Цвета герберы

Лондон был сер, как всегда. Солнечные лучи туго пробивались сквозь плотные тучи, обещая очередной дождь, наполняя воздух влажностью вечной осени, вечной мерзлоты. Да, все давно привыкли к хмурости столицы, ее неизменным ливням и зонтам, но мало кто воистину радовался каждому из них. Люди прятались под воротами плащей, в своих маленьких квартирках, поглощая литрами чай и ожидая изо дня в день того, когда успокоится стихия. Но Лондон, он всегда спокоен, просто по-своему. Спокоен, как огромные киты в морской глубине - необъятный, устрашающий и прекрасный. И находились те редкие личности, что радовались нраву города, не боялись лишний раз промокнуть, проходясь по скверам и мостам, наблюдая, как крупные капли разбиваются о землю. Например, Неро. Одним из его любимых занятий как раз были прогулки, и не простые, а с камерой. Он умело захватывал такие жизненные моменты, которые могли быть даже глазу неподвластны, но его объектив видел. Видел те самые капли, что разбивались рябью о воды Темзы, тени скверов, красоту пляшущего солнца. Неро видел в людях красоту, мог передать случайной фотографией весь потаенный шарм любого, кто попадался ему на пути - смеющиеся девушки, задумчивые парни, неловкие касания пальцев новоиспеченных парочек. Иногда ему удавалось заснять чье-либо предложение руки и тогда эти самые люди благодарили его за столь неожиданный, но однозначно драгоценный снимок. По итогу Неро сумел сделать из своего хобби какую-никакую работу, особенно когда он съехал от опекунов. Но те решили надолго его не оставлять, заявившись одним вечером на порог и, заболтав под бутылочку пива, уговорили прийти к ним в агентство.        Приемные опекуны, взрывные братья Спардоу, Данте и Вергилий, предложили ему работу в собственном праздничном агентстве со специфичным названием "Дьявольское веселье", обещая развеселую должность и приличную оплату, притом прекрасно помня, что сам Неро не переносил излишнее внимание толпы. "Тамадой не будешь, обещаю," - с хохотом зарекся тогда Данте. *** Он не хотел помнить детство. Издевательства сверстников и "старшиков" в приюте только потому, что у ребенка странного цвета волосы и выглядит он из-за этого, как старик. Вы же знаете, насколько дети бывают жестоки? И эти были. Далеко не все ночи он проводил в своей постели, бывало и так, что его запирали то в кладовой, то в шкафчике, оставляя на всю ночь, пока кто-либо из воспитателей его не находил. О синяках на смугловатой коже молчали даже медсестры, когда он слишком зачастил к ним с ушибами. Молчали, пока не произошел особый инцидент. То было очередное утро, но оно не было похоже на другие. Тогда самые задиристые мальчишки решили, что он как-то не так посмотрел на них и, прямо на завтраке, каким-то образом протащив чан в общий зал, опрокинули его прямо на него. Кипящее масло обожгло вовремя подставленную руку, а звук лопающейся кожи, кажется, навсегда смешался у него в памяти с собственным криком боли. Пришел в себя он только в медицинском отделении, изолированном от остального здания. Мрачные стены, сбитый воздух, клочья пыли - это мало походило на медицинскую стерильность, но ему было все равно. Рука болела долго, нещадно, не давая ему спокойно спать. Срасталась уродливым шрамом, стягивая кожу, навсегда оставляя опечаток об этом месте. Почти вся правая рука была в бороздах - "Теперь придется прятать." - подумал он, когда боль отступила, но его самого больше не выпускали из этого отделения, начиная активно искать тому опекунов. И, как ни странно, времени много это не заняло. Через несколько месяцев объявилась директриса приюта с приятным объявлением. Для него нашлись родители. ***       Небольшое двухэтажное здание уютно стояло посреди подобных построек, однако именно у этого над входом висело неоновое "Дьявольское веселье". Неро все еще не знал, как относится к этому названию. - Ох, Верги, смотри, все-таки явился! - Данте сидел за одним из столов во внушительном кабинете, привычно закинув ноги на него же и, махнув пиццей, рассмеялся - Ты должен мне двадцатку. - запрокинул голову, глядя на стоящего позади, закатившего глаза близнеца. - Прости, дорогой, но я был уверен, что ты не придешь. - оторвался от своего занятия