Всё не может быть ещё хуже

      Жизнь приносит бесчисленное количество страданий и разочаровывает в возможности осуществить личные цели жизни и использовать жизнь для личного удовлетворения. Человек видит повсюду мерзость, жизнь вызывает у него горечь и отвращение, но все это лишь отражение болезни, которой он болен сам. К чему маски? Мы до последнего не можем понять, что личная угода себе — не цель жизни. Что наше счастье мало кому интересно. Думая о том какой ваш сосед ханжа, посмотрите на себя. Вы ходите на работу, общаетесь с людьми, удручая себя их обществом, только за тем, чтоб в старости спокойно сесть с бокалом красного и насладится уходящей эпохой. Но опять же окажется, что алкоголь вам будет ужасно вреден или вы вовсе умрёте молодым. Счастье не возможно, а если и возможно, то в редких, почти равных нулю случаях. И это и есть вечный внегласный двигатель жизни. Пока вы, отказываясь в это верить, бегаете с пригоревшим задом от одного островка мироздания к другому, какой-то старик где-нибудь в Тибете смотрит на вас с блюдцем, до краёв наполненного чаем, и хохочет. Ищите счастья в том, что уже имеете, не привязывайтесь к окружающему бытию и спокойно доживайте свой век, вне колеса двигателя жизни. А вообще, что плохого прожить жизнь так, как хотите вы? Может истина вашей души в том, что вы ловите кайф от рабочей жизни с восьми до шести с обеденным перерывом на час.       В наше время есть место и героизму. За много времени у нас сложилось чёткое видение этого слова. Герой — это тот, кто противостоит или думает, что противостоит аспектам бытия и, казалось бы, одерживает верх, но на самом деле это может продолжаться лишь в течение какого-то периода, это не может длиться вечно. Но это вовсе не говорит о том, что люди не должны пытаться противостоять аспектам бытия.  А ещё герой — это тот, кто за два дня подготовился к профильному экзамену по химио-биологическому направлению на отлично и Питера можно им назвать. От гордости за себя он конечно не сгорал, а усердно готовился к оставшимся, а точнее старался готовится. Голову перенаполняли мысли о Тони, о его сильных руках, оставивших синяки на худощавых бёдрах мальчика. Если бы Мэй узнала чем они там занимались, она бы навсегда выгнала этого юношу из дома, причём, несмотря на её всепрощающее сердце. Этот секрет Питер обязан был хранить глубоко внутри себя, а ещё, не менее обязательно запомнить то, что учил весь год, но забыл…по некоторым причинам.       С надрывом вчитываясь в текст задачи он досадно положил голову на локоть. Пролежав так около часа, он стал замечать как время ускользает от него, как он не успеет оглянуться и уже стоит перед экзаменнационной комиссией. Цифры и знаки в книге превращались в абракадабру, но он дал себе обещание, что не станет отвлекаться. Мэй как на зло готовила что-то, от чего дом наполнялся сладким ароматом, пробуждающим аппетит. Живот заурчал, словно тихоокеанский кит и Питер дал себе волю сбегать на кухню. Наконец поев, он сел за учёбу, но… Что это? Эмайл? Сейчас? Видимо, что-то важное стоит взглянуть.       Администрация Академии Конвенций          Сегодня 12:56 Уважаемый Питер Паркер. Просим вас принять к сведению информацию о том, что 28 июня, дня здачи вами экзамена по филологическому комплексу будет произведена замена принимающего состава. Просим вас…     — Мусор. — сказал Питер, захлопнув ноутбук.       Ничего не спасёт его от инженерной информатики. Он сделал шаг, разделяющий его и дьявольскую книгу. И только открыв, он распахнул врата Ада пошире.       Из комнаты он не выходил где-то часов десять к ряду. И вот, когда глаза уже закрывались под тяжестью знаний, он замер в презабавной позе: голова на книге, открытой на какой-то странице с демоническими схемами. Разумеется, его сон был лишён красочных фантазий и отсылок на кино как это было не так давно. А вообще иллюзии — вещь неоднозначная. Они, в какой-то мере, помогают человеку выжить. К примеру, если личность ставит для себя завышенную планку, переоценивая свои способности, цель будет легче достигнута. Естественно, только при этом условии иллюзии могут быть полезными. А если человек просто считает себя лучше остальных и не пытается соответствовать такому самовосприятию, то толку от иллюзий никакого. Интересная мысль, но ещё интереснее то, что Питер проснулся уже не на замысловатой книге, а на мягкой подушке и в окно уже пробирались первые лучи солнца. Опухшее от недосыпа страшное лицо направилось в ванную. Брызги ледяной воды на щеки и глаза сделали из этого бесформенного тела что-то, уже как никак похожее на человека.       