Рай для подлецов

Замкнув дверь гостиницы на щеколду, которая была единственным способом вообще хоть как-то закрыть дверь, Ида мельком пробежалась взглядом по комнате и неожиданно даже для самой себя согнулась в припадке истеричного хохота. Не удержавшись на ногах, она сползла вниз прямо по шершавой поверхности некрашеной деревянной двери, но хохот не могла остановить ещё несколько минут. Подумать только, она согласилась на ещё одну противозаконную авантюру за два десятка галлеонов и пыльную коморку, в которую через грязные окна почти не пробивается дневной свет, и которую по какому-то странному недоразумению Дамблдор назвал «самым безопасным пристанищем на ближайшие сутки». Будь Ида не в таком отчаянном положении, она никогда бы не согласилась на такое, да ещё и с этими странными условиями, но сейчас она была готова ради палочки почти на всё, включая убийства и грабежи. Тем более, что в просьбе Дамблдора не было ни того, ни другого… если, конечно, учитывать тонкую грань между грубым разбойным грабежом и простым, но действенным воровством как что-то существенно важное. И, тем не менее, даже сквозь смех и истерику, Ида чувствовала, как хочет спать. Мозг уже не мог нормально работать, и грозил отключкой в любой момент, поэтому, кое-как доползя до старой, но ещё вполне способной послужить многие годы кровати, она накрылась одеялом и проспала ближайшие двенадцать часов, даже не на секунду не открыв глаза. Проснулась она искусанная клопами, с размазанной по подушке слюной, забитым носом и дико болящим после купания в ледяном ручье горлом, а потом сразу попыталась вспомнить, как давно она болела простудой. Кажется, в десять лет. Потом она научилась делать самые простые лечебные зелья, и эта проблема полностью, казалось, канула в забытые… до сегодняшнего дня. И хотя нежданная болезнь сильно огорчила её, любые горести забылись, как только она спустилась вниз, в общий зал, и услышала пленяющие запахи тёплой, свежей еды. С невероятным упоением и под удивлённые взгляды хозяина «Кабаньей головы» и Римуса, Ида радостно съела почти половину сковородки с яичницей и целую свиную — как она надеялась — колбаску, при том, что свиные колбаски ненавидела ещё с детства. Римус с ней почти не разговаривал. Всё ещё считал, что палочка ей точно не нужна, но Ида, как бы ни была ему благодарна, не могла уступить. Хорошо ещё, что он не знает, о чём её действительно попросил Дамблдор… После еды захотелось просто растянуться на чём-то мягком и тёплом и пролежать так целый день, ну или принять ванну, но вместо этого Ида заставила себя вернуться на верх, и потренироваться на двери в комнату хозяина открывать запертые замки без помощи палочки. В конце концов, без этого её авантюра рискует закончиться, так и не начавшись.

***

В кромешной тьме пасмурной Лондонской ночи, Ида, надвинув на лицо капюшон тёмно-бурого плаща, шла по знакомой, но уже давно позабытой пустынной улице, прислушиваясь ко всем своим чувствам и стараясь следить за каждым движением вокруг. Дело усложнялось тем, что бушевал сильный ветер, гнущий редкие деревья на аллеях и заставляющий уже начавшие обрастать листьями живые изгороди зловеще шелестеть под частыми порывами. С другой стороны, шум — это хорошо. Если даже Лафри ещё не спит, он, скорее всего, подумает, что это ветер бьет в окна, а не что кто-то ломиться в его лавку… или чихает где-то в соседней комнате, потому что простуда вещь непредсказуемая. Ещё издалека Ида заметила, что в нужном ей здании не горел свет. Это её обрадовало, но о себе давала знать уже много раз оправданная паранойя: если всё идёт слишком хорошо, в конце обязательно ждёт какой-то лютый пиздец. Тем более, что она была знакома с Лафри и знала, что он просто помешан на безопасности своего товара ещё со времён, когда