Вергилий, щелкнув по носу ухмыляющегося близнеца и отдав заветную двадцатку - Просто ты так не хотел возиться с этими праздниками и фотосессиями, что этот решил со мной поспорить. - Хороши братишки. - дернул бровью Неро, попутно осматривая помещение, которое тут и там было заставлено искусственными цветами, свадебными арками, вперемешку с атрибутикой Хеллоуина - Просто мне захотелось работать с вами и, надо признать, клиентов найти не так-то просто. - Хитрый какой, ладно. - спустив ноги со стола, Данте поднялся и, подхватив младшего под руку, повел куда-то вглубь зала - Я все тебе тут покажу, но даже не думай, что мы будем давать поблажки. - с напускной серьезностью нахмурился, оглянувшись - А то мамаша нам жопы оторвет. - Он может. - понимающе кивнул - Ты все еще припоминаешь ему тот инцидент с пирожками? - Я буду до конца дней своих напоминать ему тот синяк на моем прекрасном лице от узорчатой скалки. - покачал головой - Я же не знал, что он именно этой ночью решил прогуляться до сортира и испугается меня. - Не надо было жрать в потемках. Сам же знаешь, какой Верг нервный. - Знаю, знаю. Ему не уподобляйся. - усмехнулся, заводя его в комнату для проявления фотографий - Значит так, я тут пытался сообразить хоть что-то, но в основном от заказов на фотосессии мы отказывались. Сам здесь все устроишь, как надо, деньги выделим, только не перебарщивай. Помимо этого мы также украшаем зал разными декорациями и недавно ввели в оборот живые цветы. - они вышли, закрывая за собой дверь - Скажем, изгороди нынче в моде и хорошо окупали убытки за фотографии, но теперь совместно с тобой мы добьемся большего. - Цветы всегда будут в моде, Данте, как и осязаемые фотографии. - хмыкнул Неро, пока они шли на второй этаж здания, который наполовину был забит разной фурнитурой, в углу площадка для фотосессий с камином, а одна часть была отделена стеклом и полностью заполнена цветами, видимо, оранжерея. - Естественно, - рассеянно согласился, подводя ближе к уголку с камином - Собственно, это место мы даже не используем, но ты справишься. Многие спрашивают, проходя мимо, но приходилось отказываться, сам понимаешь. - пожал плечами - Со временем можно будет разгрести этот этаж и сделать еще несколько фонов, так что нужно подумать. По-началу Неро внимательно слушал его, осматриваясь и уже мысленно упорядочивая украшения по назначению, как его отвлекло движение за стеклом. До нынешнего момента он практически не смотрел в ту сторону, сосредотачивая все внимание на Данте и его рукоплесканиях, но сейчас он замер на месте, как пригвозденный. Он засмотрелся на того, кто чуть ли не в танце перемещался по оранжерее, собирая цветы из больших ваз и, выкладывая их на одном из столов, принявшись собирать букет. Его черные волосы были собраны в небрежный хвост, открывая острые скулы и аристократичный нос, из-под рукавов и воротника кофты виднелись опоясывающие татуировки, а длинные пальцы ловко управлялись с лентами и бережно поправляли лепестки в уже готовом букете. - Неро? Ты вообще слышал, что я говорил? - раздраженно, будто не в первый раз, Данте щелкнул пальцами перед его носом. - Хм, да. Слушай, а кто это? - кашлянув и вернув себе самообладание, указал в сторону вышедшего с букетом и, о Господи, направляющегося к ним брюнета. - Ах, это? Наш сводный брат. - он приобнял подошедшего за плечи, забрав у него букет и хохотнув - Неро, знакомься, это Витейл. Он только месяц как приехал из Ирландии и уже прибрал к рукам все управление по украшению помещений. - Прошу, просто Ви. - голос у этого брюнета оказался бархатистым и низким настолько, что Неро невольно сглотнул, протянув ему руку и сжав изящную кисть в знак знакомства - Предполагаю, теперь нам работать вместе? А то от этих двоих я уже устал. - шикнул на тычок в ребро и довольно улыбающегося Данте. - А я с ними жил. Но ничего, приведем это место в порядок. - едва взял себя в руки, на границе сознания понимая, что он уже пропал. При всей своей любви к прекрасному, при всем своем постоянном одиночестве он никак не мог не обратить должного внимания на ходячее произведение искусства. - Я знал, что ты согласишься. - Данте улыбнулся слишком хитро. Хитро так, будто знал, что Неро клюнет и не откажется.