Remember?

      Томас проснулся от ужасной боли в голове. Открыв глаза, яркий свет сразу же заставил парня поморщиться и закрыть их обратно. Постепенно привыкая к свету, парень слышал какое-то шуршание, какие-то голоса, какое-то пиканье, поэтому, окончательно открыв глаза, брюнет приподнялся на локтях и оглядел всё вокруг. Рядом сидел Минхо, который с волнением смотрел на друга, и Тереза, которая смотрела, как постепенно парень приходит в себя. — Томас? Как ты? — азиат резко встал со стула, рассматривая друга, который выглядел так себе: ссадина на щеке, на губе засохшая ранка, синяк под глазом.       Томас поморщился и нахмурился, пытаясь вспомнить, что произошло. В голову приходил только Ньют, которого почему-то не было рядом. Томас осмотрел всё помещение и только сейчас понял, что он находится в больнице. Округлив глаза, темноволосый приподнялся на локтях, ошарашенно смотря то на Минхо, то на Терезу, которая что-то читала, а потом что-то писала. — Где Ньют?! — Томас крикнул, ощущая, что в голове начинает всё трещать от собственного крика. — Где он?! Тереза! — Том, пожалуйста, успокойся, он сейчас в другой палате, — девушка положила руки на плечи парня, таким образом заставляя его лечь обратно. — Я должен идти к нему, — Эдисон уже собирался встать, но Тереза упорно держала его за плечи, не позволяя встать с кровати. Да, сейчас шатенка была сильнее парня. — Тебя всё равно сейчас к нему не пустят, Томас, — Тереза чуть нахмурилась, серьёзным взглядом посмотрев на парня. — Ляг, через несколько часов он очнётся, и ты сможешь к нему пойти. Ты сейчас сам не в силах встать, поэтому ляг, пожалуйста.       Томас, поджав губы, спокойно лёг, стараясь угомонить биение сердца. Но желание увидеть Ньюта всё равно никуда не пропало. Он не знал, что с ним, как он вообще, Боже, да Томас сам не понимал, что вообще происходит. Брюнет бы рванулся к Ньюту сейчас сам, но он действительно не в силах искать палату Рассела самому, поэтому оставалось только ждать. — Что произошло? — брюнет повернул голову на Терезу, переводя глаза на Минхо, который пока что просто смотрел.       Тереза замолчала, переводя глаза на азиата. Тот коротко кивнул, мол, надо рассказать. Эдисон не понимал, что устроили друзья, и почему они переглянулись. — Том, вы с Ньютом попали в аварию, — Тереза проверяла аппараты и машины, на которых было видно самочувствие Томаса. Записывая все данные в какой-то блокнот, Тереза посматривала на Томаса.       Томас ничего не говорил, потому что он вспомнил. Вспомнил, что в тот момент сзади них кто-то в них врезался. Сейчас Эдисону было даже не важно, кто это был, потому что сейчас Томасу нужно было просто увидеть Ньюта; узнать, в порядке ли он. Парень нервно кусал губы, не зная вообще ничего о том, что сейчас с Ньютом. Он чувствовал, как в глазах накапливаются слёзы, и всё вокруг стало размыто, но парень быстро вытер их, ощущая на кистях руки мокрые дорожки. Брюнет старался успокоить себя, старался думать, что с Ньютом всё хорошо, но он ведь даже ничего не знает. И почему он ещё не очнулся? Было безумно много вопросов, которые Эдисон хотел задать Терезе, но та бы ничего не ответила или ответила то, что не дало бы хоть какую-то понятную информацию. Повернув голову к окну, Томас приблизительно понял, что сейчас час дня. Вздохнув, он прикрыл глаза. — Как ты себя вообще чувствуешь? — подал голос Минхо. — Всё нормально, — парень открыл глаза, встречаясь с глазами азиата. Не смотря на головную боль, Томас был уверен, что он чувствовал себя, как и обычно.       