В споре рождается истина

— Все с ума посходили с этим балом, — недовольно бурчала Гермиона Грейнджер, восседавшая на кровати Джинни, ожидая копошившуюся подругу. Все её сожительницы, благо, уже давно ушли на завтрак, поэтому ни у кого не возникло претензий к Гермионе, находившейся с утра пораньше в спальне третьекурсниц факультета Гриффиндор. — Прекрати гундеть, — откликнулась Уизли, отфыркиваясь от лезущих в лицо медно-рыжих волос. — Как старая бабка, ей Мерлин. Гермиона только больше нахмурилась на это замечание. После череды почти бессонных ночей её стали мучить головные боли, особенно по утрам, поэтому о хорошем настроении не могло быть и речи. — Вот чем он тебе так не нравится? — спросила Джинни, протискивая голову через узкое горлышко бордовой водолазки, отчего слова доносились до Гермионы слегка глухо. — Мне не нравится не сам бал, а бесконечная болтовня о нём. У меня от полуночного трёпа Парвати с Лавандой уже голова пухнет! — Ну, голова у тебя пухнет и не от этого вовсе, — справедливо заметила Джинни, когда наконец стало видно её лицо. Волосы её смешно топорщились во все стороны и были наполовину заправлены в узкий воротник. Гермиона не сдержалась и прыснула, из-за чего в неё тут же полетела подушка с чьей-то кровати. — Эй! — возмутилась девушка и кинула мягкий снаряд обратно. — Вообще-то я занимаюсь полезным делом. — Ты права, — неожиданно кивнула Джинни, — только вот этим делом должна заниматься совсем не ты. Это задание Гарри, а не твоё, пусть он сам и разбирается со своим золотым яйцом, — миленькое личико Уизли неприязненно скривилось. — Но я его подруга, Джин, — успокаивающе возразила Гермиона. — Я делаю это потому что искренне хочу помочь. Уизли вздохнула и покачала головой. — Я знаю. Правда, я понимаю, но мне кажется это как-то несправедливо, что ли, — она помолчала, задумчиво сдвинув брови к переносице, после чего вновь вернула себе прежнее расположение духа. — Ладно, давай-ка ты лучше поможешь мне. Не могу решить, какие брюки надеть… — Джинни! — возмущённо воскликнула Гермиона. — Мы сейчас опоздаем везде на свете! — Да куда этот завтрак денется, я тебя умоляю, — Джинни отмахнулась от причитаний подруги и схватила две пары брюк, наглядно их демонстрируя. — Тем более, не думаю, что небо обвалится, если мы слегка задержимся. Так какие? Пока не скажешь, мы никуда не пойдём. — Ты невыносима, — Грейнджер закатила глаза, усиленно напуская на себя серьёзный вид и пряча рвущуюся наружу ухмылку в уголках губ. — М-м-м, давай… эти. Девушка ткнула пальцем почти наугад, но Джинни вполне довольно улыбнулась. — Отличный выбор, миледи, — Уизли шутливо поклонилась, и этим жестом напомнила своих старших братьев-близнецов, любящих так же паясничать. — Кстати, их давным-давно Перси носил, но я их немного подшила, пока ма не видела. Джинни лукаво подмигнула подруге, и та постаралась не выдать даже намёка на сожаление в своём взгляде. Гермиона считала нечестным то, что таким хорошим людям как семейству Уизли приходится считать каждый сикль, а аристократишки вроде Малфоя не преминут лишний раз покичиться своим состоянием. Тем временем Джинни — наконец-то, о Мерлин! — оделась, и подруги вышли из спальни в гостиную. Там не наблюдалось никого из их знакомых, даже Рон с Гарри куда-то запропастились (ребята или всё ещё спали, или уже сидели и клевали носом в тарелки). — Слушай, а по поводу бала… — вкрадчиво начала Джинни, бредя вместе с Грейнджер по незаполненным коридорам Хогвартса, на что гриффиндорка тут же взвыла. — Не-е-ет, и ты туда же! — сокрушалась Гермиона, состроив невероятно страдальческую мину. — Ну серьёзно, неужели никого на примете? — подначивала Уизли, в карих глазах которой так и плясали чертики. — Даже Крам, который тебя своими взглядами сжирает, стоит тебе оказаться в поле его зрения? В крайнем случае, есть хотя бы мой непутёвый братец: Рон, конечно, не принц на белом коне, но на один вечерок сгодится… — Джинни! — вспыхнула Гермиона, стыдливо краснея до корней волос. — Не мели чепуху, ради Мерлина. Виктор скорее пригласит какую-нибудь свою очередную поклонницу… — Или Рона. — …чем такую, как я. И все эти «переглядки», которые ты нам надумала, сплошные глупости. — Да он с тебя глаз не сводит всю неделю! — жарко возразила Джинни. — Тебе кажется, — неубедительно ответила Гермиона и тряхнула головой, отчего пышная копна курчавых волос ещё сильнее разметалась. Джинни Уизли неодобрительно покосилась на покрасневшую подругу, но промолчала, будучи твёрдо уверенной в своих словах, и пошла вслед за Грейнджер. — Алисия мне отказала, представляете! — воскликнул разочарованный Ли Джордан, усевшийся рядом с близнецами