Июнь–июль, 2017
После сдачи всех экзаменов Итан, как и планировал, остался в Нью-Йорке. Ему удалось найти неплохую работу недалеко от дома: в овощную лавку требовался продавец. Тяжелая и низкооплачиваемая, зато с нормированным рабочим графиком и честными деньгами: если бы с предложением работы ему позвонила Линда, Итан бы не взял трубку. Но она не звонила и ничего не предлагала, хотя заказов было много: Кристофер выезжал на работу каждые несколько дней. Итан ничего не спрашивал у него про Мэйсона, узнал только, что Мэйсон остался на лето работать на кафедре. Кристофер не заводил тему об их отношениях тоже, в целом, они все вели себя так, будто ничего не изменилось. В середине июня Итан отпраздновал двадцать первый день рождения. Хотя праздновать, собственно, было не с кем: Кристофер к этому времени уже уехал на каникулы к родителям, с Мэйсоном они не поддерживали никакого общения, а все остальные знакомые с университета разъехались по домам. Были только он и Эбби. Эбби принесла с работы коробку шоколадных кексов с белой глазурью, в каждый воткнула по именинной свече, зажгла и заставила Итана задувать. — Зачем столько свечек? — с улыбкой спросил Итан, задув все разом. — Мне что, восемь? — Лучше бы восемь, а то бубнишь как старый дед, — притворно обиделась она. Итан подошёл и обнял её как сестру. Эбби дулась на него всю неделю, потому что Итан запретил что-либо себе дарить — Эбби как раз записалась на дорогостоящие летние курсы в киношколе, и Итан не хотел, чтобы она тратилась ещё и на него. Их тихая, спокойная и иногда скучная жизнь шла своим чередом. О своём майском приключении на яхте Итан старался не вспоминать. Чем больше времени проходило, тем дальше эта ситуация отдалялась, и угрызения совести, чувство стыда — всё притуплялось. Во многом помогала работа, после которой он второпях ужинал и заваливался спать, и на которую поднимался по сигналу будильника в самую рань. Его забавляло, что новая рабочая форма напоминала старую, однако теперь он носил чёрный фартук для защиты от грязи и пыли, и плотные шерстяные перчатки, которые защищали руки от заноз и мозолей. Но Итан не жалел: он весь день проводил на свежем воздухе и общался с приятными людьми, которые, приходя за апельсинами и перцами, не смотрели потребительски на него самого. Иногда Итану казалось, что после случившегося у него развилась паранойя. Каждый раз, когда мимо проезжал случайный чёрный автомобиль, сердце в груди взволнованно подпрыгивало и начинало биться в три раза быстрее. Итан прекрасно понимал, что никто к нему больше не приедет, не хотел этого и не ждал, но в глубине души… Будто бы тайно надеялся, потому что только это могло всё оправдать, избавить от чувства вины. В то утро Итан вышел на кухню на звук посуды. Даже в выходные он по привычке просыпался рано, и, если Эбби в эти дни была дома, он никогда не выходил из спальни первым, чтобы не будить её. На кухне пахло ванилью — Эбби замешивала в миске жидкое тесто. — У кого-то хорошее настроение? — спросил он хриплым ото сна голосом, забираясь на высокий стул. — Сегодня моё первое занятие в школе, — улыбнулась она. — Наконец-то. — И поэтому ты с самого утра готовишь? — Хочу испечь черничный пирог, пока есть пара свободных часов. Итан заметил рядом с рукой глубокую тарелку с синими ягодами и от нечего делать начал таскать по одной в рот. — Эй, это мне нужно для рецепта! — Эбби, заметив, забрала тарелку и переставила на противоположную сторону стола. — На работе не наелся? — Я вообще-то продаю, — Итан лениво подпёр освободившейся рукой голову. — А не дегустирую. Мистер Эванс, работодатель, разрешил Итану брать всё, что ему захочется, но Итан его добротой не пользовался. Эбби слизала с пальца тесто, проверяя его на сладость, и досыпала ещё две ложки сахара. У Итана неожиданно завибрировал телефон: звонил незнакомый нью-йоркский номер. Итан поднялся, отошёл к окну и принял вызов. — Доброе утро, мистер Ким, — учтиво заговорил женский голос после приветствия. Итану сразу не понравилась эта деланная интонация. — Простите за столь раннее беспокойство. — Кто говорит? — Итан присел на подлокотник дивана. — Я звоню по поручению мистера Келлера, чтобы уточнить время. В «Ритц» заказан столик на шесть