Тереза записала ещё какие-то записи и удалилась из палаты, сказав, что ненадолго отойдёт. Эдисон надеялся, что девушка пойдёт и проверит Ньюта, поэтому он впервые с нетерпением её так ждал, надеясь на лучшее. Вот тебе и отпуск, Томас… — Эй, Томас, всё будет хорошо, слышишь? — Минхо положил руку на плечо друга, чуть улыбнувшись. Парень знал, что сейчас Томасу не станет ни капли лучше от его слов, но и сидеть смотреть, как другу морально плохо, он просто не мог. — Спасибо, Минхо, — брюнет чуть улыбнулся, надеясь, что всё действительно будет хорошо. — Ты иди, не сиди тут. Кстати, как Бренда? — Хорошо, она хотела приехать, но сам понимаешь, малышня, все дела… — Минхо неловко почесал затылок. — Завтра мы навестим вас.       Томас искренне улыбнулся другу, радуясь за него. Благо, что у Минхо дела пошли вверх, и у него появилась любящая семья. — Томас, с Ньютом всё будет хорошо, поверь, — парень улыбнулся. — Мы завтра зайдём с Брендой.       Эдисон улыбнулся и понимающе кивнул, а после Минхо ушёл. Парень перевернулся набок, думая о своём. С Минхо они дружили с колледжа, где они так же познакомились и с Терезой. Эти оба ещё тогда говорили про Томаса с Ньютом, мол, они могут быть сладкой парочкой, хотя с самого начала говорили совершенно другое... Тогда брюнет всё отрицал и даже понятия и не имел, что всё вот так закрутится… Минхо ещё тогда пускал вслух странные шутки, над которыми невозможно было не смеяться. Как ни странно, но его всё время интересовал спорт, поэтому сейчас он тренер команды по бегу. В колледже так же была и Бренда, та самая девушка, на которой он женат. Их история довольно-таки странная, и Томас не понимал, как она тогда могла влюбиться в Минхо, ведь его подкаты были такими же, как и брюнет понимал физику раньше, то есть, это было ужасно, если коротко говорить. Эдисон помнил, как у Минхо слюни текли, когда Бренда просто проходила мимо, это выглядело забавно. И тогда стоило только видеть лицо Минхо, когда они с Брендой начали встречаться. Это лицо Томас запомнил на всю жизнь. Темноволосый запомнил, как азиат суетился, когда сидел на кухне Томаса и Ньюта, и тревожно говорил друзьям, что хочет сделать Бренде предложение. Он и тогда не переставал быть дурачком с кучей странных мыслей. Конечно, само предложение видели только Бренда и Минхо, и парень не рассказывал в деталях, как всё происходило, но не трудно было догадаться, что было после него. Ухмыльнувшись своим же мыслям, Томас вспоминал, как весело было на их свадьбе. С тем днём действительно многое было связано… А через год у парочки появилась дочка, они назвали её Розой. И, если честно, то Минхо очень сильно изменился, он стал более серьёзнее и ответственнее, хотя детство всё равно играет порой. И точно поменяла его так Бренда и Роза. В лучшую сторону. Было безумно приятно осознавать, что у Минхо дела идут хорошо, что он счастлив.       