Джек Фрост и мисс Разенграффе

      Я долго не могла прийти в себя после того, что я сделала. Я стреляла в Джека Фроста. Боже, чем я думала, когда соглашалась выполнять всё, что он скажет. Да, соглашусь, что нужно было быть внимательной, слушать его, делать так, как он говорит, но не стрелять же в него самого! Но раз он сказал мне это сделать, значит, был уверен во мне? Не так ли? А сейчас я просто сижу дома с температурой под тридцать восемь, потому что когда мистер Фрост предложил меня подвезти, ведь тучи уже сгущались, я отказалась. А потом, как дурочка бежала сломя голову, два раза чуть не угодила под колёса автомобиля, а около подъезда вообще поскользнулась и упала в лужу.       Должна признать, что после моего личного знакомства с ним, моё представление о Джексоне Фросте очень сильно поменялось. Я воображала его каким-то идеалом. Он казался мне совершенством. Да, конечно, остроумия у него оказалось даже больше, чем я предполагала. Он настоящий профессионал своего дела, всё знает, всё умеет. Но как человек, он, как и все остальные смертные, подвержен цинизму, самолюбию и гневу. Однако что-то в нём меня всё-таки манило. Я ведь и не ищу идеала. И нет, я не влюбилась. Влюбляться — это для ванильных девчонок. А я не такая. Я — человек-дело, человек-слово. Я люблю динамику и активную жизнь, с недетскими приключениями на задницу.       А может он мне всё-таки нравится, ведь я уже четвёртый день всё перечитываю и перечитываю его страничку в социальной сети так и не решаясь отправить заявку в друзья. Может быть, сейчас самое время это сделать? Он как раз в сети. Я навела курсор мыши на нужную надпись и, закрыв глаза, нажала кнопку мыши. Как раз удобный случай, чтобы предупредить его о том, что я заболела, и завтра не приду.       Открыв вкладку сообщений и нажав на аватарку мистера Фроста, я начала набирать сообщение.       Добрый вечер, мистер Фрост. Я не смогу завтра прийти, потому что простудилась.       Ответ не заставил себя долго ждать.       Хорошо. Кстати, Эльза, у нас с тобой не настолько большая разница в возрасте, чтобы общаться на «Вы».       Да, конечно, мистер Фрост.       Эльза…       Да, конечно, Джек.       Вот и замечательно.       После этого диалога я закрыла все вкладки, выключила компьютер и решила выпить горячего чаю с лимоном перед сном. А заодно и скрасить сладкими конфетами горькие лекарства, которые я никак не могу заставить себя выпить.       После диалога с Джеком с моего лица никак не сползала улыбка. Мне казалось, что я улыбалась даже когда засыпала. Может быть, это и в самом деле не просто восхищение человеком, а симпатия? Или даже нечто большее?       В течение последующих нескольких дней я совсем не общалась с Джеком. Пока второго апреля он не позвонил мне ровно в семь утра. Я любила спать примерно до полудня, поэтому хорошее утро для меня начиналось в обед. Поэтому, когда зазвонил телефон, я проклинала всех и всё. Пока не увидела, что звонит мне Джек Фрост.       — Да, я слушаю, — сонным голосом ответила я.       — Доброе утро, Эльза. Я надеюсь, ты уже проснулась и твоё здоровье тоже в порядке. Потому что у меня хорошие новости. Убийца снова объявился, — радостным голосом говорил Джек.       — Значит, кого-то убили, — я немного взбодрилась.       — Да, девушку. Сегодня в пять утра.       — Разве это радостные новости?       — Когда дело касается интересного преступления — да. Я пока не знаю никаких подробностей. Через полчаса я буду ждать тебя у твоего подъезда.       — Но как Вы узнали, где я живу?       — Я работаю в полиции. Это не трудно. А вообще у меня на руках твоё личное дело, где всё прописано. Я хотел к тебе вчера заехать, узнать как твоё здоровье, но не стал тебя тревожить. Всё, хватит терять время на болтовню. Собирайся.       