Уизли. — Её уже, видите ли, пригласил какой-то пуффендуец. Уму непостижимо! Большой зал радостно гудел, отовсюду слышались оживлённые голоса юных волшебников, а воодушевленное обсуждение предстоящего Святочного бала не прекращалось, кажется, ни на секунду. Прошло не так много времени с того момента, как объявили об этом торжественном событии, поэтому трепетная тема бала сейчас была едва ли не самой главной. Конечно, не каждый день в Хогвартсе устраивают подобное торжество! Девушки уже оглядывались в поисках потенциальных партнёров, вовсю кокетничали и намекали мужской половине о том, что пора бы уже и на них внимание обратить. Некоторые и в самом деле решили не терять времени даром, и почти сразу же бросились предлагать предметам своего обожания составить им компанию. Некоторые же, как Джордж и Ли, решили никуда не торопиться и теперь рисковали остаться ни с чем, а такие, как Фред, вовсе забили на сие мероприятие, совершенно в себе уверенные. До Рождественского бала оставался целый месяц, и причин спешить последние вовсе не видели. — Может, она тебя просто испугалась? Прости, дружище, но я и сам бы сто раз подумал на её месте, — хохотнул Джордж в ответ на возмущённо-обиженные реплики друга. — Ой, не тебя ли вчера Анджелина отшила? — засмеялся Фред. Он вальяжно развалился на скамейке, запрокинув голову, и сейчас разглядывал потолок, под сводом которого сейчас клубились серые облака. Пасмурно. — А у самого-то, ловелас недоделанный, пара есть? — Нет, — не стал отпираться Фред, и при том выглядел он невероятно спокойным. — Но, в отличие от вас, мне пригласить девушку не составит труда, — расслабленно сообщил Уизли, глядя на друзей. — Это ещё почему? — спросил Ли. Раздосадованный уже третьим отказом за неделю, он хмурился и недовольно осматривал Большой зал, будто бы кто-то из присутствующих был виноват во всех его несчастьях. — Потому что из нас троих только я обладаю таким обаянием, чувством юмора и, конечно же, обезоруживающей улыбкой, — самодовольно протянул Фред. Ли снисходительно усмехнулся, а Джордж даже засмеялся в ответ на эту реплику. — Нет, ну с этим ещё понятно, — Уизли кивнул в сторону Джордана, — но мы-то с тобой близнецы. — И что? — Мы одинаковые, братец, одинаковые. — Но у тебя нет фирменной улыбки, Джордж. Улыбки, которая сразит в этой комнате любую девушку; улыбки, что заставит дам краснеть; улыбки, от которой сама МакГонагалл готова оттаять; улыбки, которая— — Ой, всё, заткнись ты уже, ради Мерлина! — Что, правда глаза колет? Признай, тебе ещё далеко до меня, братец. — Совсем офонарел? — Не смей грубить старшим! — Тихо! — вдруг одёрнул пререкающихся близнецов Ли Джордан. Уизли непонимающе уставились на друга. А дело было в том, что в тот самый момент в зал зашли три воспитанницы Шармбатона в голубых мантиях, которые тут же приковали к себе завистливые взгляды девушек и влюблённо-глупые — парней. Ли проводил девушек задумчивым взглядом, после чего на его лице расплылась плутоватая улыбка, а в глазах блеснул азарт. — Что, приметил новую жертву среди француженок? — хитро поинтересовался Фред. — Лучше. Близнецы с недоумением переглянулись, а потом, предчувствуя интересную авантюру, уставились на друга. — Слабо пригласить первую девушку, вошедшую в зал? — Не слабо, — хором ответили они, а в одинаково голубых глазах играли насмешливые огоньки. — А что нам с этого будет? Ли задумался на секунду, после чего сказал: — Тот, кто не справится, будет делать домашнюю работу весь оставшийся год за двоих. И ходить на отработки по возможности, — после чего сладко пропел, — вы же одинаковые. Никто и не заметит. — А если мы оба проиграем? — Или выиграем? — поддержал Фред. — Маловероятно, — возразил Ли. — И всё же. — В таком случае всё останется на своих местах, будто спора и не было. Заодно и докажете, какие из вас любовных дел мастера. Близнецы вновь переглянулись, только в этот раз преисполненные решимостью и подстёгиваемые бурлящим в крови азартом. — Да раз плюнуть! Готовься проиграть, Фордж, — сообщил Фред, протягивая руку для рукопожатия. — Посмотрим ещё, кто кого, Дред, — не остался в долгу Джордж, пожимая руку. — Чур моя первая! — Это ещё почему? — Я старше тебя на целых три минуты, — с видом старого мудреца ответил Фред. — На две с половиной. — Но ведь старше! — Фестрал с тобой, — закатил глаза Джордж и махнул рукой. И тут все трое уставились на огромные двери Большого зала, которые вот-вот должны впустить внутрь будущую пассию одного из близнецов Уизли. Пока двери удивительно долго оставались закрытыми (или так только казалось?), друзья не преминули пошутить на тему благосклонности судьбы к братьям