Goddess, who was born in the summer.

Как говорит одна небезызвестная русская поговорка: “Век живи – век учись”. И учиться надо едва ли не с младенчества. Чему, спрашивается, учиться в столь раннем возрасте? Да хотя бы ходить и говорить. Маленькой девочке Лакшми, дочери сильного и великого Шичибукая Донкихота Дофламинго, всего 8 месяцев, и папочка решил научить свою ненаглядную незатейливому делу: ходить. Зенрюна Хито прекрасно помнил, как его знаменитый капитан учил малышку ползать. Только представьте: маленький комочек счастья и огромный кусок проблем на четвереньках ползают по полу и смеются. Отчего-то Хито от этой картины становилось и смешно, и тепло на душе. Но теперь пришло время учиться передвигаться на задних конечностях, и подчиненный Донкихота предчувствовал и хлеб, и зрелища. А теперь представьте: по-домашнему одетый Дофламинго (голубая футболка, серые брюки и неизменные очки) держит за ручки малышку Лакшми и учит ее ходить на двух ногах. Девочка задиристо смеется, ее глазки цвета морской волны ярко блестят, на щеках румянец. И ведь есть же чему радоваться – нынче она видит с другой высоты. Лакшми так понравилось ходить, что теперь остановить ее было просто невозможно. Уже не папа вел девочку, а она вела его. Зенрюна смотрел на эту картину и умилялся, периодически пуская радужную слюну. Вскоре малышка уморилась, легла на пол и тут же уснула. А Донкихот все так же стоял в полусогнутом состоянии. Хито подбежал к своему господину: - Дофламинго-сама, что-то случилось? - Хит-кун… - Прошептал Шичибукай. – Бегом к той ведьме в джунгли…. Я спину разогнуть не могу… Слава Всевышнему, Зенрюна не так долго пробыл у Семно-тян и вскоре вернулся с нужной мазью. К концу дня Дофламинго все-таки смог разогнуться. *** Итак, ходить-то научили, теперь остановить бы. Девочка превратилась в настоящий сверхскоростной метеор – бежит, сносит все на своем пути. И решил тогда папочка, чтобы хоть как-то отвлечь ребенка от беготни, научить дочку другой “науке” – говорить. И все бы ничего, но учил он девочку не типичному детскому набору слов…. Зенрюна прибирал игрушки в комнате, когда услышал за дверью голоса “учителя” и “ученицы”. - Ну, давай, повторяй: менеджмент. - Мемемен. - Фуффуффуфу, глупенькая. Менеджмент. - Меменет. - Ладно, пусть будет так. Тогда скажи: синхронизация. - Сиханяца. - Синхронизация. - …. Дя. - Не “дя”, а синхронизация. Повторяй. Хито ударил рукой по лбу: “Дофламинго-сама. Вы же умный мужик, а с детьми – дуб дубом. Может, пойти посоветовать учить ее нормальным “мама, папа, игрушки, кот”? Не мое же дело…. Ну и ладно. Лезть не буду.”. И, невинно посвистывая, парень продолжил собирать игрушки, делая вид, что ничего не видел и вообще он осьминог. А безумный урок продолжался: - А теперь скажи простое: деньги. - Деги. -Деньги. - Деги. -Деньги. - Деги. - Ладно, это слово выучили. Скажи: субординация. - Субаця. - Нет, субординация. Лакшми задумчиво посмотрела на отца, поняла, что того накрыло, и она, даже если ОЧЕНЬ постарается, то весь этот непонятный набор букв не выговорит, тяжко вздохнула и произнесла: - Пи-пи. - Фуффуфу, только это слово и знаешь. – Усмехнулся пират, взял доченьку на руки и понес к горшку. Закончив свое дело, Лакшми протянула ручку папочке и сказала: - Деги. - “Научил на свою голову…” – Подумал Дофламинго и подал девочке бумагу в 100 белли. Малышка повертела деньгу в руках и, разочарованно охнув, разорвала ее на несколько кусочков. Глядя на эту сцену из-за угла, Зенрюна почему-то понял, что так будет со всеми сбережениями Шичибукая: девочка вырастет, будет требовать больше денег, станет тратить их на что попало, и это “что попало” будет такой фигней, что уж лучше деньги порвать, чем тратить их на подобное. Хотя, кто знает, может быть, со временем, ее не будет тянуть к деньгам так, как сейчас. Но ответ на этот вопрос мы узнаем только через несколько лет…. А пока что Шичибукай и его маленькая дочка живут, забот не зная, и радуются этой жизни.