Давайте скажем проще: он вылезал из своей конуры только по нужде или поесть. Затем бежал сдавать очередной экзамен, возвращался и… Вылезал из своей конуры только по нужде или поесть. Интересная подростковая жизнь! Как захватывающе, не правда ли? Жалко в моё время такого не было.       Тётя Мэй искала утешения, не влезая в жизнь Питера. Она лишний раз его не нервировала и вела себя предельно аккуратно по отношению к нему. Грязные кружки и тарелки в комнате мальчика словно по волшебству на утро становились чистыми. Питер не замечал этого, так как считал обыденным. Также он и не видел как у тёти совершенно без причин сел голос и она начала отхаркиваться. Простыла бедняжка. Конечно, если по такой погоде ходить без зонта и без куртки. Стоит попить чая с вареньем или натереться содой, говорят помогает.       А вообще момент счастья для себя и тёти, ради которой он жил, Питер отдалял как только мог сам. «Да, я пожалуй наслажусь жизнью, но сначала сдам все экзамены, вынесу мусор, куплю моющее средство и помою посуду.» Честно говоря, человек, который раньше убивал себя от мысли о том, что его тётя живёт в несчастье только из-за него, видать смирился с этим. Серьёзно, он уже даже и не задумывался об этом, хотя помнил почему он всё ещё жив и свои принципы по типу  «всегда будет время принять ванну с феном». Хотя может мы зря накидываемся и нашему мальчику просто нужно расправить крылышки? Но времени в обрез и пора бы это понять.        Сколько нужно человеку времени, чтобы доехать от Куинса до академии? Ответ прост: около пятнадцати остановок на междугородном автобусе и двух пересадок. Питер успел запомнить это после сдачи всех экзаменов. Сейчас он едет на последний. Глаза превратились в еле заметную щёлку от нехватки сна. Ночью он заучивал все билеты для экзамена по филологии и это было ужасно. Он заучил почти все билеты, упустя из виду только один. У вас же тоже такое бывает: учите всё, но самое скучное оставляете напоследок. Тем более филология не тот предмет, как к примеру физика, о котором следует знать всё и вся. Так вот, именно этот предмет Питер ещё в начале года бросил в долгий ящик. К тому же жизнь не может быть так жестока, чтобы достался тот единственный билет.      — Мистер Паркер, вы последний. Кафетерий на втором этаже, не стоит благодарности.        Какая любезность. Ряд ждущих абитуриентов в момент проскользнул в глазах Питера, он вышел на улицу. Широкие ступени и он уже бежит к ближайшему парку. Можно было бы найти в очереди «своего человечка», чтобы тот сообщил, когда стоит подходить, но Питер слишком закрыт для этого. Слишком уж часто приходилось разочаровываться в людях. Тем более, он не мог себе позволить просто так, с нечего, начать разговор с незнакомым. Прикинув в голове количество абитуриентов и время, он мог рассчитывать на примерно два часа, которые пролетели очень заметно. Каждая минута в ожидании съедала его изнутри. Он мог бы провести это время в повторении материала или выучить тот билет, но вместо этого он гулял по парку, дыша воздухом с ароматом старой хвои и волнуясь, что попадётся тот самый билет.       Широкие ступени и куча студентов, курящих у входа. Определённо стоит успокоить нервы перед экзаменом. Это не перельётся в привязанность, нет. Этого просто требует ситуация.        — Можно и мне сигарету?        