Лунный ребёнок

      Стоило мне проснуться, как на меня снова свалились воспоминания клона. Ну старик! Хоть я о подобном и догадывалась, но это было даже не в первой десятке причин. Похоже, кланы имеют пока больше власти, силы и влияния, чем я думала. Ключевое слово «пока».       Я сейчас свои мозги сварю догадками и теориями! Похоже, настала пора взглянуть в лицо страху и позвонить папе… А вот как доказать, что это я? Голос изменился и то, я не всё звуки могу произнести… Вот вы представьте — вы, не дай богиня, похоронили любимую дочь и тут, спустя какое-то время (разницу во времени между мирами никто не отменял), вам звонят с несуществующего номера и сообщают, что она ваша дочь и у неё всё ок? Как бы не принял за злую шутку… — Ладно, хватит думать! Пора действовать. — возьми трубку, пожалуйста. — Алло. — богиня, это папин голос?! Он стал таким уставшим… — Вы можете разговаривать? Желательно сидя и без свидетелей. — как это неправильно, обращаться к нему, как к незнакомцу! — Да, могу. С кем имею дело? — поинтересовался он. Сейчас начнётся шок, хорошо, что у него нет проблем с сердцем… — На данный момент с химе, Узумаки и Намикадзе, Тсукико. В прошлой моей жизни вашей дочери. — ну не умею я потихоньку варить лягушек! Буду рубить правду с плеча. — Ребёнок, ты не ошибся номером? - с плохо скрываемой болью и покровительством спросили меня. — Да если бы… Ладно, па. Давай так, я понимаю, что ты не веришь, ты спросишь только то, что знали только мы или очень ограниченный круг лиц. — это единственный вариант. Хорошо ещё, что у нас семья немного необычная и есть сейчас, благодаря этому, место для разговора. — Раз настаиваешь, — надеюсь надежда мне не показалась — то, давай с более простых к сложным. Когда и как родилась? Не дата, а время. — Это действительно просто. Я родилась под утро, с использованием кесарево сечения. — этот вопрос прост, мне часто рассказывали об этом. — Правильно… А история про имя? — сколько эмоций в голосе… — Изначально меня хотели назвать именем на А, но я, честно, не помню точно какое, потом, не договариваясь, ты с мамой передумали на другое, одно и то же, имя. Оно и стало моим в той жизни. — эта история поднималась всего раз с его стороны и два — мамы. — Тоже верно, но пока мало, что бы я поверил. Не так просто поверить, что только похороненная дочь вдруг позвонит. Тем более, сроки не сходятся. Не думаю, что годовалые, а то и месяц от роду, дети могут говорить. — попытался закончить шуткой, а это уже хороший знак, но проблему он задал знатную. — Ну… видишь ли… Я в другом мире переродилась. Мне уже год, из чего делаю вывод о разнице течения времени в разных мирах. — ещё одна карта на столе. — Ты ведь сама понимаешь, что это ещё неправдоподобнее звучит, девочка? — уместный скепсис, ничего не скажешь. Но… — Да, ясен пень. — он знает, что я часто говорю это выражение, - Врать не собираюсь. Это лжи нужно быть правдоподобной, чтобы в неё поверили. Правде такого не нужно. Она просто есть. Честно говоря, я тоже не такого ожидала. В чём же соль: одна богиня меня в другой мир отправила и дала возможность исполнить определённое количество желаний. Возможность связаться с тобой одно из загаданых. Логично, что ты мне не поверишь. Можешь спросить ещё что-нибудь, чтобы ты поверил? — не знаю, что и делать. Выкладываю карты. Надежда только на авось и веру. Это как произошло человечество. Никаких фактов почти нет, всё на веру. — Хм. — сомневается. Надежда уже воспрянула во мне, точно феникс. — Моя любимая песенка? Если ты она, то должна понять о какой я. — Это песенка «Папа может всё, что угодно, только мамой быть не может» — пусть он никогда об этом и не говорил раньше, но я поняла, о чём он. — Ты часто брал из неё фразы. — Неужели действительно ты? — даже если бы не была, от таких эмоций в голосе, всё равно бы согласилась. — Доченька? — Я. Конечно, я. — Верю, верю солнышко. — у меня аж слёзы собираются от счастья на глазах…       Я больше не одна в этом жестоком мире убийц… Да, у меня и так был отото, но это я должна стать ему опорой ещё на долгое время, пока он не вырастет, и мы не станем опорой друг другу. Да, есть не безразличные, к нашему с ним будущему, шиноби, но они не знают меня и никогда не узнают, как знает папа. Пусть с ним связаться я могу только по телефону и вряд ли снова, когда-нибудь, обниму. Мы с ним ещё покажем этому миру, что такое русский дух!