Фрия

      Фрия отчетливо слышала натужное дыхание дерущихся и скрежет щебня под их ногами. За плечом обидчика она узнала своего спасителя, растерянно уставившись на него. Напряжение исказило лицо принца до неузнаваемости. Взгляд ярко-желтых глаз был беспощаден и свиреп.       - Не дергайся или я сверну тебе шею, - в низком голосе Нуады рокотал гнев.       - Не в этот раз - шипел теряющий оборону огр, который все еще пытался сопротивляться.       Поскольку предупреждение не возымело должного действия, принцу пришлось сомкнуть пальцы вокруг толстой бычьей шеи с такой силой, что тот начал задыхаться. В крошечных глазах противника застыло поражение. Он судорожно открывал рот, кряхтел, когда эльф сдавливал ему глотку до тех пор, пока тот не обмяк.       - Не будет следующего раза. Тебе понятно? - мужчина был зол, с висков скатывались крупные капли пота. Фрия бы решила, что так проступает ярость, но, увидев сочившееся пятно в его правом боку, ей все стало ясно. Заступничество стоило эльфу довольно дорого.       - Ты цела? - держа огра за горло, строго спросил он.       Всхлипывая и размазывая по чумазому лицу слезы, женщина положительно кивнула.       - Без приключений не можешь обойтись?       Она все еще не пришла в себя и, мало что соображая, отрицательно покачала головой.       - У вас... вы... вот здесь... - Фрия растеряно показывала на себе пальцем в том месте, где у эльфа текла кровь.       - Знаю. Всего лишь царапина, - Нуада сухо ответил и переключился на лежащего возле его ног.       Женщина нервно сгребала с лица растрепанные волосы. Прижимая одной рукой лоскут разодранной рубахи, другой она придерживала порванные штаны и чувствовала себя невероятно глупо, бессмысленно переводя глаза с бесчувственного тела на принца и обратно.       - Если бы я чуть опоздал, придерживать было уже нечего, - он издевательски усмехнулся. Едкое замечание было брошено ей к размышлению о повторных попытках бегства.       - Спасибо, - еле выдавила из себя Фрия, все еще сглатывая слезы.       - Кажется я уже намекал, что Ксага не место для прогулок, даже для таких простушек как ты, - посмеялся принц.       Его слова попали точно в цель, и взявшаяся из неоткуда гордость начала теснить испуг. Она одарила эльфа таким испепеляющим взглядом, от которого, казалось, его глаза должны были высохнуть. Еле сдерживаясь, чтобы не запустить чем-нибудь, а возможно и камнем, прямо в белозубую улыбку, женщина случайно обратила внимание на огра. И прежде чем ей удалось придумать достойный ответ, здоровяк начал медленно оседать.       - Он мертв? - тихо спросила Фрия, хлопая мокрыми ресницами. Ей почудилось, что глаза его закатились, и посинела кожа. Лишь хорошенько приглядевшись, можно было заметить слабое движение грудной клетки.       - Нет! Я бы не стал убивать его. Даже такая мразь мне куда ближе тураску, - и принц неопределенно пожал плечами, открыто демонстрируя полное равнодушие к участи человека.       - Зачем вы тогда вмешались?       - Хм, могу только предположить, что врожденное рыцарство взяло верх над здравым смыслом, - не без сарказма озвучил Нуада. - ...и мне претит проявление невежества к женщине, - подумав, добавил он.       Фрия подступила к огру. Вокруг носа и рта лежащего без сознания обозначились темные кольца. Он не двигался и казался таким жалким, что женщина приблизилась плотнее, желая внимательно рассмотреть своего палача и слегка пнуть его, в душе преисполняясь неким триумфом.       - Не подходи близко, - предупредил мужчина. Но было поздно.       