и их пожизненного одиночества. Правда, шутки резко оборвались, когда двери податливо открылись и в помещение вместе с Джинни Уизли вошла девчушка с растрёпанными волосами и надменно-строгим взглядом, которому могла позавидовать сама декан Гриффиндора. — Да вы издеваетесь! — в сердцах воскликнул Фред, во все глаза уставившись на свою невольную будущую спутницу. Грейнджер. Нет, не так. Грейнджер, фестрал её раздери! Гермиона непонимающе зыркнула на него, но почти тут же повернулась обратно к Джинни, увлечённо о чём-то вещавшей. Джордж удивлённо присвистнул, явно не завидуя положению брата, а Ли рассмеялся чуть ли не до слёз. Фреду же сейчас было совсем не до смеха. Ну вот кто дёргал её зайти сюда именно сейчас?! Уизли готов был завыть белугой на всю Англию от досады. Не видать ему победы как своих ушей! — Ну что, братец, сразу сдашься или ещё потрепыхаешься в предсмертных конвульсиях? — хохотнул Джордж. Потом в зал почти влетели наспех собранные Гарри и Рон, тут же поспешившие сесть к только что вошедшей парочке. Они бросили им какие-то приветствия, почти не обратив на близнецов внимания. — Ну почему, почему она зашла с Джинни, а не с ними?! — взвыл Фред. — Да Гарри скорее согласится, чем эта... эта... Но в этот момент в зал впорхнула Флёр Делакур, очаровательная чемпионка из Шармбатона. Горделиво и почти аристократично подняв подбородок, она прошествовала к другим воспитанницам французской школы. Фред повернул голову и увидел, как смертельно побледнел его брат. Ли Джордан от смеха над непутёвыми братьями разве что по полу не катался, а сами близнецы уже готовы были своевременно капитулировать от отчаяния. Сидевшие в Большом зале ученики (и даже некоторые учителя) подозрительно косились на странную троицу. Одновременно отвесив другу подзатыльник, Уизли поражённо посмотрели друг на друга, а потом на свои будущие пары. Так началась война за самые неприступные женские сердца во всём Хогвартсе.

***

Лаванда Браун и Парвати Патил в очередной раз обсуждали предстоящий бал перед отходом ко сну. В этот раз активно обсуждалась тема нарядов, и Гермиона мысленно отметила, что слышит этот разговор уже в сотый, если не в тысячный, раз. Даже если бы она и захотела точно посчитать, как часто всё-таки её соседки говорили о том, какая же мантия подойдёт к глазам Лаванды, а какая подчеркнёт фигуру Парвати, у неё ничего бы не вышло. День у Гермионы вышел, прямо говоря, паршивым. Поссорилась с Роном после Трансфигурации из-за какой-то ерунды, почти опоздала на урок к Снейпу, потеряла своё эссе на завтра, неудачно подвернула ногу на одной из лестниц, поставила зацепку на колготках, а вдобавок ко всему этому ещё и постоянно ловила на себе взгляд Виктора и, что совсем её выбило из колеи, Фреда (или Джорджа, она не была уверена) Уизли. Было ощущение, что он замышлял какую-то очередную шалость, и она обязательно отразится на ней. И вот сейчас Грейнджер старательно вчитывалась в строки недавно взятой из библиотеки книги, в попытке абстрагироваться от назойливой болтовни двух гриффиндорок и забыть весь сегодняшний день. Голова Гермионы уже шла кругом от количества информации, которой не было конца, и которая оказывалась совершенно бесполезной и никак не помогала в решении задачи второго испытания. Гарри вообще не беспокоился по этому поводу, что выводило девушку из себя. Отбросив, наконец, очередной толстый том, девушка уставилась в потолок, устало растянувшись на кровати. — Гермиона, а ты уже выбрала мантию на бал? — донёсся до неё взбудораженный шёпот Лаванды. — Если ты на него идёшь, конечно. Грейнджер раздражённо вздохнула, уже собираясь задёрнуть полог, как вдруг подумала, что открыто выражать своё отношение к соседкам не самая лучшая идея — лишние неприятели никому не нужны, а в лице главных сплетниц всея Гриффиндор тем более. — Если так хочешь знать, то я иду, — слегка раздражённо произнесла Гермиона, но попыталась смягчиться. — И нет, у меня ещё нет наряда, но я думала купить на ближайшей вылазке в Хогсмид. «Кажется, это одна из самых больших фраз, которые я им сказала за все четыре года обучения», — подумалось Гермионе. «Мерлин всемогущий, она что, умеет разговаривать как нормальные люди?» — удивились про себя Браун и Патил, хоть виду и не подали. — Мне кажется, тебе бы подошло что-то тёмное, — задумчиво протянула Лаванда, но тут же перебила саму себя. — Хотя нет! К твоему тону кожи непременно подойдёт что-то нежное. Может, пудрово-розовый или какой-нибудь голубой… Да, определённо. — Спасибо?.. — изумлённо пролепетала Гермиона в ответ. Подобная доброжелательность её немного испугала. Видимо, Парвати это тоже удивило, потому что