Аркада

Итан открыл глаза и не сразу сообразил, что находится дома. Проникающее в окно солнце согревало открытый участок ноги — Итан потянулся, пряча ступню обратно под одеяло. Всё тело болело, и каждая ноющая мышца возвращала воспоминания о прошедшей ночи. Это происходило по-настоящему… Он действительно провёл всю ночь в постели с мужчиной. В нём было слишком много бодрости как для человека, проспавшего всего несколько часов. Сколько времени? Итан начал искать глазами телефон и наткнулся на свой рабочий блокнот. Он уже много дней не притрагивался к рисованию, а сейчас руки горели, и внутри бушевало целое море вдохновения. Итан поднялся, взял со стола альбом и вернулся в постель. Расслабившись и поддавшись сладкому влиянию воспоминаний, он начал водить карандашом по чистому листу, не имея представления, что хочет изобразить. Как же давно он не испытывал подобного душевного подъёма. Майкл, его постоянный заказчик из Лос-Анжелеса, очень ценил эскизы, нарисованные одной непрерывной линией. Итан всегда рисовал ему уникальные наброски, но такие, чтобы нравились ему самому — получались редко. Наверное, поэтому он без колебаний их продавал. Итан перевернул страницу и начал заново, потому что в самый последний момент рисунок не сошёлся, а он не собирался опускать руки после первой же неудачи. — Ты помнишь, где находится мастер каюта? — низкий шёпот воспроизвёлся в голове так явственно, что от воспоминаний у Итана на руках выступили мурашки. — Спускайся и жди меня там, я подойду через пятнадцать минут. Можешь пока принять душ, ты весь пропах кухней. Джон был выше и шире в плечах, Итан даже звука не смог из себя выдавить — молча кивнул. Внутри всё дрожало, казалось, что это происходит не с ним, а с кем-то другим, что это кино, а он просто наблюдает со стороны, находясь за жаропрочным пуленепробиваемым стеклом в полной безопасности. Итан проводил его взглядом и пошёл вниз. Спустившись по лестнице, он быстрым шагом преодолел пустой коридор и оказался в знакомой каюте. От вида огромной кровати запылали щёки, но больше от мысли о том, что он пришёл сюда своими ногами. Первым делом Итан снял с шеи удавку и расстегнул верхние пуговицы рубашки, чтобы было легче дышать. Он прошёлся до окна и обратно, опустился на кровать и понял, что не сможет спокойно просидеть на месте пятнадцать минут. Дверь в ванную была открыта, Итан встал и пошёл туда. Душ снял часть усталости; выключив воду, Итан услышал, что больше не один. Он взял из стопки полотенце, обернул вокруг бёдер и открыл дверь. Джон стоял у комода к нему спиной и расстёгивал ремешок часов. Услышав шаги, он обернулся и замер. Взгляд медленно скользнул от лица вниз, но не оценивающий, изучающий. Борясь со стыдом, Итан подошёл ближе. Редкие капли воды до сих пор стекали по его шее — некоторые оседали во впадинах ключиц, некоторые прокладывали себе путь ниже, из-за чего от холода кожа покрывалась мурашками. Джон приобнял его и начал ласкать губами и языком шею, другой рукой стягивая полотенце и откидывая на пол. Настольные светильники были повсюду и только частично скрадывали видимость, поэтому Итан даже не пытался прикрыться. Джон, целуя, подвёл его к кровати и, развернув, направил, чтобы тот лёг на постель животом. Холодный шёлк покрывала нежно ласкал обнажённую кожу. Джон забрался сверху на его бёдра, провёл ладонями по ягодицам, сжимая пальцами, и следом широко их развёл, открывая себе вид. Итан прикусил губу, пряча лицо в сгибе локтя. Было стыдно и возбуждающе до одури. Джон погладил большим пальцем влажную после душа кожу между ягодицами и сплюнул в ложбинку между половинками. Он подхватил слюну и надавил на вход, пытаясь проникнуть внутрь сразу двумя пальцами. Мышцы поддались большим с трудом. Итан зашипел от боли и инстинктивно сжался. Джон тут же убрал пальцы. — Боже, тебя нужно растягивать, — сказал он. Итан заёрзал под ним, переворачиваясь на спину. — Если ничего нет, — сглотнул он. — То лучше я сам. Итан никогда не занимался сексом по слюне и боялся боли, но несмотря на всё это у него даже мысли не было отказаться. Джон пристально посмотрел на него и, склонившись, быстро поцеловал в губы. — Даже не вздумай к себе прикасаться, — шёпотом пригрозил он. Джон встал с кровати и направился в ванную, на ходу расстёгивая пуговицы рубашки. Итан приподнялся на локтях, наблюдая за всеми его действиями. Джон вернулся почти сразу, уже без рубашки, в одних брюках. У Итана сводило ладони, настолько сильно ему хотелось дотронуться и ощутить под пальцами гладкость упругой кожи и твёрдость мышц. Телосложение Джона было