жил в солнечном, но не самом благополучном Харэре. Чувствуя, как учащённо начинает биться сердце, Ида подошла совсем близко к лавке и заглянула в окна первого этажа. Ничего не было видно: там так же темно, как и здесь, на улице, но, впрочем, вряд ли кто-то будет сидеть там сейчас в полной темноте. Немного поколебавшись, Ида легонько ударила по замочной скважине и дёрнула ручку двери, а затем отбежала в сторону и скрылась за углом здания. Подождав с минуту и облегчённо вздохнув, когда ничего не произошло, она снова вернулась к двери. «Алохомора!» — немного гнусаво проговорила она, но ничего не произошло. Ида повторила ещё раз десять, в конце уже едва не плача от отчаяния, но всё-таки было понятно, что дело это бесполезное: хитрец Лафри, по-видимому, наложил на дверь какую-то магическую защиту. Ида, в полном отчаянии, обошла вокруг весь небольшой домик, но ни одно окно первого этажа не поддавалось. И тогда она посмотрела вверх. Ещё несколько минут Ида стояла, в нерешительности глядя на единственное открытое окно — почти наверняка спальни. Маленькое, но зато открытое настежь, оно было расположено высоко, почти под самой крышей, на цокольном этаже. Взяв его за цель, Ида ещё раз обошла дом вокруг, но не нашла способа тихо забраться наверх. Едва слышно вздохнув, Ида отошла подальше и сосредоточилась на крыше лавки. Через секунду она уже стояла там, пошатываясь на скользкой черепице. Благословив темноту ночи и большое расстояние между фонарями в таком непрестижном районе, она по гребню крыши подобралась к её краю, и, держась руками за карниз, свесилась вниз. Это было страшно, но не шло ни в какое сравнение со встречей с дементорами или судом в Министерстве, так что уже через несколько мгновений Ида сидела на подоконнике, боясь нарушить тишину и вглядываясь в комнату через щель между вьющимися от ветра шторами. Привыкнув к почти полному мраку, она разглядела, как и ожидала, кровать. Чего она не ожидала, так это очень светлой женской фигуры, лежащей на ней в обнимку со значительно более тёмным другим, очевидно принадлежавшим Лафри силуэтом. Оба, как видно, спали, и Ида, бесшумно проскальзывая в комнату, искренне желала им крепких и хороших снов. Она быстро преодолела расстояние до узкой и крутой лестницы на другом краю комнаты и начала аккуратно спускаться, всей душой надеясь, что половицы тут крепкие и не скрипят. Надежда, конечно же, оказалось ложной: предпоследняя ступенька прогнулась подозрительно сильно и жалобно скрипнула, заставив Иду замереть и перестать дышать на несколько бесконечно долгих секунд. Но нет, Лафри спал достаточно крепко в объятьях со своей подружкой, чтобы не заметить такой лёгкий раздражитель, как скрип половицы. Облегчённо выдохнув, Ида осмотрела комнату. Да, это определённо то, что ей нужно — склад. Всё помещение было завалено деревянными ящиками, громоздкими сундуками и уставлено самыми разными шкафами, создавая маленький лабиринт с узкими и не всегда очевидными проходами. Проблему создавало то, что никакой свет не мог проникнуть сюда, и Ида даже не могла с точностью сказать, что стоит перед ней: большой квадратный сундук или ящик. Поняв, насколько глупо было не подумать про освещение перед кражей, Ида едва не взвыла от досады и злости на свою тупость. Она ни разу не пробовала использовать световые чары без палочки, а времени на практику не было. Хотя, это ведь было одно из первых заклинаний, которые она выучила. Поему в детстве это было легко, а сейчас должно быть сложно? В конце концов, никакая деревяшка с волосом из хвоста единорога не может творить магию сама по себе, это всегда делала она, а палочка лишь помогала направить и сконцентрировать силу. Стоило понять это и как бы сконцентрироваться на неиссякаемом источнике магии внутри, как вдруг