Глава 11
15 июля 2019 г. в 15:11
Доктор Мин сидел в своём кресле, постукивая пальцами по дубовому столу и обдумывая свои последующие действия.
Вчера ночью ему сообщили о так называемом побеге. Не стоило уточнять какая палата и кто пациент. Он прекрасно понимал, что это должно было случиться. Не сам, так другие поспособствуют побегу.
Ещё неделю назад, когда Тэ направлялся в клинику, он увидел у дверей двух громил. И уже тогда был уверен на все сто процентов, что это люди Джи Ёля. Всё не спроста. Они контролировали каждого входящего и выходящего.
Тэ Джу понимал, что Пак не в роли охраны их приставил. Скорее, их работа заключалась в противоположном — не дать Чимину выбраться из больницы. А это могло значить только одно. Время вышло, Пак Джи Ёль приказал избавиться от собственного сына.
В голову доктора Мина приходили мысли о том, чтобы поспособствовать побегу Чимина из клиники. Но видно он запоздал и его опередили.
Не удивился и тому, что его сын сыграл не последнюю роль в похищении Пака.
Тэ давно понял, что частые визиты Юнги в клинику были вовсе не ради него. Палата номер тринадцать затуманила его разум, так же как и её обитатель.
Мин заметил изменения в сыне пару недель назад.
Он шёл за кофе, проходя мимо палаты Пака. Дверь была приоткрыта, и можно было увидеть, что происходит внутри.
Юнги сидел на подоконнике в привычной для него позе и смотрел на спящего парня таким взглядом, словно пытался запомнить каждую частичку светловолосого.
В один момент он смог лицезреть то, что его сыну и вовсе не свойственно.
Пак дёрнулся во сне, вызвав улыбку со стороны Юнги.
Темноволосый подошёл ближе к постели и укрыл Чимина одеялом, а после ретировался из палаты.
Но развеяла все сомнения фотография, выпавшая, видимо, из кармана Мина.
В голове Тэ Джу словно собрался пазл. A то, что Юнги не поднял трубку, в момент всеобщей суматохи, лишь подтвердило опасения Тэ.
Он не находил себе места, набирая номер раз за разом, пока его сын сам не соизволил позвонить. Ему просто необходимо было убедиться, что с Юнги всё в порядке.
Доктор знал, что после совершения подобной глупости пути назад не будет.
Но кто же осмелится спорить с влюбленным юнцом, который, скорее всего, и сам не понимает собственных чувств. А, зная парня, как никто другой, он в этом уверен. Юнги один из тех людей, которые никогда не признаются себе в собственных чувствах, а предмету симпатии тем более. Будут до последнего маскировать их под безразличие и снабжать холодом. Как правило, такие личности мучаются больше остальных, находя утешение в своём творчестве, обрастая шипами.
Юнги заверил, что с ним всё в порядке, и звучал более чем убедительно. Этого было достаточно, чтобы понять, что он в безопасности. Ведь парень всегда разбирался в людях лучше, чем он сам.
Мин Тэ Джу знал, что в скором времени ему вновь предстоит столь ненавистная встреча. Стоило больших усилий морально подготовить свою нервную систему к подобному напряжению. Ведь его «мучитель» был профессионалом в ебле мозга.
Губернатор Пак не заставил себя долго ждать.
На следующий день в полуденное время тот предстал перед Мином во всей красе.
— Вы что-то потеряли? — с нескрываемым сарказмом спросил Тэ, при этом даже не подняв взгляд на Пака, лишь продолжая заниматься разбором бумаг.
Он прекрасно знал на какие рычаги надавить, чтобы вывести мужчину из состояния равновесия.
— Не стоит играть со мной, доктор Мин, — подойдя ближе, ядовито выплюнул Пак.
— Игры? Какие ещё игры? По твоему ты меня настолько интересуешь? У кого-то очевидно завышенное ЧСВ. Если ты конечно понимаешь, о чём я, — в присущей ему манере проговорил Тэ, одаривая холодом Джи Ёля.
— Да как ты смеешь? Кто ты такой, чтобы так со мной разговаривать? Не боишься за своё место? — со всей своей надменностью произнёс губернатор, полагая, что может своими пустыми угрозами запугать Мина.
— Знаешь, я всё ждал, когда же ты начнёшь раскидываться глупыми угрозами. Ведь Пак Джи Ёль не будет Пак Джи Ёлем без них. Кому ты пытаешься угрожать, перед кем ты мечешь бисером? Кого пытаешься запугать, а? Ты можешь строить из себя достопочтенного господина сколько угодно. Но все и без твоего показного пафоса знают, какое ты дерьмо на самом деле, — на одном дыхании произнёс Тэ, наблюдая за тем, как с каждым сказанным словом, лицо Пака приобретает багровый оттенок.
— Где мой сын? — отчеканил каждое слово мужчина, пропуская мимо ушей монолог Тэ Джу.
— Сын? — засмеялся Мин, подняв бровь. — А он у тебя есть? Ааа, вероятнее всего ты говоришь про паренька из 13 палаты. Так я не знаю. Видно твои собаки не уследили. Эххх, вот и доверяй после этого людям, — расписываясь на очередном документе, протянул Мин. — Прости, но у меня нет времени на твои пустые разговоры. Не мог бы ты уйти.
— Тебе это так с рук не сойдёт, — хрипло произнёс Пак.
— Не забудь закрыть дверь с той стороны, — усмехаясь, крикнул в спину Тэ.
Тем временем Юнги пытался всячески избегать буравящего взгляда Чимина, который проснулся и всё это время ожидал внятного объяснения. Он вовсе не выглядит потерянным, это говорит лишь об том, что Пак знает, где находится. Однако точно не ожидал проснуться не в своей палате.
