Отправилась в Цучи но Куни - попала в прошлое Казе но Куни.

      Я нахожусь в Суне уже день. Сегодня должны провести допрос. Слава Ками, что бандана Конохи слетела еще в бою с Мадарой! Насколько я помню, Казе, но Куни не очень ладили с Конохой в это время. Весело будет, если они прознают, что я из Конохи. О Ками! Как я вообще здесь оказалась, а? И почему всякая фигня случается именно с седьмой командой? Уф, шаннаро! Надо придумать какую-нибудь правдоподобную историю, иначе мне не сдобровать.       Ооо, какие люди пришли за мной! Это же сам Сасори Акасуна! Кто бы мог подумать, что после той битвы мы еще встретимся, да еще и в такой обстановке! А лицо-то у него недовольное. Непривычно видеть эмоции на его лице, ой как не привычно. Не считая эмоций и одежды, он совсем не изменился. Значит, сделал он из себя марионетку примерно в это время, ну может через год, кто знает.       Вел он меня по старому, обшарпанному коридору. В углах залегли тени, да и вообще сам коридор практически неосвещен, так, пару факелов. Электричества нет, что ли? Н-да уж. И все-таки какой же ты недружелюбный, Сасори! Взгляд прям до мурашек пробирает! Да не сбегу я! Ну, может если повезет, тебя я вырублю, но вот что дальше? Куда бежать? В Коноху? Ох, как же все это сложно! Сейчас бы под теплый пледик, чашку горячего чая и книгу по медицине. Красота!       Пройдя пару коридоров, мы остановились у железной двери, охраняемой двумя шиноби. Посмотрели они на меня презрительно, но мне, честно говоря, уже не до этого. Надо придумать, что сказать на допросе. В это время Акасуна постучал в дверь. — Войди! — послышалось из кабинета. Сасори открыл дверь и пропустил меня вперед. Джентельмен, блин! Фыркнув, я зашла в помещение. Я сразу обратила внимание на женщину, сидящую за небольшим прямоугольным столом, сделанного из красного дерева. Хотя какая это женщина! На вид ей под 60. Неужели Чие-баасама? В сердце неприятно кольнуло. — Садись, Хана, правильно? — начала старушка. Говорила она тихим, недовольным голосом. Глаза пробежали по моему телу, я еле сдержалась, чтобы не закатить глаза. Некая радость видеть эту старушку живой испарилась. — Я Чие, проведу опрос.       Я села на стул напротив нее, оценивая обстановку. Комната была небольшой и холодной. Кроме стола и двух стульев, ничего не было, даже окон. Освещали помещение факелы, расставленные по стенам. Эти же факелы бросали неприятные тени на стены и пол. Было действительно жутко. Покачав головой, я посмотрела на Чие-баасама. Ну и видок у нее. Лицо покрыто морщинами. На лбу бандана Суны, а поседевшие волосы собраны в пучок. Карие глаза, как будто смотрят прямо в душу. От нее так и несет неприязнью. Хотя, должна признать, она совсем не изменилась. Меня раздирали противоречивые чувства. Мы ведь все втроем сражались друг против друга. И хоть мы и убили Сасори, сами еле выжили. Ну как, потом Чие-баасама отдала свою жизнь за Гаару. Голову наполнили воспоминания о той битве. А мозг отказывался принимать эту ситуацию за правду. Казалось, что это все очень плохая шутка. Так еще и освещение усугубляло ситуацию. В какой-то момент тяжелого молчания, я поняла, что мне страшно. Понимание пришло резко, из-за чего я даже вздрогнула. — И так, кто ты? — наконец нарушила молчание Чие. — Хана, — все же я смогла совладать с эмоциями, хотя желание расплакаться не исчезло. — Полное имя? — Муреку Хана, — назвала я первую попавшуюся фамилию, судорожно вспоминая, что оно означает «беспомощность». Сасори еле слышно хмыкнул. Захотелось ударить себя по лбу. — Хорошо. Я слушаю тебя. Откуда и как ты попала в Суну? Из какой ты деревни? Ну ты поняла. Выкладывай все, — проигнорировав внука, продолжила допрос Чие. — Мои родители погибли, когда мне было лет шесть. Я не принадлежу какому-либо клану шиноби. Насколько мне известно, мои родители были торговцами, — начала я. Кхм. Дайте мне горячего чая и десять минут времени, и я сочиню такое, что сама в это поверю! Ха! — Когда я бродила по деревням, меня подобрал какой-то старик. Он оказался целителем. — Как его зовут? — Я не знаю как его звали. Сколько я не спрашивала, он никогда не отвечал. Я просто называла его стариком. Он обучил меня врачеванию. Не было деревни, где мы останавливались надолго. Максимум на два-три дня. Так я прожила с