прямо из левой ладони полился яркий, белый свет, на мгновение ослепивший Иду и заставивший её снова перепугаться, не заметит ли этого Лафри или его подружка. Быстро спрятавшись за внушительный платяной шкаф, чтобы свет не было видно с лестницы или верхней комнаты, Ида наконец получила возможность рассмотреть хоть что-то вокруг себя. Она смотрела и вспоминала события пятилетней давности, когда отец сотрудничал с тогда совсем ещё юнцом Лафри. Они хорошо ладили, так как Вистан мог достать для ещё не имеющего никаких связей в стране иммигранта даже самые редкие ингредиенты и подыскать новых клиентов, из тех, к которым тяжело втереться в доверие. А он взамен мог отдать необычайно качественную мантию-невидимку, на которых Лафри и специализировался, или какую-то полезную штуковину со своей далёкой южной родины, вроде музыкального инструмента, звук которого вводит в транс всех окружающих буквально за минуту, или маски, которая может превратить надевающего её в зверя или дать ему звериные силу и скорость. Эх, ей бы сейчас этот бэгэна… Ида принялась расхаживать между рядами завалов, заглядывая во всё, что только могло открыться. Тут было очень много всякой полезной всячины, разобраться в которой, впрочем, мог только сам хозяин. Большая часть пузырьков с зельями или мешков с подозрительными порошками были подписаны на языке, даже алфавита которого Ида никогда не встречала. Пару зелий она, правда, всё равно растащила по карманам, надеясь позже узнать, что это такое и чем оно полезно, но много с собой унести всё равно не выйдет. Был тут и шкаф мантий невидимок. Большой, заваленный сверху донизу пыльный шкаф, на рытьё в котором Ида потратила неимоверно много времени, так и не отыскав ничего стоящего. Все мантии были почти одинаково качественными, но вполне обычными, как Ида могла судить. Одну из них она накинула на себя. Были и пара сундуков особо увесистых на вид, открыть которые не удалось даже заклинаниями. Хуже всего было то, что, скорее всего, именно в них он и хранит самые ценные вещи, среди которых этой «особой мантии» и место. Бесплодные поиски тянулись долго, очень долго по меркам тёмных делишек вроде этого, потому что Ида старалась делать всё максимально тихо, не имея возможности скрыть своё присутствие магией. Когда стало казаться, что уже и до восхода недалеко, она поняла, что осмотрела всё, кроме чёртовых сундуков. Безнадёжность ситуации давила, не давала принять решение и сделать шаг: бросить всё и уйти или рискнуть? Впрочем, долго эти терзания не длились. Подумав о том, что же всё-таки произойдёт, если она отступит сейчас, Ида отменила световые чары и, посильнее укутавшись в мантию-невидимку, вернулась к лестнице на мансардный этаж. Десяток ступенек, и вот она уже снова у кровати с мирно спящим Лафри и его не очень то красивой подругой, как оказалось при ближайшем рассмотрении. Всё оказалось так просто, что даже смешно. Палочка из какого-то светлого дерева с вырезанного на нём знаками лежала на комоде, стоявшем вплотную к кровати с другой от Иды стороны. Медленно начав обходить кровать, Ида почти неотрывно смотрела на палочку, как на самую желанную в эту секунду вещь на свете. Осталось всего два шага, вот уже один, и… Приглушённый, но от этого не менее явный чих раздался в, казалось бы, занятой только спящими комнате. Один, второй, третий… лихорадочно утерев нос мантией-невидимкой, Ида, одновременно с тем, как Лафри вздрогнув открыл глаза, отступила в угол, под снизившуюся наклонность крыши, и замерла, даже не дыша, как увидевшая охотника куропатка. Ей казалось, что даже её сердце колотится так, что это слышно во всей комнате, а Лафри продолжал внимательно вглядываться в темноту, очевидно, не видя источника звука, но чётко понимая, что он рядом. Ида могла только