она во все глаза смотрела на свою подругу и открыто недоумевала, правда почти сразу собралась с мыслями и обратилась к Гермионе: — О, кстати, а ты уже знаешь, с кем пойдёшь? — Ещё нет, — равнодушно бросила Грейнджер. — Ну конечно, — буркнула Патил себе под нос. Гермиона, хоть и оскорблённая этим, сделала вид, что не заметила колкой фразы. — Мне кажется, тебя пригласит Рон. Он уже давно на тебя посматривает, — лукаво подмигнула Лаванда, по какой-то причине сегодня особенно разговорчивая. — Пока он соберётся меня пригласить, я состарюсь и умру, — сухо пошутила Гермиона, но, к её искреннему изумлению, соседки звонко рассмеялись. «У них явно проблемы с чувством юмора, — отрешённо подумала она. — Определенно». После этого соседки принялись обсуждать какие-то любовные интриги, в подробности которых вдаваться Гермионе совсем не хотелось, поэтому гриффиндорка вскоре задёрнула тяжёлую ткань и легла, раздумывая над странным радушием Браун. Но уже совсем скоро, отогнав лишние мысли, занялась изучением огромного фолианта «Магические механизмы: мир изнутри». Утром голова Гермионы снова раскалывалась. Вечная мигрень из-за недосыпа и безразборного чтения днями и ночами заставляла девушку недовольно мычать при пробуждении и потирать виски в надежде на облегчение, которое ни разу не приходило. Со скрипом встав с кровати, юная волшебница наспех — если подобную скорость вообще можно было соотнести со спешкой — оделась и поплелась к лестнице. В гостиной народу было немного. У самого камина в кресле растянулась Джинни, которая мило беседовала с Гарри. Беседа эта была на удивление непринуждённой и свободной, и если бы не лёгкий смущённый румянец на щеках и прядь медных волос, которую нервно теребила младшая Уизли, Гермиона и не подумала бы, что малышка Джинни до сих пор влюблена в Мальчика-который-выжил. — Доброе утро, Гермиона! — подал голос Поттер, всё ещё немного сонный. Его фраза показалась гриффиндорке нестерпимо громкой, и она тут же почувствовала гадкую резь в висках, отчего досадливо поморщилась. Гермиона аккуратно присела рядом с другом на диване и, широко зевнув, вяло бросила «доброе утро» своим друзьям. — Слушай, а тебе не кажется, что пора завязывать с ночным чтением? — осторожно поинтересовалась Джинни. — Ты сама не своя последнее время, — подтвердил Гарри, неловко ероша волосы. Гермиона нахмурилась и неосознанно распрямилась. — О чём это вы? — О том, что мы забыли, как выглядит твоё лицо из-за того, что ты постоянно скрываешься за книгами. Что-что, а вот слова Джиневра Молли Уизли подбирала просто с фантастическим умением. — Это не так, — вяло отпиралась Гермиона, понимая, что подруга, в общем, была права. — Это всё из-за той дурацкой загадки? Это из-за неё ты убиваешься? — Джинни, я не убиваюсь. Ради Мерлина, не говори глупостей, — Гермиона с трудом сдержала предательский зевок. — Это не глупости, юная леди! — совсем как её мать воскликнула Джиневра. — Ты с этими книгами совсем забыла о себе. Не спишь, не ешь, постоянно нервничаешь — я за тебя переживаю! То есть мы, — поправилась она, — мы все переживаем. Грейнджер готова была кинуться подруге на шею в знак признательности, но в итоге вместо благодарных объятий лишь измученно прикрыла глаза. Ей не хотелось думать ни о чём, она мечтала просто лечь спать и видеть какие-нибудь добрые сны. А лучше вообще ничего не видеть. Просто спать. — Гермиона, Джинни права, — вкрадчиво начал Гарри, неуклюже дотрагиваясь до плеча гриффиндорки. Гермиона нехотя признавала правоту подруги, но ничего поделать не могла. Ею завладело уже не просто желание помочь, а какое-то странное, поистине гриффиндорское упрямство, так не вовремя проснувшееся в ней. Второе задание Турнира, остававшееся для неё тайной, не давало ей покою, и она хотела во что бы то ни стало разузнать в чём же, всё-таки, дело. — Молчал бы! Все эти турнирные загадки — твоя забота, а не её, — возмущённо воскликнула девушка, тряхнув головой, отчего гладкие рыжие волосы тронула встревоженная волна. Вот тебе и влюблённая в Избранного. — Нашёлся чемпион, тоже мне. — Но я же отговаривал её… — сразу же стушевался Поттер под метавшим молнии взглядом Джиневры. — Всё в порядке, Джинни, — поспешила заверить свою подругу Гермиона, увидевшая разгорающееся внутри девушки пламя праведного гнева. — Ты уверена? — сразу смягчилась она, глядя на подругу. — Сколько ты вообще спишь? — Ну, часа три в день, — красивое лицо Уизли-младшей поражённо вытянулось, а Гарри так и вовсе застыл с раскрытым ртом. — Ты с ума сошла?! — взвизгнула Джинни, — Гермиона вновь сморщилась, — после чего резко обернулась к предмету своего обожания. — До чего ты её