Верзила резво вскочил, но по инерции его колени подогнулись, и он толкнул склонившуюся над ним тураску. От неожиданности она отпрянула, потом покачнулась и непременно упала бы, но эльф подхватил ее. Он крепко обнял, случайно задев раны. Фрия резко зажала рот обеими ладонями, ведя мучительную борьбу с болью. А огр в это время ринулся вперед, петляя между камнями так быстро, как едва его могли нести ноги.       - Черт возьми, женщина! - Нуада грубо выбранился, хватаясь за свой бок. Но, заметив в ее глазах навернувшиеся слезы, к своему удивлению совершенно искренне осведомился - сильно ли болит.       - Не больнее, чем всегда, - раздраженно процедила Фрия.       Он вдруг потемнел лицом, вспомнив ее изуродованную спину.       - Идем. Я оставил лошадь за тем нагромождением обломков, - эльф указал в сторону журчащего неподалеку ручья. Он взял тураску за руку и повлек в том направлении, где с ноги на ногу в нетерпеливом ожидании переминался конь.       - Но как вы... как вы меня... - еле поспевая за его широким шагом, женщина практически бежала, спотыкаясь о каждый бугор и выбоину, лишь бы не отстать. В общем-то она не собиралась спрашивать, слова вырвались сами собой.       - Карта на стене. Я сразу понял, где искать. Это было предсказуемо. А ты чертовски смелая. И безрассудная: на память следовать нелепому чертежу. Вот только Ксага там изображена весьма образно. Это же декоративное панно, - и он снова приподнял уголки рта, заставляя ее виновато и смущенно опустить голову.       Досадно было вот так вот опростоволоситься.       - Что ж, прогулка окончена, нужно возвращаться. У меня еще куча дел, - Нуада уже буквально осязал, как жизнь потихоньку вытекает через раневое отверстие. Он отвязал скакуна, подвел к женщине и, прежде чем Фрия могла сообразить, что эльф собирается делать, аккуратно обхватил ее за талию, приподнимая высоко над землей. Его прикосновение вызвало в ней волну возмущения, женщина панически вцепившись в жесткие мускулистые плечи. Он же круто развернул ее в воздухе и усадил боком в седло, помогая попасть ногой в стремя и устроиться в седле.       Фрия почувствовала себя до смешного маленькой и беспомощной. И это жалкое чувство перед его всеобъемлющей мужской силой определенно ей не нравилось. Щеки женщины стали пунцовыми. Она совсем растерялась: руки, бережно прикасавшиеся к ее телу через прорехи, были руками настоящего мужчины, но пытливые желтые глаза противоречиво зрили с нескрываемой ненавистью. Такой диссонанс заставил Фрию внутренне собраться в комок, содрогнувшись от столь откровенной враждебности.       Принц следом сунул грубый сапог в стремя и одним махом оказался позади тураску. Тесное, почти интимное соседство с мужским телом после случившегося порядком испугало женщину. Она потеряла равновесие и соскользнула бы, не придержи ее эльф. Нуада обвил тонкую талию и притянул ближе к себе. Было неудобно сидеть боком в мужском седле: пришлось упереться ему в грудь плечом, а ягодицы оказались на твердых мышцах его раздвинутых бедер. Фрия практически сидела у него на коленях!       - Снимите меня с седла, - ее голос дрожал, пальцы цеплялись за рубашку. Чтобы не прижиматься к нему, она внезапно стала извиваться, пытаясь сползти вниз. Эти неистовые движения лишь усложнили и без того не совсем простую ситуацию. Мускулистые руки и бедра напряглись, дабы удержать женщину.       - Предпочитаешь идти пешком? - поинтересовался он.       Фрия заменжевалась. Под его взглядом ей стало ещё неуютней, в горле пересохло, она не смогла выдавить из себя не то что слова - звука.       - Я тоже не собираюсь, - безмятежно сказал принц и слегка подстегнул каблуками бока животного. Жеребец послушно тронулся с места.

