Моё рыжее Солнце

Сдав, наконец, все эти дурацкие тесты на более менее удовлетворительные оценки, Чимин уходит на каникулы, которые вообще-то не ждал даже. Не до этого было. Теперь, на неделю можно забить на социум, как забивали на него родители, и запереться в комнате с парой-тройкой интересных книг и интернетом, благо дома он был. Может будет прерываться на дорамы, с более менее нормальными актёрами. Фальши и в жизни достаточно. Чонгук с утра до вечера будет гулять с друзьями, лишь изредка заявляясь домой, и его ленивым денькам никто не помешает. Только вот оставленные на каникулы книги уже прочитаны и отправлены либо на полки, либо обратно в библиотеку. Любимые произведения перечитаны и любовно сложены на отдельную полочку у окна. Юноша решает пополнить свои запасы, сходив в книжный магазин в квартале отсюда. Подойдя к шкафу, парень задумался. С выбором одежды проблемы у него возникали нечасто. Обычно он одевал то, что первым вывалится. Но не сегодня. На улице было солнечно, но довольно прохладно. Может стоит наконец утеплиться, а не рассекать по незнакомым дворам в одной тоненькой рубашке? В честь такого праздника, как поход за новым чтивом, Пак решил поэкспериментировать. На глаза ему попался давно забытый и заброшенный на самое дно полки чёрный свитер с немного необычными рукавами, что так не нравился родителям. Но сейчас как-то всё равно, их вообще дома не должно быть ещё часа четыре, как минимум. Надев этот "бабский" свитер, Чимин скомбинировал его с обычными белыми зауженными брюками. Захватив бумажник и давно составленный и местами потёртый список книг, юноша направился к лестнице на первый этаж.

***

Чимин, в который раз впивается ноготками в тонкую кожу на левом запястье, вновь порезанном и на скорую руку перебинтованном. Так он чувствует хоть что-то помимо оглушающей пустоты внутри. Держа руки за спиной он снова выслушивает гневную тираду отца о своём блядском виде, слегка понурив голову. Ничего не меняется на протяжении двенадцати лет. Единственной отдушиной были танцы, которых теперь тоже в его жизни нет. Приходится справляться любыми способами. Пак усмехается, совсем не слушая отца. — Ты вообще слышишь меня, щенок? — в который раз повышает голос отец. Брови его сведены к переносице, лицо покраснело от злости, а ноздри раздуваются с огромной скоростью. Серые глаза смотрят с презрением, впрочем, как и всегда. Всё стало настолько обыденным, что уже почти не больно. Почти. Что-то всё же сильно впивается в сердце миллионами маленьких иголочек. Чимин головы не поднимает, стоит и молчит. Проще промолчать, чем получить ещё за что-либо. У отца завалы на работе, вот он и отыгрывается на сыне, почему нет? Тот никогда не даёт отпор, молча слушает все едкие фразы, что вылетают из уст отца. Рыжеволосый дома почти не появляется, предпочитая гулять по заброшенным зданиям неподалеку или читать книги в парке, но каждый раз выслушивает гневные тирады за малейшие провинности. Он устал. Он действительно за-е-бал-ся. Телефон мистера Чона раздаётся громкой трелью звонка. — Уйди с глаз моих, мелкий гадёныш, — показывает на дверь отец, принимая вызов. Именно этой фразой заканчивается каждый их разговор, если его можно таковым назвать. Чимин разворачивается и кривит губы в нервной улыбке. Как же он устал притворяться, что всё в порядке. Устал жить на публику. Его жизнь всего лишь спектакль. Дерьмовый спектакль бездарного режиссёра, что забыл придумать счастливый конец его истории.