Дверь предательски скрипнула и на пороге появился Питер. Его глаза замешкали по аудитории в поиске запасного выхода, но вместо этого обнаружили ряды пустых столов и стульев. Мысли, хоть как-то связаные с экзаменом улетели из головы перекатиполем. Но неожиданно он почувствовал прилив энергии и сделал уверенный шаг вперёд. Однако это стремление пропало, когда в аудиторию зашла припоздавшая фигура. Парень смотрел в пол, рассматривая половицы, не отрывая взгляд. Ему предложили сесть, но лучше бы предложили намыленную верёвку. Какие-то формальности, бумаги и бланки. Питер лишь слышал властный женский голос и повиновался ему. Мысли о спокойствии нагоняли волнение. Потом его заставили пересесть. Он пересел. Какие-то слова, фоном бьющие в голове. Затем большая часть народа отправилась к двери. Напоследок кто-то сказал:      — Принимающий экзамена по филологии сидит напротив. Экзамен пройдёт «без посторонних лиц» по просьбе принимающего. Удачи. — пожелал таинственный голос и удалился.       Четыре белые бумажки на столе. Это как игра в рулетку. Один неправильный выбор и ты вне игры. Одно неправильное слово и ты погиб. После этих слов у себя в голове Питер пожалел, что они не имеют буквального смысла. Наш мальчик наконец набрался мужества поднять взгляд на экзаменатора. Знакомые черты любимого лица и эта сладкая хитрая улыбка. Тони не забыл про него. От счастья Питер чуть со стула не упал. Так вот что это было! Каким же парень был идиотом, когда не посмотрел в эти дурацкие изменения. Он хотя бы успел выспался перед экзаменом или масочку на ночь сделать, а то как не пойми кто с красным опухшим лицом. Но предела радости Питера не было и он было взвизгнул, но Тони осуждающе обратил на него взгляд. Затем, сказал:         — Тяните билет, молодой человек.       Вы верите в судьбу? Питер начал. Он вчитался в листочек в сотый раз, пока не осознал, что всё потеряно. Тот самый случай, когда можно кричать от негодования. Это был тот единственный билет. Однако становится понятным, что изучая теорию вероятности, физику, биологию или химию он забыл о старой доброй жизни, в один день принёсшей ему два подарка. Хотя, возможно, это был не тот билет. Питер отнёсся без должной ответственности к филологии, реша, что если что ответ можно вытянуть на устной основе. Беря это в расчёт, вероятно, билетов из разряда «невыученных» было ещё больше.       — Эм… Вариант пересдачи? — скрепя сердце сказал наш мальчик.     — Так сразу? Я думал, вы любитель прелюдий. — ответил мужчина, на что Питер расплылся в улыбке.     — В последний раз они мне дорого обошлись. — намекая на синяки, сказал парень.    — Ну, может вы хотя бы попробуете, мистер Паркер? — этот вопрос ушёл в пустоту, а Тони произнёс его, пробуя на вкус последние слова.     — Ну, что. Этот жанр родился в поздней античной литературе. Последний экземпляр тех лет был написан в IV веке. После этого они не пишутся. О чём я?       — Понятия не имею. — с вызовом ответил он. Смотря в темнеющие с каждой минутой глаза мужчины.      — Как же так! Видно вы совсем не изучали писания Евклида, что кощунство с вашей стороны. — наигранное беспокойство Тони Старка? Мы скучали, проходите, садитесь.      — В таком случае будет разумно с вашей стороны придти на пересдачу. — безынтересно предложил он.    — А в вашем случае разумно снять брюки. — дерзко ответил тот. Это вообще наш мальчик? И кто сейчас хозяин ситуации? Вы давайте там ролями не меняйтесь, хорошо?        Мужчина поднялся с места и поправил пиджак. Затем, меряя шагами аудиторию направился к двери. Питер было уже подумал, что он уходит и  его ужасно оскорбили эти слова. В тот момент он начал себя ненавидеть за сказанное, но его сомнениям пришёл конец с щелчком замка двери.        Затем, Тони медленно подошёл к парню сзади и положил на плечо свою руку.  От этих прикосновений парень почувствовал приятное волнение внизу живота. После чего, Тони наклонился к уху юноши так, что  обжигающее дыхание сводило его с ума. Сердце билось всё чаще и казалось будто вот-вот выпрыгнет из груди.         — Ах, вот как? Теперь это будет звучать так прямолинейно? — спросил Тони, всё ниже сгибаясь над ухом Питера.         — Вы против? — сказал он и услышал как мужчина тихо усмехнулся. Затем, Тони слегка закусил мочку уха парня, что заставило его вздрогнуть от неожиданности. Сладкий ток прошёл по его телу нахлынувшей волной желания. Мальчик закрыл глаза и почувствовал как мужчина сильнее стиснул зубы. Питер не смог сдержать протяжного стона и слегка дёрнулся с места. Не сколько от боли, сколько от нестерпимого томления и желания.       