рельефным и мускулистым, намного развитей чем у Итана в силу возраста и разницы в физической подготовке. Джон лёг на него и поцеловал в губы, попутно разводя коленом ноги. Итан зажмурился, растворяясь в незнакомых для себя ощущениях, когда влажный палец медленно проскользнул в него, заполняя собой всё пространство. Поцелуй изменился, перестал быть напористым: теперь его язык и губы ласкали, отвлекая, и пальцы, теперь два, мокрые от смазки, вошли в него, не причинив боли. Джон не двигал пальцами, они просто были внутри, создавали давление на стенки, заставляя их подчиняться и раскрываться без сопротивления. Итан нетерпеливо приподнял бёдра в попытке насадиться на пальцы глубже, но Джон остановился его, придавив к постели весом своего тела. — Тише, не торопись, — произнёс он с улыбкой. — Так не будет быстрее. Джон будто знал, что и как нужно делать с его телом лучше него самого. Он не делал ни одного лишнего движения и этого было достаточно, чтобы Итан привыкал, расслаблялся под ним и доверчиво принимал в себя пальцы, дрожа от болезненного предвкушения. Всё закончилось, когда Джон отстранился, чтобы снять с себя оставшуюся одежду. Итан ощутил неприятную пустоту между ног, ноющие края его заднего прохода сомкнулись, липкие и влажные. Джон разделся и вернулся на кровать, устраиваясь между его ног. Он не торопился, начал поглаживать его впалый живот, член и внутреннюю сторону бёдер. Итан лежал перед ним полностью раскрытым, тяжело дышал и невинными глазами без доли стеснения смотрел в ответ. На него и на его тяжёлый от эрекции член. Джону казалось, что он сходит с ума от противоречивых мыслей: он хотел прогнать мальчишку из своей постели и одновременно с этим хотел взять его без презерватива. Он хотел обладать этим телом единолично и понимал, что это желание неосуществимо. Беззащитность этого безбожно красивого существа была обманчивой, и Джон знал наверняка, губительной для каждого, кто посмеет к ней прикоснуться. Но он не мог не коснуться, не мог не войти в это горячее податливое тело, которое раскрывалось для него с благодарностью. Джон не дал им обоим привыкнуть, задвигался в нём ритмично, короткими рывками вбиваясь до упора. Итан задушено замычал, заламывая брови и прикусывая нижнюю губу, чтобы сдержать стон. Джон замер в нём, опускаясь на локти. Он знал, что эти стоны были не от боли. — Не сдерживайся, — сказал он, целуя Итана в нижнюю губу. — Дай мне слышать твой голос. Итан не привык к такому, он никогда не позволял себе проявлять эмоции во время редких занятий сексом в общежитии, когда за тонкими стенами находились десятки свидетелей, а другого опыта он и не знал. Джон начал медленно двигаться, заставляя Итана в наивысшей степени прочувствовать глубину вторжения твёрдой плоти. Внутри всё горело и пульсировало от непрекращающегося трения, Итан приглушённо стонал, обхватывая ногами чужие бёдра. — Пожалуйста, — простонал Итан, обнимая Джона ладонями за шею и зарываясь пальцами в густые, влажные у корней волосы на затылке. С каждым последующим толчком его тело скручивалось в напряжённый комок, который жаждал найти конец и размотаться. Итан жаждал прикосновений к своему члену и Джон, словно считав его мысли, тут же перенёс вес тела на одну руку, а вторую просунул между их сплетенными телами и обхватил его член. Оргазм накрыл его вспышками и оглушающим раскатом грома, который раздался настолько близко, что Итан вздрогнул всём телом, изо всех сил сжимаясь вокруг двигающегося в нём члена. Свет вокруг погас, и Итану на мгновение показалось, что он ослеп или теряет сознание, настолько мощными волнами разлилось по его телу удовольствие. Итан несколько раз моргнул, начиная паниковать. — Всё в порядке, не бойся, — мягким голосом уверил его Джон. — Возможно, сработал громоотвод. Генераторы сейчас перезапустятся. Итан вдруг вспомнил где он находится, с кем и при каких обстоятельствах. — В нас попала молния? — прохрипел он. — Да, но ничего опасного в этом нет. Послеоргазменная эйфория стремительно отступала, и Итан не знал, как вести себя дальше. Свет несколько раз мигнул и окончательно зажегся. Джон аккуратно из него вышел, придерживая края презерватива, стараясь не запачкаться о сперму на его животе. Должно быть, они кончили одновременно. — Я схожу в душ, — сухо бросил Итан, перекатываясь подальше на пустой край кровати. Итан сбежал в ванную, прикрыл за собой дверь и открыл в раковине воду. Он не знал, что делать дальше. Они находились не в доме, не в квартире и не в отеле, откуда можно было просто уйти, поймать на улице такси и уехать домой. Итан