ним до десяти лет. — Что с ним случилось? — А потом… — настало время давить на жалость. Так, надо всхлипнуть. — А потом в один день он сказал, что ему нужно сходить куда-то. Я уже не помню куда именно. И он не вернулся. Я ждала его неделю, затем месяц, но он не возвращался. Я приняла решение продолжить путешествие одна…       Здесь я сделала паузу. Так, пока идет все хорошо. — Продолжай, — раздалось сверху. Походу Сасори не особенно поверил в мою клоунаду. Хотя, может его просто раздражают плаксы? Он ведь шиноби. — Я продолжила путешествие, — вытерев накопившуюся влагу у глаз, я продолжила. — Зарабатывала на еду врачеванием. Продавала лечебные травы и помогала в больницах. Долго на одном месте не сидела. Так прошло до войны. Зарабатывать на еду было почти невозможно. Голодала. Затем попала в плен, где пришлось помогать раненым. — В плен кому? Насколько мне известно, пленных не брали, — черт, этот Сасори сейчас мне все испортит! — Не знаю, я не разбиралась. Мне нужно было выжить. А попала в плен по неосторожности, сказала, что могу быть полезной. Так и взяли. Затем мне удалось сбежать, во время нападения шиноби, как я поняла из Конохи. — Из Конохи? — кто вас только перебивать учил, Чие-баасама? — Да. Я узнала по банданам. — Хорошо, продолжай, — кажется ей очень не нравятся шиноби Конохи… — Затем я продолжила свой путь. Ну, как-то так я жила до прошлого месяца. Затем я, ну… понимаете, я очень голодала и решила поворовать. Мне сходило это с рук, но потом меня поймали. Меня спас один парень. — Наруто? — н-да, память у Сасори хорошая. — Да. На днях на нас напали. И Наруто… — шаннаро, неужели я плачу?! Надеюсь с Наруто все в порядке. Надеюсь, эти слезы помогут мне выжить. — Наруто… — Ну?! — не выдержал Сасори. Думаешь так легко сказать, что он умер?! — Он лежал у меня на ногах. Я пыталась залечить его рану. Затем меня оглушило. Очнулась я уже здесь. Точнее там, где вы меня нашли, — кулаки сжались. Как же больно признавать, что я не успела ему помочь. О Ками, какая же я бесполезная! — Если все так, то ради чего ты живешь? — ее взгляд… Ощущение, что она все знает. — Ради чего ты голодала и выживала? — Ради мечты. Я хочу увидеть, хотя бы перед своей смертью мир. Где никто не убивает, никто не страдает и не пропадает без вести. Я верю. Этот мир придет. Так сказал мне мой друг, — он обещал, что станет лучшим Хокаге, и настанет мир. Я все сделаю, чтобы его мечта сбылась. Всё. Только вам, пожалуй, это знать необязательно… — Допустим. Ты шиноби? — вопрос, которого я ждала с начала допроса. Я не могу сказать им, что я шиноби, это наверняка понесет за собой проблемы. — Нет. Я обычный целитель. — Твои волосы, я впервые вижу такой цвет волос. Ты красилась? — прозвучало над моей головой. Сказать, что удивилась, ничего не сказать. Причем тут мои волосы? Какой ты любопытный, Сасори, а! Разумеется это мои волосы, придурок! У самого-то красные волосы, блин! — Нет, это мой настоящий цвет, — стиснув кулаки, произнесла я. — Хм, хорошо. Допрос окончен. Завтра я посмотрю на твои способности. А пока можешь идти, — прочистив горло, вынесла вердикт Чие-баасама. Ну наконец-то! Теперь главное не лохануться на проверке моих способностей, как сказала старушка. Ладно, разберусь как-нибудь.       Чие ушла, оставив нас с Сасори наедине. Я еле слышно выдохнула и стала ждать действий шиноби. — Знаешь, я тоже терял близких мне людей… пережить это очень сложно, — начал Сасори. Его голос, как будто потеплел. Кто бы мог подумать, что он умеет сочувствовать! — Я не впервые теряю друзей, как видишь, я все еще жива. И буду жить ради своей мечты, — и мечты Наруто. Придется притвориться слабой дурочкой, чтобы не возникло вопросов. Да, именно так я и сделаю! — Пойдем. Тебе надо отдохнуть, — голос снова стал холодным. Хотя, может мне вообще показалось, что он сочувствовал мне?       Грубо схватив меня за предплечье, Сасори поднял меня со стула. Я недовольно посмотрела на него, выдернув руку. Его глаза указали на дверь, и я фыркнула. Да уж, как мило с твоей стороны, дорогой! Мы вышли из кабинета. Сасори повел меня тем же путем в комнату, которую мне дали. Придя туда, я расплакалась. Почему-то нахлынули воспоминания о деревне и закрыв рот рукой, я плакала. Затем сама не заметила как уснула. Наверное это к лучшему…