— Долго собираешься прятать глаза, словно нашкодивший школьник? Не собираешься случаем провести короткий экскурс по ситуации? — вздыхая произнёс Чимин, облокачиваясь на подушку.
А напротив темноволосый, кажется, потерял дар речи, ибо, как рыба, раскрывает рот в надежде сказать что-то внятное, но не выходит.
— Ну так, эээ, я и есть школьник, — единственное, что пришло в его голову.
— Благодарю за констатацию фактов Мин Юнги, — закатывая глаза, протянул Пак.
— Думаю твой друг более точно сможет прояснить ситуацию. А теперь прости, но мне нужно в душ. А то ещё немного и моя кожа начнёт разлагаться, — протараторил Юнги, скрываясь за дверями ванной.
— Божеее, — сделав глубокий вдох, пятерней зачесал волосы назад. — Друг говоришь, ну блять, Джи, пизда тебе.
Пак слез с кровати, направляясь в комнату к «генератору ебанутых идей», по пути проводя по столь родным стенам пальцами, попутно думая, что ничего в его отсутствие не изменилось.
Дело в том, что этот дом служил убежищем Пака в студенческие годы. Бывали моменты, когда его отец настолько напивался, не видя никого и ничего вокруг, будто делая это специально, чтобы после списать очередные побои на свою невменяемость. Но Чимин был не настолько глуп, чтобы не понять ненависть собственного отца. Ему не стоило ничего говорить, совершать неправильные поступки. Всю свою сознательную жизнь он пытался понять, чем же вызвана ядовитая ненависть в его сторону.
Пак не знает, да и какая сейчас к черту разница. И он безмерно рад, что этот человек для него сравнялся с землёй, больше не вызывая даже любимого чувства отвращения.
Зачем ненавидеть, жить с обидой долгие годы, корить себя за несовершенные и совершенные поступки. Это глупо и бессмысленно, когда можно слить в унитаз и забыть, что он и сделал.
Но, а прощение? Это чувство ему вовсе несвойственно, он считает, что человек совершает те поступки, которые находит правильными для тех или иных людей. А правильные они или нет, кто же решит столь важный вопрос.
Возможно человек, которому то или иное действие причинит непереносимую боль. Или тот, кто совершал, не задумываясь о последствиях.
С этими мыслями он и дошёл до комнаты Джиёна, не удосужившись постучаться на входе.
— Квон, мать твою, Джиён, — врываясь в комнату, взревел Пак.
— Ой бля, ну фу, — застав нелицеприятную для себя картину, произнёс парень, наблюдая за тем, как Джи вскочил с его, блять, сестры.
— Ну конечно, это же не гейское порно. Обломщик, — надевая шорты, произнёс Джиён.
— Жду вас в гостиной, извращенцы, — кинул Пак, покидая комнату.
— Кто бы говорил, — крикнул вслед Джи, натягивая майку.
— Сейчас начнётся, — посмотрев на смеющуюся Черин, произнёс Джи.
— А чего ты ожидал, это же Чимин. Пойдём, принцесса ждать не любит, — вытолкнув парня из комнаты, проговорила светловолосая.
Спустившись, они застали Пака на кресле с запрокинутой головой.
— В который раз ты меня обламываешь, — давая подзатыльник Паку, проворчал Джиён.
— Не умрёшь, — вальяжно закинув ногу на ногу, усмехнулся Чимин. — Хоть понимаете, во что себя ввязали идиоты? Ладно я, мне терять нечего, но вы то куда лезете? — уже более серьёзным тоном произнёс Пак.
— Что значит твоё «нечего терять»? Какого чёрта ты так выражаешься, а? Если тебе нечего терять, то мне есть. Ты мой брат, так что даже не смей больше заикаться о подобном. Понял меня?! — вскипела девушка, подрываясь со своего места, взяв парня за воротник.
— Боже, Черин, спокойно, это что-то не передаётся по наследству. Отпусти, — не прерывая зрительного контакта с сестрой, проговорил Пак.
— Окей, я спокойна, — произнесла девушка, сев обратно, на что Пак лишь ухмыльнулся: он всегда мог осадить сестру одним взглядом.
— Итак, Джиён…
— Прежде чем ты начнёшь, позволь поведать тебе, что ваш… то есть Джи Ёль, — осёкся было GD, но договорить ему не дал Пак.
— Хочет меня убить.
— Да, но… Стой, что?! Откуда ты знаешь? — непонимающе проговорил Джи.
— Мне дали срок, решив, что сойду с ума окончательно и никому не придётся пачкать руки, убивая мальчишку. Но, как видите, моё отбитое сознание не решается меня отпускать. И к тому же, я видел с крыши клиники Линка и Майка.
— Ну тогда ты должен понимать, почему здесь.
— Я-то понимаю. Но почему вы меня не осведомили и привезли сюда, как барана?
— Сам знаешь, какой задницей ты бываешь. Так было легче.
— Окей. Последнее. Зачем вы впутали его в это дерьмо? — холодно произнёс Пак. — Вы ведь понимаете, какие последствия этот необдуманный поступок влечёт за собой. Если они узнают о том, что он хоть как-то был вмешан в это дело, всё пойдёт по пизде.
— Чимин, мы никого не заставляли. Я лишь спросил у него, может ли он помочь.
— Блять, и он конечно же согласился. Идиот.
— Так себе благодарность, — спускаясь по лестнице, произнёс Мин. — Послушай, я прекрасно понимал, на что иду, заранее зная всё, что последует за этим дерьмом. Так что не надо делать из меня жертву, — сонно проговорил Юнги, направляясь на кухню.
— А как же ТВОЙ подоконник? — ухмыляясь, посмотрел на парня Пак.
— А дело было в нём? — кинул парень, прежде чем скрыться из виду.