довёл? — Я не знал, Джинни! — А то как же! Гермиона закрыла глаза. Ссора друзей хоть и была ей не в радость, имела право на существование. Она действительно совсем забыла про такую потребность, как сон, и вот теперь за это расплачивалась. Гриффиндорка мало того, что страдала от головной боли, отчего стала несобранной и словно потерянной в пространстве, так ещё и начала наблюдать за собой вспышки раздражения, а порой и гнева. Как раз по этой причине она вчера повздорила с Роном, который, кстати говоря, ещё не объявился. Ссора с друзьями опустошала её и лишала и без того почти закончившихся ресурсов, которые почти ничем не восполнялись. И, возможно, не будь она такой вымотанной, она бы услышала шаги за своей спиной. — Доброе утро, — прошептал тёплый голос прямо ей в ухо. Девичий вскрик разнёсся по всей гостиной, невольно привлекая внимание тех немногих учеников, собравшихся здесь в это раннее время, к его обладательнице. Гермиона испуганно подскочила, оборачиваясь в сторону обволакивающего голоса. — Эй, Грейнджер, ты чего? — ошарашено уставился на девушку один из близнецов Уизли. Точно таким взглядом на неё сейчас смотрели все присутствующие. — Не надо так пугать! — Не надо спать на ходу, — усмехнулся парень. Он уселся рядом на диван, из-за чего Гарри и Гермиона невольно ближе прижались друг к другу. По развязной манере и ехидному «Грейнджер» в свой адрес девушка решила, что рядом с ней сейчас, скорее всего, Фред. Он всегда отличался бóльшими (в сравнении со своим близнецом) раскованностью и безалаберностью. Джордж в этом плане симпатизировал Гермионе несколько больше, чем его брат, в особенности за счёт своего более мягкого характера. В любом случае, эти различия были настолько незначительны, что однозначно отдать предпочтение одному из буквально одинаковых людей гриффиндорка не могла и, в прочем, никогда об этом не думала. — Что это ты задумал? — подозрительно сощурив глаза спросила Джинни. — Я? Совершенно ничего, — невинно отозвался предположительно-Фред. — Я по взгляду вижу, меня не обманешь. Сколько лет вместе живём, думаешь, я тебя не знаю? — Не твоего это ума дело, сестрёнка, — озорно усмехнулся он в ответ. — Фред! И правда он, надо же. Где сейчас Джордж — не ясно, но за передвижениями близнецов Грейнджер не следила. А вот тот факт, что Рона уже давно не было видно, был ей совсем не на руку: Гермиона уже думала извиниться за вчерашнее (всё-таки это она вспылила невесть из-за чего), но с каждой секундой это желание медленно пропадало. — Джинни, ради Мерлина, не занудствуй, — отмахнулся Уизли. — Кстати о занудстве. Грейнджер, ты какая-то бледная. Всё нормально? Фред вгляделся в лицо Гермионы, точно высматривая что-то, и Грейнджер сразу почувствовала себя неуютно под пристальным взглядом. — Вот видишь! Даже Фред заметил, а он особой проницательностью не отличается, — продолжила сокрушаться Джинни. — Я польщён твоей оценкой, сестричка. — Да всё со мной хорошо! — попыталась возразить Гермиона. — Ага, и поэтому ты спишь по два часа в день. — По три. — Да без разницы! Ты себя в могилу загонишь такими темпами. Гарри паниковал. Он взглядом бегал по комнате, явно раздумывая над тем, как бы сменить неудобную тему — не из-за того, что ему не интересно состояние подруги, а из-за того, что оно, к великому и полностью искреннему его сожалению, не интересует саму Гермиону. Да и снова навлекать на себя гнев Джинни не хотелось. — Подождите-ка, мне послышалось, или наша зануда решила убить себя хроническим недосыпом? — в насмешливом тоне Фреда промелькнуло беспокойство. Забота семейства Уизли о Гермионе поражала и трогала её до глубины души, только вот признаваться в этом у неё желания не было — не хватало ещё того, чтобы их забота переросла в жалость. — Это не так! — поспешила разубедить Фреда Гермиона. — А что тогда? На ночные свидания бегаешь? — прищурился Уизли, и лёгкое волнение скрылось за насмешливыми огоньками, будто его и не было. — А что, вполне прозаично: избитые признания под луной, побеги от старины Филча, игры в прятки с дорогой миссис Норрис и бесцельное брожение по пустынным коридорам… М-м-м, романтика! — Звучит, конечно, — протянула Гермиона, снова сонно зевая, и невесело хмыкнула. — Только вот ничего подобного. — Что, кавалер ещё не объявился? Джинни сверлила брата испепеляющим взглядом, иногда изумлённо скашивая его на вполне умиротворённую Гермиону. Гарри всё ещё напрягал этот разговор - вот уж не на такое утро он надеялся. К тому же, у них был довольно милый разговор с Джинни, что он даже подумывал пригласить её на бал, раз уж Джоу ему отказала. Видимо, не судьба. — Тебе-то какая разница? — снисходительно