смотреть на то, как он тянется за палочкой, как делает маленький взмах, и… Её нервы не выдержали. Ровно в ту секунду, как мантия под действием заклинания слетела с неё, Ида рванулась к кровати, где лежала всё ещё спящая женщина. Прямо на ходу, буквально за доли секунды она откупорила склянку с каким-то зельем и левой рукой обхватила её шею. Склянка зависла над испуганным лицом женщины, и она попробовала вырваться. — Лежать! — прикрикнула Ида, сильнее стискивая пальцы у неё на шее, — Пошевелишься, и лица у тебя больше не будет! Женщина всхлипнула, но подавила уже готовый вырваться крик. Ида на неё даже не глядела. — Тебя это тоже касается, Лафри, — уже спокойнее проговорила она, — Положи палочку. Он был напуган. Белки округлённых от испуга глаз особо сильно блестели на фоне тёмного лица, но действовать он не спешил. — Положи палочку, и все останутся целыми и невредимыми, обещаю. Ты знаешь, что это за штука? — она постучала ногтем по стеклу, — Должен знать, ты в таких разбираешься. Дрожь в голосе скрыть не удалось, и оставалось только надеяться, что холодная испарина на лбу незаметна из-за темноты, ведь Ида даже не представляла, что это за густо-окрашенная жидкость в маленькой скляночке и яд ли это вообще. Впрочем, поднятым ночью с постелей людям было и того страшнее: Лафри, значительно помедлив, но всё-таки бросил волшебную палочку, и она тихо упала на белое одеяло. Женщина продолжала скулить и просила, что бы её отпустили, но Иду это только бесило. Ей и самой больше всего на свете хотелось отпустить её и убраться отсюда, но отступать было бы попросту нелепо. — Что тебе нужно? Деньги? — спросил Лафри, не шевелясь и вглядываясь в её лицо. Тень узнавания промелькнула мгновенно, и у Иды сердце упало в пятки, — Ида? Ида Вудроу? Какого чёрта ты творишь?! Его испуг поубавился, и рука дёрнулась в сторону палочки, но Ида в ответ сильнее наклонила склянку, так что это было уже действительно опасно. — Я же сказала, не шевелиться! — сквозь стиснутые зубы процедила она. Женщина, на чьей шее всё ещё были сжаты её пальцы, задрожала и, кажется, разрыдалась. — Что тебе нужно от меня? Денег? Другой помощи? — снова замер Лафри, — Ты могла бы просто попросить, я бы и не посмотрел, что тебя все ищут! Я же помню тебя, малышку Иду, и Вистана, благослови… — Мне нужен флакон самого сильного противоядия от магических ядов, которое у тебя есть, — безбожно лгала она, перебив его, — Я пыталась найти сама, но у тебя всё подписано этими вашими каракулями! Просто отдай его мне, и я уйду. Прошу. Лафри с непониманием и явным облегчением уставился на неё. — Тебе просто нужно противоядие?! Да ты могла бы просто попросить! Отпусти Аманду и спустимся вниз, я покажу тебе всё, что у меня есть! — Сначала ты отбросишь палочку в сторону. Голос Иды звучал нервно, но в этом не было ничего удивительного. Лафри, по-другому восприняв истеричные нотки, послушно смахнул палочку с кровати, и она откатилась куда-то в темноту. — Отпусти Аманду, хорошо? Я всё сделаю, как ты просишь. — Она пойдёт с нами. — Да, конечно. Но для этого тебе нужно отпустить её. «Разговаривает со мной, как с психом» — невесело отметила про себя Ида, — «И не так уж далёк от истины, сукин сын». Она убрала руку с шеи заложницы и, перехватив её за локоть, дёрнула, заставляя встать. Женщина снова попыталась вырваться и даже больно ударила Иду под глаз. Она на секунду потеряла ориентацию, но успела схватить попытавшуюся отбежать заложницу и заломила ей руку, не давая пошевелиться. Лафри, который подался было на встречу подруге, тоже остановился. — Не надо. Пожалуйста, — отрывисто проговорила Ида. — Я не хочу навредить никому, просто сделайте, как я прошу. Иди вперёд, быстро. Лафри беспрекословно, но уж очень напряжённо прошёл мимо неё, к лестнице, и начал