Подарки судьбы

POV Sally        Со звонком я вышел в туалет, Ларри тоже куда-то ушел. Жалко… Я и не заметил, как Фелпс пошел прямиком за мной…        Я зашел в туалет и решил ополоснуть лицо. В последнее время у меня частые мигрени. Конечно, надо бы обратиться ко врачу, но я не хочу. Вдруг голова сама пройдет. Хотя, конечно, нет. Просто я боюсь врачей, все из-за прошлого…        Включив кран, я настроил ледяную воду и начал ополаскивать лицо. Вода обволокла все лицо, и после холода пришло тепло. Оно пробирало до костей, а потом просто испарилось. Было так тихо и спокойно…       Я уверен, что здесь никого нет. А значит, я могу покурить. Я достал из кармана помятую пачку сигарет с ментолом и зажигалку. Не знаю, почему я снова хочу курить. Ведь по пути в универ уже это делал. Видимо, у меня осталась привычка, жаль. Мне не очень то и хочется зависеть от какого-то говна в трубочке. Да ладно! Сейчас это не важно…        Я подошел ближе к окну. Там была ужасная погода. Солнца еле светило и уже не грело. Черные тучи закрыли почти все небо, видимо скоро пойдет дождь. Дул сильный ветер, даже через еле открытую форточку мог чувствовать ледяные порывы.        Ну, я видимо решил заболеть, поэтому открыл окно на всю. Резкий ветер ударил мне в лицо. Не очень приятно, ну да ладно! Быстрым движением я достал никотиновую трубочку и поджег ее легким движением руки с зажигалкой. Приятный серый дым обжег мою гортань, и я немного закашлял. Ядовитый дым обволок мои легкие, создавая обманчивое ощущение тепла. Я выпускал бесформенные кольца дыма и наблюдал, как они отправляются в свободный полет. Я ничего не замечал вокруг себя и просто наслаждался моментом, и это было моей главной ошибкой…