вымыл живот и руки, взял чистое полотенце и, разглядывая своё потрепанное отражение в зеркале, начал вытираться. — Устал? — спросил Джон, войдя к нему. Он взял из рук замершего Итана полотенце и начал вытирать с лобковых волос остатки смазки. — Я даже не знаю сколько сейчас времени, — Итан, не зная, куда деть руки, зачесал пальцами волосы. — У меня забрали телефон. — Нужно носить наручные часы на такой случай, — Джон отбросил на пол полотенце. — Идём. — Куда? — опешил Итан. На нём даже белья не было. — В постель, — просто ответил Джон, поворачиваясь к двери. — Хочу взять тебя сзади. Надеюсь, ты не против? Итан застонал и откинулся на подушку, закрывая руками лицо. Он не смог сконцентрироваться и дорисовать правильный эскиз уже в четвёртый раз. Слишком сильно мешали лишние мысли, неправильные, недостойные. Он заставил себя сесть и осмотреться. На прикроватной тумбочке лежал его телефон. Экран светился, шёл входящий вызов. Итан забыл о том, что перед тем как отдать телефон охране, он ставил беззвучный режим. — Эй, ну привет, незнакомец, — Кристофер, как только прошло соединение, от эмоций едва не заорал в трубку. — Почему не отвечаешь? Я пытаюсь дозвониться тебе с самого утра. — Привет, что случилось? — напрягся Итан. — Ну ты конечно и шороху вчера навёл! — Я тебя не понимаю. — Джессика звонила мне сегодня, — на фоне просигналил автомобиль, и Кристофер отвлёкся, обзывая водителя слепым. — Она сказала, вчера вызвали двух официантов на «Маккензи». Из всего каталога в сотню человек выбрали её и тебя. Ну это ладно, ничего удивительного. Вы должны были обслуживать частный ужин, но вдруг случилось так, что ей пришлось обслуживать гостей одной. Джессика сказала, что обслуживала тебя и какого-то мужика. Серьёзно?! Ужин на мега-яхте с владельцем? — Вряд ли он владелец, — Итан сжал пальцами переносицу. — Ты сам говорил, что яхта скорее всего чартерная. — Как его имя? Информация о таких яхтах вообще-то не является засекреченной, чтобы узнать регистрацию, нужно всего лишь вбить название в поисковик. Ты искал, или тебе это вообще не интересно? Итан ничего не стал отвечать, ему было стыдно. Он не ожидал, что Джессика первым же делом начнёт распускать о нём сплетни. — Я вбил название в поисковике и нашёл яхту за минуту, — тем временем продолжил Кристофер. — Так вот, в бюро судоходства «Маккензи» числится как собственность компании «Келлер фай-нэн-шел», — произнёс он по слогам. — «Келлер файнэншел», слышал когда-нибудь такое название? Звучит охуеть как солидно. Ты хоть знаешь, какой средний ежегодный оборот у подобных финансовых компаний? — Послушай Кристофер, это всё лишнее, — оборвал его Итан. — Мне правда всё равно, его это была яхта или нет. Даже если он работает в этой компании — это не имеет значения. Мы всё равно больше никогда не встретимся. Кристофер замолчал. Шум оживлённой улицы из динамика давил на нервы. — Ты что-то вытворил? — спросил он наконец. — Ничего. — Он что, — Кристофер неловко прокашлялся. — Приставал к тебе? — Я не хочу это обсуждать. — Господи, вот же ублюдок! — Нет, всё совсем не так, как ты думаешь, — быстро заговорил Итан. — Джессика меня обманула? — Нет не обманула, он действительно пригласил меня… — Был только ужин? — не отставал Кристофер. — Почему тогда Джессика возвращалась с яхты одна? Отнекиваться дальше не имело смысла. — Он предложил мне остаться на яхте до утра, — признался Итан. — Я согласился, но это было моё сознательное решение. Он ни к чему меня не принуждал. — Ничего себе, — глухо пробормотал Кристофер. — Тебе хотя бы понравилось? А то я знаю, какими извращенцами они могут быть. — Крис, прости, но я не хочу это обсуждать. Кристофер притих, а потом после длительного молчания спросил: — И что теперь планируешь делать с Мэйсоном? — А что я могу с ним сделать? — Итан почувствовал в горле горький ком. — Между нами всё кончено. Не могу же я теперь делать вид, что всё осталось как прежде. — Послушай, Итан, если причина в том, что я теперь об этом знаю, можешь не переживать, я ничего ему не скажу. — Господи, Крис, конечно дело не в тебе, а во мне и в Мэйсоне, — Итан захлопнул блокнот, настроения рисовать больше не было. — Я много что понял для себя и теперь знаю, что эти отношения мне больше не нужны. Решение о нашем расставании я принял ещё вчера. — Ладно. — Ты что расстроился? — Итан даже улыбнулся. — Не ты ли сам подбивал меня уйти от него? — Я хотел, чтобы ты нашёл кого-то получше, чем Мэйсон, — пояснил Кристофер. — Но я не хотел, чтобы ты разрывал с ним отношения и оставался один. — В любом случае, я ни о чём не жалею.