Тереза… Она была всегда неким психологом в их компании. Она всегда здраво рассуждала, объясняла парням их ошибки, если у кого-то что-то случилось. Она умела поддержать, умела помочь в трудную минуту; дать понять, что всё действительно будет хорошо. Сначала Томас думал, что она станет просто психологом, пойдёт на работу в какое-нибудь высшее заведение, потому что с её знаниями нельзя было такое упускать, но девушка связала свою жизнь с медициной, с больницей. Так же здесь она всё равно работает психологом, если сюда попадают пациенты, у которых психическое расстройство. Эдисон помнил, что в колледже девушка испытывала к нему вовсе не дружеские чувства, и он видел это, ведь та часто уделяла ему внимание, подбегала и иногда брала за руку или обнимала. Да, это всё могло быть по дружески, но Эдисон буквально чувствовал... не дружескую привязанность Терезы к нему. Брюнет не стал сам говорить, что Тереза просто не нравится ему как девушка, ведь после того, как Томас стал больше времени проводить с Ньютом, девушка отстала от него на какое-то время, ведь те занимались проектом, а после они и вовсе рассказали друзьям, что встречаются. И тогда девушка сама всё поняла. Томасу действительно было жаль её, но он был уверен, что она найдёт того, кто сможет её полюбить искренне. Просто для этого всегда нужно время. Но даже спустя вот эти месяца, года, девушка почему-то никого так и не нашла. Иногда все собирались в каком-то кафе и просто разговаривали, как раньше. И, когда Томас с Терезой оставались одни, Томас спрашивал, мол, как у неё дела на личном фронте, но та лишь пожимала плечами и грустно улыбалась. Томасу не хотелось давить на девушку, поэтому больше не доставал её с этими вопросами.       Томас чуть улыбнулся, сильно погрузившись в воспоминания. Сейчас всё казалось каким-то слишком нереальным, тем более вот эта авария… Эдисон чуть нахмурил брови, веря, что всё действительно будет хорошо, что скоро Ньют очнётся. Прикрыв глаза, Томас и не услышал, как пришла Тереза, тихонько потреся парня за плечо так, что тот вздрогнул и повернулся к подруге.       Брюнет заглянул в её глаза и старался там всё прочесть, стараясь уловить радостные нотки, но у той на лице ничего не было написано. Иногда казалось, что вот эта работа, весь её разум был каким-то… затуманенным. Томас и не помнил, когда она улыбалась, разве что на свадьбе Минхо. Как думал Эдисон, то эта работа совсем изменила Терезу. — Как там Ньют? Он очнулся? Что с ним, он в порядке? — Томас сразу же завалил подругу вопросами, смотря ей в глаза. — Тереза! — Завтра к нему сможешь зайти, — коротко бросила девушка. Было видно, что она не собирается больше ничего говорить. — Если тебя интересует твоё состояние, то ты в порядке, но нужно будет попить таблетки, чтобы твой организм пришёл в норму.       Парень уже хотел сказать, что ему плевать на себя, да и он сам твёрдо мог сказать, что чувствует себя прекрасно, но не стал. Новость о том, что Томас сможет зайти к Расселу только завтра, его расстроила, но он надеялся, что так просто надо, что так будет лучше. Даже если Ньют сейчас и очнулся, то он, скорее всего, безумно слаб. — Он спросил что-нибудь обо мне? — юноша поджал губы, смотря на девушку в белом халате. — Он буквально пять минут смог продержаться в сознании, но потом сразу же уснул, — Тереза вздохнула и задержалась глазами на Томасе, будто пытаясь многое ему сказать через этот взгляд, но через считанные секунды вышла из палаты, больше ничего не сказав.       И снова. Снова почти никаких ответов на вопросы Томаса. Парень закрыл глаза, стараясь успокоиться. Поведение Терезы было странным, но парень сразу же выкинул это из головы, стараясь успокоить себя. Оставалось только дотерпеть до завтра, осталось только потерпеть несколько часов, чтобы снова увидеть Ньюта, взять его за руку, заглянуть в такие родные и добрые глаза… Темноволосый вздохнул, стараясь навести себя на хорошие мысли.