***

       Я стоял и никого не трогал, как вдруг дверь с противным скрипом открылась, и в туалет кто-то зашел. — Ну что, Мальвина, развлечемся? — это был Трэвис; на его лице появилась ухмылка. — Мне не о чем с тобой говорить, Трэвис. Мне пора идти, — я пытался говорить как можно спокойнее, но, кажется, он понял, что я дико волнуюсь. — Не-а! — с этими словами он закрыл дверь на защелку и направился в мою сторону.        И тут я понял, что нахожусь в полной заднице! Этот мудак запер дверь, и мне никак отсюда не выйти. Тут два варианта: либо прыгать из окна, а тут второй этаж, да еще под окном кусты с острыми ветками. Либо остаться и снова терпеть либо избиение, либо изнасилование. Потому что не при каких-либо обстоятельствах я не лягу под Фелпса! END POV Sally POV Larry        Сразу после звонка, я ушел из аудитории. Мне резко стало плохо: у меня сильно закружилась голова и захотелось блевать. Я как флеш прибежал в туалет и проблевался. Через пару минут меня отпустило. Я остался в закрытой кабинке и просто сел на туалет с ногами и начал слушать музыку, конечно, в наушниках. Но я не смог насладиться музыкой, все мои мысли были снова забиты Салом. Мне так приятно о нем думать, вспоминать его голос, волосы, пыльцы, сладкие, как мед губы. Мне до сих пор непонятно, кто мы друг для друга, но, я думаю, мы скоро поймем. На душе у меня было как-то тошно. Было постоянное ощущение тревоги, будто случится что-то ужасное. Позже мои мысли успокоились, и я начал наслаждаться музыкой, но ненадолго. Какому-то пацану приспичило здесь покурить, а я просто не переношу запах табака. Да, хоть я и курил, но после того, как я отучился от этой привычки, запах табака стал мне противен. Теперь я готов задушить этого человека, но выходить пока что не имею никакого желания. Пока музыка менялась, я слышал какие-то оры. По типу: «Я тебя накажу!» и «Отвали мудак!» А потом какие-то вскрики. Мне просто это надоело, и я открыл кабинку, но не вышел. «Боже, Джонсон, почему ты такой трус?!»        Когда я все же решил выйти, то увидел ужасную картину. Это просто не передать словами! END POV Larry        Когда Фелпс зашел в туалет, то решил, что изобьет Салли до полусмерти, а потом только трахнет. У него в голове всегда такие мысли. Каждому он хочет причинить кучу моральной и душевной боли. Да уж, сын священника, а уже грешник без шанса на искупление! — Ну что, Мальвина, развлечемся? — сказал он, перед тем, как накинуться на Сала. Он так хотел увидеть его слезы, его кровь, услышать жалкие мольбы, услышать его вскрики. Одним словом — садист.        Он медленно подошел к Салу и прижал того к стене. Из уст Сала донесся тихий вскрик, и это снесло башню Трэву. — Какого хера, ты, не ночевал дома и не носишь протез?! Мне тебе мозги вправить? Ты забыл, кто тут папочка?! — Отстань, мудила! Мне нужно идти! — Салли вырывался, как только мог. — Нет, я хочу, чтобы ты получил! И ты получишь!        После этих слов на Салли посыпались удары: в живот, по лицу, по ногам, по спине. Трэвис бил не щадя рук. Салли просил остановиться, но он его не слушал. Ему было плевать. В скором времени, у Салли началась истерика, из его глаз лился нескончаемый поток горьких слез, он давился собственной кровью. Он просто молился, чтобы Фелпс ему ничего не сломал. Он даже не думал, какие у Трэвиса на него планы. Сейчас Сал выглядел, как загнанный зайчик, а Трэвис был словно голодный волк, который хочет получить свое. На теле Сала было множество кровоподтеков, синяков. Его глаза были красными от слез, а лицо опухло. Но Трэвису Фелпсу было мало. Он продолжал калечить тело Салли, засыпая того едким матом. Наконец, Фелпс остановился. Сал понял, что тот выдохся, и он может уйти, но… нет… — А ну… Стоять, сука! — после этих слов, в Салли прилетел сильный кулак. — Трэвис, дай мне уйти! Мне и так плохо! — еле-еле Сал выговорил эти слова. Ему было не то что говорить сложно, даже просто дышать. — Заткнись!        Трэвис со всей дури впечатал Сала в стену и резким движением стянул штаны вместе с нижним бельем. Салли не оставлял попыток вырваться из мертвой хватки, уже теперь насильника, но у него ничего не вышло. Трэвис стянул с себя штаны и боксеры и резко вошел. При всех этих обстоятельствах, у Трэва стоял. Салли заорал, но тут же получил по лицу. Не успел и Трэв начать двигаться, как кабинка туалета открылась, и из нее вышел Ларри Джонсон! «Боже, это мое спасение!» — думалось Фишеру.        Сначала лицо Лара выражало злость, но очень быстро сменилось на гнев. Его глаза загорелись, будто адским пламенем, а сам он, кажется, стал еще выше. — Ты охуел?! — сразу же он начал орать, не боясь, что кто-то его услышит. — Нет! Он мой, и я делаю, что пожелаю! — Трэв не уступал и показательно начал двигаться внутри Салли. — Отстань, мудак! Мне больно! Ты тупой? — Заткнись! — только Трэвис замахнулся на Салли, Лар перехватил его кулак и заломал.        Резким движением руки он вывел его член из Салли, из-за чего тот облегченно выдохнул. — Ты идиот?! — Ларри начал орать на сына священника. — Нет! У меня есть свои права, а у него свои обязанности, — он показал пальцем на Салли.        Ларри же вопросительно посмотрел на Салли, и тот кивнул. Конечно же, Фелпс не знал, что значит этот кивок. Но мы то знаем или по крайней мере догадываемся.        Спустя мгновение Ларри с неистовой злостью и силой бьет полуголого Тревиса. Тот начинает кричать из-за боли, а Ларри только усиляет удары. Он бьет его по лицу, кажется он выбил ему зуб. Бьет по животу, стараясь ударить в болевые точки, но не задеть важные органы. Лар ведь не хочет сделать из этого мудака инвалида, хотя очень хочется… Но по закону это запрещено.       В это время Салли сидел на кафельном полу и пытался успокоиться. Он плакал и одновременно улыбался, он был рад, что этот мудак получил за свое. Но Лар все еще не останавливался. Ему этого мало, он хочет причинить ему боль. Безумную боль, как и душевную, так и физическую.       Он взял в руку его член и начал дрочить. Трэвис начинает стонать, это Ларри и нужно… У него в голове сложился целый план мести! Уже через мгновенье Трэв лежал на коленях Ларри, а тот благополучно бьет его по пятой точке. Фелпс уже в голос кричал, приказывая остановиться. Но Ларри никто не указ. Он продолжал его бить, но только уже ремнем. Ему доставляло это неземное удовольствие. Все мы в душе садисты. Некогда смуглые ягодицы стали красными, как помидоры. Через пару минут Лар остановился и пару раз ударил Трэвиса по его так и стоящему члену и пару раз по лицу. Он одевал Салли и с гордой походкой с Салли на руках вышел из этого некрещеного места.       А Трэвис так и остался сидеть в холодном кафельном туалете полуголым и униженным, прокручивая в голове слова, сказанные ему Джонсоном перед тем, как тот отпустил его: «Ты всего лишь маленький обиженный ребенок, Трэвис Фелпс».       Он надолго запомнит этот урок или же нет…