Дриада

Рано поутру в сад Миранчуков прибежала девочка. Прибежала и, разинув рот, остановилась перед самой красивой яблоней, с одной стороны которой поспели плоды темно-алые, как сама кровь, а с другой – ярко-желтые с золотистым отливом. - Какая прекрасная яблонька! – ахнула девочка, - она, наверное, выросла, когда все были счастливы! И яблочки на ней разного цвета. Чудеса, да и только. Какой же добрый волшебник тут поколдовал? Сад Миранчуков был теперь самым красивым во всей деревне. Трудно пересчитать все цветы, которые росли здесь с ранней весны, когда солнце начинает прогревать холодную землю, и до самых холодов. По весне кивали красными, желтыми и черно-розовыми головами тюльпаны, наполняли всё вокруг пьянящим ароматом хвастливые пионы, ведь не зря соперниками роз считались. А сами розы, словно обидевшись, расцветали намного позже, в середине лета, чтобы не сталкиваться с конкурентами. То тут, то там выбрасывал синие и лиловые свечки дельфиниум, в сумерках зажигались фонарики ночной фиалки. Повисли на заботе золотые шары рудбекии и граммофоны вьюнка, а вот целый островок из флоксов и петуний, вдоль дорожек тянулись ряды бархатцев и разноцветных астр. Деревья в этом саду были не менее чарующими и неповторимыми, чем цветы. Сквозь пеструю мозаику листвы проглядывали тяжелые гроздья груш, яблок, персиков, синих и белых слив. Немного припозднилась и не успела созреть к началу сентября айва. Её громоздкие лаймово-желтые плоды были покрыты светло-серым пушком и источали тонкий сладковатый аромат. - Папочка, сорви мне по одному яблочку с каждой стороны! – попросила девочка. Её, казалось, не интересовали ни разукрашенные красками ранней осени цветы, ни другие фрукты. Лишь яблоня привлекла её внимание. Алексея до невозможности умилила эта сцена, и он, улыбнувшись украдкой себе под нос, сорвал два разноцветных плода. - Лизонька, - таинственным голосом произнес Миранчук и заговорщицки подмигнул дочке, - я хотел бы тебя кое с кем познакомить. Ты у нас девочка творческая и без сомнения увидишь его. Выходи давай, я же вижу, что ты возле календулы - обратился Лёша к кому-то и махнул рукой в сторону вишневых деревьев, - что у тебя за любовь к этим цветам? Словно из ниоткуда, в саду появился молодой красивый парень, совсем еще юноша, стройный и ошеломительно красивый. Его темно-карие глаза были необычного глубокого оттенка, черные волосы разделены на прямой пробор и собраны сзади. Юноша смущенно потирал руки с фиолетовыми ногтями, которые выдавали в нем дриаду. - Доченька, это дух дерева, которое тебе так приглянулось, - объяснил Алексей, - его зовут Франциско. Он добрый и бояться его не нужно. - Это и есть волшебник? – спросила Лиза, схватив Франциско за руку и сжав её так сильно, как только могут дети в семь лет. У детей всё или чересчур, или никак. Наполовину они просто не умеют. – Какой же он красивый! - Я подумала точно так же, как и ты, когда впервые увидела его, - в арке, увитой лиловым клематисом, появилась Настя. - Мамочка, он хороший, - девочка без малейшей тени страха держала за руку потустороннюю сущность, - можно, он будет моим мужем? Анастасия поджала губы и устремила взгляд в сторону, чтобы дочка не заметила в её глазах насмешливых чёртиков. Она была рада, что Лиза унаследовала её уверенность, ведь это здорово поможет девочке в жизни. - Пойдемте, - подавив в себе беззвучный смех, сказала Настя, - пора обедать, а потом собираться на встречу выпускников. Мама посидит с Елизаветой. И, Лёш, не забудь о книгах. Я хочу подарить каждому однокласснику по экземпляру. Не зря же я её десять лет писала. Настина карьера писательницы не то чтобы раздражала Алексея, но и в восторг не приводила. Иногда ему приходилось иллюстрировать книги жены. Как и эту – о нечистой силе. С подачи Миранчука на страницах книги появились водяные и домовые, русалки и лешие. Особое внимание художник уделил дриадам – прекрасным юношам и девушкам-нимфам, духам деревьев. Если с девушками все было просто, и Леша не очень-то