***

      В этот раз Томас проснулся от того, что кто-то снова тряс его за плечо. Открыв глаза, парень увидел Терезу. Ему даже на секунду показалось, будто здесь врачей и медсестёр нет, кроме Терезы, но не стал обращать на это внимание, так как сейчас он почти ничего не понимал, ибо только что проснулся. Эдисон резко вспомнил о Ньюте и хотел уже встать, но, посмотрев на девушку, та отрицательно покачала головой. Брюнет нахмурился и совсем уже не понимал подругу. Что вообще происходит? — мысленно спросил себя Томас и приподнялся на локтях, вопросительно посмотрев на Терезу. — Выпей сначала выписанные лекарства, — шатенка протянула парню таблетки и стакан воды.       Томас лишь закатил глаза и взял таблетки, после чего сразу же их проглотил без воды. На лице Терезы снова не было почти никаких эмоций, поэтому она поставила стакан воды на тумбочку, находящаяся рядом с кроватью, и стала выключать все те приборы и аппараты, которые контролировали состояние Эдисона.       Выбравшись из-под одеяла, парень старался успокоить биение сердца и успокоиться самому. Даже вчера Томас был готов спокойно вырваться из-под всех этих проводов, труб, и пойти к Ньюту, а сейчас он нервничал. Ожидание было слишком долгим. Выйдя из палаты, Томас ждал Терезу, ведь именно она знает, куда идти. Как оказалось, то Ньют лежал в палате неподалёку от Эдисона, даже в одном крыле. Можно сказать, что их разделяет лишь стенка.       Когда Тереза остановилась возле двери, она посмотрела на друга и поджала губы, не решаясь первая заходить. Томас не понимал её реакцию, не понимал, почему она стоит, поэтому первый зашёл в палату. Глаза брюнета забегали и остановились на Ньюте, который лежал в кровати. Следом за Эдисоном прошла Тереза и тихо закрыла дверь. Руки Томаса тряслись, а сердце стучало то ли медленно, то ли слишком сильно. Он сел на стул, который был рядом с кроватью и посмотрел на Ньюта. Его голова была перевязана, на щеке был синяк, это заставило парня чуть нахмуриться. Посмотрев на руку Ньюта, Томас аккуратно взял её в свою, ощущая, что она очень холодная, будто бы Ньют совсем не живой... Блондин повернул голову к Эдисону и слишком пусто на него смотрел, без каких-либо эмоций, что очень напугало брюнета. — Ньют? — аккуратно и тихо спросил Томас, чуть сжимая его руку. — Как ты?       Рассел чуть нахмурился, смотря на Томаса. — Извините, но я Вас впервые вижу, — парень вопросительно и серьёзно посмотрел на Томаса, который всё ещё держал его за руку. — И откуда Вы знаете моё имя?       Томас широко раскрыл глаза и сначала подумал, что это глупая шутка, что Ньют таким образом пытается напугать, пошутить над парнем, но его лицо было слишком серьёзное и непонимающее. Блондин не умел шутить специально, не умел притворяться, он сразу же выдавал себя после трёх секунд, и Томас чувствовал по самому настрою Ньюта. В этот момент светловолосый убрал руку от Эдисона, перемещая глаза на Терезу, которая всё ещё стояла неподалёку от парней. — Н-ньют, ты сейчас серьёзно?.. Ты меня... не узнаёшь? — Томас удивлёнными глазами смотрел на Ньюта. Он ничего не понимал, он всё ещё надеялся, что это какая-то шутка, что всё это — сон. — Это же я, Томас...       Тереза подошла к Томасу. Темноволосый посмотрел на неё и не понимал, что это значит; не понимал, почему Ньют не помнит его. Парень просто не верил во всё происходящее и чувствовал, будто бы всё терял. Теряет всё, что имеет, только лишь чувствуя холодный взгляд своего родного и близкого человека на себе; слыша безразличную сталь в его голосе, вместо мягкого и бархатистого голоса, который Эдисон безумно любит. Он ничего не понимал, и сейчас надо было задавать вопросы девушке, ведь, судя по её лицу, она ещё вчера знала, что Ньют не помнит Томаса. Брюнет чувствовал, как к глазам подступают слёзы, но он быстро заморгал, чтобы они пропали. Посмотрев ещё раз на Рассела, долго, мучительно, боясь отвести взгляд, Эдисон надеялся, что сейчас блондин скажет, что это шутка, но на лице парня по-прежнему было непонимание. Закрыв рот рукой, брюнет выскочил из палаты, направляясь в свою палату.       