Звуки скрипки под пиво

      Юрка в халате приходит в гостиную.       Он открывает окно и опирается на подоконник руками. Вдыхает свежие и бодрящие порывы ветра, а также смотрит на цветочек в горшочке. Ночной Петербург прекрасен.       На улице было всё точь-в-точь как днём, только немного тише.       Казалось, что вот сейчас из подъезда выбегут детишки с мячом и пластырем на носу. Бабки сядут у подъезда.       Гопники продолжат щёлкать семки.       Типичный двор не в центре культурной столицы России. Всё такое старое и пыльное, привычное. Что может сделать этот двор лучше? Разве что бутылка хорошей алкашки и тот скрипач. — «Ну алкашка, в отличии от пацанчика осуществима» — подумал он и ярко улыбнулся светлому двору, сделав ещё один глоток.       Открытое нараспашку окно, с рамы которого отпадает белая серая краска, напоминало ставни в какой-нибудь европейской провинции.       И вот Пашка представляет как хорошо проводит время, ну, например, во Франции. Ох, страна любви и голубей.       Очередной глоток заставляет Павла очнуться и заметить огромное количество голубиного дерьма на подоконнике, в которое он чуть ли не вляпался.       — Тьфу ты, блять! — злая мордашка очкарика направляется на стайку голубей под крышей соседнего дома. — Идите вы нахуй, дорогие! Всё окно обосрали! Было как-то не до того, что это он, а не растерянный голубь, оглядывающийся на своих сородичей не мыл окна с самого заезда сюда, а это ой, как давно было. Голуби от такого крика, конечно, разлетелись в разные стороны и, скорее всего, уселись под крышу дома Паши, но это не важно сейчас, потому что прямо напротив он увидел знакомое лицо, вдыхающее свежий воздух и умилительно смотрящее на цветочек в горшке. — «Чудеса да и только.» — подумал он и быстро спрятался, понимая, что его выходка точно не могла быть не замечена объектом воздыханий. — «Стыдно то как!..» — думал Пашка грызя ногти и сидя на кортах, пытаясь сделать так, чтобы его не увидели.       Юра заметил парня, его окно и странные действия.       Но предал этому значения и продолжил пялиться на цветок.       Вдруг, в глубине комнаты раздался звонок телефона.       Музыченко обернулся и томно вздыхая пошел за телефоном. Окно так и осталось впускать свежий и холодный воздух. Кажется, это менеджер звонил Юрке и сказал, что скрипач теперь официально представляет весь небольшой оркестр того ресторана. Его ждет зарплата побольше и должность повыше. Юрец был рад и на радостях снова пошел к окну, но только с лейкой. Он полил цветок и снова пропал в темноте. Пять минут и парень снова стоит у окна и пялиться на цветок, и незаметно на напротив открытое окно.       А тем временем испуганный паша, прямо как нелепые персонажи в детских мультиках выглядывал со страхом быть обнаруженным и обсмеянным.       Всё же поняв, что тот парень ушёл он поднялся, отряхнул коленки, так как те побывав на грязном полу были в пыли и кошачьей шерсти. Паша тяжело выдохнул и уже собираясь снова пялиться в окно напротив, он лишь бросил мимолётный взгляд на него, прежде чем его кот начал громко мяукать и тереться ухом. С первого взгляда можно бы было подумать, что кот по имени Собака очень ласковый, добрый и любящий. Но Павел хорошо его зная сразу подошёл к холодильнику и кинул коту дешёвую сосиску, мяса в которой толком не было. Но зверюге этого счастья вполне хватало, чтобы не начать бросаться на ноги, кусаться и царапать. Он прошёл вглубь единственной комнаты в его старой квартирке. Она была достаточно большая. И чем глубже ты в неё проходишь, тем темнее она кажется. Шторы распахнулись и немного света пробилось в комнату, освещая