заморачивался, изображая их, то в юношах-дриадах без труда можно было узнать Франциско. - Мы если куда-то едем, то одних твоих книг целый чемодан тащим, - беззлобно буркнул Алексей. - Я же не виновата, что из деревни мне сразу лететь на конференцию в Милан, - Настя взглянула на Лёшу умоляюще и влюблено, а потом кивнула головой в сторону Лизы и Франциско, - надо же, как они поладили. По поводу встречи выпускников школу украсили стенгазетами, бумажными гирляндами и воздушными шарами. В холле старшеклассники показали гостям десятиминутное шоу, состоящее из высоких речей вроде «встреча выпускников - это возможность увидеть тех, кого жизнь разбросала по всему миру, это встреча с детством, с учителями, с одноклассниками, с первой любовью». После концерта выпускники десятилетней давности поднялись на второй этаж, где их ждал праздничный стол. Староста класса, Игорь Акинфеев, толкнул пару витиеватых тостов о том, что наконец-то самый лучший класс собрался, и о том, что школьные годы навсегда в сердцах. Закадычные школьные друзья Федя и Денис соревновались между собой, кто кого перепьет, сопровождая это шуточное состязание фразами: - Меня недавно помощником прокурора назначили, знаешь ли ты, с какими людьми мне приходилось выпивать? – синие глаза Дениса все больше заходились лукавым блеском. - А ты думаешь, я всё это время дурака валял? – не отставал от одноклассника Смолов, - в середине 90-х мне доводилось иметь дело с такими криминальными авторитетами, что одной выпивкой там не обходилось. Красавица Марьяна, с присущей ей грацией, в самый неожиданный момент перехватывала бокалы у Феди и незаметно их выливала. Сама же пила мало, как птичка росу. Настя сидела рядом с Артёмом и братьями Миранчуками. Разогретая алкоголем, она стала еще разговорчивей и щебетала не умолкая. Её абсолютно не смущал тот факт, что Дзюбу совсем не интересует творчество современных писателей, что он сном и духом не ведает, кто такие Кристоф Рансмайер и Милорад Павич. Лишь из вежливости Артем молчит и слушает, теребя в руках бумажную салфетку. Леша, с трудом абстрагируясь от болтовни жены, внимательно всматривался в раскрасневшееся лицо Антона и, соглашаясь со всем тем, что говорил брат, кивал головой. - Лёха, даже если я бываю груб с тобой, ты на меня не обижайся, - от выпитого речь младшего Миранчука стала медленнее, а взгляд - пустым и стеклянным, - ты же знаешь, что я все равно тебя люблю. Ты же мой единственный братик, моя точная копия во всем. И Алексей охотно верил, что за цинизмом и жесткостью Антона кроется искренняя привязанность и духовная близость, а не просто зов крови. Ведь братская любовь крепче каменных стен. Марио было скучно до тошноты. С убитым видом сидел он у края стола и наблюдал за поведением нетрезвых одноклассников. Сидящий рядом Игорь не обращал на него внимания и наливал себе время от времени то коньяк, то шампанское. - Налить тебе? – в конце вечера что-то все же заставило его заметить Фернандеса. Марио отрицательно мотнул головой. - Ты же неплохой парень, Марька, - продолжал Игорь, заключив Фернандеса в железные объятия и дыша на того спиртным духом, - счастья бы тебе побольше… Не думал ли ты, что все это неспроста? Что не зря ты такой невезучий. А ну-ка, подумай хорошенько, может, ты кому что плохое сделал, вот и расплачиваешься теперь? Ведь за всё в этой жизни приходится платить. Ты сам кузнец своего счастья, Маруська. Не кисни, всё еще наладится. Марио молчал. Что мог он сказать на эту горькую правду? Выдержав паузу в несколько минут, Фернандес сбросил со своего плеча руку Акинфеева и уныло побрел к выходу. Никто не задерживал его и ни о чем не спрашивал. Выйдя из школы, Марио облегченно вздохнул. Словно тяжелые оковы упали с его плеч. Чужими стали ему все эти люди. Даже Алексей, с которым некогда он так близко дружил. Один лишь Денис поинтересовался, как у него, Марио, дела. И то, особо не углубляясь, просто для приличия. А вот Игорь. Зачем он вообще начал этот разговор, чёрт возьми. Да ну