***
- Ну что, нет ответа от польского короля? - спросил Шеин. - Нет, воевода-батюшка. Молчит, аспид, - ответил Василий. - Неужто он не хочет вернуть своего дядю? - Да кто его знает! Шут поймёт этого короля! Странный он какой-то! - И не говори... Ладно, Вася. Как там кардинал поживает? - Как, как...Никак! Пищу не принимает, выкрикивает что-то на своём, на польском. У охранников уже голова болит это слушать, а у самого кардинала голос сел, - сказал стрелец. - Мда...Будем надеяться, что король чтит родственные связи, - вздохнул Шеин. - Я требую справедливости! Я первое лицо в Польше после короля! - протестовал кардинал. Двое стрельцов, охранявших пленника, закрыли уши руками. В темницу вошёл Шеин. - Ну, как дела? - Ой, не спрашивай, воевода! Этот кардинал уже надоел! Сил нет его уже охранять! - Что случилось, господин кардинал? Разве вас содержат в плохих условиях? - усмехнулся Шеин. - Я требую, чтобы меня освободили! - заявил кардинал. - Здесь вам не Речь Посполитая, и вас никто слушать не будет, - строго сказал воевода. - Вся надежда только на вашего племянника-короля. Если вы ему действительно дороги, то он согласится на мои условия. Кардинал вздохнул и ничего не ответил. Любил ли его племянник, или же держал рядом с собой лишь из-за умных советов и решений? В таком случае королю не составит труда найти нового советника, тот же гетман подходит на эту роль. Нет, ну а что? Бывалый вояка, который многое в жизни повидал. Кажется, кардинал останется здесь навсегда...***
Апрельская ночь тёмным одеялом опустилась на Смоленск. В эти редкие часы можно было услышать непривычную тишину, и только шорохи кустов, где скрывались тайные шпионы (или же это был простой ветер), можно было уловить в эти минуты. Сигизмунд лежал в постели и никак не мог заснуть. Король ворочался с боку на бок, то стаскивал с себя одеяло, то снова натягивал его не в силах определиться жарко ему или холодно. Мысли Сигизмунда занимал кардинал. И чем больше он думал о своём дяде, тем сильнее были уколы совести. А ведь и вправду, кардинал многому научил шведского принца. Не сказать, что Сигизмунд был прилежным учеником, но всё же. Дядя всегда был рядом с ним. Да, порой у них случались стычки и ссоры, но это мелочи. В конце концов Ваза поднялся с кровати и в одной ночной сорочке принялся ходить по шатру, размышляя, что ему делать. Король тяжело вздохнул и сел за письменный стол. Писать или нет? Может, не стоит? Вздохнув ещё раз, король обмакнул перо в чернильнице ватной рукой написал в письме всего одно слово: "Согласен". Свернув послание в трубку, Сигизмунд поставил свою печать и бросил взгляд на яркое плямя свечи. Может, сжечь письмо, пока не поздно? Король повертел письмо в руках. Нет, он принял правильное решение. Со спокойной душой король лёг обратно в постель, обняв свою любимую подушечку. Сон сразу же сразил правителя Польши.***
Польский король - не единственный, кто не спал в эту ночь. Воевода Шеин не сомкнул глаз, глядя из крепости в сторону неприятельского лагеря. Сколько ещё продлится эта осада? Она не может длиться бесконечно. Но город должен выстоять. Любой ценой. На чьей же стороне будет перевес? Эти мысли беспокоили Михаила каждую минуту. Но самое главное, что сейчас беспокоило воеводу - Сашка... Ах, этот славный мальчик, который стал ему за этот родным сыном. Воевода никогда бы не решился на сей опасный шаг - похитить самого кардинала, но король сам его вынудил. И теперь воевода смотрел на ясное звёздное небо и переживал. Согласиться ли Сигизмунд на обмен? С неба упала звезда. Шеин помнил, как в дестстве он верил в то, что если загадать желание во время падения звезды, то оно обязательно сбудется. Михаил уже вырос из этих детских сказок, но...