Не буди лихо, пока оно тихо

      Ранняя весна. На улице только начинается расцвет природы, возвращаются перелетные птицы. Все достаточно типично и банально. Чисе проснулась в собственной постели вместе с появлением первых лучей солнца. Как же она рада, наконец, просто быть дома, быть любимой (и даже супругой, осознание чего пока что не давало покоя девушке), быть полезной. Однако пробуждение, вслед за приятным эмоциональным состоянием, повлекло за собой ощущение во рту... шерсти? Да, кажется, это именно она. Хатори стала больше обращать внимание на происходящее, и уже отчетливо чувствовала прямо под боком тепло и знакомый запах. Наконец, чародейка открыла глаза. Ощущения не подвели, рядом, прижавшись к хозяйке, спал собственный фамильяр, а из его носа то надувался, то сдувался сопельный шарик. Чисе попыталась осторожно слезть с кровати и не разбудить пса, но ничего не вышло. Стоило ей коснуться ногами половицы, как она предательски громко заскрипела, скатывая задумку девушки в тартарары. — Доброе утро, Чисе. — Утречка, Рут. Извини, я тебя разбудила... — Все в порядке, этого следовало ожидать.       Волшебница неловко переминалась с ноги на ногу, пока думала, чем можно себя занять в этот день. Через минуту пристального разглядывания оконной рамы, Хатори решила выйти на улицу на поиски вдохновения. Всяко проще придумывать себе занятие, когда видишь окружающую обстановку. Она надела свой красный свитери привычные штаны, после чего накинула на себя куртку. К выходу готова. Естественно, пес последовал за ней по пятам. Через полминуты они уже стояли на пороге дома и совместно любовались рассветом. — Кстати... Почему ты вдруг решил поспать рядом со мной на кровати? - девушка опустила свой взгляд на друга и встретилась своими глазами с его. — Ты до необычного беспокойно спала, вот я и решил попробовать поддержать...       Чародейка предприняла попытку вспомнить то, что ей снилось, но кроме странных обрывков на ум ничего не приходило. Она пожала плечами, решив, что на такие сущие пустяки внимание не обращают. Куда интереснее было то, каким образом шерсть оказалась на ее языке. Неужели из-за связи с фамильяром собачьи инстинкты в ней заиграли, и девушка решила помочь подопечному с мытьем? В ответ на подобные мысли, Рут только усмехнулся и намотал себе на ус, что его хозяйка - настоящее золото.       В ванной Чисе заняла себя избавлением от странного привкуса во рту, тщательно смывая с языка всякую "нечисть". К тому же это отличный повод сразу же и умыться, 2 в 1. Экономия времени на ура. Осталось придумать, куда это сэкономленное время деть. Ответ долго не засиживался в дальних закоулках разума, а всплыл вполне себе обыденным именем - "Элиас". По дороге на кухню девушка уже раздумывала, как они приветливо поздороваются и сядут завтракать вместе. Даже появилась мысль о том, что чародей пустит ее посидеть на коленях. Правда сомнения закрались в разум, словно змеи, ведь Силки могла запросто выпроводить за подобное непотребство вблизи обеденного стола. Кухня создана для того, чтобы в ней кушать. От подобных размышлений на душе девицы стало очень тепло и радостно, так что уже переступая порог она вдохнула воздуха и была готова произнести заветное приветствие, однако никого с именем, начинающимся на букву "Э" в присутствии не было обнаружено. — Доброе утро, Силки. А где...?       Банши в ответ кивнула в сторону комнаты чародея на втором этаже и тут же усадила Чисе за стол. После этого Серебряная хозяйка позвонила в небольшой колокольчик - время завтрака. Рут сразу же нарисовался прямо перед носом, а изо рта стекала тонна слюней - кто-то очень проголодался. Моментально получив укоризненный взгляд от хозяйки, фамильяр принял свою человеческую форму и присел за стол рядом с чародейкой, принявшись уплетать со стола все съестное. Девушка же ждала, что в ответ на зов заветного колокольчика придет и ее счастье. Но, увы, никого не было. Хатори ограничилась чашечкой чая во время завтрака. — Фэй, Чифе, у тевя пофле бувной нофи на голове гнезфо, - Рут говорил максимально неразборчиво, при том с полностью набитым ртом. К счастью, чародейка была в состоянии понять его. Не прошло даже секунды, как тот подхватил ее на руки (одна Силки позволяет ей ходить своими ногами, ей богу) и повел к зеркалу, предварительно прихватив с собой какой-то гребешок. Удачно ли то, что именно в этот момент с лестницы спускался волшебник, который наконец-то пришел в себя. Он посмотрел на всю эту картину и почувствовал, как описывают это люди, - "кошки на душе скребутся". Эйнсворд приложил руку к своей груди, стараясь самостоятельно разобраться в себе. — Элиас? Доброе утро. Что-то случилось? — Ничего. - Элиас ответил необычно холодно и расстроено, после чего решил вернуться в свою комнату.       