усмехнулась Гермиона. — Пригласить, может, хочу, — усмехнулся Уизли, растягивая губы в самодовольной улыбке. Гермиона на секунду обомлела, всматриваясь в лицо одного из близнецов, после чего издала нервный смешок. После ещё один, и ещё, пока это не переросло в тихий, усталый, где-то граничащий своими высокими нотками с истерическим, смех. Гарри и Джинни ничего не понимали. Фред, в принципе, тоже. — Слушай, Грейнджер, может тебя к мадам Помфри отвести? Какая-то ты странная сегодня. Гермиона уже хотела что-то ответить, но тут к ним подошёл только что проснувшийся Рон. На веснушчатом лице расплылась сонная и поразительно довольная улыбка. — Доброе утро. Что за веселье? — спросил он, немного удивлённо глядя на подругу. Конечно, тот факт, что только вчера он с Гермионой поссорился, а уже сегодня она заливается смехом, судя по всему, от шутки его же старшего брата, задевал Рона, но виду он не подал. В самом деле, если она в хорошем расположении духа, может и не придётся мириться — сама забудет? — Да вот мы сами понять не можем, — задумчиво произнёс Гарри. — Братец, кажется, Фред пытается украсть у тебя Гермиону. Или же он просто разучился шутить, — подала голос Джинни. — В каком смысле? — Рон тоже ничего не понимал, но, в принципе, это было обычное его состояние. — Наш ненаглядный брат решил пригласить Гермиону на бал, — фыркнула Уизли. Рон посмотрел на Фреда. Потом на Гермиону. Снова на Фреда. Задумчиво взлохматил волосы на затылке, после чего произнёс: — Это шутка? Находящиеся в гостиной гриффиндорцы, уже некоторое время наблюдавшие за разворачивавшимся под их носом событием, затаили дыхание. Страннее парочку, чем лучшая и до скрипа правильная ученица Хогвартса и самый развязный и безответственный хулиган, представить было тяжело. Какой простор для шепотков и сплетен, ни дать ни взять непаханое поле! — Да! — Нет. Грейнджер и Уизли переглянулись. Первая смотрела с неподдельным удивлением, второй — с нескрываемой усмешкой. — Что?! — хором произнесли все четверо, поражённо уставившись на Фреда. Теперь уже никто и ничего не понимал. За исключением разве что Фреда. — И это мне ещё надо к мадам Помфри?! Может, ты головой ударился или ещё что похуже, — беспокойно зашелестела Гермиона, прикладывая холодную ладонь ко лбу Уизли, но тот лишь расплылся в озорной улыбке. — Шутка затянулась, Фред, — нервно хохотнул Гарри, в панике оглядывая то странную парочку, то ошалелого Рона, то нахмуренную Джинни. — А я и не шучу, — отозвался Фред, продолжая рассматривать лицо Гермионы. Гриффиндорка, ради которой и был затеян весь этот спектакль, убрала руку, пальцами скользнув по виску. На мгновение Фреду подумалось, что вот сейчас она согласится, но Грейнджер лишь покачала головой, словно укоряя, после чего удивительно легко для человека, обременённого тяжёлой усталостью, поднялась с дивана и упорхнула к себе в спальню. — И что это сейчас было? — Рон вертел головой, аки сова, пытаясь найти хоть какую-нибудь подсказку. Решив, что самая главная подсказка здесь его брат, он остановил на нём вопрошающий взгляд, а за ним это сделали Поттер и Уизли-младшая. — Понятия не имею, — равнодушно пожал плечами Фред, после чего с задорной улыбкой ушёл из гостиной, оставив витать в воздухе мириады неозвученных вопросов. И в тот момент, когда рыжая макушка скрылась за портретом, а дверь в женскую спальню где-то наверху тихо хлопнула, все наконец-то поняли: Никто. Ничего. Не понял. А в то же время в Большом зале Ли Джордан и Джордж Уизли активно обсуждали план по завоеванию сердца прекрасной француженки-вейлы, которое было сокрыто в хрустальной клетке, а сама клетка — в пуленепробиваемом титановом сейфе с десятизначным паролем. За завтраком обсуждение пошло несколько быстрее, но выход из затруднительной ситуации всё не находился. — Фреду повезло не больше, чем тебе, — уверенно вещал Ли, уплетая кашу за обе щеки. — Гермиона ни за какие шиши не согласится пойти с ним на бал, только если не под Империусом или ещё чем похлеще. — От этого, знаешь ли, не легче. — Я пытаюсь тебя поддержать, между прочим. Побольше благодарности, друг мой, — хмыкнул Джордан. Смеётся он, а как же! Не он же в этом участвует. Джордж обречённо вздохнул, ещё раз бросая взгляд в сторону милейшей мисс Делакур-старшей. Он вдруг заметил, что она почти не общается с другими ученицами Шармбатона, и это обстоятельство показалось ему весьма странным. Сестрёнка её и вовсе казалась ребёнком запуганным и нелюдимым. И тут Флёр, словно почувствовав на себе взгляд бедного Джорджа, уже не знавшего, что ему делать, посмотрела в сторону гриффиндорского стола. Уизли вымученно ей улыбнулся, стараясь