вечера… — Простите, по чьему поручению вы звоните? — переспросил Итан. — …но мистер Келлер, вероятно, задержится. Он попросил предупредить вас об этом. В семь будет удобно или перенести на более позднее время? Итан посмотрел на Эбби. Та усердно делала вид, что не слушает его разговор. — Что перенести? — Вашу сегодняшнюю встречу. — Я ни с кем, ни о каких встречах не договаривался. Несколько секунд в трубке стояла тишина. — Итан Ким, верно? — спросила женщина растеряно. — Нет, вы ошиблись номером. Итан сбросил звонок, подскочил на ноги и попытался сделать вдох. Это же не мог быть он? Или мог? Кристофер ведь упоминал эту фамилию, а Итан не захотел ничего знать. Сердце колотилось так быстро, что было больно дышать. Эбби, притихшая, поглядывала на него с подозрением. — Кто звонил? — спросила она осторожно. — Ошиблись номером. — А выглядишь так, как будто не ошиблись. — Правда, ошиблись. Итан выдавил улыбку и вернулся обратно за стол. Ситуация не стоила и грамма внимания: в любом случае, если бы с ним хотели встретиться — позвонили бы лично, а не пытались поставить перед фактом через секретаря или ассистента. За кого он его принял, за мальчика по вызову? Не прошло и десяти минут, как телефон зазвонил снова. Эбби закрыла духовку и выпрямилась, реагируя на звук. — Не будешь брать? — спросила она. Итан гипнотизировал светящийся экран: теперь ему звонил скрытый номер из сломанных символов, не высвечивались даже цифры. Итан не торопился отвечать. Он не хотел разговаривать ни с секретарями, ни с телохранителями, ни с кем бы то ни было ещё. Он сидел и ждал, пока гудки прекратятся сами собой, но вызов, как на зло, шёл и шёл. Итан цокнул языком, схватил со стола телефон и пошёл с ним в свою спальню. — Я слушаю, — сухо ответил он, заходя в комнату. — Итан, я надеялся, что ты проявишь благоразумие и мне не придётся перезванивать по пустякам самому. Боже, это действительно был он. — Кто говорит? — Итан не уступал его раздраженному тону. — Представьтесь. — Я виноват, что не предупредил тебя заранее, — голос в трубке смягчился. — Дождись вечера, и мы обо всём поговорим. Прислать за тобой шофёра? Итан не собирался уступать, но и продолжать грубить не мог тоже. — Я не поеду в отель, — сказал он спокойно. — Я и не зову тебя в отель. Мы встретимся в ресторане. Итан закрыл глаза, обдумывая следующий аргумент, чтобы отказаться. Он должен был отказаться, потому что так было бы правильно. Почему он должен по первому звонку соглашаться на встречу с человеком, который вспомнил о нём через месяц потому, что вдруг стало скучно? С человеком, который скрыл от него даже своё настоящее имя? На фоне слышался странный отвлекающий шум, казалось, будто стена дождя колотит по натянутой ткани зонта. Итан даже выглянув в окно, чтобы убедиться, что такого не могло быть: на чистом голубом небе не было видно ни облачка. — Что это за шум? — спросил Итан. — Как будто идёт дождь? — Это дождь. — Но в Нью-Йорке солнечно. — Я разве сказал, что я в Нью-Йорке? — он замолчал, как будто сомневался, стоит ли говорить правду. — Я в аэропорту Хитроу, стою на взлётной полосе и жду, пока согласуют мой вылет. Из-за погоды все рейсы отменили минимум до трёх часов, а если я не вылечу в течение часа, я не успею к тебе даже к семи. Итан от удивления не знал, что сказать. — Может тогда стоит перенести на другой день? — предложил Итан. — Нет, — отрезал он. — Сегодня в семь в «Ритц». Звонок оборвался.*****
— Добрый вечер, — сдержано поздоровался Итан, когда метрдотель в строгом сером костюме сопроводила его к нужному столику. Его уже ждали. Итан сомневался, что его пустят внутрь. На входе в «Ритц» его встретили неприкрытым снисходительным взглядом, но стоило ему назвать фамилию человека, с которым у него была назначена встреча, выражение их лиц изменилось, а рты растянулись в дежурной заискивающей улыбке. Непривычно. — Добрый вечер. Рад, что ты пришёл. Итан опустился в кресло и принял из рук официанта меню, пряча в него наигранно заинтересованный взгляд. Он не собирался ничего заказывать, наверняка здесь даже стакан воды стоил дороже, чем его твидовый пиджак за пятнадцать долларов с распродажи, купленный на первом курсе ради одноразового присутствия на научной конференции. Пиджак жал в