Он просто поверить не мог в это. Сейчас казалось, что вся земля рухнула. Зайдя в палату, юноша закрыл дверь на щеколду и спустился на пол, чувствуя, как противные слёзы стекают с глаз. Парень закрыл глаза, хныкая, закрывая рот рукой. Было безумно больно от мысли, что Рассел больше не помнит Томаса. Сердце будто бы замерло, и брюнет не знал, что теперь делать, по какой дороге идти дальше... В голову врезалась только одна мысль, что виноват во всём Томас. Если бы он тогда послушал Ньюта, то сейчас всё было бы по-другому, этого бы не было. Парень тихо шептал: ты виноват, ты виноват, ты виноват. Повторяя всё снова и снова, вытирая щёки от слёз. Он закрыл глаза руками, запуская пальцы в волосы, стараясь успокоиться; сохранить разум, рассудок. Было больно, больно осознавать, что Ньют потерял память, что он больше не помнит Томаса.       Послышались стуки Терезы в дверь. Послышался её голос, но Томас уже ничего не слушал, сидя у двери. Конечно, у девушки были ключи от палаты, и на что Эдисон вообще рассчитывал, когда закрывал палату? Поднявшись с пола, чтобы Тереза не зашибла его дверью, Томас сел на кровать. Юноша всё ещё хотел верить, что это жалкий сон, кошмар, но боль в груди чувствовалась слишком отчётливо, поэтому брюнет зажмурил глаза, с которых стекали новые слёзы. Тереза, открыв дверь палаты, прошла внутрь и закрыла её, а после подошла к Томасу, сев рядом с ним. Он понимала его чувства, понимала его мысли и внутреннюю боль, поэтому хотела поддержать, как умела и могла. — Том, есть ещё шанс, он сможет вспомнить, — девушка посмотрела на друга. Видеть его таким было самое ужасное. С одной стороны Томасу надо было побыть одному, чтобы всё это переварить, понять, успокоиться, но ему нужна была и поддержка. — Ты должен помочь ему вспомнить. Только ты сможешь это сделать. Ты же прекрасно знаешь, как Ньют тебя любит, что ты ему очень дорог.       Все слова Терезы были как какой-то нож, который каждый раз тыкали в Эдисона, издеваясь, крутя и играясь внутри, причиняя ужасную боль. Она произносила их слишком отчётливо, слишком громко. Парень зажмурил глаза, держась со всех сил, чтобы не перейти на крик. Резко встав с кровати, Эдисон посмотрел на подругу заплаканными глазами, облизывая пересохшие губы. — Любит меня? Дорог ему? Он ничего не помнит, Тереза! — Томас крикнул, стараясь успокоиться, но сейчас он просто не контролировал себя, и все слова за несколько минут затуманили разум парня. — Он ничего не чувствует ко мне, понимаешь?! Он уже просто не вспомнит! А вероятность того, что он вспомнит, очень мала и почти невозможна. Ты сама это лучше всех знаешь и понимаешь, а сейчас сидишь мне и говоришь, что Ньют может вспомнить?!       Девушка понимала чувства парня. Да, вероятность, что Ньют вспомнит, не такая высокая и не многие выходят из этой дыры, но некоторые же смогли это сделать. Тереза подняла взгляд на Томаса, который вытирал глаза. Да, ещё вчера, когда Ньют очнулся, она поняла, что тот не помнит Томаса, потому что парень ничего не спрашивал про брюнета, и не помнил, что произошло до того, как он очнулся, следовательно, он не помнил и Эдисона. Вчера шатенка не стала ничего говорить Томасу, потому что знала его реакцию, ведь тот побежит всё узнавать, требовать доказательств, а Ньют вчера только пришёл в себя, и ему не нужны были ещё больше волнения.       Встав с кровати, Тереза положила руки на плечи Томаса, видя его испуганный, до боли расстроенный взгляд, в котором ничего и не выражалось, кроме смешанных чувств и боли. — Том, не смей сдаваться, ты что, вот так бросишь его? — девушка убрала руки с плеч парня. — Я меньше всего это хочу, я не хочу его бросать, но он же будет отталкивать меня! Тем более после того, как я разговаривал с ним, — тихо прошептал брюнет. Слёзы уже сами стекали с глаз. — Оставь меня, пожалуйста.       Тереза, кинув сожалеющий взгляд на Томаса, вышла из палаты, оставляя Эдисона одного. Брюнет был очень сложным человеком, тем более, когда что-то случалось, его паника туманила всё на свете, и тогда он никого не слушал. Сейчас ему надо было просто отойти, успокоиться, чтобы привести мысли в порядок, осознать, что всё это реальность, и Ньют действительно не помнит его.