сделать свою улыбку как можно более непринуждённой и открытой. Видимо, у него ничего не вышло, потому что в ту же секунду Делакур презрительно вздёрнула голову и демонстративно отвернулась. Надежда на победу весело помахала Джорджу ручкой и ушла в закат. — Надо попытаться выловить её после завтрака, когда она будет одна, вот тогда и пригласить, — пробормотал Уизли. — Это ещё зачем? — удивился Ли. — Да я не вынесу публичного позора! — всплеснул руками Джордж, уже в шестнадцатый раз за весь завтрак обращая взгляд к Флёр Делакур и с удивлением обнаруживая, что она украдкой смотрит в ответ. Чемпионка, явно смутившись, отвела взгляд в сторону, а Джорджа сие поведение красавицы не только поразило, но и нешуточно обрадовало — что-то ведь заставляет её смотреть в сторону гриффиндорского хулигана! Ли Джордан внимания на гляделки не обращал и просто ел, ни о чём не думая. Джордж ему позавидовал. Но тут снова — ну не может это быть совпадением! — Джордж поймал на себе взгляд Флёр, в этот раз ничем не скрываемый и крайне недовольный. Уизли покачал головой и, усмехнувшись, провёл указательным пальцем линию своей улыбки, намекая на угрюмость чемпионки. Та лишь возмущённо вспыхнула, будто бы Джордж только что позволил себе возмутительное замечание в сторону девушки. Джордж негодовал. От нечего делать рыжий хулиган вытащил палочку из кармана мантии и прошептал себе под нос коротенькое заклинание, которое наизусть выучил ещё будучи на втором курсе. Направив древко в сторону аккуратно сложенных белых салфеток, он легко взмахнул рукой, и тут же одна из них вылетела из стройного ряда и стала складываться. Первокурсники, ещё не знакомые с подобным способом отправления записок, во все глаза уставились на Джорджа, проводившего сии нехитрые манипуляции с салфеткой. Когда она наконец превратилась в маленькую белоснежную птичку, Уизли грустно усмехнулся. И, возможно, ему показалось, но среди заинтересованных взглядов маленьких волшебников Джордж увидел печальные голубые глаза, которые определённо принадлежали Габриэль Делакур. Девчушка и правда смотрела на это маленькое представление, но с такой тоской, что аж сердце щемило. Не сдержав внезапный порыв, Уизли вновь взмахнул палочкой, и угловатая птичка поплыла через зал к малютке. Габриэль удивлённо охнула, но протянула ладонь, и когда, казалось бы, простая, но красиво сложенная салфетка присела на неё, расплылась в искренней и такой детской улыбке. Неясно отчего, но в этот момент Джорджу стало её ужасно жаль. Флёр оглянулась на свою младшую сестрёнку и увидела творение Джорджа. Она с изумлением и даже с толикой недовольства посмотрела на птичку в маленьких ладошках девочки, а потом и на самого Джорджа, подарившей этой птичке жизнь. Уизли мог поклясться, что на долю секунды заметил, как дёрнулся уголок идеальных губ в едва заметной улыбке. Но этот хрупкий, действительно волшебный и такой печально-радостный момент был жестоко разрушен одной только фразой, донёсшейся до Джорджа Уизли. — Ну, как успехи, братец? — рядом с Ли плюхнулся Фред, хоть и усмехающийся, но явно чем-то озадаченный. — Печально, — пробубнил младший из близнецов. — А у тебя как? — Спорно, — уклончиво ответил старший, задумчиво ероша волосы в особенной Уизлевской манере. — В каком это смысле? — заинтересованный Ли Джордан оторвался от трапезы и взглянул на друга. Фред замялся. Действительно, а в каком это смысле? Зануда явно не поверила в то, что приглашение было самым настоящим. Или поверила, и этот её уход означал отказ? Если так, то это задевало, к его собственному стыду. Фред начал подозревать, что добиться согласия от этой своенравной девчонки стало для него важно не только из-за спора. Хотя шутка ли, пахать за двоих такой долгий срок? Он свои-то задания не всегда выполняет и отработки едва терпит, что уж говорить о двойной нагрузке. Однако, странное чувство его не покидало весь вчерашний день, вечер и даже ночь, которая выдалась на удивление беспокойной. Быть может, дело в том, что это нужно самой Гермионе — отвлечься и наконец-то почувствовать себя немножко живее ходячего трупа? Жаль девчонку, совсем за книжками рассудок потеряла. Да и что ему даст её согласие? Разве что выигрыш и ощущение собственного превосходства. Но почему-то теперь хотелось, чтобы она сделала это... искренне, что ли? — Если честно, — наконец снизошёл до ответа Уизли, — я и сам плохо понял. Джордж заметил, что его брат вертит свою волшебную палочку в руках, и горько усмехнулся. Фред непонимающе выгнул бровь в ответ на внезапный смешок, но его брат только покачал головой. Джорджа всегда забавляла эта привычка старшего брата, ведь он безошибочно