плечах, да и в целом Итан выглядел в нём нелепо, в отличие от Келлера, на котором костюм сидел как всегда идеально. Гладковыбритое лицо, самодовольный собранный вид. Вообще не было похоже, что он только что перенёс восьмичасовой перелёт. Или он соврал и в этом? — Выберешь сам или доверишь мне? Итан молча закрыл меню, отложил его на край стола и начал показательно разглядывать обстановку вокруг. Недалеко от них сидела компания из четырёх мужчин среднего возраста, а в противоположной стороне зала ужинала пожилая семейная пара. Остальные столики пустовали. — Так ничего мне и не скажешь? — захлопнул он меню. — Так же, как и вы не скажете мне, почему представились чужим именем. — Я кажется сказал по телефону, что мы обсудим это при личной встрече. Итан сделал глубокий вдох. Призывать его к совести было бесполезно. — Значит, Келлер? — Итан сложил руки на столе. — Какой из? Интернет знает троих. — Тот который Джонатан Келлер. Итан плотно сжал губы. Спрашивая, он уже знал ответ. Джонатан Джон Келлер. Он возглавлял крупный нью-йоркский инвестиционный банк, входил в совет попечителей научно-исследовательского центра при МТИ, и его имя упоминалось в числе списка крупнейших меценатов благотворительных фондов Европы, чья деятельность была посвящена борьбе с полиомиелитом и детским раком. Первое высшее образование получал в Оксфорде, второе — в Йеле. Без фотографий, интервью прессе или автобиографических статей, но это было тем, что находилось на поверхности, на первых страницах поисковых систем. Его старший брат Дэвид Келлер проживал в Швейцарии, где вёл тихую семейную жизнь с женой и детьми. Самым публичным из Келлеров был их двоюродный, как Итан понял, брат Николас Келлер, владелец строительной компании «Карум» в Чикаго и нескольких бизнесов в сфере развлечений в Майами. Старшая сестра Николаса тоже не была публичной личностью, а в контексте Келлеров упоминалось только её имя — Маккензи. Итан нашёл десятки упоминаний Джонатана Келлера и его семьи, и везде его имя писалось по-разному: некоторые издания сокращали среднее имя до инициала Дж. Итан зацепился за этот мелочный факт, единственную полученную им полуправду. Только поэтому он и решился прийти. Жалкое оправдание. Джонатан Келлер был невероятно влиятельным человеком, успешным бизнесменом, миллионером, и как вишенка на торте — он был старше Итана на пятнадцать лет. Та иллюзия близости, которую Итан себе нафантазировал в ту ночь, была полностью разрушена о скалу реальности. Официантка, принимавшая у Келлера заказ, ушла. — Я нашёл кое-что в интернете, — признался Итан, когда они остались без свидетелей. — Я не сомневался в этом, — Келлер усмехнулся. — Если хотел что-то узнать, лучше спроси у меня. — Почему вы скрыли своё имя? — Именно поэтому и скрыл. Келлер — слишком значимая фамилия, а моё положение обязывает быть вдали от публичности. Я не могу себе позволить раскрывать личность при каждом случайном знакомстве, это может быть небезопасно. Я не жду от тебя понимания, это просто данность, с которой нужно смириться. — И что изменилось сейчас? — Много чего. Но я бы хотел вернуться к этому разговору после ужина. К их столику подошёл сомелье, но Келлер даже не дал ему заговорить, сразу распорядился, чтобы им подали бутылку Шардоне. Пожилой мужчина в строгом костюме почтительно кивнул, показывая, что одобряет данный выбор, и удалился. — Я хочу узнать сейчас. — У Итана напряжения начали подрагивать пальцы. — Зачем вы пригласили меня на встречу? Келлер внимательно посмотрел ему в глаза. — Я хочу, чтобы ты стал моим постоянным любовником. Нет, прежде чем отвечать, выслушай меня до конца. Я не подразумеваю под этим, чтобы мы с тобой встречались исключительно ради секса, хотя и это тоже, разумеется. Я бы скорее сказал, что предлагаю тебе отношения, но с моим ритмом жизни я вряд ли смогу их тебе предложить. Как от моего партнёра, от тебя не будет требоваться много. Единственная вещь, которая для меня первостепенна — никаких посторонних связей ни с кем другим. Со своей стороны я предлагаю тебе уважение и поддержку. Итан не знал, как реагировать. Нельзя было сказать, что он не рассматривал такой ход разговора, но сама подача… он даже не смог бы ответить, что именно казалось ему отталкивающе