Я помогу тебе

Коннор рухнул на спину, заполошно дыша. Тело было мокрым и скользким от пота, но ночной воздух проникал сквозь незапертое окно, приятно охлаждая. Легкие горели огнем, голова кружилась, но чувство удовлетворенности затмевало собой все, что можно. Справа чиркнул огонек зажигалки, освещая довольное лицо Рида. Коннор повернул голову в его сторону, улыбаясь, и потянулся к покрасневшим и опухшим от нетерпеливых и порой даже грубых поцелуев губам своими, но Рид выдохнул терпкий сизый дым в приоткрытый рот и запечатал его поцелуем, после чего спустил ноги с кровати, садясь, чтобы дотянуться до пепельницы. Коннор сел следом, положил подбородок ему на плечо. Вообще-то он не разрешал ему курить в спальне, но сейчас было особенное время и он не собирался поднимать эту тему, чтобы не разрушить момент. Гэвин повернул голову набок, поцеловал в губы, в переносицу, прижался губами ко лбу и протянул ему сигарету. — Как ты себя чувствуешь? — тихо спросил Коннор, когда они вернулись в лежачее положение. — Превосходно, малыш, ты великолепен. — Гэвин крепко сжал его в объятиях и чмокнул в кончик носа. — Был бы признателен, если бы ты принес мне что-нибудь выпить. — Конечно, — с готовностью согласился парень, скатываясь с кровати. Рид тоже поднялся, чтобы заменить белье, ставшее невольным свидетелем их бешеного акта совокупления. Хотя это грубо сказано. Или наоборот мягко. Солнечный мальчик в постели оказался настоящим хищником, в чем Рид убедился, рассматривая в зеркале фиолетовые отметины по всему телу и следы от зубов. Что ж, День рождения удался, и это радовало. Вообще-то день рождения Коннора был вчера, но Хэнк закатил для близнецов вечеринку в честь восемнадцатилетия, арендовав какой-то бар для этого и пригласив всех друзей и знакомых, поэтому лично поздравить возлюбленного Гэвину удалось только сегодня, пусть и оба пребывали с жуткого похмелья. — Любовь моя, — тихонько позвал его Коннор, мягко вырывая из мыслей, и протянул стакан с соком, — я точно не навредил тебе? — Ты вредишь мне своим излишним беспокойством, — фыркнул Гэвин. — Падай в кроватку, я сейчас, ополоснусь только. Сказано — сделано, Коннор рухнул лицом в подушку, глупо улыбаясь своему счастью. Сердце трепетало от любви, мысли все еще крутились вокруг того, что они переспали. Переспали. Они, блять, переспали. Нет, не так. Занялись любовью, обжигающей, страстной, сносящей крышу напрочь любовью, наполненной нежностью и лаской, какой никто из них еще не знал. Зажглась тусклая лампа, послышалось шуршание полотенца, кровать прогнулась, а к спине Коннора прижалось слегка влажное тело горячо любимого парня. Он рассмеялся из-за щекотки от поцелуя за ухом, а сильные руки потянули назад, заставляя перевернуться на бок. И увидеть прямо перед собой небольшую коробочку в красной подарочной обертке. — Что это? — Коннор сел, потянув за собой возлюбленного, и взял коробку в руки, рассматривая. — Подарок на день рождения, — пояснил Гэвин, упираясь подбородком ему в плечо и обнимая одной рукой за талию. — Я думал, секс — это подарок, — предположил Коннор, осторожно снимая оберточную бумагу. — Вообще-то, секс — это подарок для нас обоих. — Рид принялся выцеловывать линию его шеи и плеча, почти урча от удовольствия. — Я бы мог сказать, что я и есть твой подарок, но тут скорее наоборот. Давай, открывай. Коннор поежился от нетерпения и еле удержался от того, чтобы просто не разорвать все. В картонной коробке лежала еще одна, обитая черным бархатом, а в ней часы. Коннор достал их, рассматривая с восхищением. Он любил наручные часы, дома у него была небольшая коллекция, которые он надевал в соответствии с настроением. Но эти казались ему особенными. Он уже видел как-то такие, но не стал покупать, решив, что для подростка они будут слишком серьезным аксессуаром. Сапфировое стекло, ремешок из натуральной итальянской кожи, гибридные умные часы в духе передовых технологий 21 века. То что нужно для современности, вот только Коннор беспокоился, сможет ли носить их. Пока не перевернул обратной стороной. «Любимому солнечному зайчику. Навеки твой G.R.» После этой гравировки Коннор сам для себя решил, что эти часы с него снимет только патологоанатом, и кинулся на шею смеющемуся возлюбленному. Гэвин зарылся пальцами в волосы парня, прижимая его к себе. — Теперь не знаю, что лучше, — пробормотал Коннор, отстраняясь. — Секс или это? — Ставлю на секс, — хмыкнул Рид, забирая из его рук подарок и убирая на тумбу, после чего повалил Коннора на кровать, — и требую продолжения. Я устал от петтинга, хочу снова тебя в себе. — Ох, я возбуждаюсь только от этих слов, Гэв, — пробормотал Андерсон, сжимая пальцами упругую задницу любовника. — Ты такой ненасытный и мне это так нравится. — Вот и бери меня, Лучик, — посоветовал Гэвин, переворачиваясь на спину и затягивая на себя парня. — И не сдерживайся, куколка, я готов кончить лишь от твоих стонов. А будешь мучить и издеваться, напишу заявление за изнасилование. Я все еще несовершеннолетний, помнишь? Коннор усмехнулся, лаская его пальцами. — Я доведу тебя до такой степени, что ты будешь умолять меня дать тебе кончить, Тучка, — почти прошипел он ему на ухо и прикусил мочку. — А утром разбужу таким отсосом, что ты и имя свое не сразу вспомнишь. — Согласен, на все согласен, — простонал Рид, выгибаясь. Тихий смех потонул в громком стоне и закрепился обжигающим поцелуем.