мог определить, когда Фред нервничает или, того хуже, действительно волнуется. — Вот ты и попался! — к близнецам внезапно подлетела запыхавшаяся Джинни, которая тут же вцепилась пальчиками в руку одного из братьев. — Не хочешь объясниться? Сестринское негодование относилось только к старшему, и Джордж даже облегчённо выдохнул — Джинни в таком состоянии сродни фурии. Фред побледнел, почувствовав цепкую хватку на своём предплечье. Конечно, Джорджу интересно было, что там учудил братец с утра пораньше, но невольно навлекать на себя гнев сестрёнки не хотелось от слова совсем. — Оп, семейные разборки, — пробормотал Ли с набитым ртом, поспешно вставая, — я, пожалуй, пойду тогда. — Я с тобой, — дёрнулся Фред следом за другом. — Сидеть! — гаркнула Джинни совсем не по-девичьи. — Понял. Ли прыснул, но тут же стушевался под многозначительным взглядом девчушки, и оперативно ретировался. Соблазн поступить точно так же и оставить брата наедине с маленькой бестией был очень велик, но Джордж решил мужественно выдержать удар вместе с близнецом и остался на месте. — Что вы опять удумали?! — Мы? — деланно удивился Фред. — Разве мы что-то планировали? — Может наша ненаглядная сестрица говорит о той вылазке в субботу? — подыграл ему брат. — Нет, это было на прошлой неделе, — притворно задумался Уизли, за что получил нехилый такой подзатыльник от сестры. — Ай! За что?! — Хватит придуриваться! Чего тебе от Гермионы надо, ты мне скажи? Тут Джордж присвистнул — такого весёлого поворота он явно не ждал. — Ничего мне от этой заучки не надо, — фыркнул Фред, молясь, чтобы вышло правдоподобно, пока волшебная палочка мельтешила между пальцами. — Врёшь! — А вот и нет. — А вот и да. — Нет. — Да! — Нет! — Стоп! — прервал пререкания Джордж, тяжело вздыхая. — В чём, всё-таки, дело, не расскажете? — Ой, а ты будто не в курсе, — съязвила девочка, отбрасывая волосы назад. — Не в курсе чего? Джиневра поражённо уставилась на Джорджа, после чего уже с гораздо меньшей уверенностью вопросила: — Ты и правда не знаешь? Правда-правда? — близнец кивнул. — Быть такого не может. — Да в чём дело, фестрал вас раздери?! — Не ругайся при даме, Фордж, — весело-укоризненно поучал Фред. — Всего-то один безынтересный утренний инцидент с самой главной заучкой факультета Гриффиндор. — Ты пригласил её на бал! — взвизгнула девочка слишком громко для Большого зала. Взгляды близ сидящих направились в сторону представителей рыжего семейства. — Ты на редкость проницательная, сестрёнка. Ну, пригласил, дальше-то что? — приняв скучающий вид, Фред подпёр кулаком щёку. — Зачем весь этот цирк, я не понимаю, — внезапно посерьёзнела Джинни. — Она же тебе никогда не нравилась, а тут такое… в любом случае, не мне судить. Сердцу не прикажешь, всё такое. — Да не нравится она мне! — и снова слишком громко. — Так зачем приглашать?! Фред резко открыл рот, но почти сразу же его захлопнул. Рассказать про спор — будет самая настоящая катастрофа, о чём красноречиво говорил взгляд Джорджа. Признать нелепую догадку сестры — катастрофа не меньших масштабов, только несколько другого плана. Времени на поиск отмазки не было. Лучше положения для Фредерика Уизли и не придумаешь. Джордж, увидев, как меняется выражение лица его брата, весело прыснул, но сразу же сделал вид, что просто поперхнулся — от греха (или если быть точнее, от гнева Джинни) подальше. — Чего молчим? — глазки девочки сузились, а в уголках губ заиграла усмешка. — Ладно, в любом случае, был ли это очередной розыгрыш или нет, просто подойди к ней и извинись. — Извиниться за что? — За всё хорошее! Не будь задницей, а то совсем как Рон. Джордж хохотнул в ответ на колкое замечание сестры, и Фред поступил бы точно так же, если бы не его невыгодное положение. Кроме того, сравнение с младшим братом, последнее время проявляющего себя полным идиотом, в особенности по отношению к Гермионе, его задело. — Короче говоря, — крошка Джинни забегала взглядом по всему залу, — я не хочу, чтобы её кто-то обидел. Ей и так несладко приходится, а всё из-за этих оболтусов. Так ещё и ты, Фред, очередная головная боль. Мне не важно, что вы там себе напридумывли, но если ваши шуточки каким-либо образом коснуться Гермионы, клянусь, вам не жить. Внезапное откровение третьекурсницы, надо сказать, удивило её братьев. — И, Джордж, — возвращая себе прежнюю весёлость вдруг добавила девочка, — подойди уже к Флёр, весь завтрак на неё глазеешь. Джинни встала, напоследок улыбнувшись братьям во все тридцать два зуба, и поспешила удалиться, выискав где-то в толпе свою однокурсницу и начав заваливать бедняжку какими-то вопросами. Близнецы провели в молчании весь завтрак.