Ближе к полудню температура поднялась на один-два градуса, что для девушки стало отличным поводом погулять во дворе дома вместе с Рутом. Она тискалась с псом и гладила его, иногда почесывая живот, чему фамильяр был несказанно рад, валяясь на земле.       Чародей смотрел из окна своей комнаты на них и продолжал чувствовать все ту же горечь. Он представил себя вместо пса, как Чисе точно так же обращается и с ним. В сердце закрадывался трепет и сожаление о том, что он вряд ли дождется подобного от ученицы. С которой они недавно обручились. Эйнсворд стал вспоминать каждое слово, сказанное его пассией, и с каждым новым воспоминанием огоньки его глаз загорались только сильнее. В обличии тени он спустился вниз по стене и вновь вернул свою прежнюю форму, взяв Чисе на руки. Однако, от приступа праведного гнева (как он сам предполагал) держать свой привычный вид в норме было почти невыносимой мукой. К тому же ошарашенная невеста явно уже готова открыть рот и задать до жути простой и одновременно невыносимый вопрос: "Все хорошо, Элиас?". Что она сделала незамедлительно.       С самого момента встречи Шип внимательно наблюдал не только за "подопытной", но и за самим собой. Проблески человеческих чувств периодически захлестывали его с головой, чему он старательно искал разумное объяснение. Ну, как искал. С надеждой смотрел в глаза девушке, что ручалась обучить его человеческим переживаниям. И сейчас он хотел услышать, что думает его возлюбленная. Чародей бросил взгляд на Рута, который уже и сам все понял, побежав ловить птичек со скуки. — Конечно, Чисе. Идем в дом, на улице очень холодно. — Хорошо... Только если ты объяснишь мне, что происходит.       Девушка поудобнее устроилась на руках у учителя и приготовилась искать нужные слова, чтобы его утешить в случае чего. Они вошли в гостиную, где Эйнсворд присел на кресло и, соответственно, переместил невесту к себе на колени. — Что же беспокоит мою пташку? — Не делай вид, будто ничего не было, у тебя все на лбу написано. — На лбу? Странно, насколько мне известно, никаких надписей на нем нет. Ты уверена, Чисе?       "Странно тут только то, что череп у тебя не бараний" - пронеслось в мыслях Чисе, после чего она моментально скорчила страшную гримасу, от которой по телу Шипа пробежались мурашки. Девушка слезла с коленей и упрямо направилась к выходу, предварительно скинув с себя куртку и взяв ее в руку. Один шаг за порог дома, и чародейка уже вовсю пялится на дверной проем, за которым красуется причина ее душевного негодования и тянет к ней руку, приоткрыв пасть. — Надень куртку, Чисе, ты простудишься. — Даже не собираюсь, пока не услышу, что с тобой такое. Выражение лица Эйнсворда приняло оттенок подозрения. Однако она даже на миг не могла подумать, что можно отступить. Надоело слушать умалчивания, терпеть очередные избегания ответов. Поваляться в кровати с насморком и жаром было все равно легче, чем вынести подобные замыкания любимого человека. — Я жду ответа, Элиас. — Внутри что-то сжимается... Когда вижу тебя с кем-либо еще, Чисе. Чувствую... злость? Хатори уже чувствовала, что нос закладывает от холода, а в горле скатывался ком. Все таки, выстоять до последней капли было не самой лучшей идеей. — Ты хотел быть на месте Рута, верно? - девушка стала медленно подходить ближе к чародею, прямо под его пристальным взглядом. Он опустил голову вниз, как только красноволосая девица встала прямо под ним, и, с помощью магии, закрыл дверь. - Это называется ревностью. Возможно даже собственничеством.       Некоторое время царила успокаивающая тишина, поскольку Чисе поняла, в чем дело, а Элиас - получил новые знания об ощущении этого мира. Можно было даже сказать, что недолгое молчание было необходимо, чтобы придумать ответ. — ...Вот оно как. Ты насквозь дрожишь, нужно согреться, - после этих слов феи уже были рядом, чтобы в любую секунду выполнить приказ Шипа, однако чародейка подобного расклада одобрять не собиралась. Она вплотную прижалась к супругу, зарываясь носом в ткань черного пиджака. — Не хочу так, согрей меня... сам...       Шип удивленно выдохнул и приобнял малышку плащом, продолжая удивляться подобному поведению. Еще и соседи обиженно надулись и полетели по своим делам. Но самое страшное было только впереди. Тем временем, уже Силки стояла за "парочкой" с плошкой в руках, которая уже через секунду успела проехаться по головам обоих. Волшебница отстранилась от чужого тела и схватилась за ушибленную макушку, и уже через мгновение Серебряная приложила к ее носу чистенький платок. Ах да, насморк ведь. Зато девушка неплохо согрелась, может обойтись и без непредвиденных болезней.

***

      Уже через пару часов они вместе сидели в библиотеке и читали книги. Странно, что все еще не по второму кругу, ибо создавалось ощущение полной прочитанности каждой книги. Но все равно в каждой можно было найти что-то новое и интересное. Пока Чисе не наткнулась на книгу поинтереснее...