А вдруг оно и вправду сбудется? Затаив дыхание, воевода одними губами прошептал: - Лишь бы всё получилось. Уже на рассвете Шеин задремал. Его разбудил звонкий голос стрельца. - Михал Борисыч! Письмо! Письмо от польского короля! Михаил сразу же забыл о сне. Воевода поспешно развернул послание и прочитал его содержание. Шеин не верил. Не верил, что его план сработал. Не до конца всё понимая, воевода думал, что всё это сон. Михаил схватил бедного стрельца за плечи и спросил, сверкая глазами: - Это не сон?! Скажи мне, это не сон?! - Кажись, не сон, воевода-батюшка, - ответил спокойно стрелец.***
Ровно в полдень Сигизмунд и Шеин подъехали к месту встречи, которое было назначено на открытом поле, находившимся недалеко как от Смоленска, так и от польского лагеря. Сигизмунд ехал со своей небольшой свитой и несколькими воинами, Шеина же сопровождали стрельцы. Взгляды двух врагов встретились. - Ты победил, Шеин, - процедил король. Воевода лишь хмыкнул. Что он мог сказать? Сигизмунд сам виноват во всём происходящем. Его никто не заставлял идти на осаду города. - Но знай, - продолжал король. - Я проиграл только одно сражение. А впереди ещё целая война. Воевода тяжело вздохнул. - Ты сам развязал её, Сигизмунд. Не я её начал... Я всего лишь обороняю свой город. - Послушай, - вдруг сказал король в более мягком тоне, - нам обоим уже надоела эта война. Давай закончим её. Михаил прекрасно понимал, к чему клонит король, но виду не подал, а лишь спокойно ответил: - Война закончится только тогда, когда поляки уйдут из-под стен Смоленска. Сигизмунд на такое заявления рассмеялся и, повернувшись к поданным, насмешливо сказал: - Нет, вы это слышали, господа? Он хочет, чтобы мы ушли! Не находя в этом ничего забавного, королевская свита тоже засмеялась вслед за королём. Если король смеётся, то и поданным надо делать то же самое, никак иначе. Внезапно лицо короля вновь стало серьёзным. Тонкие брови чуть сдвинулись вниз, выражая полное недовольство и презрение. - Я год торчал под Смоленском не для того, чтобы уехать с позором! Даже не мечтай о том, что мы сдадимся. Рано или поздно я сотру Смоленск с лица земли. Он станет моим городом! - Забудь, Сигизмунд. Смоляне не сдадутся вам, и уж тем более не станут целовать руки польскому королю. - Я предупредил тебя, Шеин. Я завоюю Смоленск или я не король Речи Посполитой! - Ладно, хватит угроз и пустых разговоров. Пора обменяться пленными. - Пора. Пленных обменяли. - Дайте кардиналу хорошую лошадь, - распорядился король, собираясь отъехать. - А как же вы, Ваше Величество? Вы не хотите увидеть своего дядю? - спросил один из всадников. - Я слишком устал, Густав. Я хочу поскорее лечь в свою постель, - пояснил король и поскакал вперёд с несколькими солдатами и гетманом. Остальные остались с кардиналом. - Нет, вы это слышали, гетман?! - возмущался король. - Меня всё больше злит Шеин! - Да, Ваше Величество...