Тони запустил ладонь в непослушные каштановые волосы мальчика и нежно потрепал их. Парень почувствовал как трудно стало усидеть на стуле, сдерживая свои эмоции и чувства внутри.        В помещении с виду казалось тихо и неуютно и было бы так, не будь тут этой ослепительной искренней улыбки Тони Старка, дарящей этому месту необычайное тепло. Окружённые столами и стульями и необьятным пустым пространством они не видели никого кроме друг друга.       Мужчина усмехнулся и облокотился о стол, скрестив руки на груди. Его глаза блестели, словно звёзды на чистом небе той ночи, и у Питера родилось непреодолимое желание коснуться их губами. Наконец он поднялся со стула и подошёл к мужчине настолько близко, что их носы почти соприкасались. Взгляд парня скользнул на губы Тони. Заметив это, мужчина закатил глаза. После, он аккуратно наклонился ближе к его лицу. Питер с трепетом посмотрел в тёмные глаза без берега и края напротив и почувствовал, как внутри всё замерло в ожидании поцелуя. Мужчина приобнял парня и осторожно посмотрел на него, затем, отодвинув выпавшую прядь на светлом лице мальчика. Мгновение и их губы сплелись в горячий и страстный поцелуй. Всё внутри Питера затрепыхало и он ужасно захотел продолжения, рисуя в голове разные образы, преследуемые им ночью. Он не хотел его отпускать и казалось, что теперь парню нечего бояться.  — Где ты взял сигареты? — через некоторое время, разрушая тишину и поцелуй, спросил Тони, на что Питер застеньчиво улыбнулся, глядя в тёмные глаза, с каждой секундой становящиеся всё серьёзнее.  — Мне повторить вопрос? — строго сказал он и уверенность, как и дерзость парня, быстренько улетучились.  — Ну, мистер Старк… — протянул он. — Я всего одну.  — Да какая разница! Не тебе же целоваться с пепельницей, верно? Так что, где ты взял сигареты? — спросил Тони.       Питер на секунду улыбнулся, будто пытаясь понять шутит ли мистер Старк или правда злится. Собрав мысли и опустив взгляд, парень тихо сказал:  — Студенты на входе курили. Я подумал, что так могу справиться с волнением.  — Лучше бы ты билеты учил, а не с волнением справлялся, карапуз. — уже мягче заметил Тони, но в его голосе ещё виднелась нотка упрёка. — Ещё раз узнаю — расскажу тётушке. Она то найдёт тебе наказание получше. Понял?        Блуждающие мысли заставили Питера думать о продолжении, но мужчина распорядился и сказал, что их заждалась машина. И мысль о таком скором расставании сильно прижгла понимание Питера. Он не хотел отпускать мужчину и, когда увидел уходящую фигуру Тони, сердце, сжатое стальной ладонью, разбилось о морские скалы жестокой реальности. Слёзы чуть подступили на его бледном лице, но, собрав волю в кулак, он мужественно стерпел эти порывы.       И весь путь в машине Хеппи не казался ему чем-то приятным, чем-то волнующим. Настроение упало на ноль и пожелание хорошего дня от мужчины, в тот момент, когда Питер выходил из машины, осталось без ответа.       Чем он заслужил такую жестокость? Тони подарил надежду мальчику и в момент растоптал её. Это заслуживает звания лучшей пытки человечества. Мужчину становилось всё труднее понять. Он потерял к нему интерес? Не может быть… Парень почувствовал как постепенно накатывают волны нахлынувшей печали. И, вернувшись домой, он первым делом подошёл к Мэй, к самому близкому и родному человеку. Она широко распахнула руки, встречая племянника обьятьями, по которым он так давно скучал. Они молчали, ведь понимали и без слов, что жизнь сыграла злую шутку с их судьбой. И те минуты тёплой ласки Мэй, поглаживающей плечи парня, были наполнены слёзами тоски. И единственным утешение сейчас стал человек, понимающий без слов.        Досада парня была вызвана тем, что мужчина сумел вовремя остановиться и, кажется, это вполне благоразумно в той ситуации. Однако, Питер отказывался в это верить и искал причины такого отношения в себе. Он всё глубже уходил в свои мысли, а всё почему? Поиски боли и страданий для него стали привычкой. И когда он от неё избавится, когда все те шрамы сердца он сможет спокойно позабыть, он вдохнёт свежий воздух свободы полной грудью. А пока…       Питеру на мгновение показалось, что все те слёзы, какие он сдерживал до этого момента, застыли на его сердце шрамами. Стало ясно, от чего оно так болит и ноет.