их всех… Еще на пьяных обращать внимание. На дворе стоял поздний вечер. Тихо угасал сиреневый закат, расплывался вдоль горизонта и растворялся легкой дымкой. Черно-фиолетовое небо зажигалось звездами, собирающимися в россыпи созвездий. Громоздкие и толстые фонари заливали пустынные улицы приглушенным, привлекающим мошкару, светом. Впервые в жизни Марио не знал, что ему делать и куда податься. Идти назад к одноклассникам ему не хотелось, одиноко бродить по деревне перспектива не прельщала, возвращаться домой было боязно, ведь там его опять посетят ночные кошмары. Фернандес понимал, что еще одного страшного сна он не переживет. Вдруг Марио показалось, что подаренная Настей книга в его руке шевельнулась, словно живая. «Они живут рядом с нами» - за весь вечер Фернандес впервые прочел ее название и рассмотрел обложку. На большее его не хватило, ведь читать на ночь о нечистой силе – себе дороже. И так нервы ни к черту. «Завтра днем ознакомлюсь, – не смотря ни на что, книги Фернандес любил. Они давали ему силы. Вот и сейчас Марио почувствовал, что ему стало чуточку легче, - для общего развития не помешает». - Ну как встреча выпускников прошла? – спросил у Алексея на следующий день Франциско, иронически вскинув красиво изогнутые брови, - можешь не отвечать, я и так всё вижу. Не волнуйся, вон Тошику еще хуже… Целое утро бегает на кухню пить воду. - Да уж, вчера было весело всем, - Лёша задумчиво почесал затылок, затем пригладил свои взъерошенные каштановые волосы, - всем, кроме, пожалуй, Марио. Он просидел весь вечер один. Одного лишь упоминания о Фернандесе хватило, чтобы дриада сначала помрачнел и сник, а потом зажмурился, словно от физических страданий, и прижал руку к груди слева. Именно там пульсировала, трепетала и множилась его боль. Франциско казалось, что не только с его спины содрана плоть, но и с сердца, и вынуждено оно обливаться кровью из-за смертельной обиды и предательства. - Алексей! Никогда, слышишь, никогда не упоминай при мне об этом человеке! Он убил моё дерево, погубил мои цветы, он же убил меня, нанёс мне незаживающую рану на сердце! – воскликнул Франциско, и на его глазах выступили мелкие жемчужинки слёз. - Прости, - виновато произнес Лёша. - Я понимаю, тебе не хочется вспоминать то страшное время, бередить старые раны... Но хорошо то, что хорошо заканчивается: ты жив, ты счастлив в нашем саду, у тебя есть друзья. А вот Марио... Не думаю, что в его жизни есть хоть что-то хорошее. Я не знаю, что с ним происходит, но вчера я видел его глаза. В них тоска, невыносимая боль, отчаяние. Ему плохо... Я никоим образом не оправдываю его, но все-таки он когда-то был моим другом. Я обещаю больше никогда не упоминать о нем, если это причиняет тебе боль, но я прошу тебя ради нашей с тобой дружбы: пожалей его, прости его. Дриада закрыл глаза и глубоко задумался. Обычно он старался не думать о Марио Фернандесе, а если и вспоминал о нём - перед его глазами вставала молодая усыпанная цветами яблоня, падающая под ударами топора. Но теперь перед Франциско предстали совсем другие картины. Он увидел печального, поникшего головой мужчину, который открывает свой почтовый ящик, видит, что в нём ничего нет, и уходит прочь со слезами на глазах, а потом с криком просыпается от ночного кошмара в пустой квартире, и ещё он увидел милого двенадцатилетнего мальчика, который бережно перевязывает кровоточащую спину дриады. И понял Франциско: всему есть предел, и даже в своём мщении нужно вовремя остановиться, пока месть не погубила человека и не сожгла душу. И ещё мудрый дух понял: прошлого не вернуть и не изменить, но вот настоящее в наших руках, и от него во многом зависит будущее. - Найди его, - сказал Франциско, очнувшись от своих мыслей. - Найди и приведи в наш сад или просто скажи, что я жив и прощаю ему всё. Поговорив с другом, Алексей сразу же отправился на поиски Марио Фернандеса. Он решил не откладывать это на потом, ведь нужно поторапливаться: встреча выпускников закончилась, и скоро все разъедутся