смел перечить. Однако после хозяин острова как ни в чем не бывало улыбнулся и вытер кинжал от крови, предлагая поиграть в молчанку. А когда он заметил рост очередной группы Потерянных, просто предложил поиграть в разрушителей, дробя им берцовые кости, дабы те ползали на коленях. Самое пугающее в этом было то, что Пэн делал это с радостным выражением лица и совсем не понимал, насколько это ужасно. Он считал всю жизнь игрой, делал это для удовлетворения своих каких-то потребностей. А еще Феликс осознал, что нормальной еды в этом месте не было, по крайней мере ее никто не приносил. Ведь их главарь питался воображаемой едой, которая могла насытить если в нее верить. Многие погибали просто от истощения и вечного голода. Зато было весело, разве нет? Постоянно напрягал пиратский корабль, который был ему знаком. Были небольшие отличия, но основа и флаг с черепом тот же. Его прекрасно было видно с обрыва, как и небольшие человеческие фигуры, рассмотреть с такого расстояния что-то еще ему не удавалось. А когда он решился разглядеть тот поближе наткнулся на Русалочью лагуну, познакомился с русалками и едва не стал утопленником. Сбежав оттуда, пообещал, что никогда туда не вернется. Однако он видел мужчину в красном камзоле, чьи волосы кудрями спадали до плеч, а в свете солнца блеснул серебром крюк. Теперь он увидел местного капитана пиратов. Индейцы же приняли того радушно, хоть он не понимал и слова на их языке, те были довольно добрыми. Пока он не попал на кровавый ритуал жертвоприношения богам и поедания человеческого мяса. Феликс не был брезгливым, он ранее видел смерть и сам убивал, однако подобное было слишком неочевидным. Его мнение навсегда изменилось не только о месте, но и о его хозяине. Все представления о прекрасном и сказочном острове тут же исчезли, а Феликс опасался буквально всего. Он не мог здесь расслабиться, не мог просто закрыть глаза. Ведь если его Питер заставлял себя уважать, чаруя магией и обаянием, этот же страхом и безумием. Когда информация о том, кто именно отрезал руку капитана дошла до него, он не обратил внимания, это вполне нормально. Теперь он просто не мог смотреть на Пэна, а слушать его игру тем более. Отводил взгляд, уходил спать и делал все, дабы не остаться наедине, с каждым днем ощущая все больше сожаления. Это место угнетало и так нездоровую психику, ломало и насиловало каждое представление о веселом и беззаботном девстве, извращая все. Поэтому увиденное однажды не впечатлило его, но стало самой большой ошибкой. У всех появляется желание рано или поздно просто походить, выйти куда-то или просто увидеть непонятно что. Феликс не стал исключением и уже в позднюю ночь поддался подобному искушению, покидая свое дерево. Прошло несколько дней как произошла последняя битва, и конечно, победил вечный мальчишка. Крюк был отправлен на съедение крокодилу, и при том настоящему, а не какому-то там чешуйчатому магу. Однако все это время Пэн был также был необычно задумчив и серьезен чаще обычного, а Потеряшки были заняты празднованием и не обращали внимания. Все, кроме одного. Кто же знал, что прогулка на пляж обернется для него подобным? Как минимум он должен был развернулся, услышав непривычные для подобного места звуки и забыть, но любопытство толкало вперед. — Черт, осторожнее!.. — этот голос он узнал сразу. Осторожно выглянув из кустов, он увидел Питера, что лежал на песке. Над ним же нависал мужчина, и блять, Феликс был уверен, что он должен быть мертв! — Заткнись, Пэн. Ты вообще меня крокодилу скормил, маленький ублюдок! — Джеймс положил ладонь тому на рот, наклоняясь к плечо и кусая, оставляя след. Феликс отключился от реальности, что не заметил как сжал одну из веток в руке, от чего та треснула, издав характерный звук. Он вернулся его в норму, однако уже было поздно. Если Капитан не обратил внимания, что Питер прожигал того взглядом, а после хитро улыбнулся. Однако не смог удержать лицо, откидывая голову и громко ахнув, выругавшись. Использовав этот Шанс. Потерянный решил поскорее уйти, желая забыть увиденное или надеясь, что и Пэн посчитает его лишь галлюцинацией. Но и его мечтам не суждено сбыться. На следующий день он сам вызвал его, оба стояли на утесе и молчали. Вечный мальчишка думал о том, чтобы сделать, а Феликс не знал тему и не рискнул начать первым. — Ты мне надоел, а теперь ты знаешь даже больше чем надо… — Он же взрослый, черт возьми, да и еще ублюдок такой! Сколько он убил Потеряшек за то время пока я тут? — Феликс сверлил взглядом его, а его ярость за все происходящее становилось сильнее, как и осознание. Блять, а сколько мальчишек искалечил сам Пэн? — Тебе, да и другим никогда не понять. Вы все просто мое развлечение, вы никто, и лишь я даю вам роли — Питер схватил того за ворот и усмехнулся — Тебе пора вернутся в свой мир, Феликс, в моем тебе не место. Может тебя отправить таким же путем, как ты пришел, м? Не успев ответить, он уже перестал ощущать землю под ногами. Быстрый поток воздуха и невесомость, а Пэн становится все меньше. Сейчас он действительно надеялся, что коснувшись земли отключится, и уже навсегда. И не будет чертового острова, океана, костров и лесов, а также и Питера… Чертового Питера с его непостоянными желаниями, играми, планами.