*****

Вернувшись вечером с работы, Эбби устроила Итану настоящий допрос. Она ругалась и едва не плакала от того, сколько плохих мыслей возникло в её голове пока его не было дома. Ещё бы, Итан никогда не отсутствовал дома всю ночь, не предупреждая её об этом заранее. Он не стал скрывать и рассказал ей правду, не вдаваясь в лишние подробности. — Ты был с тем мужчиной, который приезжал к тебе ночью? — задумчиво уточнила она, когда Итан закончил. — Из-за которого тебя уволили? — Да. — Получается, он приезжал не потому, что признал свою вину? — Получается так, — усмехнулся Итан. — Вот же ублюдок, — заключила Эбби, повторяя слова Кристофера. Она хотела добавить что-то ещё, но сдержалась и спросила: — А как же Мэйсон? — Очевидно, мы больше не вместе. — Жаль, мне всегда казалось, что вы хорошая пара. Эбби не сказала прямо, но Итан понял это и без слов: Эбби не осудила бы его, если бы он промолчал и сделал вид, что ничего не случилось. Но Итан не смог бы, рано или поздно он бы признался Мэйсону в предательстве, и тот сам бы разорвал их отношения, Итан в этом ни капли не сомневался. Хуже всего Итан почувствовал себя ближе к ночи, когда на его банковский счет пришёл перевод от Линды: шестьсот долларов, оплата за двенадцать рабочих часов. Получается, Линда знала, что он находился «на работе» до утра и наверняка понимала для каких целей. Итан почувствовал себя отвратительно. Он продал себя за шестьсот долларов, добровольно стонал под мужчиной как продажная распутная девка. Что бы сказала на это его семья? Итан не мог ждать до утра, чтобы поговорить с Мэйсоном при личной встрече. Он залез на подоконник и набрал его номер. Мэйсон ответил сразу, его голос был спокойным и уставшим. Мэйсон не заслуживал к себе такого отношения. — Ты приедешь завтра? — спросил он. — Я сегодня сдал очень важный проект, хочу завтра отдохнуть от учёбы. — Нет я не смогу, — Итан прикусил губу, выдерживая паузу. — Я хотел кое-что сказать тебе, хотел при личной встрече, но понял, что лучше сделать это сегодня. Я хочу закончить наши отношения, прости. Мы должны расстаться. — Почему вдруг сейчас? — бесцветно спросил Мэйсон. — Я уже долгое время об этом думал, — соврал Итан. — И сейчас, кажется, пришёл к окончательному решению. — Подожди секунду, — в трубке послышался шорох, Итан понял по щелчку замка, что Мэйсон вышел в коридор. Он очень долго ничего не говорил, просто дышал в трубку. Итан смотрел в одну точку перед собой. — Скажешь что-нибудь? — попросил он. — Я никогда не думал, что, когда мы будем расставаться, я не буду ничего чувствовать. — Да, я тоже, — соврал Итан снова, подло радуясь тому, что Мэйсон не видит его лица и мокрых глаз. — Пока, Итан. — Пока. Итан сбросил разговор, в тишине выдыхая тихое рыдание. Он не знал, что с ним происходит, сейчас он был уверен, что не любит Мэйсона, и что, скорее всего, не любил его по-настоящему никогда, но ему всё равно, чёрт возьми, было больно.