неправильным. Стать очередным временным развлечением для взрослого мужчины — это не то, чего бы он хотел для себя. И эти сбивающие с толку слова: партнёр, любовник, отношения… Итан не собирался обманываться. Кристофер предупреждал его: увлечения богачей никогда не длятся дольше шести недель. — Я ведь говорил, что уже состою в отношениях, — аккуратно напомнил Итан. — Мне кажется, что эта информация не соответствует действительности. — Келлер даже бровью не повёл. — Иначе тебя бы здесь не было, верно? — Даже если и так, — нехотя согласился Итан. — Почему вы думаете, что я захочу строить отношения с вами? Или, как вы выразились, становиться вашим любовником? — Не вижу для этого ни одной преграды. — Вы старше меня. — Не на много. — Для меня это много. — Что ты хочешь этим сказать? Что тебя не устраивает мой возраст? — Келлер скептично приподнял брови. — Позволь напомнить, в нашу последнюю встречу ты сдался раньше меня. У Итана не нашлось слов, чтобы парировать. От воспоминаний о том, как после третьего оргазма он без сил отключился в чужой постели, вспыхнули щёки. Келлер без сомнений находился на пике своей сексуальности в прекрасной физической форме. — В любом случае, я не требую от тебя положительного ответа сегодня же, — вернул он прежний официальный тон. — У тебя будет время на размышление. — Вы так обо всём этом говорите, как будто для вас это не больше, чем деловое соглашение. — Мы с тобой находимся в общественном месте, и, если бы не оно, — Келлер слегка наклонился вперёд, метнув мимолётный взгляд на соседний занятый столик. — Я бы уже раздевал тебя на первой же горизонтальной поверхности. Я постоянно думаю о тебе. Им подали ужин, и это на несколько минут разрядило накалившуюся обстановку. Внезапно нахлынувшее возбуждение медленно спадало. Итан от напряжения не чувствовал голода, ел медленно, только чтобы поддержать компанию, и в это время прокручивал в голове весь их разговор. — Назвать банк своим именем немного честолюбиво, — сказал Итан после недолгих раздумий. — Особенно как для человека, который избегает публичности. Келлер посмотрел на него с интересом: — Если речь о «Келлер Файнэншел», то это не моя компания, это старый семейный бизнес. К его созданию я не имею никакого отношения. — Как и к Корее? — Хочешь уличить меня во лжи? — Келлер отложил столовые приборы. — Я ни в чём тебя не обманывал. Кроме своей фамилии, но это мы уже обсудили. — Я не понимаю, — Итан помотал головой. — Келлер — это ведь американская фамилия. — Австрийская, — мягко поправил он. — Но в моём происхождении никакой особой тайны нет. Я приёмный ребёнок, Келлеры усыновили меня в младенчестве. — Простите, я не знал, — виновато произнёс Итан. Ему было стыдно за свою бестактность. — Ничего страшного, — Келлер легко улыбнулся, как будто этот факт его биографии был скорее забавным, чем отягощающим. — Тебе не за что извиняться. Как проходят твои каникулы? — перевёл он тему. — Ничего особенного, — Итан пожал плечами. — В основном я работаю. — В самом деле? Кем? — Продавцом в овощной лавке. Келлер понимающе кивнул: — Надеюсь, твоя работа не будет препятствовать нашим встречам. — Я ещё не решил, хочу ли я этого, — уверенно сказал Итан. Его немного раздражало, что Келлер давит, решая за него. Меньше всего он хотел, чтобы в нём видели не личность, а набор из узких и влажных отверстий, который выбросят за ненадобностью, как только воспользуются во всех доступных позах. Итан знал, что, если согласится стать любовником взрослого богатого мужчины — потом винить в растоптанных чувствах, кроме себя, ему будет некого. — У меня есть все основания, чтобы рассчитывать на твоё согласие. Я нравлюсь тебе, а даже если нет, мне хватит и малейшего намёка на симпатию, чтобы добиться твоего расположения, — Келлер посмотрел на часы. — Уже довольно поздно. Я скажу своему шофёру, он отвезёт тебя домой. — Не нужно, — воспротивился Итан. — Я прекрасно доберусь на метро. — Это не обсуждается. Ты живёшь в неблагополучном районе, и сейчас это меньшее, что я могу для тебя сделать. — А вы? Вам самому не нужно ехать домой? — Нет, у меня забронирован номер здесь. — Келлер достал телефон, набрал чей-то номер и приложил его к уху. — Я так редко бываю в своей квартире, что мне нет никакой разницы: ночевать там или в отеле.*****