кто куда. "Хоть бы он сейчас был у себя!, - думал Лёша, направляясь в сторону нужного ему дома, - ведь если он куда-то уйдёт или вообще уедет, мне нелегко будет его разыскать..." Через открытую калитку Алексей вошёл в мрачный, заросший сорняками заброшенный сад, наводящий своим видом тоску и уныние. "А как здесь было красиво и хорошо!", - с досадой подумал Алексей, вспоминая проведённые здесь счастливые детские дни. - Да как же это так? Как можно было довести до такого"... - но тут его мысль оборвалась, потому что он вдруг услышал доносящийся из глубины сада горестный надрывный стон. "Что-то случилось, - мелькнуло в голове Алексея. Он поспешил на встревоживший его стон, и картина, открывшаяся перед ним, ошеломила его. Лёша увидел, что Марио Фернандес плачет. Плачет навзрыд, сидя в саду на скамейке и склонившись над лежащей у него на коленях раскрытой книгой. Невозможно передать всё, что было в этих слезах: и безысходная тоска, и боль, и невозвратность утраты, и полное осознание тяжести своих прегрешений, и глубокое искреннее раскаяние. «Что же это за книга, которая заставляет плакать взрослого мужчину? - подумал Миранчук. - неужели это Настина книга о нечистой силе? Да, наверное, Марио читает её и вспоминает о том, что у него был друг-дриада, а он его погубил, изрубил на куски в буквальном смысле..." Подойдя ближе, Алексей увидел, что слёзы Марио капают на страницу, на которой изображен изящный хрупкий юноша, приподнимающий цветущую яблоневую ветвь тонкой рукой с тёмными, словно покрытыми лаком, ногтями. - Пойдём, - Алексей дружески похлопал несчастного по плечу, от чего тот сразу поднял заплаканные глаза и вытер ладонями мокрые от слёз щеки, - пойдём со мной. Он простил тебя. Войдя вслед за Лёшей в сияющий осенними красками сад, Марио увидел молодого стильного черноволосого парня и узнал в нём своего друга детства, которого он убил, обрёк на смерть безо всякой жалости и сострадания. Фернандес пошатнулся, едва устояв на ногах, внутри похолодело, а к горлу подкатил ком... Марио охватило безудержное желание броситься дриаде в ноги и закричать: Франциско, прошу тебя, прости меня, прости, если сможешь!", но его остановил внимательный взгляд тёмно-карих бархатных глаз дриады, которые, казалось, смотрели в самую душу и видели всё, что в ней творится. И Марио понял, что тут не нужны никакие слова и никакие мольбы о прощении, что Франциско всё чувствует, понимает и всё прощает. Действительно, на душе Марио становилось всё радостнее и отрадней, в ней воцарялся покой, которого там давно уже не было. Франциско не говорил ни единого слова, лишь ласково глядел в заплаканные глаза настрадавшегося Фернандеса. И вдруг дриада улыбнулся ему приветливо и доброжелательно, протянув свою бледную тонкую руку, покрытую голубоватой сеткой вен. Марио захотелось обнять вновь обретённого друга, крепко прижать к себе. Но он вспомнил о кровоточащей спине Франциско и не стал этого делать. "Нет-нет, - подумал Фернандес,- я больше не сделаю ему больно. И не только ему: я больше никогда не причиню боль никому, кто меня окружает, никого не обижу ни действием, ни словом. Отныне я буду думать не о себе, а о других, я стану совершенно другим человеком". И с этими мыслями Марио протянул дриаде руку в ответ. Лёша поодаль наблюдал эту сцену, которая казалась ему очень милой и трогательной, и у него родилась идея: "Хорошо бы нарисовать помирившихся друзей. Нет, я лучше попрошу Настю написать рассказ о сложной дружбе мальчика с дриадой, которая прошла тяжёлые испытания, погибла из-за нелепого предательства, но вновь возродилась благодаря мудрости духа природы". *** - Как же мне не хочется уезжать, - вслух рассуждала Лизонька, складывая в рюкзак своих кукол и игрушечных пони, - мне понравилось играть с бабушкой и дедушкой, дядей Антоном, и … Франциско. Папочка, а можно он поедет с нами в город? И у меня будет своя домашняя дриада. Можно? Алексей распихивал по пакетам и сумкам гостинцы от родителей: масло, сметану, мясо. Отдельно