Мой дух в борьбе несокрушим, Незримый меч всегда со мной.
Все, во что можно поверить, есть подобие истины.
Боль пришла первой. Вторглась волной в постепенно возвращающееся сознание. Каждая мышца ныла, будто после тяжелейшей физической нагрузки, и сама мысль о том, чтобы пошевелиться, вызывала отвращение. Запах сырости. Назойливое дребезжание мухи около уха. Жесткая кровать с колючим одеялом. Непривычно твердая подушка. Шорох перелистываемых страниц. Почему она не дома? Ханна заставила себя разлепить веки. Зрение возвратилось не сразу. Незнакомый потолок. Незнакомые обои. Незнакомая мебель. Реальность неторопливо вползала в сознание. Где она и как здесь оказалась? Ханна осторожно, избегая резких движений, причиняющих дискомфорт, повернула голову, продолжая изучать обстановку. Правильный круг света, очерченный ночником. В белом кресле, будто намеренно подобранном неизвестным художником для контраста, сидел парень, увлеченно читавший книгу. Черная одежда. Черные волосы. Черный узор причудливых татуировок, покрывающих все тело. К подлокотнику прислонена тонкая стальная трость. У ног человека черной тенью свернулась пантера. На спинке кресла сидела черная птица, неотрывно следившая за Ханной злыми глазами. Фантасмагорическая картина, созданная больным воображением. Демонов не существует. Ханна сошла с ума. Логичное объяснение всех событий последних недель. — Спящая красавица проснулась! — прокомментировала птица неприятным дребезжащим голосом и, наклонив голову, покосилась на парня. — Эй, Ви, может предложишь нашей гостье чая? Вид у нее не шибко довольный. Того и гляди опять удумает нас искромсать. Заслышав шум, пантера приподняла уши. — «Так в сумерках вешних скворчата в скворешнях, готовясь ко сну, хранят тишину», — ответил парень своему странному компаньону. Фраза показалась Ханне смутно знакомой. — Это значит… «заткнись»? — прохрипела Ханна. Собственный голос казался чужим. В голове мутилось. Складывать слова в осмысленные фразы было непросто. — Надо же, у тебя появился переводчик, — не преминул отпустить замечание пернатый. Из его горла донеслись звуки, до странности напоминавшие человеческий смех. Паники не было. Лишь ощущение абсолютной нереальности происходящего. Будто все это происходит с кем-то другим в выдуманной вселенной, где осмысленно говорящие птицы и домашние пантеры — явление абсолютно нормальное. Должно быть, так себя чувствовала Алиса, попавшая в Зазеркалье. Парень закрыл книгу и поднял взгляд. Любопытство, спрятанное за маской равнодушия. — Ты проспала несколько часов. Как себя чувствуешь? Превозмогая боль, Ханна привстала на кровати. — Я… Как я… здесь оказалась? — В оцепленном военными Ред Грейв Сити? — хмыкнул ее собеседник. — Мне самому интересно. Ред Грейв Сити… Нахлынули обрывки воспоминаний. Будто кто-то высыпал из коробки паззл, предварительно вынув половину кусочков. Увы, она не сумасшедшая. Демоны реальны. Другие видели то же, что и она. Муха с ехидным жужжанием уселась Ханне на руку и, отдохнув немного, вновь закружила в воздухе. Птица зашелестела крыльями. Оперение, в полумраке казавшееся черным, заиграло оттенками синего. Ханна осознала, что никогда не видела таких птиц раньше, даже на картинках. Пернатый ловко схватил добычу на лету и приземлился на спинку кровати. Несколько секунд спустя дохлое насекомое упало на одеяло и тут же растаяло, распавшись на фиолетовые сгустки энергии. А ведь ее странный собеседник уклонился от вопроса о том, как она здесь оказалась. Конечно, с некоторых пор Ханна страдала от провалов в памяти и порой обнаруживала, что этот пробел был заполнен тем, чего она от себя не ожидала. Но она никак не могла прийти в чужой дом и просто улечься спать. Выходит, ее сюда притащил этот странный парень. Зачем? Сердце забилось чаще — пришла запоздалая тревога. Ханна неловко поднялась с кровати. Ей лучше уйти. Блузка разорвана и покрыта багровыми пятнами. Обуви нет. На руках синяки. Этого она тоже не помнит. В голове прояснилось, но каждый шаг давался с трудом. — Я бы не советовал тебе уходить. Учитывая твое состояние, — парень поднялся с места и преградил ей дорогу тростью. Ханна развернулась к нему, настороженно всматриваясь в глаза. Светло-зеленые. Она почему-то ожидала, что они окажутся темными, под стать всему остальному. — Это я бы не советовала тебе мне мешать. Кем бы ты ни был, — нет времени на вежливость. — Я не хочу причинить тебе вреда, поэтому просто позволь мне уйти. Даже быть рядом со мной опасно, — а у нее, по правде сказать, нет никакого желания находиться в одной комнате с человеком, намерения которого неизвестны. Наверняка странно слышать подобное предупреждение от хрупкой девушки. Но лучше бы ему поверить на слово. — Ну и пускай валит! — вмешался неугомонный пернатый. — Напомню, что у нас полно других проблем. Потом будешь личную жизнь налаживать. Чем дольше Ханна наблюдала, тем отчетливей понимала: перед ней не просто птица. И, возможно, не просто человек. — Ты едва меня не убила, — голос нового знакомого оставался все таким же спокойным. — Так что за тобой должок. Расскажи мне свою историю. — Трата времени, — выплюнула птица. Едва не убила?.. — Полагаю, ты забыла, как со мной сражалась, — заметил ее странный собеседник. Сражалась?.. Новый шаг опять принес боль. Похоже, это отразилось на ее лице, потому что парень счел нужным высказать предположение: — Думаю, твое тело не было готово к таким нагрузкам. — Я вынослива, — упрямо ответила она. — Совсем недавно ты вытворяла запредельные для человека вещи. Она сдалась и похромала к креслу, потревожив потерявшую интерес к происходящему пантеру. Похоже, Ханна не в том состоянии, чтобы добраться… куда бы то ни было. Ну, а если новый знакомый пострадает от своей настырности — сам напросился. — Как тебя зовут? — спросила она. — Можешь звать меня Ви. Едва ли это настоящее имя. Однако она воздержалась от расспросов. — А ты?.. — Ханна. Ви уселся на кровать напротив нее, положив трость на колени. Птица неодобрительно молчала. Они оба ожидали ее исповеди. — Уверен, что не пожалеешь, услышав мою историю? — не получив ответа, Ханна продолжила: — Возможно, ты мне не поверишь. — Следующая фраза далась с трудом. Она произнесла это впервые: — Я одержима демоном.