Я положила телефон и побежала в ванную. Что? Полчаса? Полчаса на то, чтобы собраться? Вы слышали это вообще? Причёска, лёгкий естественный макияж. Да и вообще я не собиралась никуда идти, у меня даже одежда не готова. И когда мне всё это делать. В спешке я всё-таки успела собраться, когда раздался звонок телефона.       — Эльза, я тебя жду, — послышалось на том конце.       На мне были джинсы и футболка, сверху я надела кожаную курточку. На ноги — кеды. Самое то, чтобы побывать на месте убийства осматривая чей-то труп. Не платье же, в самом деле, надевать.       Я жила на третьем этаже, поэтому спустилась я быстро. Когда я открыла дверь на улицу, прямо около подъезда стояла машина Джека.       Он вышел, открыл для меня дверь. Я села.       Мы ехали примерно десять минут. Местом преступления был выбран парк недалеко от дома жертвы. Девушка была повешена на большом дереве.       — Губы, губы красные, — сразу сказал мне Джек, как только увидел труп девушки. Но когда мы подошли ближе, то стало понятно, что губы накрасили в спешке и, по всей видимости, в темноте. Потому что накрашены они были очень неаккуратно.       — По-моему их накрасили уже после того как убили, — заключила я, — по цвету помада очень похожа на ту, которой была сделана надпись в ванной того парня. Надеюсь, образцы сохранились? Чтобы сравнить.       — Астрид разберётся.       По распоряжению Джека её не снимали до нашего приезда, но как только он лично посмотрел на положение девушке, её сняли. Какими же ужасными были синяки на её шее! По виду ей было не больше двадцати двух лет. Ещё совсем молодая ведь. Шатенка с густыми и объёмными волосами.       Я внимательно её осмотрела, но ни в одежде, ни в украшениях и аксессуарах не было абсолютно ничего красного. Чёрное платье-футляр, примерно на семь сантиметров выше колен, с фиолетовым поясом. Сверху тёмно-фиолетовый кардиган. Замшевые полусапожки на невысоком каблуке. На руке золотой браслет и кольцо с хризолитами, не шее — цепочка, серьги — и всё из одной коллекции. Не тронуто. Значит, убийца не преследует материальную выгоду. В самом деле, кто в таком виде идёт жизнь самоубийством заканчивать? Видимо, она шла либо на свидание, либо на вечеринку.       — Совсем ничего? — спросил Джек.       — Совсем, — ответила я.       — А может, на ней бельё красное?       — Не думаю.       — А если проверить?       Я отодвинула воротник от шеи к плечу. Бюстгальтер чёрный. Затем подняла платье, пытаясь не менять положения убитой. Трусики тоже.       — Может быть ваши женские дела? Тоже ведь красное, — предположил Джек.       — Мистер Фрост, Вы же не думаете, что это буду я проверять?       — Ну, я же пошутил. Хотя версия ничего вполне. Позже выяснится.       — По-моему, Вы уже вполне взрослый, чтобы о таких вещах прямо говорить.       — Когда ты так говоришь, я себя вообще стариком чувствую.       Труп унесли. Мы с Джеком пошли к машине. Пока мы ехали, он рассуждал себе под нос:       — Так, что мы имеем? Предположение о том, что все жертвы в красном — неверное. Остаётся пока только периодичность. Эльза, есть версии?       — Может быть, преступник преследует какую-то личную цель, а не ради забавы это делает. Может у них у всех есть какие-то общие знакомые или общие враги?       — Нет у них общих знакомых. Всё проверили. Это просто люди. Люди из толпы, — на эмоциях говорил он, иногда ударяя по рулю.       — Не кричите так, мист… Джек.       — Извини.       Вдруг меня осенило:       — Время убийства!       — Нет. Вечер, утро, день, утро.       — Нет, я не об этом. Конкретное, точное время. Может быть, оно что-то значит, — сказала я, и Джек резко остановил машину.