лежали яблоки в дорогу. Малиновые и желтые. Такие же красивые и яркие, как дриада по имени Франциско. - Это исключено, дочь. Ему нельзя покидать дерево, иначе он погибнет, - Леша никогда и ни в чем не отказывал Лизе, но сейчас иначе просто не мог. - Эх, как жаль, - вздохнула девочка, застегивая молнию на рюкзаке, - а я думала, что мы могли бы забрать его с собой. Значит, пап, давай знаешь что? Мы будем приезжать сюда чаще, каждые выходные, ладно? На прощанье Франциско ласково обнял девочку, пожал Лёше руку, помахал им и ещё долго смотрел вслед. Он уже начинал скучать, хотя его друзья еще даже не покинули деревню. Но тем не менее, в душе дриады царила тихая молчаливая радость, и его многострадальная спина не кровоточила и не болела. *** Впервые за много лет Марио спал спокойно, а проснулся с легким сердцем и чудным настроением. Он и сам не помнил, когда в последний раз ему было так спокойно и комфортно. Перед отъездом он еще раз окинул взглядом хозяина свой заброшенный двор и взял с себя обещание приехать сюда через неделю и привести его в подобающий вид. Проходя мимо сада Миранчуков, Марио затылком почувствовал чей-то взгляд и резко обернулся. Между деревьев, тронутых кистью золотой осени, стоял Франциско и улыбался Фернандесу. Улыбался не просто, как случайному прохожему, а по-дружески, с лучиками в уголках глаз, как в первый день их знакомства. - Всё у тебя наладится… - прошептал дриада, прикрыв глаза черными трепещущими ресницами. Лучи угасающего солнца освещали его смуглое бледное лицо. На автобусной остановке Марио уже ждали. Он глазам своим не поверил, увидев возле небольшой кирпичной, исписанной ругательствами, постройки своих школьных друзей: Дениса, Федю с Марьяной, Алексея с Антоном, Игоря с Артемом. Только Насти не было – она уже улетела в Милан. - Марька, все обиды в прошлом? – осторожно спросила Марьяна, словно боясь, что Фернандес отвернется и уйдет, даже не посмотрев на неё. - Да-да, всё в порядке, - кивнул Марио, и на его лице мелькнула искренняя и солнечная улыбка. Он сделал для себя еще один вывод: «Я никому не позволю манипулировать собой, никогда больше не буду своими руками загребать чужой жар. Марьяне ведь ничего, вон какая она весёлая и беззаботная, а я мучился десять долгих лет». - Ну вот, можешь же, когда захочешь, - Игорь развел руки в стороны для крепких мужских обнимашек, - приятно видеть тебя таким радостным. - Я таким и буду теперь, если не раздавишь, - с трудом выбираясь из могучих дружеских объятий, отозвался Фернандес, и тут же обратился к Дзюбе: - а тебе, Артем, я пришлю кого-то из своих студентов по распределению. И в нашей деревне больше не будет недостатка учителей. Когда пришла очередь прощаться с Алексеем, Марио так расчувствовался, что не мог сказать ни слова. Справившись с избытком эмоций, он только и смог выдавить из себя одно лишь «Спасибо», но было оно более емким, чем тысяча слов. Когда автобус миновал первый блок-пост и появилась мобильная связь, Марио с радостным удивлением обнаружил, что впервые за долгое время на его телефон пришло сразу несколько сообщений: от декана, который сообщил Фернандесу, что его ждёт приятный сюрприз в виде квартальной премии, от пары сослуживцев, интересующихся, как прошёл праздник. Третье смс было с далекой Бразилии, от матери: "Сынок, почему ты так долго не звонишь и не пишешь? Я беспокоюсь, ответь мне". И у Марио снова появилось желание жить, радоваться и дарить радость. Глядя на мелькающие за окном машины, деревья и столбы, он подумал: "Какое счастье осознавать, что ты всё-таки не одинок в этом мире!" А у Насти были свои заботы и дела. Она уже была на полпути в Милан. Сидя в самолете, Анастасия зажглась новой творческой идеей, а чтобы ничего не забыть, она открыла свой любимый блокнот и сделала в нём первую небольшую запись: "Дриада. Сказка том, как 12-летний школьник получил в подарок от отца саженец яблони, в котором жил добрый и мудрый дух природы". Так эта история увидела мир и дошла до нас с вами.