***

      Всё так же неподвижно Айзек сидел в кресле, сдвинув пятки, как солдат на параде. Опершись локтями на колени, скособочившись и подпирая голову ладонью, он следил за движением стрелок висящих на стене часов, которые показывали далеко за полночь. Гном волновался: вечером уже этого дня "Сефар" снимался с якоря и отбывал в Нью-Йорк.       Раз за разом старик прокручивал в памяти недавний момент, когда одновременно похолодело сердце, а на щеках запылал огонь - это зоркие глаза принца Нуады сковали его в одно мгновение. Все видимое вокруг, все осязаемое помутнело, исчезло, и остался только этот тяжелый проникающий взгляд. Айзек был готов провалиться сквозь землю, понимая, как подвел друга. И единственное, что ему было под силу - пристыженно и кратко объясниться, что был пьян и не заметил, как девчонка сбежала.       Это была, конечно, гнусная ложь. Но почему истинные детали несуразного события он решил навсегда похоронить? Что заставило пощадить ничего не значащее для него существо? Он мог бы рассказать все, как было, но размяк, струсил... А может, так тому и надо быть?       Если бы Айзек сообщил принцу, что эта шельма оглушила его - тураску обязательно будет наказана. Но разве ему хочется провоцировать наказание? Гном уже видел, как она мучилась на пристани, и боялся, зная, что Нуада поступит беспощадно. Он знал это точно. А Персивалю даже доставит удовольствие возможность высечь мятежного каторжника вновь. Вспомнив въедливый свист плетки и тошнотворный утробный стон, гном поморщился и передернул плечами, словно желал сбросить с себя ужасный эпизод. И слава богу, что громкий стук раздался в прихожей - Айзек, наконец, отвлекся. Он тут же вскочил с места и бросился к входной двери.       - Немедленно осмотри ее! Думаю, швы разошлись, - под сокрушенное оханье побледневшего старика Нуада ввел женщину внутрь.       - Что случилось? - оторопело пучил глаза гном, заметив растекающееся пятно на рубашке принца.       - Займись ей, я подожду, - эльф устало погрузился в парчовое кресло. - И, черт возьми, найди для нее что-нибудь более приличное, - обдал холодом обнажённые плечи тураску он. Нуада понял, что она думала о том же: несчастная безнадежно пыталась запахнуть остатки порванной сорочки, набухшей от крови, стеснительно сжимала концы.       - Где ты был и что произошло? - Айзек не унимался, осознавая ответственность за приключившееся, что бы там ни стряслось.       - Не уверен, что тому самое время, - прикрыв веки, эльф не желал ни с кем ничего обсуждать.       А повреждения оказались не столь опасными, как могли бы быть. Лекарь снял повязки - не пришлось даже отмачивать бинты - и внимательно осмотрел спину: камни сбили кое-где кожу, пару швов, кое-где оставили синяки. Благодаря его мазям все остальные уже начали зарубцовываться. Гном все поправил: что-то подштопал, тщательно омыл ссадины, нашлепнул где надо пластырь, пропитанный спиртом, и улыбнулся, довольный своей работой. Гораздо больше его беспокоило состояние друга.       - Теперь ты, - важно скомандовал он. Нуада ленно поднялся и снял камзол, кое-как стащил рубашку, обнажив порез, из которого на пол тут же закапала кровь.       - Сукин ты сын! Вот же ж глупец! И все это время ты сидел и молчал? Это удар кинжала? - разглядывая входное отверстие, предположил гном.       - Забавно, - Нуада вяло растянул губы. - Это был тот самый кортик...       - Дьявольски удачный удар. Тебе повезло! Ничего важного не задето, но еще бы четверть дюйма вправо и... - брюзжал Айзек, суетливо кружась вокруг принца.       Зазвенели бутылочки с настоями, забрякали стеклянные пузырьки. Лекарь раскручивал бинты, складывал их в несколько слоев наподобие тампонов, промакивал и прижимал рану. Когда кровотечение остановилось, он обработал ее и принялся сшивать края. Все это время Фрия, затаив дыхание, сидела в углу и наблюдала, как руки старика ловко и ювелирно накладывали стежки.       Еще она украдкой рассматривала эльфа: его грациозную осанку, стройное рельефное тело, испещрённое множеством мелких шрамов, говоривших о том, что их хозяин не раз бывал в сражениях и за спинами не прятался. Запрокинутое к потолку выразительное лицо, хранившее следы перенесенных страданий, было спокойным и отрешенным; длинные пряди белых волос, выбившиеся из косы, отливали легким серебром. Фрия отметила, что при всей своей мрачности и непроницаемости он был притягателен и даже красив. А вспомнив теплые ладони, прикасавшиеся к ней, ощутила, как внутри затрепетала какая-то тайная струна. Но эта непроизвольная реакция вдруг разозлила ее. Отвращение - вот что должна она испытывать по отношению к нему. И по-иному не может быть.       - Вроде бы все. Тебе понадобится еще какая-нибудь помощь? - обрезая хирургическую нить, спросил старик гном.       - Благодарю и да: мне непременно нужны веревка и виски, - одеваясь, попросил принц.       - С виски все предельно ясно, а к чему веревка? - Айзек озадачился.       - К тому, что я не собираюсь снова шерстить округу, друг мой, - переплетая косу и забирая в нее мешавшие пряди, иронично подсказал эльф.       Гном сконфузился. Он молча вышел из зала и через минуту вернулся с пузатой флягой и мотком конопляной веревки.       - "Сефар" отбывает в шесть часов после полудня. Не проспи, - старик поставил перед ним виски, положил на стол бечеву и поспешил скрыться от тягостной суеты, лязгнув щеколдой изнутри своей спальни.       - Зачем это? - спросила Фрия, когда руки принца уверенно привязывали один конец веревки к металлической раме кровати.       - У меня нет причин доверять тебе.       - Разве то, что произошло сегодня - не достаточная причина? Я не стану дразнить судьбу еще раз.       Нуада с трудом присел на корточки, одним коленом уперевшись в пол. Глубокая колотая рана заставила его поежиться и нервно передернуть плечами. Он принялся обвязывать тонкую женственную лодыжку замысловатым узлом, тактично справляясь - не натрет ли ей ногу. Женщине даже показалась, что все его действия по отношению к ней нежны и обходительны. Рубашка принца была расстегнута, и Фрия не могла не замечать, как перекатывались упругие мышцы его широкой груди. Нечаянно она поймала себя на мысли, что жар тела сидящего рядом мужчины обволакивает ее будто пеленой, а мускусный запах туманит сознание. Фрия отодвинулась, понимая, что находится в слишком неловкой близости к нему, и поспешно вскочила на ноги, стыдливо придерживая расходившиеся к низу борта новой сорочки.       - Твоей жизни ничего не угрожало. С тобой хотели поразвлечься, не более того. Нравы здесь куда проще, чем в Старом Свете. Не брезгуют и "общением" с такими существами, как ты, - как само собой разумеющееся пояснял эльф. Уловив напряжение, повисшее в воздухе, принц скользнул взглядом по обнаженным голеням, проминул ободранные тощие коленки, вверх мимо сокрытого в складках льняной ткани, хрупкого стана и остановился на лице тураску.       Фрия угрюмо молчала. Сообразив, что она оскорбилась, Нуада нахмурился:       - Уязвленное самолюбие? У тураску оно тоже есть? - он презрительно хмыкнул и, закончив вязать узел, начал осторожно подниматься, стараясь не делать при этом резких движений. Без сомнения, рана была намного глубже, чем думалось. В конце концов, принц выпрямился, оказавшись на голову выше, и грозно навис над ней как скала. Сила и присутствие этого мужчины определенно пугали ее куда больше, чем все огры Ксаги, но женщина всеми силами старалась не обличать это.       - Не смешите меня, - сказала она, отворачиваясь. Но внезапно с удивлением обнаружила, что он положил ладонь на ее руку. Горячие его пальцы обожгли. Фрия замерла, вскинув на эльфа кофейные глаза.       Бледно-серое лицо на тонкой шее, узоры нитей вен, проступавших сквозь полупрозрачную кожу, но живость юных глаз, мерцающий огонь и пыл в них... . Чем дольше Нуада всматривался, тем больше открывал их для себя. Симметричность линий зрачков и каких-то таинственных, глубинных рисунков делала их манящими, необыкновенными.       - Уберите руку, - Фрия сердито насупилась. Брови принца тоже сошлись в одну линию. Он пристально следил на ней.       - А если я не сделаю этого? - вкрадчиво поинтересовался он.       Женщину аж окатило ледяным валом. Вот тебе и вопрос! Что она будет делать? Что она сможет сделать, если он не прислушается к ее предостережению? Он был таким большим, высоким, широкоплечим! Мощные руки и сильные ноги. Конечно же, она ни за что не справится с ним. Даже смешно надеяться на такое.       - Не знаю, - чистосердечно призналась она и машинально дотронулась до ссадины на щеке, оставленной эльфом в искрометном порыве.       Заметив этот жест, мужчина помрачнел и отступил:       - Мне правда жаль, что так получилось, - Нуада глядел ей прямо в глаза. - В тот момент я ударил не женщину. Это был непокорный, строптивый упрямец, который нарвался сам. Ты усложнишь себе жизнь, если не научишься сдерживаться. Я не знаю, как ты привыкла себя вести, но вижу, как высокомерно ты держишься сейчас - это очевидно. Но не забывай, где сейчас находишься и с кем. Нравится тебе или нет, ты - каторжник, раб, тураску. Пусть даже все идет вразрез с твоими желаниями, но тебе необходимо знать свое место.