спускаться вниз. Ида шла за ним, таща за собой заложницу. — Противоядие от чего именно тебе нужно, не можешь сказать? — как можно спокойнее попытался спросить он, — Есть универсальное, конечно, но если тебе… — Его. Мне оно и нужно. — Ладно. Хорошо. Сейчас, оно где-то тут… — Лафри открыл один из ящиков и слегка склонился над ним, рассматривая содержимое, — Выбирай, что хочешь, и оставь нас в покое. Ида, не отпуская руки уже потерявшей волю к сопротивлению Аманды, подошла к ящику и тоже заглянула в него, будто бы её очень интересовало его содержимое. Лафри стоял близко, очень близко. Она видела, как напряжены все его мышцы, как участилось дыхание — точно кобра перед броском. Ей не хватило решимости, и он напал первым. Левый кулак прошёл в нескольких сантиметрах от её головы, но всё же мимо. Инерция заставила Лафри пошатнуться, поэтому Ида, уже отпустившая бешено вырывавшуюся снова заложницу, смогла перехватить его руку левой, а правой с размаху врезать промеж глаз. Удар вышел сильным, как для девушки её комплекции, но Лафри остался на ногах, а она же, не ожидая такого поворота и надеясь на мгновенный нокаут, пропустила следующий удар, который пришёл оттуда, откуда она и не ждала — снизу. От резкой боли внизу живота Ида вскрикнул и согнулась, подставив себя для следующего удара, пришедшегося на спину между лопаток и повалившего её на колени. Она едва успела отклонится назад, чтобы не получить теперь уже коленом по лицу, и совсем уже чудом успела выкрикнуть всего одно слово, благодаря которому короткие курчавые волосы на голове у Лафри во мгновение вспыхнули, заставив того отвлечься. С этого момента бой был выигран. Ида, даже не вставая, подсекла его под колено, заставив упасть на бок рядом с собой, а потом сама извернулась и достала ногой до его головы. На этот раз силы удара хватило, и Лафри больше не пытался встать. И всё бы хорошо, если бы не внезапные шлепки босых ног по скрипучим половицам лестницы. Ида, быстро вспомнив про таинственную, ввиду своей непонятной принадлежности к маглам или волшебникам, Аманду, забыв про острую боль в спине, вскочила и побежала наверх, за ней. Когда она догнала женщину, та лихорадочно шарила руками по полу под самым склоном крыши, где она соприкасалась с полом. Заметив Иду, она сама прекратила бесплодные поиски, её и без того некрасивое лицо перекосилось от ужаса. — Не-е-ет! — взвыла она, рыдая и пятясь от Иды, — Не надо, прошу! Не надо!.. Ида неуверенно остановилась. Впервые за всю ночь ей стало… стыдно? Она не знала, как точно обозначить это чувство, от которого сам себе вдруг становишься противен, и вдруг почувствовала себя смертельно слабой и уставшей, в который раз за этот месяц. — Я ничего тебе не сделаю, — тихо, дрожащим голосом проговорила она, — И ему не хотела. Просто не мешай мне, хорошо? Подойдя к тому месту, где Аманда только что шарила руками, Ида снова попыталась использовать световые чары, но ничего не вышло. Устало вздохнув, она стала искать на ощупь, и потратила на это столько времени, что даже Аманда перестала всхлипывать. Наконец найдя палочку, она, не подавая виду и продолжая шарить второй рукой для убедительности, направила её на женщину и прошептала: «Обливэйт». Палочка была чужой, но кое-как всё-таки её послушалась. Аманда замерла, и когда Ида уже успела подняться на ноги, растерянно спросила: — Что?.. Кто ты? — Сон. Ида махнула палочкой, и женщина начала оседать на пол. Она подхватила её, чтобы та не упала, и оттащила к кровати. Это было непросто: Аманда, хоть и была значительно ниже её, была плотнее и весила точно не меньше, но Иде почему-то было её жалко. Справившись с этим, она вернулась вниз, посмотрела, как там Лафри и стёрла ему память. Оставалось только одно. Она подошла к одному из сундуков и попыталась