Всё происходило настолько плавно и незаметно, что Итану казалось, что он находится под наркозом. Не тем настоящим наркозом, который используют во время операции, когда спишь без сознания, и очнувшись, ничего не помнишь, а скорее под седацией, успокаивающим газом, который используют дантисты, чтобы заставить пациента избавиться от страха и волнения. Итан чувствовал себя так же. Он всё видел, слышал и понимал, но не сопротивлялся, хотя здравый смысл говорил ему именно об этом. Он принял предложение Джонатана Келлера и стал его любовником. Принял ровно в тот момент, когда согласился на встречу в конце следующей недели. Через пять дней Келлер перезвонил сам с открытого и, как Итан понял, личного номера. — Я хотел пригласить тебя на ужин, — сказал он после приветствия. — Тебе будет удобно в субботу? Итан понимал, что этим звонком решался вопрос не ужина, а того, что они обсуждали в ресторане, поэтому не торопился с ответом. Келлер на этот раз повёл себя на удивление деликатно, он не ставил перед фактом, не отправлял третьих лиц и не спрашивал прямо, что Итан решил относительно его предложения; он заходил издалека, звал на свидание, и это подкупало, будто Келлер действительно боялся услышать отказ. — В субботу я работаю до восьми. — Итан решил ответить неопределенно. — Хорошо, тогда в восемь тебя заберет мой шофёр, — голос прозвучал отрешённо, будто Келлер помимо разговора был занят чем-то ещё. — В восемь я только закрою магазин, а мне ещё нужно зайти домой хотя бы переодеться. — В этом нет необходимости, чем раньше мы встретимся, тем лучше. — К чему такая спешка? — не понял Итан. — Да, этот вариант можно размножить и раздать аналитикам, — сказал он куда-то в сторону, а потом обратился к Итану: — Я хочу тебя видеть, это достаточно весомая причина? В субботу в восемь. За тобой заедет Купер. И не забудь отправить на этот номер адрес этой своей работы.*****
Итан решил закрыть магазин на десять минут раньше. Он как раз поворачивал ключ в замке, когда позади него остановилась чёрная ауди. Поразительная пунктуальность. Из машины вышел водитель: высокий и плечистый. Итан узнал его по коротким высветленным волосам — это был один из телохранителей Келлера. Купер кивнул в приветствии, обошёл машину и открыл перед Итаном заднюю пассажирскую дверь. — Я думал, вы охраняете, а не возите, — произнёс Итан, когда машина выехала на проезжую часть. — Одно не исключает другое, — сухо отозвался тот, не отрываясь от дороги. Итан отвернулся к окну. Не то чтобы он рассчитывал на проявление дружелюбия, Итан ведь прекрасно понимал, кем выглядит в глазах телохранителя. Просто очередной симпатичный мальчик. Не первый и далеко не последний, кем заинтересовался его влиятельный босс. Они пересекутся всего несколько раз. Куперу не было надобности запоминать даже его имя. Они выехали на 5-ю авеню и двинулись на юг вдоль Центрального парка. На 76-й Купер свернул на запад, выехал на Мэдисон авеню и снова двинулся на север. Итан вдруг понял, что не знает, где Келлер решил с ним встретиться. — Куда мы едем? — спросил он у водителя. — В «Марк». — Купер бросил на него слегка удивлённый взгляд через зеркало заднего вида. Итан тоже удивился, но не подал виду. Один из самых дорогих отелей Нью-Йорка. Неужели его впустят в ресторан такого уровня в джинсах и футболке? Хотя глупо было надеяться, что такой человек как Келлер согласится ужинать в месте попроще. Купер остановился напротив центрального входа в «Марк» и вышел из машины. Итан не торопился выйти сам, он всё равно не знал, куда идти и был уверен, что без сопровождения его не пустят и на порог. Купер провёл его в холл отеля и, миновав ресепшен, направился к лифтам. — Мы разве идём не в ресторан? — спросил Итан, замедляя шаг. Купер нажал на кнопку вызова лифта. — Мистер Келлер ждёт вас в номере. Так будет удобнее. Кому удобней? Келлеру? Итан не соглашался встречаться с ним в номере отеля, они договаривались только на ужин. Мерзавец опять выкрутил ситуацию в свою пользу обманом. Створки лифта беззвучно разъехались, Купер вошёл внутрь. — Сэр? — окликнул он. — Вы идёте? Итан мог сейчас уйти, это был его последний шанс спастись. Он шагнул в кабину лифта.