- вздохнув, ответил Жолкевский. Он тоже ненавидел Шеина, как и все поляки, но... Честно признаться, в глубине души гетман уважал русского воеводу. Всё-таки он умелый полководец. Если бы сие было неправдной, Смоленск бы давно уже пал. - Ну ничего. Когда я захвачу этот несчастный городишко, все узнаю, что такое королевский гнев! - Поживём - увидим, - тихо ответил Жолкевский, но сердитый король, к счастью, уже этого не услышал, так как подбодрив своего коня поехал быстрее. Эх, дело было вовсе не в усталости. Польский король просто не знал, как предстанет перед своим дядей. Польский лагерь Все окружили кардинала и стали расспрашивать о его "приключениях". Даже гетман, у которого с господином кардиналом отношения складывались не самые лучшие, и то подошёл к нему. И лишь польский король стоял в стороне и наблюдал за всем этим. Увидев кардинала и гетмана вместе, Сигизмунд приподнял уголки губ. Наконец эти двое найдут общий язык. Наверное. Король не стал вмешиваться во всё это и просто юркнул в свой шатёр, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания. - А где же король? - спросил кардинал. - Его Величество очень утомилось за день. Король ушёл спать. Сигизмунд снимал с себя все королевский атрибуты, одновременно думая о том, что скажет дяде. Вдруг послышались шаги. Король понял, кто пришёл его навестить. В шатёр вошёл кардинал. - Мой мальчик, почему же вы всех оставили? Я ведь так скучал по вам, а вы ушли, - сказал кардинал. - Дядя, я никогда не думал, что скажу это, но...Я так рад, что с Вами всё в порядке, - приподняв уголки губ, сказал король. - Вы не поверите, как я сам этому рад. Сигизмунд в порыве чувств обнял своего дядю. Да, кардинал эгоистичен. Да, он ворчлив. Но что поделать? Видимо, это у них семейное. - Ой, кстати, дядя, вы не видели мою серёжку? - спросил король. - Мой мальчик, разве вы забыли? - удивился кардинал. - О чём? - не понял Сигизмунд. - У вас сильно разболелась мочка уха, и лекарь сказал вам отдохнуть от сережёк. Вы тогда очень расстроились. Но всё же вы спрятали серьгу в яшик в вашем письменном столе. Король, не раздумывая, подошёл к своему рабочему месту и с такой силой выдвинул ящик, что тот жалобно заскрипел. Среди кипы бумаг, писем и маленьких записок лежала она. Серёжка, коей король очень дорожил. - Маленькая моя, моя хорошая, вот ты где! - радостно воскликнул Сигизмунд. Кардинал вздохнул. Он уже успел соскучиться по причудам своего племянника и наблюдал за этой картиной, едва сдерживая улыбку. - Спасибо, дядя! Чтоб я без вас делал! - Но, мой мальчик, ваше ухо...Оно не прошло. - Ничего страшного. Я смогу носить её на другом ухе. Сигизмунд ещё раз взглянул на дядю. В этот момент, он впервые понял, что любит кого-то кроме себя. Тем временем в Смоленске - Воевода! - радостно воскликнул Сашка. - Сашка! - Шеин заключил мальца в свои объятия и с трепетом прижал его к груди, как маленькую пташку. Мальчик обнял своими тонкими ручонками шею воеводы. И не было счастливей этих двоих. - Я так скучал по тебе, - прошептал Саша. - Я тоже, сынок...- ответил воевода, поглаживая мальчика по голове. От этого ласкового слова Сашку будто ударило током. Он посмотрел на воеводу своими большими карими глазами. Шеин смутился. Это слово вырвалось у него случайно, из-за избытка чувств. Михаил Борисович, всегда суровый и хмурый, впервые в жизни дал волю своим эмоциям. - Ты...Ты назвал меня сыном?... - спросил Сашка, не веря своим ушам. - Прости, оно само как-то... - смущённо улыбнулся Шеин. Мальчик ещё крепче обнял воеводу и тихо попросил: - А называй меня так чаще. - Хорошо, сынок, - ответил воевода, поцеловав Сашку в макушку. - Слава Богу, что всё закончилось. Позже Сашка рассказал воеводе обо всём, что пережил в плену у поляков: о знакомстве с Семёном Фёдоровичем, о кознях королю. Шеин долго смеялся, когда Сашка рассказывал о том, как разозлился Сигизмунд, когда надел свои перчатки. Но, к сожалению, для радости времени было мало. Впереди новые бои и продолжение осады. Чья же возьмёт? Уйдёт ли неприятель? Время покажет.