***

Коннор перевернулся на спину, услышав над ухом тихий мурлыкающий голос, и улыбнулся, встретившись с сияющими зелеными глазами, ощутил горячие ладони на своих плечах. — Доброе утро, котенок, — поприветствовал Гэвин, в мгновение оказываясь на нем. — Правда, уже обед, но ведь когда проснулся, тогда и утро? Коннор усмехнулся, обнимая его и притягивая к себе для поцелуя. — Что-то меня совсем разморило, — прохрипел он, потягиваясь. Рид откатился в сторону и поставил ему на колени поднос с едой. — Эй, сегодня вообще-то я должен готовить тебе завтрак. — Ну, а приготовил я тебе. Подумаешь, — фыркнул парень, притираясь под бочок возлюбленного. — Благодарность за чудесную ночку. — В следующий раз ты сверху, — сказал Коннор, принимаясь за завтрак. Живот сводило от голода. — Ты уверен? — неуверенно спросил Гэвин, забирая чашку с кофе и придвигая к Коннору его любимый чай с каким-то странным перцем. Отвратительно, но что говорить про человека, который пиво пьет с шоколадом? — С тобой я уверен во всем, — Коннор повернулся к нему лицом и поцеловал в щеку. — Как скажешь, Солнца Лучик. Позавтракав, они так и остались в постели, лениво целуясь, без каких-то пошлых намеков, а просто так, и от этого получая немыслимое удовольствие. Пока Гэвин не сграбастал не ожидавшего такого подвоха Коннора на руки и не отнес в ванную, где была набрана горячая ванна. Они расположились в расслабляющей воде и затихли на какое-то время, только наслаждаясь. — Коннор, — позвал Рид, обнимая возлюбленного поперек груди обеими руками, — после школы я хочу пойти в армию. И тишина. Коннор даже не шелохнулся, даже дыхание хоть на долю секунды не дернулось, не сбилось, словно Гэвин ему о погоде за окном сказал. Хотя на такое заявление Андерсон бы отреагировал гораздо более бурно, в зависимости от положения. — Хорошо, — заторможенно отозвался он спустя минуту или час, для Рида все одно было. — Хорошо? И это все, что ты можешь сказать? — опешил Рид. Коннор осторожно вывернулся из его рук и сел к нему боком, стараясь, чтобы вода не перелилась через край. Топить им тут, конечно, некого, но свежий ремонт портить вовсе не хотелось. Гэвин смотрел на него напряженно и теперь видел, что его солнечный мальчик превосходный актер, надо же, как умело скрывает тревогу в глазах. — Любовь моя, конечно, мне грустно от одной только мысли, что мы не сможем прикоснуться друг к другу в течение долгого времени, — тихим голосом проговорил Коннор, касаясь щеки возлюбленного мокрой ладонью. — Но ты уже взрослый мальчик и если ты действительно хочешь этого, то я поддержу тебя. Я всегда буду на твоей стороне, Тучка. — И дождешься? — с едкой ухмылкой поинтересовался Рид, притягивая парня обратно. — Вне всяких сомнений. Тебе не избавиться от меня даже в армии, милый. — И думать об этом не смел.