её. Пыль падала и на свету её было видно ещё сильнее. Паша прыгнул на диван, что противно скрипнул от этого и достал из заднего кармана телефон. Он не включал его, а просто держал в руках, будто это бы помогло ему в рассуждениях о том, где же мог бы работать тот парень. — «Он работает где-то в районе нашего тату-салона» — Павел закинул ногу на ногу, продолжая лежать и смотреть на падающую пыль. — «Есть два варианта: он учитель скрипки или он музыкант в каком-нибудь ресторане, например» — Паша выпрямил ноги и вспомнил татуировки, облегающие штаны и ментоловый дым. Щёки моментально покраснели и только струя света давала разглядеть их как следует. — «Значит точно не учитель… Сейчас таких не берут.» Теперь дело оставалось за малым — найти ресторан, где работал тот ахуенный чувак. Пашка нашёл один очень подходящий. Ресторан «1913». Ресторан в стиле модерн в центре Санкт-Петербурга. Картинки с обшитыми стульями, фарфоровыми салфетницами и свежими цветами. А чуть ниже меню заведения, в котором красуются картофельные оладьи с малосольными огурчиками, крафтовое пиво и шпинат. Павла пробило на смех и он согнулся хватаясь за живот. — «Ну и нашёл же ты блять себе местечко, Лошадка» — ласково, несмотря на все смешки произнёс он про себя. Паша набрал номер, лёжа на спине и закрывая рукой уставшие глаза. Очки с жёлтой толстой оправой лежали на стуле. — Алло, Анька, давай мы это. Ну это… В ресторан типа сходим?.. Он тут это, недалеко типа, не парься. — смущённо произносил он. Румянец на щеках из-за его большой руки теперь не могла увидеть даже струя света из окна. Звонкий смех звучал из телефона и Пашка смущался ещё больше, уже думая о том, что зря всё это затеял. Но вот он набрался решимости и произнёс 4 заветных слова. — Я за всё плачу. Смех притих, как бы соглашаясь. Позже адрес ресторана «1913» был отправлен сообщением. А падающая пыль уже казалась снегом, что уносил Пашу в царство Морфея. Окно осталось открытым, а сам Юра в последний раз посмотрев на цветок отдалился в глубь комнаты. Он принялся обходить свою квартиру. Прекрасно убранная спальня с шелковым бельем, обычная и уютная гостиная, кухня при входе, в которую сразу разжигается аппетит и ванная комната, в которой чувствуется легкое и свежее настроение. Ах да, еще уборная, простая и обыденная уборная. Налюбовавшись своею прилежной квартирой парень пошел в гостиною. Там он взял кантри-костюм и закинул его в стиральную машину. Да, прилежность в духе Юры, но все же он считал, что это все не для него. Такое, эдакое, раздвоение личности. Одна, потертый алкаш и бунтарь, другая «Сын маминой подруги». Впрочем, Юрию было мягко говоря «плевать» и он был независимым и свободным человеком. Так, а теперь пора бы и костюмчик выбрать. Менеджер написал, что завтра повседневная одежда, белая рубашка, зауженные брюки, пиджак, галстук-бабочка и лакированные туфли. Скрипач распахнул шкаф, где находилось тысяча и одна вещь. Вообщем, Юра нашел, что ему нужно и перевесил на другой конец железной перекладины, которая была вешалкой. Закрыв шкаф, Юрец прокашлялся и его взгляд упал на фото, которое стояло на столе из темного дуба. Фото, на котором изображен скрипач и вокалистка. Это были Юра Музыченко и Смирнова Аня. Анна была лучшей подругой парня, пела вместе с ним, но потом уволилась и пропала. Ни писем, н и ч е г о. Музыченко томно вздохнул и ушел прочь. Он пошел на кухню и поставил чайник на газовую плиту. Время выпить чай! Чай выпит, дела сделаны, теперь и поспать можно. Юра расправляет постель, скидывает халат на стул и падает на мягкую простынь с матрасом. Вскоре Музыченко попадает в сонную лощину…