открыть всеми способами, какими только знала, но ничего не выходило, как бы она не старалась. Пнув от злобы злополучный сундук, она решилась на последний вариант, и вернулась к Лафри. Одно простое заклинание, и он, не раскрывая глаз, простонал и схватился за голову. — Какого… почему так больно? — Потому что ты не хочешь говорить, где эта твоя «особая» мантия. Лафри моргнул и непонимающе уставился на неё. — Что происходит? Ты кто вообще? Она демонстративно направила на него палочку. — Сейчас ты скажешь, где мантия, или я вытяну это из тебя силой. Её голос звучал холодно. Она слишком устала, чтобы злиться или бояться, но и Лафри не отвечал. Чёртов торгаш был готов на слишком многое ради своего товара. — Ты забыл, кто я и что здесь делаю, да? Знаешь, почему? Ты потерял сознание от боли. Поэтому у тебя всё так болит. Хочешь продолжить? Ладно, я не против. «Кру» вполне хватило, чтобы он сдался. Ида уже забыла, как всё просто, когда есть волшебная палочка, и почувствовала неимоверное облегчение, потому что договаривать заклинание ей совсем не хотелось, да она и не смогла бы. — Она в сундуке! — выкрикнул Лафри, — Большом, из светлого дерева, он украшен ракушками! — Как его открыть? — Пароль! Там пароль… — секунду помедлив, ответил он, — нужно проговорить слова! — Какие слова? — всё-таки начала раздражаться Ида. — «Верикама джиратии»! Пароль «Верикама джиратии!» — Это что, снова этот твой амхарский? Повтори! — Верикама джиратии! — Нельзя было придумать что-то попроще?! — прошипела Ида, снова заставляя его заснуть и стирая память. Она быстро сняла защитные заклинания с входной двери и, нехотя вложив палочку в его обмякшую руку, вернулась к сундуку. «Верикама джиратии», — ломано проговорила Ида, и сундук сам собою распахнулся, и оказалось, что только мантия там и лежала. Облегчённо выдохнув, Ида провела пальцами по голубовато-серебристой ткани, на ощупь напоминавшей шёлк. Вещица, бесспорно, полезная, но она всё-таки не могла понять, зачем такому сильному волшебнику, как Альбус Дамблдор, мантия невидимка. Научиться делать себя невидимым может почти каждый, стоит хорошенько потренироваться, а когда ты при этом читаешься величайшим волшебником времён, это даже немного нелепо. Впрочем, сейчас Иде было не до раздумий о том, что твориться в голове у старика. Закутавшись в мантию, она быстро покинула лавку Лафри и направилась в темноту ближайших улиц, чтобы отойти как можно дальше от места преступления и вернуться в Хогсмид. Дамблдор уже ждал её в тёмной комнатке. Римуса здесь, к счастью, не было. — Вы задержались. В какой-то момент я даже начал сомневаться в том, что вы вернётесь. — Это было сложнее, чем я думала, но я справилась, — шмыгнув носом и проклиная насморк, ответила Ида, — Надеюсь, это именно то, что нужно. Старик взял протянутую тонкую ткань и внимательно осмотрел её из-под очков-половинок. — Я тоже очень на это надеюсь, — наконец проговорил он и сразу же протянул ей небольшой кожаный мешочек. — Благодарю, вы свою часть сделки выполнили. Здесь двадцать пять галлеонов — я добавил за лишние хлопоты. Ида с улыбкой, сдержать которую у неё не вышло, взвесила приятно тяжёлый мешочек в руке. — С вами приято иметь дело, сэр. — Это взаимно. Жаль, что вы не пришли ко мне раньше, возможно, я смог бы помочь вам… более весомо. «За пожизненную задолженность, конечно» — без лишних слов поняла Ида. Она знала, что по-другому и не бывает, особенно с такими, как Дамблдор. — Я могу остаться здесь хотя бы до утра? — Конечно. Кто я такой, чтобы выгонять попавшую в беду леди среди ночи? Но сильно я на вашем месте не медлил бы: хорошая ищейка выследит лисицу по свежему следу, как бы старательно она не петляла. — Ну, лисица уже завтра отрастит и клыки, и когти, каких ни у одной ищейки не найдется.